№ 228.СПЕЦСООБЩЕНИЕ С.А. ГОГЛИДЗЕ И.В. СТАЛИНУ С ПРИЛОЖЕНИЕМ ПРОТОКОЛОВ ДОПРОСА Я.М. БРОВЕРМАНА

6 декабря 1952 г.

№ 7420/г

Совершенно секретно

Товарищу СТАЛИНУ

Представляю Вам протоколы допроса арестованного БРОВЕРМАНА Я.М. — бывшего заместителя начальника секретариата МГБ СССР.

БРОВЕРМАН показал, что он в течение нескольких лет состоял во вражеской связи с бывшими ответственными работниками МГБ — РАЙХМАНОМ, ШВАРЦМАНОМ, БЕЛКИНЫМ, ЛОРКИШЕМ и ПАЛКИНЫМ. Все эти лица, являясь еврейскими националистами, клеветали на национальную политику партии, лживо обвиняя ЦК КПСС в том, что он не противодействует дискриминации, которая якобы проводится в нашей стране по отношению к еврейскому населению.

БРОВЕРМАН признал, что он умышленно смазывал показания арестованных еврейских националистов, протоколы допроса которых ему приходилось корректировать, а также по указанию АБАКУМОВА фабриковал ложные информации о работе МГБ СССР, направлявшиеся в ЦК КПСС.

По показаниям БРОВЕРМАНА, АБАКУМОВ, обманывая ЦК партии и совершая другие тяжкие преступления, опирался в своей вражеской деятельности на группу еврейских националистов, расставленных им на руководящие должности в МГБ СССР.

Вместе с этим БРОВЕРМАН утверждает, что он лично преступной связи с иностранными разведками не поддерживал и что вражеских связей за пределами МГБ не имел.

Допросы БРОВЕРМАНА продолжаем.

Заместитель министра государственной безопасности

Союза ССР С. ГОГЛИДЗЕ

6 декабря 1952 года

Стенограмма

ПРОТОКОЛ ДОПРОСА

арестованного БРОВЕРМАНА Якова Михайловича от 27 ноября 1952 года

БРОВЕРМАН Я.М., 1908 года рождения, уроженец Житомирской области, еврей, гражданин СССР, член КПСС, бывший зам. начальника секретариата МГБ СССР. В 1951 году из органов МГБ уволен.

Допрос начат в 23 часа 15 мин.

Вопрос: До сих пор вы не дали исчерпывающих показаний о совершенных преступлениях и ваших вражеских связях.

Предлагаем показывать правду до· конца.

Ответ: Мной уже говорилось, что я на протяжении ряда лет занимал должность заместителя начальника секретариата Главного управления «Смерш», а затем МГБ СССР и ведал информацией, направлявшейся в ЦК КПСС.

На предыдущих допросах я также не скрывал своей вины в том, что выполнял вражеские указания АБАКУМОВА по обману ЦК КПСС и правительства и неоднократно по его заданию фабриковал ложные информации, направлявшиеся в директивные органы.

Так, в 1945 году я с бывшим нач. отдела «Д» МГБ СССР ПАЛКИНЫМ, а также бывшими начальником 1-го Управления УТЕХИНЫМ и начальником Следственной части по особо важным делам ЛЕОНОВЫМ по указанию АБАКУМОВА сфабриковал направленный в ЦК партии фотоальбом о подрывной работе белоэмигрантских организаций, орудовавших в Маньчжурии.

Надо сказать, что большинство документов, фотокопии которых были по. мещены в альбом, относилось к 30-м годам и никакого интереса к 1945 году не представляло. Однако АБАКУМОВ, желая создать впечатление, что органам контрразведки «Смерш» удалось якобы полностью разгромить белоэмигрантские организации и захватить документы о их деятельности в период Второй мировой войны, приказал нам заклеить даты на документах, находящихся в альбоме.

Подготавливая для посылки в ЦК итоговые информации о работе органов МГБ по розыску и аресту агентов иностранных разведок, а также авторов и распространителей антисоветских листовок и анонимных писем, я по распоряжению АБАКУМОВА указывал в них лишь количество разысканных шпионов и авторов анонимных документов и скрывал, что органами МГБ продолжительное время не было установлено и поймано несколько десятков тысяч преступников указанной выше категории. Это давало возможность АБАКУМОВУ утаивать от ЦК КПСС неблагополучное положение с розыском шпионов и авторов анонимных вражеских документов.

Имея материалы о случаях измены Родине со стороны советских граждан и военнослужащих, находившихся на территории Германии и Австрии, АБАКУМОВ, однако, об этих вражеских проявлениях в ЦК КПСС не сообщал, а в тех случаях, когда он был вынужден информировать ЦК КПСС об этих фактах, АБАКУМОВ с моей помощью старался представить дело так, что органы МГБ оставались в стороне, а вся вина перекладывалась на другие ведомства. Обманывая партию и правительство, АБАКУМОВ и мы, его сообщники, скрывали от ЦК неблагополучное положение в МГБ СССР и преступные провалы в работе чекистских органов.

Вопрос: Признавая вину в совершенных преступлениях, вы, однако, пытаетесь скрыть корни вашей вражеской деятельности.

Говорите, кто направлял вашу подрывную работу?

Ответ: По чьему заданию действовал АБАКУМОВ, мне неизвестно. Я лично встал на путь борьбы против партии и Советского государства в силу своих националистических взглядов, которые зародились у меня в 1937 году, когда я только еще начал свою службу в органах государственной безопасности.

В 1937 году был арестован, а затем осужден к расстрелу брат моей матери — троцкист СЛАВНЫЙ, работавший в Киеве в «Партиздате» ЦК компартии Украины.

Арест СЛАВНОГО и других троцкистов, евреев по национальности, я рассматривал с националистических позиций, считая эти аресты проявлением антисемитизма и дискриминации по отношению к еврейскому населению Советского Союза. Впоследствии мои националистические настроения усилились и в конце концов привели меня к тому, что я вместе с АБАКУМОВЫМ обманывал ЦК и Советское правительство.

Вопрос: Дело не только в националистических настроениях, а в ваших вражеских связях, по указке которых вы обманывали партию и совершали другие тяжкие преступления.

Показывайте, чьи задания вы выполняли?

Ответ: Я выполнял преступные распоряжения АБАКУМОВА, других хозяев у меня не было. Вместе с этим я не отрицаю того факта, что я делился своими вражескими националистическими настроениями с некоторыми близкими мне людьми.

Вопрос: С кем именно?

Ответ: С бывшим начальником отдела «Д» МГБ СССР ПАНКИНЫМ Ароном Моисеевичем, бывшим заместителем начальника 1-го Управления МГБ СССР БЕЛКИНБІМ и бывшим зам. нач. Управления контрразведки МГБ Ленинградского военного округа ЛОРКИШЕМ. В беседах с этими лицами я неоднократно высказывал недовольство политикой партии.

Я и ПАНКИН, БЕЛКИН и ЛОРКИШ обвиняли ЦК КПСС в том, что он не противодействует дискриминации, которой якобы подвергается, по нашему мнению, еврейское население СССР, и в связи с этим возводили вражескую клевету на национальную политику партии и Советского правительства.

Вопрос: Когда вы установили связь с ПАНКИНЫМ и другими названными вами лицами?

Ответ: С ПАНКИНЫМ я сблизился, а затем и установил связь вражеского характера в конце Отечественной войны. Примерно с этого же времени я стал делиться своими националистическими взглядами с БЕЛКИНЫМ и ЛОРКИШЕМ.

Вопрос: Покажите подробно о преступной работе, которую вы вели со своими единомышленниками.

Ответ: Я уже сказал, что мы клеветали на национальную политику партии и правительства, лживо утверждая, что якобы в СССР процветает антисемитизм, а ЦК партии этому не противодействует.

Помню, что в 1946 году ПАЛКИН, возвратившись из Польши, где он находился в служебной командировке, зашел ко мне в кабинет, и мы с ним разговорились, что называется по душам. Касаясь положения еврейского населения в Польше, ПАЛКИН заявил, что первое время после освобождения Польши от гитлеровской оккупации евреи чувствовали себя там, по его выражению, великолепно: имели полную возможность торговать и занимать важные посты в государственном и партийном аппарате. Теперь же, — заметил ПАЛКИН, — в Польше, как и в Советском Союзе, начинает проявляться антисемитизм и евреи ограничиваются в своих правах. При этом ПАЛКИН лживо утверждал, что на отношение к евреям в Польше якобы сказывается отрицательное влияние со стороны руководителей Советского правительства. Я соглашался с этими клеветническими измышлениями ПАЛ КИНА.

Должен признать, что это не единственный случай, когда мы с ПАЛКИНЫМ клеветали на советскую действительность. Особенно злобствовали мы, когда узнавали об аресте еврейских националистов.

Так, в начале 1949 года, вскоре после того, как были арестованы главари Еврейского антифашистского комитета, ПАЛКИН, узнав об этом, прибежал ко мне в кабинет и, будучи заметно расстроенным, спросил: «Правда ли, что арестовывают комитетчиков?» Я ответил ПАЛКИНУ утвердительно, высказав при этом мнение, что арест руководителей Еврейского антифашистского комитета якобы вызовет в стране новую волну антисемитизма и что-де евреям придется теперь еще туже. ПАНКИН полностью разделял мое мнение на этот счет.

В заключение беседы мы коснулись националистических проявлений со стороны некоторой части евреев, имевших место во время посещения посланником государства Израиль Голдой МЕИРСОН еврейской синагоги в Москве.

В связи с этим я и особенно экспансивный ПАНКИН с негодованием спрашивали — почему евреям запрещают выражать свои чувства симпатии к представителю еврейского государства, о создании которого они мечтали веками, и в то же время русским не возбраняется оказывать почести патриарху Алексию в Елоховском соборе?

Расставаясь с ПАНКИНЫМ, я порекомендовал ему быть более осторожным и уметь сдерживать свои чувства. ПАНКИН на это заметил, что мое предупреждение излишне, так как он знает, с кем и что говорить.

Аналогичные беседы националистического содержания я неоднократно вел с БЕЛКИНЫМ Моисеем Эльевичем, которого я близко знал продолжительное время по работе в органах военной контрразведки.

Приведу один из сохранившихся у меня в памяти фактов.

В 1948 году БЕЛКИН был вызван из Австрии в ЦК КПСС в связи с поступившими материалами о допущенных им злоупотреблениях и, находясь в Москве, зашел ко мне в кабинет. В разговоре со мной он утверждал, что будто бы никаких злоупотреблений за ним нет, но от него, как от еврея по национальности, хотят во что бы то ни стало избавиться. Здесь же БЕЛКИН стал возводить обычную для еврейских националистов клевету на национальную политику ЦК партии и Советского правительства, начав распространяться о так называемом «гонении» на евреев.

Надо прямо сказать, что эти измышления БЕЛКИНА нашли у меня полное одобрение. В частности, я согласился с его вымышленным утверждением о том, что у нас в стране якобы осуществляется «директива сверху» об ограничении прав евреев и что партийные и советские работники на местах творят в отношении евреев полный произвол, а ЦК и правительство, зная об этом, никаких мер не принимают.

Своими вражескими взглядами я также делился и с названным мной выше ЛОРКИШЕМ, который, приезжая по делам службы в Москву, всегда заходил ко мне в кабинет, где мы разговаривали на самые различные темы.

Припоминаю, что в один из приездов в Москву, кажется, в 1948 году, ЛОРКИШ, рассказывая о положении в Ленинграде, заявил, что там якобы отовсюду изгоняют евреев. «Я еще пока держусь, — говорил ЛОРКИШ, — но только лишь благодаря поддержке АБАКУМОВА, который меня хорошо знает».

Продолжая клеветнически искажать советскую действительность, ЛОРКИШ заявил, что будто бы в СССР существует специально установленная норма приема евреев в высшие учебные заведения. Я согласился с ЛОРКИШЕМ, сказав, что действительно для евреев при поступлении в вуз существуют ограничения.

Вопрос: Арестованный ШВАРЦМАН показал, что он совместно с вами в течение нескольких лет творил преступления против партии и правительства, однако вы упорно избегаете называть его в числе своих сообщников.

Ответ: Мне не хотелось говорить о ШВАРЦМАНЕ потому, что с ним я вел наиболее резкие националистические разговоры.

Должен сказать, что ШВАРЦМАН вот уже несколько лет известен мне как наиболее озлобленный еврейский националист, творивший преступные дела в органах государственной безопасности.

В беседах со ШВАРЦМАНОМ мы не раз изливали друг другу душу и возводили злобную клевету на существующие в СССР порядки.

Мы с пренебрежением отзывались о русском и других народах и всячески превозносили евреев за их якобы выдающийся ум и способности.

Охваченные националистическим угаром, мы договаривались до нелепого утверждения о том, что евреи в силу якобы присущих им особых качеств ума самой историей призваны к тому, чтобы властвовать над миром.

В качестве примера, подтверждающего нашу мысль, мы ссылались на американских евреев, которые сумели проникнуть во все сферы хозяйственной и политической жизни страны и направляют внешнюю и внутреннюю политику правительства США.

В связи с этим ШВАРЦМАН заявил, а я его поддержал, что евреям, проживающим в Советском Союзе, надо брать во всем пример с американских евреев.

Излюбленной темой, которую мы чаще всего обсуждали со ШВАРЦМАНОМ, является вопрос о так называемом «притеснении» евреев в СССР.

Полностью разделяя вражеские взгляды ШВАРЦМАНА, я в беседах с ним также клеветал на национальную политику партии и говорил ШВАРЦМАНУ, что евреям в Советском Союзе не дают возможности развивать свою культуру, закрыли единственную в СССР еврейскую театральную студию и еврейские театры.

Злобствуя по поводу закрытия кабинета еврейской культуры при Академии наук Украинской ССР и ареста заведующего этим кабинетом, я клеветнически называл эти мероприятия плодами неправильной политики в отношении евреев, проводимой ЦК партии, а борьбу против космополитов квалифицировал как «организованное гонение на евреев».

Вопрос: Подобные клеветнические вымыслы вы распространяли и с другими еврейскими националистами, орудовавшими в МГБ СССР.

Кого из своих единомышленников вы еще не назвали следствию?

Ответ: Мне теперь остается показать только о своей вражеской связи с бывшим заместителем начальника 2-го Главного управления еврейским националистом РАЙХМАНОМ, в откровенных беседах с которым я также неоднократно лживо обвинял Центральный Комитет партии в проведении антиленинской политики по отношению к евреям.

В подтверждение приведу некоторые сохранившиеся у меня в памяти факты.

В 1948 или 1949 году РАЙХМАН принес мне для направления в инстанцию агентурное донесение о клеветнических высказываниях бывшего наркома иностранных дел ЛИТВИНОВА. В связи с этим у нас завязался разговор как о самом ЛИТВИНОВЕ, так и о других лицах еврейской национальности, в прошлом занимавших видное положение в государственном аппарате.

РАЙХМАН заявил, что в настоящее время находится не у дел не только такой «выдающийся, — по мнению РАЙХМАНА, — дипломат, как ЛИТВИНОВ», но и многие другие «умные люди, и все лишь потому, что они имели, — как выразился РАЙХМАН, — несчастье родиться евреями».

Продолжая, РАЙХМАН заявил, что линия на устранение евреев началась еще в довоенное время, когда партия разгромила оппозиционные группировки, возглавлявшиеся, как правило, евреями.

В связи с этим мы с РАЙХМАНОМ начали вспоминать различные «достоинства» этих оппозиционеров. В частности, я восхвалял врагов народа Розенгольца и других.

В этот же раз я поделился с РАЙХМАНОМ содержанием своего разговора с ПАНКИНЫМ, заявив при этом, что в Польше под влиянием Советского Союза в послевоенный период начал также процветать, как и в СССР, антисемитизм.

Комментируя с националистических позиций кооптацию ЗАВАДСКОГО в члены Политбюро ЦК Польской объединенной рабочей партии, я заявил РАЙХМАНУ, что это сделано для того, чтобы устранить второго секретаря ЦК — БЕРМАНА, которого как еврея в скором времени, видимо, выведут из Политбюро.

Поддерживая мою точку зрения, РАЙ ХМ АН ответил, что под влиянием. Советского Союза антисемитизм процветает не только в Польше, но и в других странах народной демократии.

Тут же мы с РАЙХМАНОМ не преминули похвалить евреев за якобы выдающиеся способности.

Допрос окончен в 3 часа 10 мин.

Протокол с моих слов записан правильно, мною прочитан.

БРОВЕРМАН

ДОПРОСИЛИ:

Пом. нач. следчасти по особо важным делам

МГБ СССР подполковник госбезопасности ГРИШАЕВ

Cm. следователь следчасти по особо важным делам МГБ СССР подполковник госбезопасности МОТАВКИН

Стенограмма

ПРОТОКОЛ ДОПРОСА

арестованного БРОВЕРМАНА Якова Михайловича от 3 декабря 1952 года

БРОВЕРМАН Я.М., 1908 года рождения, уроженец Житомирской области, еврей, гр-н СССР, член КПСС, бывший зам. нач. секретариата МГБ СССР. В 1951 году из органов МГБ уволен.

Допрос начат в 11 час. 15 мин.

Вопрос: На прошлых допросах вы пытались свести существо вашей преступной связи со ШВАРЦМАНОМ, РАЙХМАНОМ и другими националистами лишь к клевете на партию и Советское правительство.

Между тем доказано, что вместе со своими единомышленниками вы вели более активную подрывную работу.

Ответ: Я не намерен этого отрицать. ШВАРЦМАН, РАЙХМАН, ПАЛКИН, БЕЛКИН и я, занимая ответственные посты в МГБ СССР и являясь убежденными еврейскими националистами, не только распространяли вражеские вымыслы в отношении национальной политики партии, но и активно помогали АБАКУМОВУ обманывать ЦК КПСС и проводить вредительскую работу в чекистских органах.

Так, например, РАЙХМАН, будучи заместителем начальника 2-го Главного управления, вместе с АБАКУМОВЫМ разваливал контрразведывательную

работу МГБ СССР, скрывал от партии преступные провалы чекистских мероприятий.

Националист ПАЛКИН возглавлял в течение ряда лет отдел, занимающийся обеспечением советских разведчиков документами прикрытия и средствами тайной связи, также развалил этот важный в системе МГБ СССР участок.

Активным сообщником АБАКУМОВА по развалу контрразведывательной работы за кордоном является названный мной на предыдущих допросах националист БЕЛКИН, занимавший должность заместителя начальника 1-го Управления МГБ СССР.

ШВАРЦМАН, являясь одним из руководителей Следственной части по особо важным делам МГБ СССР, по указанию АБАКУМОВА смазывал дела на арестованных еврейских националистов, исключая из их протоколов допроса показания о террористической и другой вражеской деятельности.

Вопрос: Такими вражескими делами занимался не только ШВАРЦМАН, но и вы.

Признаете это?

Ответ: Да. Являясь убежденным националистом, я, разумеется, не мог оставаться равнодушным к судьбе арестованных единомышленников.

Я горячо сочувствовал борьбе, которую ведут еврейские националисты против Советского государства.

Мои националистические чувства особенно проявились в 1948–1949 гг., когда мне приходилось корректировать протоколы допроса арестованных главарей Еврейского антифашистского комитета ЛОЗОВСКОГО, ФЕФЕРА, ШИМЕЛИОВИЧА и других.

Это объясняется тем, что я полностью разделял вражеские замыслы и практическую деятельность еврейских националистов и американских шпионов, проводивших подрывную работу под прикрытием Еврейского антифашистского комитета.

Я считал, что главари комитета поступили правильно, взяв ориентировку в своей вражеской деятельности на реакционные круги Соединенных Штатов Америки.

Мною также одобрялись клеветнические измышления, которые усиленно распространяли ФЕФЕР, ЛОЗОВСКИЙ и их сообщники о положении еврейского населения СССР.

Положительно оценивалась мной и вражеская работа бывших руководителей Еврейского антифашистского комитета, рассчитанная на то, чтобы под видом Еврейской республики создать в Крыму удобный плацдарм для вторжения американцев в СССР.

Должен сознаться, что арест ЛОЗОВСКОГО, ФЕФЕРА, ШИМЕЛИОВИЧА и других еврейских националистов и американских шпионов я встретил с глубоким сожалением.

Поэтому, корректируя протоколы допроса ЛОЗОВСКОГО, ФЕФЕРА и других арестованных националистов, я делал все, чтобы смягчить отдельные формулировки в показаниях арестованных.

Вопрос: Показания каких конкретно арестованных вами были смазаны?

Ответ: За давностью времени назвать фамилии еврейских националистов, показания которых мною были умышленно смазаны, я сейчас затрудняюсь. Однако твердо помню, что я использовал каждый удобный момент, изыскивал всевозможные предлоги для того, чтобы записать отдельные места в протоколе допроса как можно мягче.

Вопрос: А почему не говорите о том, что наряду со смягчением отдельных формулировок вы исключали из протоколов допроса арестованных ЛОЗОВСКОГО, ФЕФЕРА и других еврейских националистов и американских шпионов их показания о наиболее важных фактах вражеской деятельности.

Ответ: Показания о важных фактах подрывной работы ЛОЗОВСКОГО, ФЕФЕРА и их сообщников я из протоколов допроса, направлявшихся в инстанцию, не исключал. Я прошу иметь в виду, что при корректировке этих протоколов присутствовали работники, непосредственно допрашивавшие арестованных, и поэтому я не мог дать полную волю своим чувствам, хотя и одобрял враждебные замыслы бывших руководителей Еврейского антифашистского комитета, а также и формы подрывной работы, которые они применяли в борьбе против Советского государства.

В частности, я считал, что главари Еврейского антифашистского комитета избрали удачную форму шпионской связи с разведкой США, регулярно направляя в американские газеты и журналы статьи, в которых под видом популяризации успехов Советского государства сообщались сведения, составляющие государственную тайну, а также всячески превозносились евреи и явно замалчивались заслуги других народов Советского Союза.

Вопрос: Вы не только одобряли шпионскую деятельность своих единомышленников, но и сами действовали по заданию извне.

Говорите, с кем вы были связаны по шпионской работе?

Ответ: Я уже показывал, что являлся убежденным националистом, однако прошу мне поверить, что шпионом не был и занимался преступной работой в чекистских органах только благодаря своим враждебным взглядам.

Вопрос: Неправда. У вас были сообщники за пределами МГБ СССР, и скрыть их вам не удастся.

Ответ: Я еще раз заверяю следствие, что, кроме АБАКУМОВА, ШВАРЦМАНА, ПАНКИНА, БЕЛКИНА, КОМАРОВА, ЛЕОНОВА и других своих сообщников из числа бывших руководящих работников МГБ СССР, вражеские связи я ни с кем не поддерживал.

Вопрос: Представляя собой ничтожную группу врагов советской власти, вы не могли рассчитывать на успех в своей преступной работе без поддержки извне.

Кто был вашим хозяином?

Ответ: С кем были связаны АБАКУМОВ, ШВАРЦМАН, РАЙХМАН и другие мои сообщники, мне неизвестно, так как на эту ?гему у меня разговоров ни с кем из них не было.

Лично я вел преступную работу в органах государственной безопасности в силу вражеских националистических убеждений, связывая при этом свои надежды на будущее с АБАКУМОВЫМ.

Вопрос: Выражайтесь яснее, какие именно надежды?

Ответ: В 1949 году среди нас — националистов, составлявших близкое окружение АБАКУМОВА, — усиленно стала распространяться не знаю кем пущенная молва о том, что якобы в скором времени АБАКУМОВ должен занять пост заместителя председателя Совета Министров и будет руководить всеми разведывательными и контрразведывательными органами страны.

Я полагал, что, заняв высокое положение в государственном аппарате, АБАКУМОВ приобретет более широкие возможности для покровительства лицам еврейской национальности, и в частности нам, еврейским националистам, которые вместе с ним работали в МГБ СССР.

Вопрос: Вы не могли делать ставку только на АБАКУМОВА. За вами была более реальная сила, на поддержку которой вы опирались.

Ответ: Если говорить обо мне лично, то я ориентировался на американцев. Я надеялся, что положение евреев может измениться в лучшую сторону только в результате войны Советского Союза с Соединенными Штатами Америки, в которой СССР, как я полагал, потерпит поражение, и в нашей стране будут установлены буржуазно-демократические порядки.

Вопрос: Ссылками на ожидание будущей войны вы пытаетесь спрятать нити, которые вас связывали с иностранной разведкой.

Ответ: Прошу поверить, что практических шагов к установлению шпионской связи с представителями американской или какой-либо другой иностранной разведки я не предпринимал.

Вопрос: Вы упорно не желаете выдавать своих подлинных хозяев, и следствие к этому вопросу еще вернется, а сейчас объясните, какие основания имелись у вас для того, чтобы надеяться на помощь еврейским националистам со стороны АБАКУМОВА?

Ответ: Расчеты на поддержку АБАКУМОВА я строил в связи с тем, что он, будучи министром госбезопасности, покровительственно относился к еврейским националистам.

Вопрос: Какими фактами вы можете подтвердить это?

Ответ: Прежде всего, АБАКУМОВ в откровенных беседах со мной сам не раз заявлял, что он «не такой антисемит, как некоторые другие руководящие работники», что к евреям он относится по-особому, доверяет им.

Кроме того, о покровительственном отношении АБАКУМОВА к еврейским националистам свидетельствует также и то, что он до последнего времени сохранял их на наиболее острых участках в аппарате МГБ СССР. Правда, надо отметить, что АБАКУМОВ ряд лиц еврейской национальности из министерства уволил, но это все были лишь, так сказать, мелкие сошки. Что касается лиц, занимавших ответственные должности, то он их всячески оберегал, несмотря на то, что располагал в отношении некоторых из них серьезными компрометирующими материалами.

Вопрос: Кого из таких лиц вы имеете в виду?

Ответ: В должности заместителя начальника 2-го Главного управления, как я уже показывал, работал до последнего времени националист РАЙХМАН, о котором АБАКУМОВУ было известно, что он практиковал порочные методы работы с агентурой, использовал ее в целях личного обогащения и расконспирировал перед иностранцами.

Об этом АБАКУМОВ был осведомлен, однако РАЙХМАН вплоть до своего ареста продолжал работать в МГБ СССР.

На должности заместителя начальника специальной службы МГБ СССР до последнего времени работал еврейский националист ЭЙТИНГОН.

АБАКУМОВУ неоднократно докладывались материалы на названного мной националиста ПАЛКИНА о том, что он злоупотреблял своим служебным положением и расхищал государственные средства.

Тем не менее АБАКУМОВ противился увольнению ПАЛКИНА из органов МГБ, хотя этот вопрос Управлением кадров неоднократно перед ним ставился.

АБАКУМОВУ хорошо были известны националистические настроения ШВАРЦМАНА. Однако, невзирая на это, он доверял ШВАРЦМАНУ и поручал ему выполнение наиболее ответственных заданий.

АБАКУМОВ знал, что БЕЛКИН, будучи начальником Управления контрразведки МГБ Центральной группы советских оккупационных войск, совершил ряд злоупотреблений, о чем писали в своих заявлениях подчиненные ему сотрудники. АБАКУМОВ долгое время мариновал эти заявления, не давая им ходу и вместо того, чтобы наказать БЕЛКИНА, повысил его в должности, назначив заместителем начальника 1-го Управления МГБ СССР.

С явной симпатией АБАКУМОВ также относился к бывш. заместителю начальника 5 Управления ИЛЮШИНУ-ЭДЕЛЬМАНУ, бывш. зам. начальника Управления контрразведки войск Дальнего Востока ВУЛУ, бывш. зам. нач. Управления контрразведки МГБ Ленинградского военного округа ЛОРКИШУ, в отношении которого АБАКУМОВУ были известны серьезные компрометирующие материалы.

Покровительством АБАКУМОВА пользовался и бывш. помощник начальника 3 Главного управления МГБ СССР БОЛОТИН-БАЛЯСНЫЙ. Зная о том, что на него имеются компрометирующие материалы, АБАКУМОВ распорядился не представлять БОЛОТИНА-БАЛЯСНОГО на утверждение в ЦК КПСС и тем самым продолжительное время незаконно держал его на номенклатурной должности.

Наконец, АБАКУМОВУ было известно о том, что мой дядя троцкист СЛАВНЫЙ в 1938 году был расстрелян за вражескую деятельность, однако АБАКУМОВ до 1949 года не только держал меня в должности заместителя начальника секретариата, но и доверял мне, как своему близкому человеку.

Вопрос: Будучи доверенным человеком АБАКУМОВА, вы, безусловно, осведомлены о причинах, в силу которых он пригревал около себя этих лиц?

Ответ: Мне было понятно, что, располагая компрометирующими материалами на этих лиц, АБАКУМОВ прочно держал их в своих руках и опирался на них в проведении подрывной работы. Ему нечего было опасаться, что кто-либо из указанных лиц выступит с разоблачением преступлений, творившихся в МГБ СССР. Поэтому АБАКУМОВ и сохранял их на ключевых позициях в министерстве.

Вопрос: В сохранении еврейских националистов на решающих участках в МГБ СССР были заинтересованы не только АБАКУМОВ, но и его иностранные вдохновители.

Отвечайте, на кого работали АБАКУМОВ и вы — его сообщники?

Ответ: Я уже не раз показывал, что, проводя подрывную работу в органах государственной безопасности, обманывая ЦК и Советское правительство, АБАКУМОВ и мы — его сообщники — действовали в угоду американо-английским империалистам.

Вопрос: Это все общие рассуждения.

Скажите, конкретно по заданию какой капиталистической разведки вы подрывали государственную безопасность Советского Союза?

Ответ: Был ли завербован АБАКУМОВ какой-либо иностранной разведкой, я не знаю. Сам же я шпионажем не занимался.

Допрос окончен в 16 час. 45 мин.

Протокол записан с моих слов верно, мною прочитан.

БРОВЕРМАН

ДОПРОСИЛИ:

Пом. начальника следчасти по особо важным делам

МГБ СССР подполковник госбезопасности ГРИШАЕВ

Cm. следователь следчасти по особо важным делам МГБ СССР подполковник госбезопасности МОТАВКИН

Совершенно секретно

Список

лиц, проходящих по показаниям арестованного БРОВЕРМАНА Я.М.

1. АБАКУМОВ Виктор Семенович бывш. министр госбезопасности СССР. — Арестован

2. БЕЛКИН Михаил Ильич (Моисей Эльевич), бывш. зам. начальника 1 Управления МГБ СССР. — Арестован МГБ СССР

3. КОМАРОВ Владимир Иванович, бывш. зам. нач. Следчасти по особо важным делам МГБ СССР. — Арестован МГБ СССР

4. ЛЕОНОВ Александр Георгиевич, бывш. нач. Следчасти по особо важным делам МГБ СССР. — Арестован МГБ СССР

5. ПАНКИН Арон Моисеевич, бывш. нач. Отдела «Д» МГБ СССР. — Арестован МГБ СССР

6. РАЙХМАН Леонид Федорович (Элиазар Файтелеевич), бывш. зам. нач. 2 Гл. Упр. МГБ СССР. — Арестован МГБ СССР

7. УТЕХИН Георгий Валентинович, бывш. нач. 1 Упр. МГБ СССР. — Арестован МГБ СССР

8. ШВАРЦМАН Лев Леонидович, бывш. зам. нач. Следчасти по особо важным делам МГБ СССР. — Арестован МГБ СССР

9. ЭЙТИНГОН Наум Исаакович, бывш. зам. нач. Управления спецслужбы МГБ СССР. — Арестован МГБ СССР

10. СЛАВНЫЙ Яков Абрамович, бывш. зав. торготдела «Партиздата» ЦК компартии Украины. — Осужден в 1938 г. к ВМН

11. ЛОРКИШ Иосиф Яковлевич, бывш. зам. нач. Управления контрразведки МГБ Ленинградского, а затем Прикарпатского военного округа. В 1951 году из органов уволен на пенсию, проживает в гор. Ленинграде. Показаниями арестованного ЧЕРНОВА И.А. и свидетеля ПОЖАРОВА П.Д. изобличается в том, что в период денежной реформы в 1947 году совершал жульнические махинации при обмене денег.

12. БОЛОТИН-БАЛЯСНЫЙ Григорий Самойлович, бывш. пом. нач. 3-го Главного управления МГБ СССР, генерал-майор в отставке.

13. ВУЛ Алексей Моисеевич (Авраам Моисеевич), бывш. зам. нач. Управления контрразведки МГБ войск Дальнего Востока, генерал-майор, в 1951 году из органов уволен за невозможностью дальнейшего использования, проживает в гор. Москве.

14. ИЛЮШИН-ЭДЕЛЬМАН Илья Израилевич, бывш. зам. нач. 5 Управления МГБ СССР, генерал-майор в отставке.

6 декабря 1952 года

АП РФ. Ф. 3. Оп. 58. Д. 222. Л. 2—29. Подлинник. Машинопись.