№ 206. СПЕЦСООБЩЕНИЕ С.Д. ИГНАТЬЕВА И.В. СТАЛИНУ С ПРИЛОЖЕНИЕМ ПРОТОКОЛА ДОПРОСА М.К. КОЧЕГАРОВА

25 апреля 1952 г.

№ 3888/и

Товарищу СТАЛИНУ

При этом представляю Вам протокол допроса арестованного КОЧЕГАРОВА М.К. — бывшего Управляющего делами МГБ СССР.

С. ИГНАТЬЕВ

Стенограмма

ПРОТОКОЛ ДОПРОСА

обвиняемого КОЧЕГАРОВА Максима Константиновича от 24 апреля 1952 года

КОЧЕГАРОВ М.К., 1899 года рождения, уроженец Пермской губернии, русский, состоял в ВКП(б) с 1919 года. До ареста уп-равняющий делами МГБ СССР.

Допрос начат в 15 час. 00 мин.

Вопрос: На допросах вы признались, что в 1918—19 г.г. находились в рядах злейших врагов советской власти — колчаковцев.

Каким образом в том же 1919 году вам удалось пробраться в ВКП(б)?

Ответ: У КОЛЧАКА я служил недолго — с октября 1918 по май 1919 года.

К тому же моя служба у белых была не совсем удачной. В апреле 1919 года, являясь рядовым Ирбитского батальона колчаковской армии, под Уфой я заболел сыпным тифом, отстал от части и после выздоровления прибыл к себе на родину.

С приходом войск Советской Армии я был мобилизован в ее ряды и в сентябре 1919 года, будучи уже красноармейцем, вступил в ВКП(б).

Вопрос: Как известно, после разгрома КОЛЧАКА вы поступили в армию ВРАНГЕЛЯ.

Выходит, что у ВРАНГЕЛЯ вы служили, уже будучи членом ВКП(б)?

Ответ: Да, получилось именно так.

Я понимаю, что это выглядит весьма странно — коммунист и вдруг врангелевец. Но нужно учесть обстоятельства, при которых я вновь оказался у белых.

В июле 1920 года я участвовал в боях против войск ВРАНГЕЛЯ на стороне красных.

В одном из боев под Каховкой батальон, в котором я служил политруком роты, был разбит, а его разрозненные остатки окружены. Находившийся вместе со мной политработник одной из рот ЕСЮНИН, видя безвыходность положения, застрелился, а я был вынужден сдаться в плен.

Вопрос: Нашли, значит, выход и переметнулись к белым?

Ответ: Мне ничего иного не оставалось делать, поскольку я был окружен врангелевцами.

После того, как я оказался в плену, меня сразу же зачислили на службу в Сабуровский полк армии ВРАНГЕЛЯ.

Вопрос: За какие заслуги вам, политработнику Советской Армии, врангелевцы оказали такое доверие?

Ответ: Белые не знали, что я являлся политработником, так как перед пленением я успел зарыть в землю свои документы.

Правда, у меня было найдено командировочное удостоверение, в котором указывалось, что я, КОЧЕГАРОВ, был участником церемониала вручения 5-й Армии красного знамени, но, воспользовавшись тем, что допрашивал меня другой офицер, а не тот, который отобрал удостоверение, мне удалось скрыть свою фамилию и выдать себя за ДОДОНОВА.

Три недели спустя я сумел бежать от врангелевцев и перешел на сторону красных.

Вопрос: Кто вам поверит, что врангелевцы так просто упустили вас, не выяснив, кто вы такой.

Говорите прямо — вы были лазутчиком белых?

Ответ: Нет, никаких заданий от белых я не получал.

Вопрос: Так ли это? Ведь неспроста вы до дня ареста скрывали свою службу у белых?

Ответ: Не отрицаю, что в анкетах и партийных документах я не указывал о своей службе в армиях КОЛЧАКА и ВРАНГЕЛЯ.

Утаивал я также и то, что мой родной брат КОЧЕГАРОВ Константин (умер в 1919 году) в течение нескольких месяцев служил в белогвардейском карательном отряде и принимал участие в операциях против лиц, уклонявшихся от мобилизации в армию КОЛЧАКА.

Однако скрывал я все это исключительно из желания казаться чище, чем я был на самом деле.

В 1921 году я поступил на службу в органы ЧК и своей безупречной работой, полагаю, смыл эти темные пятна своего прошлого.

Вопрос: О какой безупречной работе может быть речь, когда в партию и органы ЧК вы пробрались обманным путем?

Вы маскировались, преследуя вражеские цели.

Ответ: Нет, таких целей у меня не было. Мне самому нелегко давался этот обман, так как я каждый день ожидал, что мое темное прошлое всплывет наружу и мне придется нести ответственность.

К тому же в чекистских органах я все время старался занимать незаметные, преимущественно хозяйственные должности. Лишь в последнее время, в 1947 году, я был выдвинут на руководящую работу и стал управляющим делами МГБ СССР.

Вопрос: Кто вас выдвинул на эту должность?

Ответ: Бывший министр государственной безопасности АБАКУМОВ.

Вопрос: Неслучайно вы, белогвардеец в прошлом, приглянулись государственному преступнику АБАКУМОВУ.

Ответ: С АБАКУМОВЫМ впервые мне пришлось встретиться в 1943 году, когда он, возглавляя в то время военную контрразведку «Смерш», поручил мне организовать типографию в одной из школ контрразведки, начальником которой я являлся.

При выполнении этого задания я проявил ловкость и расторопность. Это понравилось АБАКУМОВУ, и вскоре он назначил меня на должность начальника административно-хозяйственного отдела Главного Управления «Смерш».

В последующем АБАКУМОВ, став министром, выдвинул меня на должность управляющего делами МГБ СССР.

Это я не считаю каким-то особым покровительством мне со стороны АБАКУМОВА, так как он видел, что я всегда старался работать честно.

Вопрос: Арестованный КУЗНЕЦОВ, бывший начальник охраны АБАКУМОВА, по этому вопросу показал совсем другое:

«АБАКУМОВ не раз при мне заявлял КОЧЕГАРОВУ о том, что тот держится на своей должности лишь благодаря ему — АБАКУМОВУ. «Как я уйду из министерства, — говорил АБАКУМОВ, — полетишь и ты, КОЧЕГАРОВ».

Отвечайте, чем было вызвано, что АБАКУМОВ ваше благополучие связывал со своей карьерой?

Ответ: Мне трудно судить, чем руководствовался АБАКУМОВ, но я считал, что он ценит меня как добросовестного исполнителя всех его указаний.

Вопрос: И преступных тоже?

Ответ: Не стану отрицать, что в ряде случаев мне приходилось выполнять указания АБАКУМОВА, касающиеся хозяйственных вопросов.

Я был вынужден поступать так в силу взаимоотношений, которые сложились у меня с АБАКУМОВЫМ еще в период работы под его руководством в военной контрразведке.

Вопрос: Вам следует говорить не о взаимоотношениях, а о преступной связи с АБАКУМОВЫМ.

Ответ: Я как раз и хочу показать об этом.

АБАКУМОВ еще в «Смерш» держал своих подчиненных в постоянном страхе. Это позволяло во всех нужных ему случаях диктовать свою волю независимо от того, что даваемые им указания нередко шли вразрез с интересами государства.

В целях муштровки АБАКУМОВ выработал специальную, тщательно продуманную систему запугивания и затравливания работников, попадавших к нему в подчинение.

Постоянной руганью за дело и без дела АБАКУМОВ подавлял даже робкие попытки в чем-либо ему перечить. Малейшее слово, направленное против воли АБАКУМОВА, всегда вызывало с его стороны целый поток площадной брани, которая перемешивалась с угрозами «расправиться», «сослать в Сибирь», «загнать в тюрьму».

Когда же вконец запуганная и ошеломленная очередная жертва АБАКУМОВА выскакивала из его кабинета, последующая обработка велась приверженцами АБАКУМОВА — начальником Секретариата ЧЕРНОВЫМ и заместителем последнего БРОВЕРМАНОМ, которые старались внушить, что возражать АБАКУМОВУ — значит повредить себе.

Такого рода «урок» АБАКУМОВ и его приспешники в 1944 году преподали и мне.

Вскоре после того, как я был назначен на должность начальника АХО Главного Управления контрразведки «Смерш», АБАКУМОВ вызвал меня к себе в кабинет. Не предъявив мне никаких претензий, он неожиданно набросился на меня с непристойной руганью. Я вначале опешил, но затем пришел в себя и, не будучи в курсе обстановки, которую культивировал АБАКУМОВ, высказал возмущение таким отношением. Мои возражения окончательно взбесили АБАКУМОВА, и он выгнал меня из кабинета.

Не успел я оправиться от полученной головомойки, как меня позвал к себе ЧЕРНОВ и стал поучать, что наперекор АБАКУМОВУ ни в коем случае идти не следует, ибо от этого, кроме неприятностей, ничего не будет.

В последующем ЧЕРНОВ и БРОВЕРМАН неоднократно вновь возвращались к этому вопросу, неизменно подчеркивая, что любые указания АБАКУМОВА подлежат беспрекословному выполнению и что только этим можно снискать благосклонность АБАКУМОВА.

Так началось мое знакомство с абакумовской системой воспитания кадров, которая в конечном итоге сделала меня преступником.

Вопрос: Свидетель КАСАТКИН, бывший сотрудник Управления делами МГБ СССР, показал:

«КОЧЕГАРОВ неоднократно угрожал, что если я не выполню его распоряжений, то он запечет меня куда-то в исправительный лагерь на Крайний Север».

Как видно, в обращении с подчиненными вы действовали так же, как и АБАКУМОВ.

Ответ: Не отрицаю, что в силу своего крутого характера я тоже грубо обращался с сотрудниками и в двух случаях допустил даже рукоприкладство.

Вопрос: Никак не могли отвыкнуть от белогвардейских привычек?

Ответ: Держать сотрудников в страхе меня всегда поучал АБАКУМОВ, заявляя: «Чем грубее ты будешь обращаться с подчиненными и чаще ругать их, тем больше они будут тебя бояться и лучше слушать».

Следует заметить, однако, что сам АБАКУМОВ не ограничивался одним лишь запугиванием. Он в то же время стремился показать себя заботливым руководителем и нередко проявлял себя щедрым за счет государства, т. е. действовал кнутом и пряником, обходя при этом советские законы.

Вопрос: Точнее говоря, грубо попирал их?

Ответ: Да. АБАКУМОВ кроме того не терпел никаких видов учета и отчетности, которые в какой-то степени связывали ему руки, так как он всегда ставил на первое место свои личные шкурнические интересы, а не интересы государства.

Так, в конце 1944 года инвентаризационная комиссия Комендантского отдела НКГБ СССР произвела переучет имущества НКГБ, находившегося в кабинетах Главного Управления контрразведки «Смерш». АБАКУМОВ, узнав о том, что кто-то рискнул переступить границы его вотчины, в которую он превратил Главное Управление «Смерш», вышел из себя и стал дико ругаться. Затем, несколько успокоившись, АБАКУМОВ приказал мне немедленно забрать из Комендантского отдела все списки учтенного имущества, и, когда я это выполнил, он у меня на глазах порвал их в клочки.

Если такие замашки АБАКУМОВ проявлял еще в период своей раб-ты в «Смерш», то, став министром, он окончательно распоясался и, уподобившись удельному князю, возомнил, что ему все дозволено, что советские законы писаны не для него, что занимаемое им положение позволяет поступать как ему хочется, не считаясь с государственными интересами.

Я не знаю, как обстояло у АБАКУМОВА дело с руководством оперативной работой, ?гак как к этому участку касательства не имел, но в хозяйственной работе АБАКУМОВ явно вел преступную линию на подрыв и дезорганизацию финансово-хозяйственной деятельности органов государственной безопасности.

Вопрос: А вы способствовали АБАКУМОВУ в этой преступной деятельности?

Ответ: Признаю. Я уже показал, в силу каких обстоятельств я стал сообщником АБАКУМОВА, но, говоря о своих преступлениях, я не могу обойти молчанием АБАКУМОВА, который является главным виновником.

Игнорируя указания партии и правительства о бережном расходовании государственных средств, АБАКУМОВ стремился к другому — как бы побольше сорвать с государства.

Так, например, было с ассигнованиями денежных средств на нужды органов МГБ.

Как правило, эти ассигнования органами МГБ в конце года использовались не полностью. Для того, чтобы на следующий финансовый год эти суммы не были уменьшены, АБАКУМОВ в последние дни декабря месяца давал указания своему заместителю БЛИНОВУ и начальнику финансового отдела МГБ СССР ГОРЯЧЕВУ срочно распределить остатки неизрасходованных средств по периферийным органам МГБ, а также по Управлениям Министерства.

В результате оставшиеся средства распределялись и расходовались вне зависимости от нужд и потребностей того или иного органа МГБ, а часть средств мною в нарушение финансовой дисциплины тратилась на закупку по повышенным ценам дорогостоящей мебели в комиссионных магазинах за наличный расчет.

В итоге такой преступной практики растранжиривания государственных средств наносился большой ущерб государству.

Создав обстановку бесконтрольного и незаконного расходования средств, АБАКУМОВ и сам не упускал случая поживиться за счет государства.

В своей жизни я еще не встречал человека, который так заботился бы о своем благополучии, как АБАКУМОВ.

Каковы были аппетиты у АБАКУМОВА на этот счет, свидетельствует хотя бы то, что лишь на ремонт и оборудование его квартиры на Колпачном переулке, дом 11, в 1948 году было израсходовано свыше миллиона рублей.

Вопрос: При вашем активном участии?

Ответ: Я не отрицаю это.

Правда, в этом преступном деле помимо меня и АБАКУМОВА немалое старание проявил также БЛИНОВ, который ведал в Министерстве финансовыми и хозяйственными вопросами.

После того, как АБАКУМОВ в результате долгих поисков остановил свой выбор на доме типа особняка в Колпачном переулке, я и БЛИНОВ по его указанию произвели выселение 16-ти семей, проживавших в этом доме, освободив таким образом под квартиру АБАКУМОВА целый этаж, площадью более 300 квадратных метров.

Оборудование квартиры АБАКУМОВА нами производилось в глубокой тайне даже от сотрудников МГБ, под видом строительства спецобъекга МГБ СССР.

Для того, чтобы огромные затраты по оборудованию квартиры не бросались в глаза, АБАКУМОВ заставлял нас прибегать к различным жульническим махинациям. Он запретил нам составлять сметы на расходы, а средства на строительство черпал из трех источников — по линии Главного Управления охраны, Управления Делами и ХОЗУ МГБ СССР.

Нужно сказать, что нелегко было потрафить вкусам АБАКУМОВА. Ремонтом и оборудованием своей квартиры он повседневно руководил сам, затрачивая на это много времени и по многу раз заставляя переделывать одно и то же.

Удовлетворяя требования АБАКУМОВА, нам пришлось проявить немало изворотливости. По его приказанию был приглашен лучший специалист по звукоизоляции, облицовочные плитки для ванных комнат возились на самолете из Харькова, а камин, которым украшена гостиная в квартире АБАКУМОВА, был выломан в кабинете № 370 главного здания МГБ СССР.

Так, в результате колоссальных затрат государственных средств, квартира АБАКУМОВА была превращена в фешенебельные апартаменты какого-то вельможи. Одно уже это свидетельствовало о том, к чему тянулся АБАКУМОВ.

Вопрос: Где находятся документы на расходы по квартире АБАКУМОВА?

Ответ: Эти документы, по указанию АБАКУМОВА, уничтожены. Он хорошо понимал, что такое хищничество по отношению к государственным средствам может не пройти ему даром, и поэтому предпринял меры к тому, чтобы замести следы своего преступления.

С этой целью в марте 1950 года АБАКУМОВ приказал мне и БЛИНОВУ уничтожить за период с 1943 по 1949 г. всю бухгалтерскую отчетность 1-го отделения Управления делами МГБ СССР, ведавшего обслуживанием руководящего состава Министерства.

Я и БЛИНОВ выполнили и это преступное указание АБАКУМОВА.

Вопрос: Уничтожая отчетность, вы стремились скрыть и другие свои злоупотребления?

Ответ: Это правильно. Уничтожением бухгалтерской отчетности нам удалось скрыть и ряд других наших преступных действий, связанных с растранжириванием государственных средств.

Однако эти злоупотребления были незначительными по сравнению с расходами на оборудование квартиры АБАКУМОВА.

Вопрос: Вам предъявляется выписка из акта проверки финансовой деятельности 1-го отделения Управления делами МГБ СССР от 8-го января 1952 года, из которой видно, что уже после уничтожения отчетных документов о расходовании денежных средств на устройство квартиры АБАКУМОВА, за период 1949–1951 г.г. вами незаконно израсходован миллион 175 тысяч рублей.

Эту сумму вы тоже считаете незначительной?

Ответ: Я уже признал, что способствовал АБАКУМОВУ расхищать государственные средства, чем нанес серьезный ущерб государству.

Поскольку я возглавлял Управление делами МГБ СССР, я несомненно несу ответственность и за эти незаконно израсходованные средства.

Вопрос: Как установлено, помимо разбазаривания государственных средств, не меньшее усердие вы проявляли и в хищении материальных ценностей, принадлежащих государству.

Ответ: На это преступление меня также толкнул АБАКУМОВ, который под личиной внешней скромности проявлял необычайную страсть к стяжательству и наживе.

Никто из сотрудников МГБ не мог и предполагать, что АБАКУМОВ такой барахольщик.

Вопрос: А вы, сообщник АБАКУМОВА, не только знали об этом, но и способствовали ему в обогащении?

Ответ: Да.

Охотиться за государственным добром АБАКУМОВ начал еще с конца войны, когда по его указанию я, а также ближайшие его приспешники ВРАДИЙ и КОМАРОВ вывезли из Германии и Румынии значительное количество имущества и ценностей, подлежащих сдаче в доход государства.

Это скрытое от государства имущество в 1945 году по распоряжению АБАКУМОВА было помещено в специально организованных мною потайных хранилищах на складах Главного Управления «Смерш» на Докучаевой переулке в Москве и на ст. Голицыно.

Все доставленное в эти тайники имущество АБАКУМОВ осматривал лично сам, отбирая себе лучшее. Мне не раз приходилось по требованию АБАКУМОВА доставлять в его служебный кабинет лоскутки тканей, образцы посуды и даже пуговицы. Рассматривая принесенные мною образцы и подолгу любуясь ими, АБАКУМОВ в такие минуты был как две капли воды похож на Плюшкина.

После того, как АБАКУМОВ заканчивал выбор, он давал указание — отобранные вещи и ценности доставить к нему на квартиру или на дачу. Причем и здесь АБАКУМОВ действовал как вор, давая указание присвоенное им добро перевозить к нему домой в ночное время, сохраняя все это в глубокой тайне.

Жадность АБАКУМОВА не знала предела. Он в больших количествах тащил из тайных кладовых все, что представляло собой хоть какую-нибудь ценность. Им было взято одних только шерстяных и шелковых тканей около 1000 метров, несколько гарнитуров мебели, столовых и чайных сервизов, много изделий из хрусталя, фарфора и фаянса, ковров и другое ценное имущество.

Не брезговал АБАКУМОВ тащить даже кухонную посуду.

Мне приходилось буквально сбиваться с ног, чтобы удовлетворить страсть АБАКУМОВА к обогащению.

Вопрос: Но вы и себя не забывали?

Ответ: Не буду отрицать, что я тоже поживился за счет государства.

С разрешения АБАКУМОВА мною было взято свыше 100 метров различных тканей, гарнитур спальной мебели карельской березы, столовый сервиз, набор столового серебра и некоторое другое имущество.

Все это, конечно, ни в какой мере не может сравниться с тем, что было присвоено АБАКУМОВЫМ.

Кстати сказать, и в этом преступлении АБАКУМОВ принимал меры к тому, чтобы обезопасить себя от разоблачения.

Вопрос: Что за меры?

Ответ: Незадолго до своего ареста, 9-го июля 1951 г., АБАКУМОВ вызвал меня к себе на квартиру, несмотря на то, что я был болен и лежал в постели, и приказал срочно ликвидировать потайные хранилища, поставив находившееся в них имущество на балансовый учет в Управлении делами МГБ СССР.

АБАКУМОВ тогда же мне объяснил, что у него имеются большие неприятности по службе и он не знает, чем они кончатся. В подробности АБАКУМОВ не вдавался, но от начальника его охраны КУЗНЕЦОВА я знал, что АБАКУМОВ отстранен от работы, и поэтому для меня стало ясно, что он опасается, как бы существование тайных кладовых не стало достоянием гласности.

Вопрос: Вы и здесь поспешили помочь АБАКУМОВУ спрятать концы в воду?

Ответ: Поскольку я тоже был заинтересован в уничтожении следов наших преступных антигосударственных действий, я дал указание о немедленной ликвидации тайных кладовых.

На следующий день АБАКУМОВ по телефону справился — выполнил ли я его распоряжение — и успокоился лишь после того, как я заверил, что все мною сделано, как полагается.

Признаться, известие об отстранении АБАКУМОВА от работы, а затем его арест я расценил как конец всех наших преступных дел и понял, что наступило время нести ответственность.

Думаю, что не лучше самочувствие было и у БЛИНОВА.

Вопрос: Почему?

Ответ: Как я уже показывал, БЛИНОВ содействовал АБАКУМОВУ в хищениях государственного добра, принимая активное участие в преступных комбинациях АБАКУМОВА с остатками ассигнований государственных средств, в незаконных затратах, связанных с оборудованием квартиры АБАКУМОВА, и сокрытия этих злоупотреблений.

АБАКУМОВ, в свою очередь, не забывал услуг БЛИНОВА.

Так, в 1950 году по указанию АБАКУМОВА на средства, предназначавшиеся на оперативные цели, для БЛИНОВА по спекулятивной цене была куплена дача в Жуковке, принадлежавшая КРЕНКЕЛЮ. Страховая стоимость этой дачи определялась в 82 тысячи рублей, а за нее было уплачено 300 тысяч рублей, из которых свыше 200 тысяч КРЕНКЕЛЬ получил наличными.

Но БЛИНОВУ этого было мало. Дача в том виде, в каком она была приобретена, не устраивала БЛИНОВА, вернее, его жену, и он, следуя примеру АБАКУМОВА, решил ее капитально переоборудовать на свой вкус за счет государства — надстроить второй этаж, соорудить гараж, сторожку и другие подсобные помещения.

Смету расходов по переоборудованию своей дачи на сумму около 300 тысяч рублей из оперативных средств БЛИНОВ утвердил сам. Причем в целях завуалирования столь крупного разбазаривания государственных средств я по указанию БЛИНОВА общую смету расходов разбил на две.

О том, насколько бесцеремонно БЛИНОВ обращался с государственными средствами, свидетельствует и такой факт.

Летом 1951 года в Жуковке производились работы по прокладке водопровода ко всем дачам МГБ СССР от водокачки дачного городка Совета Министров. Произвести указанные работы тогда же было предложено и БЛИНОВУ для его дачи с тем, чтобы избежать повторных расходов.

Однако БЛИНОВ, потворствуя прихотям своей жены, воспротивившейся этому из-за опасения, что земляные работы испортят вид территории дачи, приказал все работы по прокладке водопровода произвести осенью, что значительно увеличило расходы.

Зато такие работы, как пересаживание фруктовых деревьев со старой дачи БЛИНОВА в Малаховке на новую в Жуковке производились беспрепятственно.

Вопрос: АБАКУМОВ и БЛИНОВ в этих преступлениях тоже не обошлись без вас?

Ответ: Только в одном я был поставлен перед совершившимся фактом — это когда БЛИНОВ перевез фруктовые деревья из Малаховки в Жуковку.

Что касается всего остального, то я действительно был исполнителем рваческих устремлений БЛИНОВА, которому АБАКУМОВ, как одному из своих приближенных, всячески потакал.

Вопрос: Только ли с БЛИНОВЫМ у АБАКУМОВА были такие отношения?

Ответ: Нет. Если говорить начистоту, то АБАКУМОВ в своей преступной деятельности опирался на группу особо близких ему людей, типа БЛИНОВА, расставленных им на руководящие посты в МГБ СССР.

Вопрос: Кого вы имеете в виду? Называйте фамилии.

Ответ: Помимо БЛИНОВА, ЧЕРНОВА и БРОВЕРМАНА, которых я уже упоминал, АБАКУМОВ пригревал возле себя КОРОЛЕВА, поставил его сперва начальником 3-го Главного Управления, а затем назначил заместителем министра. Близкое окружение АБАКУМОВА составляли также его заместители ПИТОВРАНОВ и СЕЛИВАНОВСКИЙ, начальник Следчасти по особо важным делам ЛЕОНОВ и заместитель последнего КОМАРОВ, начальник 2-го Главного Управления ШУБНЯКОВ, начальник 1-го Управления УТЕХИН.

Все эти лица особенно пресмыкались перед АБАКУМОВЫМ и всячески его прославляли.

Не меньшими угодниками и подхалимами АБАКУМОВА были РОГОВ и СИДЕНЬКОВ, во многом способствовавшие АБАКУМОВУ в создании антипартийной обстановки в Министерстве.

РОГОВ в период работы АБАКУМОВА начальником Главного управления контрразведки «Смерш» являлся его помощником и секретарем парткомиссии Главного управления «Смерш», а СИДЕНЬКОВ — начальником политотдела того же управления. Как только АБАКУМОВ стал министром, он сразу же назначил РОГОВА начальником 4-го Управления, а затем протащил на пост секретаря парткома МГБ СССР.

Что касается СИДЕНЬКОВА, то он на протяжении многих лет был секретарем парткома Управления военной контрразведки, а после того, как своим угодническим поведением перед АБАКУМОВЫМ и нетерпимостью к критике окончательно себя скомпрометировал в глазах коммунистов, в 1948 году был назначен АБАКУМОВЫМ на должность заместителя начальника Главного управления внутренних войск. МГБ СССР по кадрам.

АБАКУМОВ неспроста так опекал РОГОВА и СИДЕНЬКОВА, поскольку с их помощью он сумел подавить всякие попытки критики в свой адрес. РОГОВ открыто бравировал своей преданностью АБАКУМОВУ и в беседах не раз заявлял мне, что слово АБАКУМОВА для него закон.

В этой связи характерным было поведение РОГОВА и СИДЕНЬКОВА в отношении МАКАРОВА, назначенного в конце 1950 года на должность заместителя министра государственной безопасности СССР по кадрам.

Назначение МАКАРОВА, до этого являвшегося заведующим одного из отделов ЦК ВКП(б), видимо, мало устраивало АБАКУМОВА, и он решил с помощью своих подручных РОГОВА и СИДЕНЬКОВА прибрать МАКАРОВА, как и других названных мною лиц, к своим рукам.

Первый пробный шаг в этом направлении был сделан АБАКУМОВЫМ весной 1951 года на пленуме парткома, на котором обсуждался отчетный доклад РОГОВА как секретаря парткома.

Я, присутствуя на этом пленуме, сразу же понял, что РОГОВ, готовя доклад, согласовал его лишь с АБАКУМОВЫМ и полностью игнорировал при этом МАКАРОВА.

В процессе обсуждения доклада МАКАРОВ внес поправки, касающиеся, как я помню, его редакционной части. Однако РОГОВ и СИДЕНЬКОВ встретили поправки МАКАРОВА в штыки. Вслед за ними выступил и сам АБАКУМОВ, который в резкой форме также отверг замечания МАКАРОВА по докладу.

Я не знаю, как расценил МАКАРОВ столь подчеркнутое игнорирование его замечаний, но мне, для которого антипартийный стиль руководства АБАКУМОВА не представлял секрета, было совершенно ясно стремление АБАКУМОВА дать понять МАКАРОВУ, что только его — АБАКУМОВА — мнение здесь является законом.

Насаждая с помощью таких лиц, как РОГОВ и СИДЕНЬКОВ, антипартийную обстановку в Министерстве, АБАКУМОВ глушил критику, в какой бы она форме ни проявлялась.

Ярким примером подавления АБАКУМОВЫМ критики может служить случай, который произошел с главным бухгалтером МГБ СССР ЧЕКУНОВЫМ.

Вопрос: Покажите об этом.

Ответ: В конце 1950 и начале 1951 года мне неоднократно приходилось слышать, как ЧЕКУНОВ выражал свое возмущение плохой работой Хозяйственного Управления МГБ СССР, строительный трест которого из года в год работал с большими убытками.

ЧЕКУНОВ не раз открыто заявлял, что отклика на свои сигналы со стороны АБАКУМОВА и БЛИНОВА он не находит, и высказывал намерение при первой же возможности поднять этот вопрос перед партийной организацией Министерства.

Такие заявления ЧЕКУНОВА дошли до АБАКУМОВА и БЛИНОВА, и те зажали ему рот.

Получилось это так. В марте или апреле 1951 года происходила партийная конференция Министерства, на которой в прениях выступил и ЧЕКУНОВ.

Я ожидал, что ЧЕКУНОВ в своем выступлении вскроет неблагополучное положение в ХОЗУ МГБ СССР, о чем он так часто говорил, однако этого не произошло. Свое выступление ЧЕКУНОВ скомкал, и по всему было видно, что он растерян.

Причины такого странного поведения ЧЕКУНОВА я позже узнал от начальника финансового отдела МГБ СССР ГОРЯЧЕВА, который проговорился, что по указанию БЛИНОВА он еще до партийной конференции предупредил ЧЕКУНОВА, чтобы тот не вылезал на конференции с фактами плохой работы Хозяйственного Управления, так как это наверняка обозлит АБАКУМОВА.

Так АБАКУМОВ насаждал в Министерстве антипартийную обстановку, прибегая к услугам своих приверженцев, которые в своем стремлении во всем угодить ему не только поступали, как он хотел, но даже думать научились по-абакумовски.

Вопрос: Такое угодничество в равной мере относится и к вам?

Ответ: Я не составлял исключения.

Окружая себя подхалимами и угодниками и подавляя критику, АБАКУМОВ в то же время, как я уже говорил, вел хитрую политику заигрывания с оперативным составом, стремясь создать о себе ложное впечатление как о чутком и заботливом руководителе.

Вопрос: А это в чем проявлялось?

Ответ: АБАКУМОВ прекрасно понимал, что только многочисленные хвалебные отзывы в его адрес могут создать ему славу, и с этой целью прибегал к различным уловкам.

Пользуясь, например, тем, что многие сотрудники министерства остро нуждались в квартирах, АБАКУМОВ при распределении жилой площади умышленно оставлял в своем распоряжении завышенный резерв свободных квартир. Многие сотрудники неоднократно обращались в комиссию по распределению жилой площади, однако долгое время квартир им не давали и они терпеливо ждали своей очереди.

Иначе поступали работники секретариата АБАКУМОВА и машинистки. Они шли прямо к АБАКУМОВУ, и последний всегда обеспечивал их жилплощадью.

Получив квартиры, они впоследствии по всему министерству разносили славу об АБАКУМОВЕ как на редкость чутком человеке, который-де постоянно печется о нуждах своих подчиненных.

В этих же целях АБАКУМОВ, как я ранее показывал, практиковал выдачу продуктов и вещевых подарков сотрудникам за счет государства.

Не упускал случая АБАКУМОВ пустить о себе «добрый слушок» и среди гражданского населения.

Вопрос: Каким образом?

Ответ: В 1948 году к АБАКУМОВУ, как к кандидату в депутаты Моссовета, обратилась группа избирателей с просьбой помочь им в ремонте жилого дома в Марьиной Роще.

АБАКУМОВ не замедлил воспользоваться этим поводом для того, чтобы показать себя в выгодном свете среди населения и при содействии одного из своих угодников — СМИРНОВА, которого он держал во главе ХОЗУ МГБ. СССР, отремонтировал этот дом, не имевший никакого отношения к МГБ СССР, за счет средств, выделенных правительством на нужды органов государственной безопасности.

Вопрос: Для чего все это нужно было АБАКУМОВУ?

Ответ: АБАКУМОВ, будучи чрезвычайно властолюбивым человеком, всячески старался показать, что он — большой государственный деятель, для которого нет ничего невозможного.

Неслучайно АБАКУМОВ дошел даже до того, что игнорировал решения Советского правительства.

Вопрос: Приведите факты.

Ответ: В 1948 году состоялось решение Совета Министров СССР о передаче Союзу советских писателей одного дома МГБ СССР, расположенного в районе Гоголевского бульвара.

АБАКУМОВ сразу же стал противодействовать выполнению этого решения и запретил мне и БЛИНОВУ передавать этот дом.

В связи с таким поведением АБАКУМОВА Совет Министров вскоре вновь обязал его передать дом Союзу писателей, но АБАКУМОВ по-прежнему продолжал саботировать выполнение этого решения и до дня своего ареста дом так и не отдал.

В данном случае нежелание АБАКУМОВА считаться с решением Советского правительства объяснялось даже не соображениями деловой необходимости, а исключительно его стремлением показать свое всемогущество и пренебрежение к решениям Совета Министров.

По этим же причинам АБАКУМОВ не выполнил решение Советского правительства, вынесенное в 1947 или 1948 г., о возвращении Министерству просвещения РСФСР помещения школы в Гнездниковском переулке.

Преступным было отношение АБАКУМОВА и к решению Совета Министров СССР от 1950 года, касавшемуся строительства Подольского газопровода.

Согласно этому решению, газопровод должен был проходить через свободную землю одного из объектов МГБ СССР, не затрагивая никаких сооружений. Несмотря на это, АБАКУМОВ категорически запретил БЛИНОВУ и начальнику комендантского отдела МГБ СССР БЛОХИНУ, в чьем ведении находился объект, выполнять и это решение Советского правительства.

Лишь после долгих проволочек и убеждений, что проведение газопровода через территорию объекта МГБ СССР будет выгодно для нас самих, АБАКУМОВ снял запрет с выполнения этого решения правительства.

Наряду с игнорированием решений Советского правительства АБАКУМОВ вел также вражескую линию на всемерное отгораживание чекистского аппарата от ЦК ВКП(б).

Я сам был очевидцем того, как АБАКУМОВ стремился отгородить чекистов от непосредственного общения с работниками ЦК партии.

В 1947 году однажды мне позвонил один из работников ЦК ВКП(б), фамилию его не помню, и попросил дать справку по некоторым вопросам, связанным с кадрами министерства. Поскольку вопросом, которым интересовались в ЦК ВКП(б), ведало Управление кадров, я доложил об этой просьбе АБАКУМОВУ.

Выслушав меня, АБАКУМОВ заявил, что он вообще запрещает без его ведома давать какие-либо справки в ЦК ВКП(б).

Отгораживанию чекистского аппарата от ЦК ВКП(б) во многом способствовал и тот дутый авторитет, который создавали АБАКУМОВУ его приспешники.

Возвеличивание АБАКУМОВА достигло такой степени, что в конце 1950 года и в начале 1951 года стали даже раздаваться голоса о предстоящем якобы в скором времени переходе АБАКУМОВА на руководящую работу в Совет Министров СССР.

Вопрос: Показывая о преступной деятельности АБАКУМОВА, вы не ответили — какие цели преследовал АБАКУМОВ. Что он замышлял?

Ответ: Как я уже сказал, АБАКУМОВ вел себя так, будто он ни от кого не зависим и никем не контролируем. Окружив себя подхалимами и угодниками, которые были расставлены на руководящие посты, АБАКУМОВ насаждал и культивировал в Министерстве антипартийные нравы, подавлял критику.

Опираясь на антипартийных людей из числа своего окружения, АБАКУМОВ проводил вражескую работу, игнорировал решения Советского правительства и отгораживал чекистский аппарат от ЦК ВКП(б), пытаясь выйти из-под контроля партии.

Действуя таким образом, АБАКУМОВ подчеркивал, что он достоин большей власти, и я не ошибусь, если скажу, что конечную цель АБАКУМОВА определяли его узурпаторские замашки.

Вопрос: Вы заявили, что сами разгадали вражеские замыслы АБАКУМОВА. Это неправда — у него не было тайн от вас.

Говорите, каким путем и с чьей помощью АБАКУМОВ и вы, его сообщники, намеревались осуществить свои преступные планы?

Ответ: На следствии я искренне показал все, что мне известно о преступной деятельности, проводившейся АБАКУМОВЫМ в чекистских органах.

Откровенно мною даны показания и о том, что я был послушным орудием в руках АБАКУМОВА — этого опасного врага Советского государства. Однако прошу поверить, что хотя я и близко стоял к АБАКУМОВУ, но свои вражеские планы он мне не открывал.

Допрос окончен в 20 ч. 30 м.

Протокол читал, записан с моих слов верно.

КОЧЕГАРОВ

ДОПРОСИЛ:

Cm. следователь следчасти по особо важным

делам МГБ СССР майор САМАРИН

Совершенно секретно

Список

лиц, проходящих по показаниям арестованного КОЧЕГАРОВА М.К.

АБАКУМОВ — Арестован

ПИТОВРАНОВ Е.П. Бывш. заместитель министра Государственной безопасности СССР — Арестован

СЕЛИВАНОВСКИЙ Н.Н. Бывш. заместитель министра Государственной безопасности СССР — Арестован

КОРОЛЕВ Н.А.Бывш. заместитель министра Государственной безопасности СССР — Арестован

ШУБНЯКОВ Ф.Г. Бывш. начальник 2 Главного Управления МГБ СССР — Арестован

УТЕХИН Г.В. Бывш. начальник 1 Управления МГБ СССР — Арестован

ЛЕОНОВ А.Г. Бывш. начальник Следчасти по Особо важным делам МГБ СССР — Арестован

КОМАРОВ В.И. Быв. Заместитель начальника Следчасти по особо важным делам МГБ СССР — Арестован

ЧЕРНОВ И.А. Бывш. начальник секретариата МГБ СССР — Арестован

БРОВЕРМАН Я.М. Бывш. заместитель начальника Секретариата МГБ СССР — Арестован

КУЗНЕЦОВ И.М. Бывш. начальник охраны АБАКУМОВА — Арестован

БЛИНОВ А.С. — генерал-лейтенант, бывший заместитель министра госбезопасности СССР, из органов МГБ уволен и в настоящее время работает в Министерстве госконтроля РСФСР.

Арестованный бывш. заместитель министра СЕЛИВАНОВСКИЙ в числе лиц, подхалимничавших перед АБАКУМОВЫМ и выполнявших его указания, назвал БЛИНОВА.

Арестованный ПАНКИН показал, что БЛИНОВ повинен в превращении одного из оперативных отделений отдела «Д», по существу, в цех ширпотреба по изготовлению настольных и футбольных календарей, блокнотов и др., что наносило ущерб работе отдела и влекло за собой растранжиривание государственных средств.

Арестованный СВЕРДЛОВ показал, что БЛИНОВ, наблюдая за работой отдела «К», серьезных вопросов не решал и агентурно-оперативной работой не занимался.

Арестованный УТЕХИН, показывая о том, что 2 Управление МГБ СССР подменяло глубокую чекистскую работу по выявлению агентуры иностранных разведок арестами женщин, имевших интимную связь с иностранцами, заявил, что осуждение таких лиц было возможным только потому, что этому способствовала линия, занимавшаяся Особым Совещанием, в работе которого принимал участие и БЛИНОВ.

РОГОВ В.П. — генерал-майор, бывш. начальник 4 Управления и секретарь парткома МГБ СССР. Из органов МГБ уволен, работает по линии МВД СССР в г. Комсомольске, Хабаровского края.

Арестованные СЕЛИВАНОВСКИЙ и ПИТОВРАНОВ показали, что РОГОВ, будучи начальником 4 (розыскного) Управления МГБ, не организовал работу по розыску агентуры, засылаемой в СССР англо-американской разведкой.

ПИТОВРАНОВ, кроме того, показал, что РОГОВ создавал вокруг АБАКУМОВА ореол славы, а также повинен в создании антипартийной обстановки в Министерстве.

Арестованный БРОВЕРМАН показал, что РОГОВ, являясь начальником 4 Управления МГБ СССР, развалил работу, помогал АБАКУМОВУ обманывать партию и правительство, скрывая от ЦК ВКП(б) тот факт, что большое количество агентуры иностранных разведок, объявленной в розыск, поймано не было.

БРОВЕРМАН далее показал, что РОГОВ, оказавшись у руководства Парткомом МГБ СССР, зажимал критику, создавая в Министерстве обстановку, облегчавшую АБАКУМОВУ проводить вражескую работу.

Арестованные ЗЕЛЕНИН и бывш. начальник отдела «Д» ПАЛКИН показали, что РОГОВ являлся близким человеком АБАКУМОВА.

Арестованный КОРОЛЕВ показал, что РОГОВ угодничал перед АБАКУМОВЫМ, мирился с тем, что МГБ СССР игнорировались партийные решения и что в партийных организациях Министерства отсутствовала критика.

Перед коммунистами РОГОВ часто ссылался на речи и выступления АБАКУМОВА, превозносил его, создавал ему незаслуженный авторитет непорочного человека и тем самым ориентировал коммунистов на то, чтобы они с критикой АБАКУМОВА не выступали.

Свидетель ЧЕЧЕНОВ показал, что по вине АБАКУМОВА и РОГОВА в 4 Управлении отсутствовала правильная организация розыска шпионов и других государственных преступников, чем наносился ущерб Советскому государству.

Свидетели ПЕТРИХИН и АБРАМОВ показали, что РОГОВ глушил поступавшие к нему сигналы о неблагополучном положении в Спецбюро МГБ СССР.

ВРАДИЙ И.И. — генерал-лейтенант, бывш. заместитель начальника Управления кадров МГБ СССР, из органов МГБ уволен, в данное время начальник отдела Воркутлага МВД СССР.

Арестованные КОРОЛЕВ и СЕЛИВАНОВСКИЙ показали, что ВРАДИЙ, будучи близким человеком АБАКУМОВА, помогал последнему проводить в органах МГБ вредительскую линию в расстановке кадров.

Арестованный УТЕХИН показал, что ВРАДИЙ вместе с АБАКУМОВЫМ преступно относились к укомплектованию 1 Управления МГБ СССР и заграничных резидентур опытными чекистскими работниками.

Об этом же показал и арестованный БЕЛКИН.

Арестованный ПАЛКИН показал, что ВРАДИЙ являлся приближенным АБАКУМОВА и последний поставил его, как своего человека, на пост заместителя начальника Управления кадров МГБ СССР.

Арестованный ЗЕЛЕНИН показал, что ВРАДИЙ совместно с АБАКУМОВЫМ сохранял на руководящей работе в МГБ скомпрометированных лиц.

Арестованный БРОВЕРМАН показал, что ВРАДИЙ помогал АБАКУМОВУ выживать из МГБ СССР работников, направляемых ЦК ВКП(б) для укрепления Управления кадров МГБ СССР.

По заявлению сотрудника МГБ подполковника ЛУКАШЕНКО и материалам, имеющимся в Особой Инспекции, ВРАДИЙ в 1945 году получил из Управления военной контрразведки в Австрии большое количество золотых изделий, 6 радиол, 22 охотничьих ружья, 50 пар модельной обуви и другие ценные подарки.

Кроме того, имеющимися в МГБ СССР материалами ВРАДИЙ изобличается в смазывании дел о преступлениях некоторых руководящих работников из числа близкого окружения АБАКУМОВА, в результате чего эти работники не наказывались и компрометирующие материалы на них скрывались от ЦК ВКП(б).

СИДЕНЬКОВ Н.М. — полковник, бывш. заместитель начальника Главного Управления внутренней охраны МГБ, в настоящее время начальник политического отдела войск и внутренней охраны МГБ Московского гарнизона.

Арестованный БРОВЕРМАН показал, что СИДЕНЬКОВ, являясь начальником политотдела Главного управления контрразведки «Смерш», помог АБАКУМОВУ создать в этом управлении антипартийную обстановку, при которой все делалось в угоду АБАКУМОВУ.

СИДЕНЬКОВ нанес вред работе военной контрразведки тем, что, усердно подхалимничая перед АБАКУМОВЫМ, свернул партийную работу, глушил критику, за что АБАКУМОВ, став министром госбезопасности, предоставил СИДЕНЬКОВУ должность заместителя начальника Главного управления внутренних войск МГБ СССР.

Арестованный УТЕХИН, показывая о том, что АБАКУМОВЫМ в военной контрразведке была создана преступная обстановка, заявил, что ему удалось подмять и политотдел Главного Управления контрразведки, возглавлявшийся СИДЕНЬКОВЫМ.

СМИРНОВ П.П. — генерал-майор, и.о. начальника Административно-хозяйственного управления МГБ СССР.

БЛОХИН В.М. — генерал-майор, начальник комендантского отдела МГБ СССР.

ГОРЯЧЕВ В.И. — полковник, начальник финансового отдела МГБ СССР. 24 апреля 1952 года

АП РФ. Ф. 3. Оп. 58. Д. 220. Л. 131–169. Копия. Машинопись.