«Галицийцы» В Словакии

Не может быть свободен народ, угнетающий другие народы. Сила, нужная ему для подавления другого народа, в конце концов, всегда обращается против него самого.

Ф. Энгельс

Из архивных материалов советского разведчика НКГБ Украины, киевлянина полковника в отставке А. П. Святогорова, действовавшего в составе разведывательно-диверсионной группы «Зарубежные» в Словакии в 1944–1945 годы под псевдонимом «майор Зорич», с которыми автору удалось познакомиться, видны некоторые интересные детали «галицийского» воинства.

Автор посвятил боевой деятельности А. П. Святогорова две книги: «За линией фронта. Командир разведгруппы» и «Под псевдонимом Зорич».

После того как войска 4-го и левого крыла 2-го Украинских фронтов выдавили немцев за пределы нашей родины, в обозах гитлеровцев поплелись и обескураженные вояки разбитой под Бродами гренадерской 14-й ваффен дивизии СС «Галичина».

А начиналась биография «галицийских эсэсовцев» так.

Еще раз напомню: 23 апреля 1943 года рейхсфюрер СС Гиммлер подписал приказ о формировании дивизии СС «Галичина». Вступить в дивизию пожелали более 80 тысяч добровольцев, проживающих в Западной Украине. Из них немцы отобрали 35 тысяч человек. Дивизия «Галичина» действовала на Восточном фронте в составе 14-го германского корпуса.

В середине июня 1944 года Красная армия окружила под Бродами восемь германских дивизий, в числе которых была и «Галичина».

По воспоминаниям Святогорова, из 14 тысяч солдат этой дивизии вырваться из окружения удалось лишь трем тысячам. Остальные были растерзаны осколками и раздавлены гусеницами советских танков. Немцы бросили «галицийцев» в качестве пушечного мяса для прикрытия спешного отхода.

По данным свидетелей, участников этого сражения, даже раненых «галицийцев», нацисты сбрасывали под колеса и гусеницы боевых машин. Они не хотели возиться с унтерменшами – такими они для них были всегда!

В ноябре 1943 года из остатков «галицийцев» и нового пополнения самостийников была сформирована 14-я пехотная дивизия СС численностью около 15 тысяч человек. Ее, перепуганную «бродовским синдромом», не решились опять направлять на Восточный фронт против советских частей, а бросили это войско предателей воевать с партизанами Чехословакии, а затем Югославии. Там им снова так накостыляли, что пришлось «самостийникам» из 14-й пехотной дивизии СС поднять руки и сдаться на милость англичанам на севере Италии.

Со слов А. П. Святогорова: «“Галицийцы” и другое оуновское отрепье, почувствовав, что дела их в дальнейшем – швах, стали подгребать в сторону реабилитации. Конечно же, те, кто считал, что у них нет на руках чужой невинной крови. Просились в мой отряд многие.

– Для чего? – спросил я одного.

– Чтобы с оружием в руках искупить свою вину, – ответил украинский вояка.

Потом такими типичными ответами меня забрасывали многие. Но не все попадали в мой отряд. Наша контрразведка работала профессионально. Палачей не брали. Некоторых я приглашал, и они показали себя с положительной стороны. Другие, «окровавленные», помогали нацистам подавлять Словацкое национальное восстание. Но скоро и им пришел конец. Их бросили и немцы, и бандеровские руководители. И получилось так, что украинцы убивали украинцев.

А на Украине части польской Армии Крайовой, в отличие от оуновцев, двинулись на восток.

18 февраля 1944 года польское эмигрантское правительство в Лондоне утвердило так называемый план «Бужа» («Буря»). В рамках этого плана в конце января 1944 года 27-я Волынская пехотная дивизия Армии Крайовой численностью более семи тысяч человек начала наступление на районы, находившиеся под контролем ОУН и УПА. Вскоре поляки выбили бандеровцев в районах от Ковеля до Буга. Поляки считали оуновцев бандитами, поэтому никогда не брали их в плен – расстреливали на месте…»

В Словакии вместе с сотрудниками СМЕРШ вышеупомянутых двух фронтов – 2-го и 4-го Украинских – разведывательно-диверсионные группы НКГБ Украины проверяли в фильтрационных лагерях показания о степени лояльности галичан к советской власти и наличие компрматериалов. Чистых «галицийцев» – выпускали, испачканных преступной деятельностью, – проверяли, разрабатывали, арестовывали и судили, если был состав преступления. Уничтожали на поле боя только при отстреливании.

Со слов упоминаемого выше сотрудника СМЕРШа полковника Н. В. Левшина, в одном из приемных пунктов в Словакии, где он служил в 45-м, военные контрразведчики вышли на эсбиста по кличке Коваль. Его в этом качестве опознал раскаявшийся, а в дальнейшем завербованный агент-поисковик Полевой.

«На явке Полевой рассказал, что знал сотрудника службы безопасности ОУН по деятельности на территории Львовской области. Среди близких связей Коваля он назвал Владимира Щигельского – Бурлака, сотенного и хорунжего УПА, а также Дмитрия Негрича – Мороза, командира сотни УПА под названием Березовская.

На вопрос, в каких конкретно карательных операциях Коваль участвовал на территориях Западной Украины, агент ответил, что ему известны только несколько таких «острых мероприятий»: это уничтожение прежде всего советского актива по селам Станиславщины, Львовщины и Закарпатья. Ходил на операции со своими дружками по ночам, и убивали, как правило, топорами.

– Глушили обухом?

– Нет, кромсали сокирами, как мясники. Клали на лавки или столы свои жертвы и четвертовали, отсекали им головы и конечности.

Его прозвали «лучшим сокирником». За эти заслуги и выдвинули, определив ему фронт «мокрой работы» в СБ ОУН. Скольких наших хлопцев этот гад отправил на тот свет по подозрению в предательстве… Его наши пацаны в лагере растерзают. Но, наверное, не доживет до этого позора, вы его раньше хлопните.

– Не мы решаем, а суд определит ему меру наказания. Вы лучше расскажите, чем еще отличился Коваль?

И вот тогда он опять рассказал типичную историю казни, которую совершили эти душегубы.

– В поселке Яворове Львовской области надо было построить срочно боевки. Это такие временные и замаскированные убежища – схроны, где прятались мы и где хранилось оружие, боеприпасы и продовольствие. Делались они в глухих местах в горно-лесистой местности, куда редко ходили люди.

Собрал он по селам селян и повез на подводах со своими дружками стариков, подростков и даже женщин, правда, одиноких – «смилостивился».

Целую неделю они копали и оборудовали эти схроны, а потом заставил копать еще одну яму. Заволновались люди. Стали задавать вопросы о цели четвертой ямы, на что он ответил, что решил еще одну боевку оборудовать.

– Мы устали, – взмолились работающие селяне.

– Ничего, скоро отдохнете, – с ядовитой усмешкой ответил Коваль.

Когда яма была выкопана, он со своими подельниками расстрелял всех обреченных и тут же зарыл. Получается, люди выкопали себе могилу».

Со слов Николая Васильевича, если бы он записывал все, что видел и слышал, можно было бы написать большую книгу человеческого варварства, сотворенного бандеровскими нелюдями.