На боевых тропах Отечественной Войны

Стрельников Евгений Герасимович, Директор Киреевской школы № 1, старший лейтенант. Во время войны командир ротного звена.

14 июля 1941 г. по партийному набору с Киреевского рудника в Действующую армию были направлены три человека: Я, Стрельников Евгений Герасимович, Захаров Василий и Кугучев.

Во время прохождения медкомиссии, т. Кугучев заявил, что он серьезно болен. Поэтому его не стали осматривать и беседовать с ним, а отправили домой. Это был единственный случай из всех призванных коммунистов области.

На следующий день всех призванных отправили на формирование в г. Ефремов, где формировалась 280 стрелковая дивизия (сд). Мы с Захаровым были зачислены в 1035 стрелковый полк (сп) политруками. Я в пулеметную, а Василий в стрелковую роту.

Командиром дивизии был назначен генерал-майор т. Данилов, спокойный, грамотный, внимательный к подчиненным, и кажется бывалый командир.

Комиссар дивизии – полковой комиссар тов. Мельников, стройный, подтянутый, быстрый в движении и более походил на командира, чем на комиссара.

Командир полка был из партийных работников района, фамилию не помню. Политический грамотный, уравновешенный и внимательный товарищ. Командиром нашего 1035 полка был майор кадровик тов. Гогичайшвили, грузин по национальности. Горячий, строгий и в то же время прекрасный товарищ. Все его называли «Наш Гоги». Командиром батальона, куда входила наша пулеметная рота, был т. Архипов.

Наша дивизия вступила в бой западнее Брянска, под. г. Почеп и г. Тубчевск. Наш 1035 полк расположился в лесу напротив г. Почеп, на опушке леса за рекой Вудость, которая являлась полосой, отделявшей нас от территории занятой немцами.

С первых дней фашисты дважды пытались прорвать нашу оборону и вели очень сильный минометный огонь, но немецкие части были отбиты. После этого, наш 1035 полк сам начал вызывать врага на бой. Делали вылазки к реке и заняли деревню Федоровка, которая находилась на нашей стороне реки. По другую сторону реки села: Красная Горка, Селюгово, Азарово, Калиново. У Калиново была переправа через реку, поэтому она охранялась противником более внимательно.

В начале августа д. Калиново была взята третьим батальоном 1035 полка и мы закрепились в ней, куда был переведен штаб батальона. Эта деревня имела большое значение, т. к. дома в ней в большинстве были кирпичные и удобные для размещения в них огневых пулеметных точек. Население деревни еще ранее было эвакуировано. Местных жителей в них не было.

В августе месяце наш полк несколько раз проводил разведку боем, в сторону Почепа и вели бои за населенные пункты и в них Азарово, Ветолово и Красная Горка, но закрепиться в них не удалось и полк в порядке отходил на старый рубеж обороны.

В течении двух месяцев август – сентябрь полк находился на в обороне на одном и том же месте, привлекая на себя внимание не менее дивизии вражеских войск, оттягивая их от продвижения к нашей столице – Москве. Перекрывая линии дорог от Брянска на Трубчевск и далее на юго-запад. Была уничтожена автоколонна с боеприпасами и сожжены или подбиты десятки танков.

1031 и 1033 полки вели сильные бои у населенных пунктов Красный дом и Пьяный рог.

В начале октября, положение нашей дивизии, да и всей третьей армии было усложнено. Немцы прорвались во фланг и 3-го октября заняли г. Орел. 50 армия отступила на восток. Наша 3-я армия оказалась в окружении. По приказу штаба Брянского фронта, наша 280 сд 7-го октября стала с боями выходить из окружения. В ночь на 8 октября наша дивизия с ходу, вплавь форсировала реку Десну у деревни Гавань и закрепилась на другом берегу, затем была построена переправа, по которой были переправлены армейские обозы и артиллерия.

10-11 ноября наша дивизия подошла к реке Навля у села Святого. Здесь фашисты выставили нам заслон из батальона конников, поддержанных минометной и пулеметной ротами. Командование дивизии решило взять село коммунистическими отрядами. Их было создано три. Ранним утром внезапно в село ворвались отряды с трех сторон, не дав опомниться фашистскому заслону, село было взято почти весь личный состав заслона уничтожен. В селе был захвачен обоз с продовольствием и оружием. Сразу в село вошла вся дивизия, но продвигаться дальше мешала река Навля. Переправы не было.

Пока наводили переправу, у реки скопились повозки, автомашины, дивизионная артиллерия и большое количество войск. Воспользовавшись задержкой немецкое командование подтянуло новые силы, которые открыли огонь по переправе. Хотя большая часть обоза и артиллерия были переправлены, но у строевых подразделений проявилось замешательство. В результате мы понесли большие потери, некоторые подразделения вышли из единого руководства и ушли в леса отдельными группами. Основные части, подразделения дивизии продолжали путь на Восток по лесам в направлении Дмитровска Орловского, ведя бои с отдельными немецкими подразделениями и танками, которым ставили задачу затруднить выход дивизии из лесов. Над нами все время патрулировали немецкие самолеты разведчики, давая своему командованию сведения о направлении движения наших войск.

При выходе из Брянских лесов мы встретили крупные силы противника. Завязался бой, который был далеко не равным, т. к. у нас пушки бездействовали за неимением снарядов, а фашисты давили минометным и пулеметным огнем, поражая нас авиацией сверху.

В том бою мы лишились командира дивизии тов. Данилова, который был тяжело ранен, а госпиталей и врачей не было. Как сложилась его судьба мне неизвестно. Он мог погибнуть, а мог попасть к партизанам, так как многие подразделения переходили на партизанский способ ведения борьбы с заклятым врагом.

Руководство дивизией взял на себя комиссар тов. Мельников, который вывел из окружения остатки потрепанных в боях полков.

Я в этом бою был ранен в голову пулей, которая застряла в черепе. Ее извлекли мои товарищи с помощью нашего граненного штыка. При выходе из окружения я отстал от своей дивизии и пристал к одному из полков другой дивизии нашей армии. Помню полком командовал майор Иванов, номера не помню. Затем были незначительные бои на железной дороге Орел – Курск у ж.д. станции и на шоссейной дороге. Окончательно вышли из окружения в г. Ливны.

5 ноября мы отправились на переформирование в г. Ефремов, где я встретился с дивизионным комиссаром тов. Мельниковым. О судьбе генерал тов. Данилова он тоже ничего не знал. Меня направили инструктором пропаганды полка в 269 сд, которая сражалась на Тульской земле под Теплым.

Штаб полка, в который я получил назначение, стоял в совхозе им. Горького. Меня направили комиссаром батальона сосредоточенного на высоте в километре от конторы совхоза. В батальоне насчитывалось не более 75 человек. Все попытки фашистов занять высоту были безуспешными. Наши бойцы стояли накрепко.

К вечеру 10 ноября, немецкое командование решило овладеть участком, который оборонял наш полк. Оно двинуло на него более 10 танков, за которым повзводно шли пехотинцы, прикрытые броней танков. Немцы захватили командный пункт полка, но высоту ни танки ни пехота не атаковали, остались в совхозе. Связь с полком была прервана, что стало со штабом полка мне неизвестно. Еще в дневных боях весь комсостав батальона вышел из строя, поэтому командование остатками батальона, около 30 человек, я взял на себя. Решил выходить в район Богородицка.

Пользуясь сильным снегопадом, под его прикрытием, мы без шума сняли немецкие патрули и минуя контору совхоза, где уже были немцы, взяли курс на восток.

Надо заметить, что среди нас был замечательный боец Иван Середа, который снял трех патрулей и остался незамеченным. Исключительно храбрый и хитрый солдат. Благодаря ему мы незамеченными вышли из этого мешка. Шли мы только ночами, а днем скрывались в лесных балках. В ночь с 13 на 14 ноября мы достигли шахтерского поселка Огаревка, куда немцы еще не приходили. Передохнув и подкрепившись едой, мы пошли в Богородицк. В этот же день мы пришли в Богородицк.

В городе, кроме местной власти, наших войск не было. Не задерживаясь в Богородицке, мы взяли курс на Сталиногорск, ныне Новомосковск. Куда прибыли на следующий день 15 ноября.

В городе действовал Заградительный отряд, куда мы и явились. В беседе с начальником Заградотряда я узнал, что бои идут в Дедилове, а обороняет его, кажется 269 дивизия, точно он не знал. Поэтому тут же, получив подкрепление из отдельно выходивших из окружения бойцов в количестве 11 человек, в ночь на 16 ноября, на машинах доставлявших боеприпасы 413 дивизии, стоявшей в Дедилове, мы достигли деревни Медвенка, где размещался штаб не 269, а 299 сд, о чем я узнал лишь на месте. Командиром дивизии был полковник тов. Серегин, который объяснил мне обстановку в Дедилове и дал направление в саперный батальон. Командиром которого был капитан тов. Николаев и инженер тов. Максимцов, который после войны написал книгу «Дорогами мужества» о боевых действиях 299 сд.

В бою за Дедилово.

16 ноября на командном пункте 299 сд я встретился с секретарем райкома т. Ухабовым, который рассказал, что моя семья не эвакуировалась, по случаю болезни детей. Это сообщение болью отозвалось в моем сердце и мне сразу захотелось идти в бой и этот случай представился.

В ночь на 17 ноября из штаба дивизии была произведена разведка на Киреевский рудник. Разведку повел лейтенант Малышко, в составе разведки помимо красноармейцев входили ряд коммунистов из истребительного отряда т. Ухабова: т.т. Тихонов, Анисимов, Токарев, Клепиков и др.

Утром 17 ноября первым в штаб батальона тов. Николаева прибежал Анисимов и сообщил, что разведка провалилась, «товарищи все погибли», затем явились другие Тихонов и кто-то еще не помню. Лейтенант Малышко пришел часом позже и доложил, что на Киревском руднике немцы готовят наступление, идет сосредоточение войск. Товарищи Токарев и Клепиков из разведки не вернулись.

Утром 17 ноября началось наступление фашистских войск со стороны Киреевки и Марковщико. Главные силы были со стороны Марковщино против 413 сд, которая размещалась на Горе в Дергилях и Стрельцах. Со стороны Киреевки по полю в направлении 2-й Луговой шла пехота и автоматчики. Со стороны 1-й Луговой шли автоматчики, которые простреливали 3-ю Луговую от реки до школы. Поэтому дорога стрелецкой слободы до реки была блокирована автоматным огнем.

Часов в 12 дня 17 ноября над Дедиловым появилось несколько бомбардировщиков, которые пикируя стали бомбить расположение 413 дивизии. Пехота под их прикрытием стала захватывать Дедилово.

Они заняли 1-ю и 2-ю Луговые слободы. Батальону тов. Николаева была поставлена задача не допустить немцев к мосту и не дать возможности переправиться через Шиворонь. Во второй половине дня начался бой за переправу в 3-й Луговой, т. е. по берегу реки. Имея большое преимущество в людских силах и вооружении, им удалось форсировать реку и оттеснить нас до горы и школы. Но комбат Николаев повел контрнаступление и немцы были отброшены за реку. Так повторялось дважды с переменным успехом немецкой и нашей пехоты.

Вечером Николаев получил приказ штаба дивизии оставить Дедилово и занять оборону на железной дороге между станциями Дедилово – Оболен-ское. Опытный командир тов. Николаев в ночь на 19 ноября вывел свое подразделение на намеченный рубеж и занял оборону в дер. Александровка.

Немецкая пехота при поддержке танков наступала со стороны ст. Дедилово и д. Красный лес. В Александровке начался бой. Против танков в батальоне было одно противотанковое ружье, из которого два танка были подбиты, другие повернули в лес. Начался бой с автоматчиками. Тов. Николаев повел наступление вдоль железной дороги на село Новоселебное.

В этом бою меня ранило в ногу. Преодолевая боль перебитой стопы, я пробирался к деревне Михалково, которая виднелась на возвышенности, в километрах двух от проселочной дороги. Я остался один, батальон вел бой за село Новоселебное у ст. Оболенское. Меня заметили местные жители деревни Михалково и мне на помощь прибежала из крайнего дома девчонка Тоня Морозова, лет 13-ти. При ее помощи я добрался до их дома, где мне оказала помощь старшая сестра Тони – Лида.

Часом позже, почти под самым окном начался бой нашего танка Т-34 против семи немецких танков. Были подбиты два немецких танка, но подбили и наш танк. Снаряд угодил в башню. Один танкист был убит, другой тяжело ранен в грудь, третий бежал и скрывался в деревне.

Деревня Михалков была занята немцами этой ночью на 20 ноября. Хозяин дома в котором я оказался Иван Антонович Морозов спрятал меня в чулане. Немцы в дом не заходили, а лишь два раза приходили за курами и яйцами. Постоянных немцев в деревне не было за всю оккупацию. В этой же деревне находился и раненый танкист, но его немцы забрали в «госпиталь» и был наверное расстрелян. Слуха о нем не было.

В деревне был один «сукин сын» некий Каменщиков, который подговаривал хозяина моего дома выдать меня немцам. Но старший сын его Иван, который жил в доме жены в с. Новоселебное и дочь Лида категорически запретили отцу это делать, за то хозяину пришлось давать Каменщикову продукты из своих скудных запасов, чтобы он не выдал меня немцам. Между прочим Каменщиков был в плену в Германии в 1-ю Мировую войну, знал немецкий языки благоволил немцам.

Иван, сын хозяина, часто приходил к отцу и приносил хорошие вести, которые получал от сестры своей жены. Эта девушка немного понимала по немецки, а в их доме был штаб какого-то немецкого подразделения и все о чем говорили в штабе она подслушивала и передавала Ивану, а он мне. Было ясно, что немцы под Тулой и Москвой терпят поражения. Это придавало мне силы.

14 декабря в деревню вошла наша разведка и меня перевезли в полевой госпиталь, а оттуда с знакомыми бойцами в Тулу, затем в Москву, где сделали операцию и отправили в эвакогоспиталь в Алтайский край. В эвакогоспитале я пролежал до середины марта 1942 г. Оттуда был выписан годным к строевой службе. С марта по июль месяц я находился в школе повышения военных знаний КУКС Брянского фронта, где мне присвоили звание старшего лейтенанта и вновь отправили на фронт.

С июля по сентябрь я воевал на Орловской земле в должности командира роты. Вел бои за поселок Зелегощь вблизи г. Орла. Где потом начались бои на Орловско-Курской дуге, но я был ранен раньше 25 сентября и снова до февраля месяца 1943 г. лежал в госпитале и к воинской службе был не годен. Лишь в конце войны в январе месяце был призван и направлен в Москву, где проводил обучение в запасной офицерской бригаде при МВО, откуда в апреле месяце 1945 г. был демобилизован и отправлен на работу по своей специальности – учителя.

Я участник Гражданской войны. Служил (добровольцем) в политотделе 1-й Конной армии с июля 1920 по февраль 1922 г.

За бои под Тулой награжден орденом Красной Звезды.

Сейчас на заслуженном отдыхе. Пенсионер. Живу очень хорошо. Одно лишь плохо, четвертый год я парализован и почти прикован к постели. Не могу быть полезным обществу и участвовать в общественно полезном труде. К тому же плохо вижу и слышу. Это еще более угнетает меня. Долгими вечерами сижу и вспоминаю прожитые годы, детство, юность и сравниваю со счастливым детством нынешних детей, поэтому пишу для внуков и правнуков стихи о прошлом. Чтобы они лучше поняли, что сделала для них Советская власть.

Некоторые строки я помещаю в этом письме.

Наше детство

Вспоминаю годы детства

Деревню нашу над прудом

Деревню нашу над прудом

Где мы учились с малолетства

Хлеб добывать своим трудом

Лет с десяти землю пахали

В ночной водили лошадей

И как большие привыкали

С зарей встречать рабочий день

В труде росли закалялись

Любили свой родимый край

Дружили с лесом и полями

Бродили всюду по утрам

С лукошком раннею порою

Сбирали ягоды, грибы

Гурьбой сбирались под горою

Готовы к шалостям любым

Июль 1979 г.

Годы беспризорничества

(Первое счастье)

В год девятнадцать восемнадцать

Семья осталась без отца

И я, как старший сын наверно,

Страдал за братьев без конца

Для них уехал я за хлебом

А мне всего тринадцать лет

Где показалось черным небо

Померк везде весь белый свет

По градам юга я бродил

Искал я пищу в ямах сорных

И был таким я не один

А сотни тысяч беспризорных

Порою жил трудом поденным

Добытый хлеб на дни делил

Пока не встретился с Буденным

Меня он в часть определил

С тех дней я стал Красноармейцем

И счастью не было конца

В своих делах я стал умельцем

В роли курьера и гонца.

Эти стихи из моей биографии, их уже написано много, но в печать не посылал, а писал для своих внуков. Если подойдут, пусть напечатают в нашей газете Маяк.

Стрельников Евгений Герасимович.