№ 212. ПРОТОКОЛЫ ДОПРОСА АРЕСТОВАННОГО В.И. КОМАРОВА 3–5 ИЮНЯ 1952 г.

3 июня 1952 г.

ПРОТОКОЛ ДОПРОСА

арестованного КОМАРОВА Владимира Ивановича от 3 июня 1952 года

КОМАРОВ В.И., 1916 года рождения, уроженец гор. Ленинграда, русский, гражданин СССР, до ареста работал в МГБ СССР заместителем начальника Следственной части по особо важным делам, полковник.

Допрос начат в 23 часа.

Вопрос: Уточните, когда и сколько времени вы исполняли обязанности начальника Следственной части по особо важным делам МГБ СССР?

Ответ: В начале 1949 года бывший начальник Следственной части ЛЕОНОВ заболел, а его первый заместитель ЛИХАЧЕВ выехал в длительную командировку. В этой связи вплоть до выхода ЛЕОНОВА на работу в начале 1950 года я оставался за начальника Следственной части.

Вопрос: Какие дела в то время велись в Следственной части?

Ответ: В основном следователи были заняты тогда расследованием дела на бывшего секретаря ЦК ВКП(б) КУЗНЕЦОВА и участников его вражеской группы.

Кроме того, в следственном производстве находилось не менее важное дело на еврейских националистов ЛОЗОВСКОГО, ФЕФЕРА и других, орудовавших под прикрытием бывшего Еврейского антифашистского комитета, однако эти арестованные почти не допрашивались.

Вопрос: Кто непосредственно руководил следствием по делу КУЗНЕЦОВА?

Ответ: Допрашивать КУЗНЕЦОВА и руководить следствием по делу участников его вражеской группы АБАКУМОВ поручил мне.

Вопрос: Какие указания давал вам АБАКУМОВ по этому делу?

Ответ: На первом этапе следствия АБАКУМОВ дал установку вести допросы арестованных в общей форме, по вопросу о том, в совершении каких преступлений они признают себя виновными.

В дальнейшем, когда КУЗНЕЦОВ, ПОПКОВ и другие обвиняемые признались, что их антипартийная группа вела линию на отрыв ленинградской организации от ЦК ВКП(б), АБАКУМОВ предложил мне поинтересоваться, на кого они ориентировались в своей вражеской деятельности.

КУЗНЕЦОВ и ПОПКОВ показали, что они делились своими соображениями о создании ЦК РКП(б) с КОСЫГИНЫМ, которому отводили роль председателя Совета Министров, а с ВОЗНЕСЕНСКИМ вели прямой разговор о принятии им шефства над Ленинградом.

Кроме того, КУЗНЕЦОВ показывал, что он, используя большое к нему доверие ЖДАНОВА, не бывшего в курсе его вражеских замыслов, безнаказанно вел в Ленинграде антипартийную работу, стремясь взорвать партию изнутри и узурпировать партийное руководство.

Вопрос: О чем еще АБАКУМОВ предлагал вам допрашивать КУЗНЕЦОВА и его сообщников?

Ответ: Больше ни о чем.

Должен сказать, что все свои показания КУЗНЕЦОВ и ПОПКОВ повторили АБАКУМОВУ лично, когда он вместе с ОГОЛЬЦОВЫМ вызывал их для допроса.

Вопрос: Эти допросы оформлялись протоколами?

Ответ: Нет. АБАКУМОВ и ОГОЛЬЦОВ произведенные ими допросы КУЗНЕЦОВА, а также других арестованных по делу протоколами не оформляли.

Вопрос: Почему?

Ответ: Чем они руководствовались, поступая так, мне сказать трудно. Лично я при последующих допросах КУЗНЕЦОВА целый ряд протоколов составил и записал в них все, что показывал арестованный, в том числе его показания о том, какие вражеские цели он преследовал и с кем был связан.

Вопрос: Из характера дела КУЗНЕЦОВА вытекало, что его вражеская группа строила свои расчеты на поддержку извне.

Об этом вы допрашивали арестованных?

Ответ: Да, в этом направлении арестованные, в том числе и КУЗНЕЦОВ, допрашивались.

Вопрос: По чьей инициативе?

Ответ: Я имел указание от АБАКУМОВА спросить арестованных, не были ли они связаны с иностранцами, а также с Еврейским антифашистским комитетом.

Вопрос: Объясните, почему об этом указании АБАКУМОВА, если оно действительно вам было передано, вы не сказали в начале допроса?

Ответ: Я сразу не мог вспомнить всех разговоров, которые происходили в кабинете АБАКУМОВА в связи с докладами по делу КУЗНЕЦОВА и других. Сейчас, когда мне задан конкретный вопрос, я припоминаю, что такое указание все же было.

Вопрос: Вы его выполнили?

Ответ: Да, выполнил. В частности, КУЗНЕЦОВА я допрашивал о возможной его связи с заграницей несколько раз.

Вопрос: Однако из архивно-следственного дела на КУЗНЕЦОВА не видно, что вы интересовались этим вопросом.

Ответ: В материалах дела это не нашло отражения потому, что протокол допроса, направленный в ЦК ВКП(б), корректировался бывшим зам. начальника секретариата МГБ СССР БРОВЕРМАНОМ, а затем лично АБАКУМОВЫМ, которые неоднократно перефразировали заданные арестованному вопросы.

Вопрос: Дело не в этом. В протоколе допроса, направленном в ЦК ВКП(б), а также и в других протоколах вообще нет вопросов, которые бы свидетельствовали, что вы допрашивали КУЗНЕЦОВА о том, в угоду кому он проводил подрывную работу и на чью помощь рассчитывал.

Ответ: Не могу отрицать, что допросы КУЗНЕЦОВА на эту тему мной не оформлялись протоколами, так как арестованный заявлял, что у него не было связи с закордоном. В данном случае я исходил из насаждавшейся АБАКУМОВЫМ порочной практики, когда в протоколы допроса вносились лишь те вопросы, на которые арестованный давал положительные ответы.

Вопрос: Уточните, когда вы получили от АБАКУМОВА указание допрашивать КУЗНЕЦОВА и его сообщников о том, на чью помощь они рассчитывали и на кого ориентировались?

Ответ: Это было до направления обобщенного протокола допроса КУЗНЕЦОВА в инстанцию.

Вопрос: Следствию известно другое. Указание о допросе КУЗНЕЦОВА и его вражеской группы относительно того, на чью помощь они рассчитывали, исходило от ЦК ВКП(б), и передано оно было АБАКУМОВУ уже после направления протокола допроса КУЗНЕЦОВА в инстанцию.

Говорите, АБАКУМОВ вам сообщал об этом указании ЦК?

Ответ: Нет, не сообщал. Откровенно говоря, АБАКУМОВ и до этого не давал мне указаний допрашивать КУЗНЕЦОВА, ПОПКОВА и других арестованных о том, в угоду кому они совершали преступления и на помощь каких империалистических государств рассчитывали.

Вопрос: В таком случае в каких целях вы выше показывали, что АБАКУМОВ давал вам такие указания?

Ответ: Отвечая так в начале допроса, я имел в виду, что АБАКУМОВ давал мне указания о необходимости допросить некоторых арестованных по делу КУЗНЕЦОВА относительно возможной их связи с ТИТО. Вот эти указания АБАКУМОВА я давал СОКОЛОВУ о допросе ПОПКОВА, СОРОКИНУ — о допросе ВОЗНЕСЕНСКОГО и лично сам допрашивал по этому же вопросу КУЗНЕЦОВА. Однако они ничего существенного не показали. Кроме того, по распоряжению АБАКУМОВА бывший заместитель министра ПИТОВРАНОВ вместе с помощником начальника Следственной части СОРОКИНЫМ допрашивали арестованного КАПУСТИНА о его связи с англичанами, так как на этот счет в МГБ СССР имелись данные. КАПУСТИН виновным себя в связи с иностранной разведкой не признал.

Вопрос: Получилось это потому, что допросы КАПУСТИНА о его шпионских связях велись мимоходом и в отрыве от вскрытых фактов проводимой им подрывной работы в составе вражеской группы КУЗНЕЦОВА.

Ответ: Указания о допросе КАПУСТИНА относительно его связи с иностранной разведкой АБАКУМОВ давал непосредственно ПИТОВРАНОВУ.

Вопрос: А почему других арестованных не допрашивали в этом направлении?

Ответ: При допросах участников вражеской группы КУЗНЕЦОВА я строго руководствовался указаниями АБАКУМОВА, который лично направлял расследование по этому делу.

Поскольку АБАКУМОВ не давал мне указания допрашивать арестованных в направлении вскрытия их связи с иностранными разведками, я не считал возможным делать это по собственному усмотрению.

Вопрос: Является очевидным, что АБАКУМОВ с вашей помощью делал все для того, чтобы закончить следствие по делу на вражескую группу КУЗНЕЦОВА, как локальную группу.

Вы это признаете?

Ответ: Признаю, но в такой оценке дела надо обвинять прежде всего АБАКУМОВА, который скрыл указание ЦК ВКП(б) о том, что следствие по делу КУЗНЕЦОВА и его сообщников надо вести в направлении выявления их связей с иностранными разведками.

Вопрос: Иными словами, АБАКУМОВ смазал это дело?

Ответ: Получается так.

Вопрос: Какую цель вы и АБАКУМОВ преследовали при этом?

Ответ: На этот вопрос я ответить не могу.

Вопрос: Вернее, не хотите, ибо вы хорошо знали, что АБАКУМОВ и КУЗНЕЦОВ в своей вражеской работе действовали заодно.

Ответ: Прошу поверить, что мне об этом ничего не известно.

Вопрос: Чем, однако, объяснялось, что АБАКУМОВ именно вас избрал в качестве пособника по смазыванию дела КУЗНЕЦОВА?

Ответ: Следствие по делу КУЗНЕЦОВА мне было поручено лишь потому, что в 1949 году из руководящих работников Следственной части на месте оставался я один.

Вопрос: Не в этом причина. Вы пытаетесь уйти от признания того факта, что с вашей помощью АБАКУМОВУ удалось скрьггь свою преступную связь с КУЗНЕЦОВЫМ.

Ответ: Я не виновен в этом. Смазать дело КУЗНЕЦОВА или укрыть его преступные связи у меня стремления не было.

Допрос окончен в 4 часа 30 минут.

Протокол мною прочитан, ответы с моих слов записаны правильно.

КОМАРОВ

ДОПРОСИЛИ:

Зам. министра государственной безопасности

Союза ССР полковник РЮМИН

Cm. следователь следчасти по особо важным делам МГБ СССР подполковник ОЖЕРЕЛЬЕВ

ПРОТОКОЛ ДОПРОСА

обвиняемого КОМАРОВА Владимира Ивановича от 5 июня 1952 года

КОМАРОВ В.И., 1916 года рождения, уроженец гор. Ленинграда, русский, гражданин СССР. До ареста проживал в гор. Москве и работал в МГБ СССР заместителем начальника Следственной части по особо важным делам, полковник.

Допрос начат в 22 часа 30 мин.

Вопрос: Вы заявили, что желаете сделать дополнение к своим показаниям от 3-го июня 1952 года.

Что вы хотели сообщить следствию?

Ответ: После последнего допроса я многое передумал, восстановил в памяти и решил рассказать о некоторых обстоятельствах, связанных с расследованием дела вражеской группы КУЗНЕЦОВА. Мне неизвестно, какие замыслы были у АБАКУМОВА, но я подтверждаю, что он не только замалчивал важное указание ЦК ВКП(б) о необходимости активно допрашивать КУЗНЕЦОВА, ПОПКОВА и других арестованных о том, на какие внешние силы

в своих вражеских устремлениях они рассчитывали, но и давал преступные установки, направленные на смазывание этого дела.

Вопрос: В чем заключались эти установки?

Ответ: Он прямо ориентировал на то, что дело КУЗНЕЦОВА и его вражеской группы является локальным и что у арестованных по делу нет и не может быть шпионской связи с закордоном.

Это свое утверждение АБАКУМОВ мотивировал тем, что основные обвиняемые, будучи в прошлом руководящими работниками партийного аппарата, находились у всех на виду и не могли поддерживать контакт с иностранцами. В частности, КУЗНЕЦОВ, по словам АБАКУМОВА, имея постоянную охрану, не рискнул бы поддерживать подозрительные знакомства, поскольку каждый такой его шаг несомненно был бы известен органам МГБ, а следовательно и Центральному Комитету ВКП(б).

Вопрос: Все это АБАКУМОВ заявлял вам лично?

Ответ: Да. В процессе следствия по ленинградскому делу мне, как я уже показывал, не раз приходилось докладывать ему о том, как ведут себя арестованные, какие они дают показания.

Во время одного из таких докладов в конце 1949 или в начале 1950 года я заявил, что арестованные о своем участии в антипартийной группе в основном уже рассказали и поэтому возникает вопрос, в каком направлении их следует допрашивать дальше.

Выслушав меня, АБАКУМОВ поинтересовался, какие имеются данные о связи участников вражеской группы с иностранцами. Я ответил, что мы располагаем материалами лишь о пребывании в Англии КАПУСТИНА, однако и он обвинение в сотрудничестве с иностранными разведывательными органами отрицает.

Одновременно я сообщил АБАКУМОВУ, что допрошенные по его указанию арестованные КУЗНЕЦОВ, ПОПКОВ и бывший министр просвещения РСФСР ВОЗНЕСЕНСКИЙ по поводу их встреч и общения с Тито во время приезда последнего в Советский Союз заслуживающих внимания показаний не дали.

Как сейчас помню, прохаживаясь, по своему обыкновению, около стола и рассуждая вслух, АБАКУМОВ заявил, что поскольку прямых улик у следствия не имеется, то предполагать о наличии у КУЗНЕЦОВА, ПОПКОВА и других арестованных по ленинградскому делу связи с иностранцами нет никаких оснований. Продолжая свою мысль, он заявил: «Какой тут может быть шпионаж, если все арестованные являлись руководящими партийными работниками и никто из них, кроме КАПУСТИНА, с иностранцами не встречался». Как можно, например, говорил далее АБАКУМОВ, — интересоваться шпионской деятельностью у ВОЗНЕСЕНСКОГО, если в ЦК хорошо известно, что он был очень осторожен в связях и даже препятствовал намечавшемуся назначению его брата на одну ответственную работу по линии внешних сношений.

По словам АБАКУМОВА, если в ЦК узнают, что мы ставим подобные * вопросы, нас поднимут на смех и скажут, что мы занимаемся не тем, чем нужно.

Насколько мне помнится, при этом разговоре присутствовал заместитель министра государственной безопасности ОГОЛЬЦОВ, который сидел молча и, как мне казалось, чувствовал себя несколько стесненно, поскольку в прошлом он сам работал в Ленинграде заместителем начальника Управления МГБ и, очевидно, был знаком с некоторыми арестованными.

Примерно так же ОГОЛЬЦОВ вел себя и при допросах арестованных КУЗНЕЦОВА и ПОПКОВА, происходивших в кабинете у АБАКУМОВА.

Вопрос: Уточните, в каком направлении протекали эти допросы?

Ответ: Допрос вел АБАКУМОВ, интересуясь главным образом теми вопросами, по которым арестованные уже дали показания на допросе у меня и у пом. нач. Следчасти СОКОЛОВА, расследовавшего дело ПОПКОВА. В частности, АБАКУМОВ спрашивал, какие преступные цели вынашивали участники вражеской группы, а также выяснял, в чем заключалась их связь с ВОЗНЕСЕНСКИМ и некоторыми другими лицами.

Вопрос: АБАКУМОВ допрашивал арестованных о том, на какие реакционные силы за пределами СССР они ориентировались и на чью помощь рассчитывали?

Ответ: Нет, арестованным ставились лишь вопросы о их связях внутри Советского Союза.

О расчетах участников вражеской группы на поддержку извне, как я и показывал ранее, на допросе речи не шло.

Вопрос: И это несмотря на то, что из дела сам собой напрашивался такой вопрос?

Ответ: Зная во всех деталях дело, АБАКУМОВ, разумеется, не мог не понимать всей остроты и важности выяснения вопроса о возможной связи КУЗНЕЦОВА и его приспешников с закордоном.

К тому же, как теперь мне стало известно, о дальнейшем направлении следствия по делу он имел соответствующие указания от Центрального Комитета ВКП(б).

Таким образом, преступная линия АБАКУМОВА здесь налицо.

Вопрос: Вы все время говорите лишь об АБАКУМОВЕ, однако до сих пор ничего не сказали о том, почему вы усердно выполняли его вражеские указания?

Ответ: Не могу не согласиться с тем, что я оказался исполнителем преступных указаний АБАКУМОВА, однако при этом надо учесть ту обстановку, в которой я находился. Дело в том, что АБАКУМОВ, как я уже неоднократно говорил на предыдущих допросах, будучи по своему характеру жестоким и властолюбивым человеком, не мог терпеть возражений и требовал безропотного исполнения его воли.

По ленинградскому же делу он с первых дней следствия предупредил меня, что поскольку речь идет об арестованных бывших руководящих работниках ЦК ВКП(б), то я без его ведома и разрешения не должен предпринимать никаких следственных действий и поднимать на допросах новых вопросов по своему усмотрению. Таким образом, моя инициатива была скована. Кроме того, АБАКУМОВ, как я говорил уже не раз, скрывал от меня имеющееся указание ЦК о дальнейшем направлении следствия.

В конечном счете получилось так, что я и сам активно не допрашивал КУЗНЕЦОВА о возможной связи антипартийной группы с закордоном и не ориентировал на это следователей.

Вопрос: И таким образом смазали это важное дело?

Ответ: Получилось именно так. Однако я еще раз должен заявить, что основным виновником этого преступления является АБАКУМОВ.

Допрос окончен в 3 ч. 00 мин.

Протокол допроса с моих слов записан правильно, мною прочитан.

КОМАРОВ

ДОПРОСИЛ:

Cm. следователь следчасти по особо важным делам

МГБ СССР подполковник ОЖЕРЕЛЬЕВ

АП РФ. Ф. 3. Оп. 58. Д. 221. Л. 100–117. Подлинник. Машинопись.