Боевые действия флотов в период борьбы за обладание Керченским полуостровом

Успешное окончание Керченско-Феодосийской десантной операции создало предпосылки для выхода войск Кавказского фронта на просторы Крыма. Но из-за проблем с переброской вторых эшелонов и снабжением наступление шло очень медленно и к 10 января фактически прекратилось. 15 января противник нанес контрудар и через три дня занял Феодосию. 20 января линия фронта замерла на Ак-Монайских позициях, где, с некоторыми изменениями, и находилась вплоть до 8 мая.

Роль флота в этот период заключалась в обеспечении перевозок на Керченский полуостров, артиллерийской и авиационной поддержке войск, а также высадке тактических десантов.

Первый из них проводился в начале января в рамках общего замысла по высадке десантов в различных пунктах Крымского полуострова (Евпатория, Ялта, Алушта). Целью десантов было отвлечение немецких сил с направления главного удара и срыв перегруппировки главных сил 11-й немецкой армии из-под Севастополя в район Феодосии. Утром 6 января эсминец «Способный» высадил в Судаке 218 человек 226-го горнострелкового полка. Высадка прошла без противодействия, но в тот же день отряд был атакован и частью уничтожен, а частью оттеснен в горы. 11 января основная из оставшихся групп была разбита в бою с командой крымских татар и подразделением СД в 4 км от Судака. Отряд прекратил свое существование как организованная сила, часть бойцов позже соединилась с войсками, высаженными через неделю. 12 января в районе Судака была высажена с малого охотника разведгруппа с задачей установить связь с десантом. Она была обнаружена и частично уничтожена, частично рассеяна противником, флот сведений о судьбе десанта не получил.

Вторая высадка должна была совпасть с нашим наступлением 16 января. Из-за немецкого контрудара это наступление так и не началось, но десант не отменили. Приказ командующего фронтом был отдан 12 января, оперативная директива за подписью начальника штаба флота контр-адмирала И. Д. Елисеева – через два дня. Возможное нахождение предыдущего десанта в месте высадки в директиве не упоминалось, как и организация командования операцией и многое другое. Владимирский, упомянутый в директиве как командир отряда корабельной поддержки и фактически возглавивший все силы на море в этой операции, увидел документы на операцию за четыре часа до выхода в море. Впрочем, отсутствие противника на море и серьезной береговой обороны в районе Судака позволили успешно произвести высадку.

Для навигационного обеспечения перехода привлекли подлодки Щ-201 и М-55, отряд корабельной поддержки состоял из линкора «Парижская коммуна» и двух эсминцев. В ночь на 16 января к Судаку подошел отряд кораблей высадки (крейсер «Красный Крым», два эсминца и канонерская лодка) и отряд высадочных средств (шесть катеров МО). Огонь с берега был быстро подавлен линкором и другими кораблями, а затем в районе Судака высадился 226-й горно-стрелковый полк (1500 человек). Как и в первом случае, связь с десантом установить не удалось. Тем не менее он сначала действовал успешно. Отбросив румын на север на 11 км и оставив заслон, отряд основными силами двинулся в направлении Феодосии и прошел почти половину пути до нее. Противнику пришлось сосредоточить для борьбы с десантом заметные силы и использовать пикирующие бомбардировщики. Постепенно кольцо вокруг плацдарма стало сжиматься. В немецких документах неоднократно отмечается необычная стойкость десантников. Неделю они сражались без поддержки и снабжения, прежде чем в ночь на 23 января эсминец «Бодрый» доставил им боеприпасы и продовольствие. Он же забрал 40 раненых.

Выяснив, что десантный отряд еще существует, командование фронта решило усилить его, чтобы оттянуть побольше сил противника с основного направления. Отряды в составе крейсера «Красный Крым», трех эсминцев, базового тральщика и шести катеров МО подошли к Судаку в ночь на 26 января. Их подход обеспечивали те же подлодки, что и в прошлый раз. Изначально планировалось перед высадкой открыть мощный огонь по Судаку, так как местоположение нашего отряда известно не было. То есть допускалась вероятность обстрела своих войск. К счастью, затем были получены нужные сведения, и при высадке артподготовка не проводилась. Без противодействия противника было высажено 1326 человек 554-го горнострелкового полка, еще 250 человек не успели высадить до рассвета из-за шторма. Забрав 200 раненых, отряд ушел от Судака. Перед этим по просьбе десантников эсминец «Сообразительный» обстрелял вражеские позиции. К сожалению, высаженные подкрепления не помогли, и 28 января противник закончил ликвидацию плацдарма. Флот между 6 января и 1 марта периодически обстреливал цели в районе Судака, выпустив более 1700 снарядов калибром от 100 мм и выше, в том числе 125 305-мм. Огонь велся в основном по площади, а при высадках иногда и прямой наводкой.

Ак-Монайские позиции. 14 февраля 1942 г.

В ответ на постоянную угрозу новых высадок немцы создали от Ак-Монайского перешейка почти до мыса Меганом цепь из 27 опорных пунктов, гарнизоны которых имели на вооружении пулеметы, минометы и противотанковые пушки. Берег в местах, удобных для высадки, был заминирован.

Из-за угрозы атак люфтваффе артподдержка осуществлялась по ночам. По этой же причине не использовались самолеты-корректировщики. Удаленность большинства целей от линии фронта не позволяла использовать корректировочные посты, поэтому все обстрелы проводились по площадям. Впрочем, используя маяк Чауда и приметные ориентиры на западном берегу Феодосийского залива, корабли определяли свое место с достаточной точностью, чтобы в большинстве случаев накрывать площадные цели (населенные пункты, участки дорог и опорные пункты) на удалении до 35 км. Информация в наших и немецких документах относительно целей обстрелов в основном совпадает, но оценка их результатов требует дальнейшего исследования. В документах 11-й немецкой армии эта информация практически отсутствует. Не упомянуты даже последствия известного по другим источникам удачного обстрела линкором «Парижская коммуна» Владиславовки 21 марта, когда понесла существенные потери 46-я пехотная дивизия и был смертельно ранен ее командир генерал-лейтенант К. Гимер.

В артподдержке участвовали все корабли основных классов от линкора до эсминцев. До стабилизации линии фронта флот обстреливал скопления войск и дороги 6, 12 и 19–21 января. Затем вплоть до 27 февраля фронт не мог собрать силы для нового наступления, однако требовал продолжения обстрелов с моря. Не привязанный к атакам сухопутных войск огонь по площадям не мог дать заметного эффекта, даже если иногда и наносил ущерб противнику. Флот, сознавая бесцельность таких действий и испытывая нехватку кораблей для сопровождения транспортов, неоднократно просил о прекращении обстрелов в периоды затишья на суше. Тем не менее ему пришлось проводить бомбардировки района Феодосии 28, 31 января, 1, 2, 4 и 21 февраля. 27 февраля – 2 марта Крымский фронт вел наступление, которое противник с трудом и некоторыми потерями территории отразил. Для поддержки этого наступления флот вел огонь по сухопутным целям 26 февраля – 4 марта. Наступления 13–28 марта и 9–12 апреля также не принесли успеха. В этот период обстрелы с моря проводились с небольшими перерывами 11–17, 20–22 марта и 2–3 апреля.

Линкор «Парижская коммуна» в Новороссийске. 1942 г.

Учитывая нехватку кораблей, нарком ВМФ 4 февраля снял свой запрет на использование подлодок для обстрелов берега. 27 февраля – 8 марта Л-5 провела 11 стрельб прямой наводкой, в т. ч. восемь днем по целям в районах Алушты и Судака, выпустив 149 102-мм и 45 45-мм снарядов. Результаты обстрелов определены не были. В семи случаях противник отвечал огнем легких орудий. Три выхода для обстрела берега сделала в феврале-марте Л-23. Но она ни разу не обнаружила достойные цели и огня не открывала.

Всего с 6 января по 16 мая корабли израсходовали на поддержку Крымского фронта не менее 5 тыс. снарядов от 130-мм и выше, в т. ч. 702 305-мм.

С 26 февраля наши корабли начали регулярно сталкиваться с противодействием вражеской артиллерии. Правда, в этот период немцы не имели в районе Феодосии морских береговых батарей и для борьбы с кораблями использовали обычную артиллерию РГК, приданную 30-му армейскому корпусу. К 3 апреля она насчитывала 39 орудий калибром 76-мм и более (два 210-мм, одно 152-мм, 21 150-мм, два 122-мм, четыре 105-мм и девять 76-мм), в пути находились три 194-мм французские самоходные пушки. Огонь не приспособленных для борьбы с морскими целями орудий прямого ущерба нашим кораблям не нанес, но в какой-то мере сковал их действия. К счастью, авиация противника не заминировала районы маневрирования наших кораблей, хотя глубины позволяли ставить донные мины в любой точке Феодосийского залива и на подходах к нему.

За неделю до катастрофы на Керченском полуострове. Ак-Монайские позиции. 29 апреля 1942 г.

ВВС ЧФ поддерживали Крымский фронт налетами на позиции, тылы и аэродромы противника. Бомбардировщики 63-й авиабригады действовали днем, а МБР-2 – ночью. Количество произведенных для бомбардировки войск противника самолето-вылетов впечатляло. Так, с 22 декабря 1941 по 22 января 1942 г. с этой целью самолеты ВВС ЧФ (без Севастопольской авиагруппы) вылетали 625 раз, в следующий месяц – 300 раз, с 22 февраля по 22 марта – 206 раз, с 22 марта по 22 апреля – 518 раз, с 22 апреля по 22 мая – 284 раза. Это немногим менее четверти всех вылетов по наземным целям перед Крымским фронтом, произведенных советской авиацией (ВВС фронта плюс ВВС ЧФ) в этот период. Некоторое снижение числа самолето-вылетов с конца января объяснялось переключением части ударной авиации на нанесение ударов по аэродромам люфтваффе, а также использованием бомбардировщиков и морских разведчиков в качестве дальних истребителей для сопровождения конвоев, направляемых в Севастополь. В последние дни существования Крымского фронта, когда в бой было брошено все, что можно, в прикрытии войск приняла участие и флотская истребительная авиация. Над Керченским полуостровом, помимо ВВС ЧФ, действовали ВВС фронта и армий. Их применение было слабо скоординировано и не дало результатов, которых можно было бы ждать от собранных сил. В мае вся авиация, включая флотскую, была временно подчинена заместителю командующего АДД Н. С. Скрипко. Но это уже не успело повлиять на ситуацию.

8 мая немцы перешли в наступление, обернувшееся катастрофой для Крымского фронта. Поддержка этого наступления немецким флотом не планировалась и не осуществлялась, так как для такой поддержки пока не было сил и средств. Обычно в отечественных работах упоминается тактический «шлюпочный десант», высаженный противником на берег Феодосийского залива. В действительности немцы высадились с легких штурмботов[1] 902-й команды (армейские саперы). Разница принципиальная, сближение с берегом прошло на скорости 25 км/ч – в несколько раз быстрее, чем это было бы на шлюпках, и поэтому без неприемлемых потерь. Задача состояла в высадке за противотанковым рвом и содействии наступающим с фронта войскам в прорыве обороны ударом с тыла. Десантный отряд состоял из одной пехотной роты, усиленной саперным взводом, группой тяжелых пулеметов и отделением радистов. На переходе из-за плохой погоды (волнение 3 балла, ветер 6 баллов) на мотор-веслах стояли по два человека вместо одного. Последние 500 м отряд прошел под огнем пехоты с берега. Сопротивление было подавлено огнем истребителей, прикрывавших высадку, и самих штурмботов. 11 единиц были выведены из строя и остались без хода примерно в 200 м от берега, а 28 высадили десант и потом перевезли на берег бойцов с поврежденных штурмботов. Высаженная рота выполнила поставленную задачу. В 902-й команде один человек был убит и трое ранены, 11 штурмботов выведены из строя огнем пехоты и еще четыре перевернулись, из них два к моменту написания рапорта (13 мая) уже были подняты.

20 мая полуостров был полностью в руках противника. Наши корабли по ночам с 10 по 16 мая вели огонь по предполагавшимся скоплениям войск. Но из-за быстрых изменений обстановки и отсутствия достоверных данных о противнике вряд ли стоило надеяться на результативность этих обстрелов.

Итоги поддержки ЧФ войск Крымского фронта выглядят достаточно скромно. Авиаподдержка силами ВВС ЧФ и обстрелы с моря вылились в действия на изнурение, не давшие заметного результата. Десанты в Судак высаживались успешно (речь непосредственно о доставке на берег), но это происходило при слабом противодействии или вообще без него, основной проблемой была погода. В целом первопричиной неудачного исхода боев на полуострове стала неспособность Крымского фронта решить поставленные задачи. Флот не мог изменить эту ситуацию.

Единственным бесспорным результатом действий по поддержке стало отвлечение противником дополнительных сил на береговую оборону. К плюсам можно отнести то, что при этом флот не понес потерь в кораблях.