Глава 2. Вершины коммунизма

К победам идет трудовая держава —

Уже коммунизма вершины видны.

Михаил Светлов

Обезьяна, встав на задние лапы, начала свое

триумфальное шествие к коммунизму.

Абрам Терц

Будущее принадлежало партии. Будущее принадлежало государственной идеологии. Будущим был коммунизм. Иного будущего быть не могло.

Опять начнем с повести «Школьный год Марины Петровой»: очень уж текст показательный.

Отпраздновав юбилей любимого вождя, пионеры на зимних каникулах не расстаются, а вместе с вожатой мечтают о коммунизме. Пионерка Галя делится заветным: «А мой папа говорит, что при коммунизме все будут заниматься творчеством!». Пионерка Светлана спрашивает: что при коммунизме будет важней всего – работа, наука или искусство? Героиня Марина говорит, что при коммунизме: люди будут работать умело, с душой. Пионер Лева утверждает, что «у нас в СССР уже сейчас так работают». Вожатая соглашается: «Правильно. В том, как наши люди относятся к труду, уже есть начало коммунизма». Пианист Митя сообщает, что строители сейчас нужнее, чем музыканты, поэтому после седьмого класса он уйдет в строительный техникум. А музыка? – спросила Галя. «Галка, понимаешь, – сказала с волнением Марина. – Митя прав: я тоже хотела бы сама, своими руками строить, а музыка – это потом, когда все построим». Но вожатая Вера объясняет, что музыка тоже нужна сейчас, потому что молодые советские музыканты, побеждая на международных конкурсах, говорят всему миру о том, «как свободно и счастливо живут наши люди, развивая все свои способности». Вожатая добавляет, что раньше мало было таких людей, как Александр Бородин, – разом и великий композитор, и великий химик, зато при коммунизме… Дети взволнованны, у всех блестят глаза.

«Вера, как вы думаете, – спросила все время молчаливо слушавшая Тамара, – а мы будем жить при коммунизме?

Но Вера не успела ответить.

– Да ведь у нас уже сейчас начало коммунизма, – сказал Лева.

– А что, при коммунизме театры будут бесплатные? – неожиданно спросила Люся.

Все засмеялись

– И нечего смеяться, – обиженно сказала Люся. – Мне папа рассказывал».

Разговор о коммунизме дословно сохранялся во всех семи изданиях. С исчезновением вождя основная идейная нагрузка переместилась на коммунизм. Из разговора читатель должен понять многое. Все пионеры страстно, аж глаза горят, интересуются коммунизмом и верят в него. Так же горячо верят в коммунизм их отцы, которые постоянно обсуждают с детьми эту важнейшую тему: «мой папа говорит», «мне папа рассказывал» Ради коммунизма пионеры готовы зарыть свой талант в землю: «а музыка потом, когда все построим». Хотя коммунизм не требует от пионеров такой жертвы, предложить ее – их долг. У нас уже сейчас «начало коммунизма». На сегодняшний взгляд, словосочетание довольно рискованное, потому что приводит на ум «конец коммунизма», но думаю, только на сегодняшний взгляд. В светлом будущем произойдет перерождение природы человека: при капитализме Бородин был один, а при коммунизме все и каждый – Бородин. Еще и театры бесплатные. Бесплатность – последний пункт, несущественный. Пионеры смеются, о деньгах они не думают. Кстати в повести вообще не упоминаются деньги, очередь, магазин, керосин, прописка, коммуналка, дожить до зарплаты… слов таких нет.

В 1952 году, когда появился первый вариант повести, вождь вовсе не обещал, что нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме. Писательница очень аккуратно справилась с вопросом: вожатая Вера «не успела» ответить, а идейный пионер Лева мигом объяснил, как обстоят дела. Мы не знаем, что сказала бы Вера, а мое экспертное заключение состоит в том, что задавать такой правильный вопрос было можно, а внятно отвечать на него – нельзя. Надо было радоваться рытью котлована.

Через десять лет, когда подоспело четвертое издание повести, новый вождь и новая программа партии провозгласили наступление коммунизма при жизни нынешнего поколения. Но фрагмент текста остался прежним – вот что значит удачно вывернуться из затруднения. Теперь можно было думать, что Вера ответила бы «да, конечно, партия обещала!», но идейный Лева все равно прав: у нас «начало коммунизма».