Необычная пассажирка воздушного лайнера

Необычная пассажирка воздушного лайнера

Бортпроводница неторопливо шла по салону, приветливо улыбаясь пассажирам. Взгляд ее невольно задержался на печальном лице старушки. Людей столь преклонного возраста не часто увидишь в салоне воздушного лайнера, тем более на такой длинной трассе: Москва — Владивосток. Что заставило эту старую женщину покинуть дом и отправиться в долгий, нелегкий путь?.. Может быть, желание повидать внуков, которые поселились на другом конце земли со своими неугомонными родителями, а может, и недобрая весть. Во всяком случае, из-за пустякового дела люди на восьмом десятке жизни не станут забираться в заоблачные выси, в грохот и сутолоку аэропортов.

Бортпроводница остановилась возле кресла старушки. Мягко заметила:

— Что же вы, бабушка, ремни не застегнули?

— Ты уж не сердись, внучечка, никакого сладу нет с этими вашими ремнями, — оправдываясь, произнесла старушка, виновато поглядывая на красивую девушку. — В какой уж раз летать приходится, а пристегиваться не научилась.

— Разрешите я вам помогу. — Бортпроводница щелкнула алюминиевым замком ремня и удовлетворенно сказала: — Вот, теперь порядок. Не выпадете.

— Неужто вот такой поясок человека может спасти? — недоверчиво спросила старушка.

— Может, — уверенно сказала бортпроводница, тряхнув ржаной копной волос.

Рев двигателей заглушил голоса. Девушка пригнулась к старушке, поправила сползший с ее головы платочек.

— Что же ты, внучка, себе такую беспокойную работу выбрала?

— Так ведь я люблю летать! А вы-то, бабушка, во Владивосток зачем летите?

— Да я не во Владивосток, а чуток подальше. На Камчатку. Там, может, и на Курилы полететь придется…

Девушка не могла скрыть своего удивления.

— Кто же у вас там?

— Сынок…

Лицо старушки потемнело, глаза погасли, наполнились слезами.

— Давно не виделись, наверное? — Девушка ласково погладила ее плечо. — Как величать-то вас?

— Агриппина Яковлевна, по фамилии Вилкова. А сыночка своего я в последний раз перед самой войной видела. На острове Шумшу, на горе, у самого моря его могилка…

Пассажирка больше не плакала. Только суровей стали ее черты, глубже морщины, темней круги под глазами.

— Кем был ваш сын, Агриппина Яковлевна?

Та щелкнула замком старомодного ридикюля и протянула девушке потертую на сгибах бумагу. Бортпроводница быстро пробежала глазами напечатанное на машинке письмо:

«Уважаемая Агриппина Яковлевна!

По сообщению военного командования Ваш сын старшина Вилков Николай Александрович в боях за Советскую Родину погиб смертью храбрых.

За геройский подвиг, совершенный Вашим сыном, Николаем Александровичем Вилковым, в борьбе с японскими империалистами, Президиум Верховною Совета СССР Указом от 14 сентября 1945 года присвоил ему высшую степень отличия — звание Героя Советского Союза».

— Не забыли моего сыночка, — тихо промолвила Вилкова, — и меня не забыли… Вот опять пригласили к себе погостить моряки. Расскажу им про Николая, — после короткой паузы она негромко добавила: — Если б вернулся с войны Николай, жену домой бы привел красивую, как ты…

Девушка, будто не слыша ее последней фразы, продолжала читать:

«Посылаю Вам Грамоту Президиума Верховного Совета СССР о присвоении Вашему сыну звания Героя Советского Союза для хранения как память о сыне-герое, подвиг которого никогда не забудется нашим народом».