ПЛАНИРОВАНИЕ

Я уже говорил о том, что план — это нечто, прин­ципиально отличное от прогноза. Это утверждение о намерениях, о том, что плановики — или их хозя­ева — намереваются делать. Планирование (в том смысле, в каком я предлагаю использовать этот тер­мин) неотделимо от власти. Естественное и, вообще говоря, желательное положение вещей таково, что каждый человек, обладающий той или иной властью, должен иметь какой-то план, то есть должен исполь­зовать свою власть сознательно и обдуманно, загля­дывая на какое-то время вперед. Занимаясь этим, он должен принимать во внимание вероятные действия других, иными словами, он не может строить осмыс­ленных планов, не делая определенного количества прогнозов. Эта задача совершенно прозрачна, когда то, что нужно спрогнозировать, действительно «про­гнозируемо», то есть относится или к материям, куда человеческая свобода не проникает, или к рутинным действиям очень больших количеств индивидов, или к устоявшимся планам других обладающих властью лю­дей. К несчастью, вещи, которые нужно предсказать, очень часто не принадлежат ни к одной из этих кате­горий, но зависят от индивидуальных решений от­дельных людей или небольших групп. В этих случаях прогнозы не сильно отличаются от простого гадания, и никакие усовершенствования прогнозных методик тут не помогут. Конечно, одни люди могут проявить лучшие способности к угадыванию, чем другие, но не потому, что у них лучшие прогнозные методики или лучшее механическое оборудование, которое помога­ло бы им при вычислениях.

Итак, какое значение могло бы иметь выражение «национальный план» в свободном обществе? Оно не может означать концентрацию власти в одной точке, поскольку это подразумевало бы конец свободы: под­линное планирование распространяется лишь на то, на что распространяется власть планирующего. Мне кажется, единственное вразумительное значение, ко­торое слова «национальный план» могли бы иметь в свободном обществе, — это по возможности полней­шее изъявление своих намерений всеми людьми, об­ладающими существенной экономической властью. Такие волеизъявления собирались бы и сопоставля­лись каким-нибудь центральным агентством. Даже несогласованности в таком составном «плане» могли бы дать ценные указания.