Последние приготовления
Последние приготовления
Когда осенью 1937 года Гитлер сообщил генеральному штабу о том, что он намеревается вторгнуться в Австрию и присоединить ее к Германии, он встретил значительное противодействие группы видных офицеров. Решение Гитлера озадачило также разведку, самого полковника Николаи и его сотрудников. Ибо в то время германский военный шпионаж именно в Австрии действовал с наименьшим успехом и встречал исключительно смелое сопротивление. Как это ни странно, но сопротивление Австрии было сильнее сопротивления любой другой европейской страны, за исключением Англии.
Австрийская контрразведка стояла на страже. Вспомним хотя бы дело Дебруннера. Дебруннер был начальником шифровального отдела австрийского министерства иностранных дел. Самые секретные документы и сообщения проходили через его руки, в частности, письма Муссолини Дольфусу и позднее Шушнигу. Дебруннер был уже не молодым человеком, а свои способности он доказал еще в период первой мировой войны. Во время неудавшегося фашистского путча в Австрии 25 июля 1934 года и убийства канцлера Дольфуса он также был заключен в тюрьму агентами Берлина. Однако, несмотря на все угрозы, он упорно отказывался расшифровывать телеграммы, которые продолжали поступать в Вену. После подавления путча Дебруннер был провозглашен одним из самых верных и надежных офицеров австрийской армии, и ему были даны широкие полномочия.
И все же его поведение почему-то показалось подозрительным. Генерал Макс Ронге, начальник контрразведки, отличившийся в годы первой мировой войны и, между прочим, прославившийся тем, что лично разоблачил и арестовал русского шпиона полковника Редля, пристально наблюдал за Дебруннером. Вскоре Ронге получил доказательства того, что Дебруннер регулярно доставлял гитлеровцам важные государственные сведения. Этот «патриот» поддерживал связь с германской разведкой посредством писем, адресованных якобы его замужней дочери, которая жила в Мюнхене. Ронге доказал, что еще задолго до убийства Дольфуса Дебруннер был германским шпионом, и что его отказ помогать немцам во время путча был не более, как хитро разыгранный трюк.
Дебруннер был арестован, и таким образом одно из наиболее важных звеньев всей системы шпионской связи, налаженной Николаи, было утеряно.
Австрийская контрразведка действовала вообще очень находчиво и умело. В конце 1937 года Николаи решил взять под свое личное руководство всю организацию военного шпионажа в Австрии. Он послал ряд своих лучших агентов для установления отношений с «недовольными» военными. Германские офицеры стали регулярно посещать пограничные гарнизоны и города Австрии. С большим удовлетворением агенты Николаи обнаружили, что австрийская армия ни морально, ни технически не подготовлена к оказанию серьезного сопротивления. Впрочем, это не играло большой роли. Ибо германское вторжение состоялось бы все равно, независимо от степени подготовленности численно небольшой австрийской армии.
* * *
К этому времени Николаи закончил полную реорганизацию системы военного шпионажа. Основной идеей его новой системы был курс не на Добычу такого рода данных, как планы развертывания армий, чертежи и т. д., а на установление прочных связей со страной, где ведется шпионаж. Выше всего Николаи расценивал проведение статистических и научных исследований. Состояние вооруженных сил противника (особенно западных держав) тщательно изучалось в Берлине. Все недостатки в вооружении, равно как и в подготовке войск противника аккуратно фиксировались, Наиболее важной задачей научного шпионажа являлось составление вероятных стратегических планов врага, научное предсказание того, каким образом противник будет вести войну.
Еще 1 октября 1936 года ведущий германский военный журнал «Справочник современной военной науки» («Хандбух дер нейцейтлихен Кригсвиссеншафт») рекомендовал в качестве первоклассного источника военной информации литературу зарубежных стран. Действительно, надо сказать, что две книги, одна из которых была издана в Англии, а другая во Франции, оказали большую помощь германскому генеральному штабу. Первая была написана французским генералом Шовино и озаглавлена «Возможно ли еще вторжение?» Она была издана в 1938 году с предисловием маршала Петэна. Из этой книги офицеры германского генерального штаба могли заключить, что французы будут вести оборонительную войну, ибо они были убеждены в несокрушимости своих укреплений. Из предисловия Петэна немцам стало ясно, что руководители французской армии не имеют представления о так называемых операциях прорыва; что они совершенно недооценивают эффективность современного оружия и питают оптимистические иллюзии о полной своей безопасности при наличии мощных укреплений. Маршал Петэн дошел в своих утверждениях до того, что назвал колючую проволоку и пулеметы вполне достаточным средством предотвращения прорыва современных армий. Он писал: «Если весь театр действий оборудован препятствиями, то на Земле не будет сил, могущих сломить этот барьер, образуемый автоматическим оружием в соединении с заграждениями из колючей проволоки».
А генерал Шовино заявлял: «Расположив 2 млн. человек с соответствующим числом пулеметов на протяжении фронта в 250 миль, мы сможем удерживать германские армии в течение трех лет».
Германский генеральный штаб не мог и желать большего в смысле точного обнаружения французского плана войны. Зная этот план, они могли готовить собственную стратегию прорыва.
Другой книгой, которая содержала столь же важные и — если хотите — губительные сведения, была книга известного английского военного писателя Б.Х. Лиддел Гарта. Она называлась «Оборона Британии» и была издана незадолго до начала второй мировой войны.
Лиддел Гарт был советником британского военного министерства; в своей книге он привел свой же доклад о сущности британской стратегии, написанный по поручению этого министерства. Из доклада следовало, что британская сухопутная армия должна быть и впредь малочисленной и что Великобритания намерена лишь в очень ограниченных масштабах принимать участие в войне на континенте.
Содержание книги Лиддел Гарта специально обсуждалось Гитлером, Гессом, Николаи и рядом других руководящих офицеров генерального штаба. Это обсуждение происходило 25 июля 1939 года и продолжалось несколько часов. Согласно хорошо информированным источникам, немцы сделали из этой книги следующие выводы:
1. В настоящее время союзники не предпримут никакой наступательной войны против Германии.
2. Ни Англия, ни Франция не считают реальной возможность применения мотомеханизированных частей в сколько-нибудь значительных масштабах.
3. Французы и англичане не признают ценности воздушной разведки, и им понадобится длительный срок для того, чтобы исправить эту свою ошибку.
Следует признать, что немцы сделали правильные выводы из обеих книг. Нетрудно, таким образом, понять, почему, закрывая совещание, Гесс сказал: «Книга Лиддел Гарта необычайно важна для правильной оценки всей ситуации, и содержание ее найдет важное практическое применение…»
* * *
Как ни странно, но самым крепким орешком для германской военной разведки оказалась Австрия. В других странах все шло значительно проще. К январю 1938 года военное министерство разработало точный план действий. За Австрией шла Чехословакия, затем Польша; затем немцы должны были вторгнуться на Балканы, пройти в Грецию и в Турцию. Эти военные операции были уже подготовлены предварительными действиями шпионов.
Следовательно, очередной мишенью для шпионажа являлась Чехословакия. Здесь Николаи уже работал в течение долгого времени, и, если верить его заявлению, сделанному в декабре 1938 года, для него в этой стране уже вообще не существовало каких-либо неизвестных ему секретов.
Его агенты действовали с несколькими целями. Не без некоторого успеха они пытались ухудшить моральное состояние армии, разжигая антагонизм между народами, проживающими в Чехословакии. Гитлеровцам удалось даже завербовать двух преподавателей военной академии. Все планы укреплений, расположенных в районе между Прагой и германской границей, находились в руках немцев. По заявлению Николаи, расположение шлюзов и всякого рода препятствий, которые должны были преградить путь через Эльбу, также было ему известно. Более чем за год до Мюнхенского сговора тот же Николаи снабдил судетских немцев, занимавшихся сельским хозяйством, деньгами для того, чтобы они строили новые сараи, используемые в качестве складов боеприпасов и оружия.
Немалая шпионская работа была проделана в Польше, где, несмотря на существовавший польско-германский договор о дружбе, она проводилась согласно плану, начиная с 1933 года. В 1936 году в Померании Николаи организовал лагерь Руммельсбург, где он готовил от двух до четырех тысяч будущих шпионов и террористов против Польши. После окончания курса обучения все они направлялись непосредственно в Польшу.
В самой Варшаве Николаи имел ряд агентов, которые наблюдали за польским военным министерством. Николаи сумел заслать нескольких своих людей в польский генеральный штаб. Он был достаточно опытен для того, чтобы не использовать этих людей до начала войны. После начала войны они оказали Германии немалую услугу, ибо информировали немцев о каждом намерении польского штаба.
Задолго до начала второй мировой войны руководство военным шпионажем в Польше было возложено на полковника Герстенберга — военного атташе германского посольства в Варшаве. В его подчинении находились еще два атташе: Эвальд Крюммер и Г. Штрубе.
Успех гитлеровцев не был все же полным. Время от времени польская контрразведка нападала на след германских шпионов. Так, например, поляки арестовали шпиона по имени Балдыга, который однажды бежал из польской тюрьмы. Его арест повлек за собой арест официального сотрудника польского военно-географического института некоего Решка. Полякам удалось также раскрыть большое число складов оружия, устроенных немцами в церквах; они раскрыли также несколько шпионских штаб-квартир. Все же следует отметить, что подавляющая часть всего того, что было раскрыто поляками, обнаружилась слишком поздно. Германской разведке удалось наладить особую систему, пользуясь которой агенты Николаи могли сигнализировать во время войны германским летчикам. Была разработана система сигналов, ясно видимых с воздуха; речь шла об особом расположении стогов сена, скашивании определенной части поля, согласно точным рисункам (см. схему), установленной окраске крыши и подаче световых сигналов.
Наступающие германские войска узнавали германских агентов по следующим знакам:
1. Красная повязка с большим желтым кругом в середине.
2. Светло-голубая нарукавная повязка с желтой точкой в центре.
3. Светло-коричневый или серый комбинезон с изображением желтой гранаты на воротнике или рукаве.
Фактически вся подготовительная работа в области шпионажа была до последних мелочей проделана еще до войны. В связи с этим напомним, что когда Германия начала войну, то в стране был издан декрет, запрещающий принимать на военную службу даже немцев, проживающих в нейтральных странах; этот декрет был продиктован боязнью разоблачить хотя бы некоторые детали, касающиеся деятельности разведки и системы шпионажа.
Что касается подготовки морских «охотников», то она была проведена лишь ценой больших затрат и с огромными трудностями. С самого начала было ясно, что создание баз с горючим для таких кораблей, как «Граф Шпее» и «Бисмарк», может быть осуществлено только тайно. И все же еще задолго до войны эта подготовка была закончена в Испании, Мексике и на южноамериканском побережье.
Была также проделана вся подготовительная работа для вторжения в Голландию. Захват моста Мурдейк, произведенный германскими солдатами, одетыми в голландскую форму, видимо, был идеей Николаи или одного из его сотрудников. То же самое относится к тайному перевозу солдат, размещенных в трюмах барж на Рейне.
Одним из видов разведки, в совершенствовании которого немцы тренировались годами, была воздушная разведка. К удивлению немцев, союзники не имели никакого о ней представления; зато у немцев она была настолько тщательно организована и так широко поставлена, что с самого начала войны каждый клочок французской территории, на которой развертывались военные операции, находился под постоянным наблюдением германских летчиков. Центры военной промышленности, французские воздушные базы, железнодорожные линии, передвижение войск за линией фронта — все это было объектом воздушного наблюдения, причем данные этого наблюдения немедленно передавались по радио в штаб.
Система воздушного шпионажа делилась у немцев на три разряда. Существовала так называемая оперативная воздушная разведка, обязанная наблюдать за промышленными и транспортными центрами противника и его военной организацией. Был и другой вид разведки, назначение которой состояло в наблюдении за развертыванием войск противника. Наконец, особой разведке поручено было обнаружение артиллерийских позиций и укреплений. Действия немецкой авиаразведки облегчались, в частности, тем обстоятельством, что воздушные силы союзников в то время уступали германским.
* * *
Когда началась вторая мировая война или, точнее говоря, в ночь с 1 на 2 сентября 1939 года, в военном министерстве Франции шли непрерывные совещания и заседания. Во всех окнах был виден свет; наиболее важные из этих совещаний, конечно, происходили в личных кабинетах премьера и военного министра Эдуарда Даладье. Он совещался с генералом Гамеленом и членами генерального штаба, с министром иностранных дел Жоржем Бонне и другими министрами. Главнокомандующий Гамелен заявил на этом совещании о своем намерении вторгнуться в Италию без объявления войны. План, конечно, был разработан много лет назад генеральным штабом Франции. Однако заговорил о нем открыто впервые Гамелен. Бонне отчаянно запротестовал. Но у Гамелена были сильные доводы. Он заявил, что если учесть наличие линии Зигфрида, усиленной чешскими орудиями, то единственным путем для прямой атаки на Германию, особенно пока Гитлер еще занят в Польше, является вторжение через Италию. Что касается итальянской армии, то Гамелен отозвался о ней весьма невысоко. Он заявил, что уверен в быстрой победе над Италией и что, бесспорно, в течение короткого срока французам удастся овладеть Бреннером. Помимо этого, Гамелен заявил, что Муссолини рано или поздно выступит на стороне Гитлера и что, следовательно, Франция обязана предупредить события.
В этот момент на сцене появился глава 2-го бюро полковник Гоше. Точнее говоря, он появился в приемной и настоял на том, чтобы Даладье немедленно вышел к нему, так как им получены чрезвычайно важные новые сведения. Затем он вручил Даладье пачку телеграмм.
Французский премьер прочел телеграммы, изумленно взглянул на полковника и спросил:
— Все это совершенно достоверно?
— Мои данные взяты из весьма надежного источника, — ответил Гоше.
Документы, предъявленные Даладье, являлись будто бы копиями телеграмм, которые Муссолини лично направил своим послам в Лондон и Париж. В этих телеграммах говорилось, что Муссолини не согласен с внешней политикой своего зятя Чиано и что он не желает участия Италии в начавшейся войне. Читая между строк, можно было предположить, что Муссолини намерен водить за нос Гитлера возможно дольше с тем, чтобы в последний момент остаться нейтральным.
Даладье возвратился на заседание. Если раньше он еще колебался, то сейчас он твердо заявил Гамелену, что не одобряет его плана.
Спустя четыре недели у Даладье появились кое-какие сомнения. Однажды, принимая итальянского посла, он неожиданно задал ему вопрос, связанный с секретными телеграммами Муссолини. Посол даже не понял этого вопроса. Стало ясно: либо перед Даладье стоял исключительно ловкий актер, либо же пресловутые телеграммы вообще никогда не посылались. В конце концов, Даладье решил, что итальянский посол не был хорошим актером.
Когда Даладье известил полковника Гоше о том, что он считает телеграммы Муссолини поддельными, во 2-м бюро произошло некоторое замешательство. Гоше немедленно начал расследование.
Оказалось, что источник получения телеграмм был вовсе не таким достоверным, как это казалось полковнику Гоше; выяснилось, что два французских агента, добывших эти телеграммы, получили их кружным путем от сотрудника германского посольства в Швейцарии, уверявшего, что они получены непосредственно от личного секретаря Муссолини. В конце концов, после тщательной проверки было обнаружено, что сотрудник германского посольства, о котором идет речь, — не кто иной, как Фриц Видеман, личность, весьма известная во 2-м бюро. Несколько лет назад Фриц Видеман покинул Германию под видом беженца, не желающего находиться под властью Гитлера; затем он поступил во Франции в иностранный легион, а еще позднее был в качестве агента 2-го бюро послан в Швейцарию. Вскоре, однако, 2-е бюро узнало, что Фриц Видеман работал не на Францию, а на немцев. Тогда 2-е бюро поспешило избавиться от него еще до того, якобы, как он успел принести Франции какой-либо серьезный вред.
Все же вред, нанесенный Видеманом, был достаточно серьезен. Фриц Видеман был трудолюбив и изобретателен; он имел достаточное количество связей и добыл достаточное количество адресов для того, чтобы успешно провести всю эту махинацию с «телеграммами Муссолини». Гитлеровские агенты подделали телеграммы и притом не потрудились даже оповестить того, кто вскоре стал союзником Германии.
* * *
Однако подобного рода сногсшибательные эпизоды являлись скорее исключением, чем правилом. Обычные акты крупного шпионажа отличаются простотой проведения.
В январе 1940 года германский самолет приземлился на бельгийской территории. Летчик заявил, что он потерял ориентировку в тумане. При нем были найдены важные документы; он пытался их сжечь, но бельгийские власти предупредили эту попытку. Документы указывали, что немцы готовились к вторжению в Бельгию. Англо-французское командование было немедленно поставлено в известность, и давно подготовленные оборонительные меры были осуществлены. Однако сделано это было впустую. Никакого вторжения в течение ближайших недель не последовало.
Пресса и общественность не могли понять, в чем же тут дело. Казалось удивительным, что германский летчик, да еще со столь важными документами, мог так легко заблудиться. В действительности все это оказалось тонкой провокацией; вынужденная посадка была инсценирована: немцы попросту подослали нужные документы в руки союзников для того, чтобы спровоцировать британские и французские войска выйти на бельгийскую границу и занять свои боевые позиции. Тогда немцы, используя свои разведывательные самолеты, произведут фотосъемки, и германское верховное командование получит полное представление о дислокации союзных войск в момент германского вторжения в Бельгию.
Все это было достигнуто в действительности. Из фотоснимков немцы установили, что основная масса англо-французских войск располагалась на севере, вдоль побережья. Следовательно, было ясно, что союзники планировали проведение контрманевра из Северной Франции в Северную Бельгию. В ходе операций центральный французский сектор, между линией Мажино и побережьем, т. е. сектор Седана, прикрывался лишь незначительными силами.
10 мая 1940 года немцы и начали свое наступление мощной атакой, стремясь убедить союзников в том, что главный удар будет нанесен по Северной Бельгии. Союзники, согласно своему плану, концентрировали свои силы на севере. Что касается сектора Седана, то здесь силы союзников были сравнительно слабее; спустя три дня немцы именно в этом секторе и прорвались. Большая часть союзных армий попала в ловушку; союзный фронт был разрезан, и северные армии окружены.
Для достижения этой победы понадобился совершенно новый прием в шпионаже, обезоруживающий одновременно своей продуманностью и своей простотой.