СТРУВЕ Г. П

СТРУВЕ Г. П

30-го июня 1923 г.

Милый Глеб,

Ваше гаданье правильно: мало люблю «Евгения Онегина»[1408] и очень люблю Державина.[1409] А из Пушкина больше всего, вечнее всего люблю «К морю», — с десяти лет по нынешние тридцать. И «версты полосаты», и там, где про кибитку: Пушкина в просторах. Там он счастливее всего, там он не должен быть злым. Эренбурга из призраков галереи вычеркиваю,[1410] я его мало читала, со стихами его, по-настоящему, познакомилась только в Берлине. (Не потому вычеркиваю, что поссорилась, — честное слово!)

Ах, у Вас во втором столбце (4-ая строчка до первой цитаты) гениальная опечатка: «в цветаевской ЛАГГЕРЕЕ», — от лагерь, — чудесно!

Любопытно было бы узнать, какие стихи в «Ремесле» Вы считаете плохими, спрашиваю вне самолюбия (самолюбие ведь сродно вкусу, и из-за безмерности моей во мне тоже отсутствует!)[1411] Любопытно, чтобы понять чужое мерило, допытаться, почему не дошло.

Согласна, что «Психея» для читателя приемлемее и приятнее «Ремесла». Это — мой откуп читателю, ею я покупаю право на «Ремесло», а «Ремеслом» — на дальнейшее. Следующую книгу будете зубами грызть. Но это еще не скоро.[1412]

Шлю Вам привет и благодарность.

МЦ.

29-го ноября 1925 г.

Милый Глеб,

Посылаю сборник.[1413] К сожалению, «Поэмы Конца» прочесть не успела, — м. б. есть опечатки.

Когда едет Петр Бернгардович?[1414] И не взял ли бы он ма-аленькой посылочки для Сережи? Все сторожу оказию.[1415]

Привет Вам, Юлии, сонной девочке и бессонному мальчику.[1416] Будет время, напишите и приходите.

МЦ.

Рильке необычаен. Уже нездешние слова!