47

47

7, rue Fred<eric> Bastiat

Paris 8

20 ноября 1964

Дорогой Владимир Сергеевич

Простите, что не написал Вам до сих пор. Я был искренне тронут Вашим письмом (и мне, и Михаилу Львовичу), но писать, лежа на спине, мне было трудно, да, в сущности, было и запрещено. Теперь я дома[286], вот уже два дня, — дней через 10–15 собираюсь поехать в Ниццу, к обычным своим друзьям, и пробыть там довольно долго. Получил вчера письмо от Бахраха, который что-то пишет о приезде в Мюнхен, — не для отдыха, конечно, а для работы. Но об этом пока не может быть речи[287].

Как Вы живете? Рад, что Ваши волнения в связи с кандидатурой Голдвотера[288] оказались напрасными. Но Достоевский мог бы в самом деле голосовать и за него! От него (т. е. от Д<остоевского>) ждать можно было всего, и даже не в дурном смысле, а по его склонности к «les hauts» et «les bas»[289].

Обнимаю Вас, дорогой Владимир Сергеевич, спасибо за дружбу. Передайте самый сердечный привет и поклон Татьяне Георгиевне.

Ваш Г. Адамович

Парижский мой адрес действителен всегда. Если напишете, буду очень рад.