НИКОЛАЙ РАЗУМОВСКИЙ, МАРИАННА ИВАНОВА РАССЛЕДОВАНИЕ ПРОДОЛЖАЕТСЯ

НИКОЛАЙ РАЗУМОВСКИЙ, МАРИАННА ИВАНОВА

РАССЛЕДОВАНИЕ ПРОДОЛЖАЕТСЯ

Когда постучали, Татьяна Петровна легко встала и отворила дверь.

— Захаровы здесь живут?

Человек был четко виден в пролете двери. Высокий, широкоплечий, в мягком плаще. За ним смыкалась темнота, было слышно, как шумит озеро. Оно было совсем близко — днем синее, спокойное, ночью шумело даже от малейшего ветерка. Татьяна Петровна привыкла к этому мерному шуму. Домик стоял на самом берегу.

— У вас сдается комната?

— Да. Только, может, вам не понравится. Просто у нас. Одна ведь я с сынишкой живу. Муж погиб. Шоферил. И в аварию…

Гость тщательно вытер ноги, прошел в дом. Комната, оклеенная веселыми и светлыми обоями, видимо, понравилась ему.

— Хорошо, хорошо, — проговорил он, точно думая о чем-то другом.

Татьяна Петровна пригласила его выпить чаю. За столом гость разговорился. Он рассказал, что приехал из Алма-Аты, будет работать в отделе коммунального хозяйства, а зовут его Дымовым Константином Григорьевичем. Семья? Не сложилась семья. Холостяк…

Он попросил разрешения закурить. Татьяна Петровна поставила на стол пепельницу-башмачок.

— Работаю в комиссионном магазине.

Гость глядел на нее и улыбался.

…Колька появился уже в конце вечера. Он влетел в комнату, еще не остывший от путешествия через озеро на плоту. Они сами, мальчишки, плот этот строили — он да Вовка и еще Сенька-Фитиль. Ночью поехали в лес, что на той стороне озера. Страшно было, Фитиль боялся, а он, Колька, ничуть. Даже цветок сорвал там. Вот…

И он протянул матери темно-лиловый бархатистый ирис.

— Что ж ты, Николушка, делаешь? — упрекнула его мать. — Разве можно так? А если бы утонули?

— Все были мальчишками, — улыбнулся Дымов.

Татьяна Петровна ласково погладила голову сына.

— Дядя, а у вас есть книжки про шпионов, про преступников?

— Таких нет…

— А у нас тут до вас жил жилец, так мы с ним все читали про шпионов. Я вырасту, в разведчики пойду!

— Сиди уж, разведчик, — засмеялась мать. — Таких болтунов и не берут!

Дымов поблагодарил хозяйку, обещал пойти с Колей завтра на озеро и ушел, тихо прикрыв за собой дверь.

«Внимательный какой к мальчику», — подумала Татьяна Петровна, — вот бы ему, моему Николке, отца такого»…

Она убрала посуду, вымыла пепельницу-башмачок и поставила ее на столик у двери жильца. Может, встанет ночью, закурить захочет…

Дымов жил тихо — по утрам вставал и уходил на работу. По вечерам долго беседовал с Колей. Иногда они вместе ходили на озеро рыбачить или в кино. Татьяна Петровна только радовалась, глядя на них.

Как-то Дымов обратился к хозяйке:

— Обанкротился, знаете, — сказал он, — надо и с вами рассчитаться. Не продадите ли мне кое-какие вещички?

— С удовольствием, — согласилась Татьяна Петровна.

Через несколько дней Дымов явился домой в сопровождении двух мужчин. Один из них нес большой чемодан.

— Вы разрешите — мой друг у меня переночует? — спросил он. — А вот это вам!

И он протянул ей букет цветов.

— Никогда не дарил цветов женщинам. Но вы такая милая. У вас я как дома…

Татьяна Петровна даже зарделась от удовольствия.

Коля, конечно, проскользнул в комнату жильца. За столом сидели все трое и пили. Невысокий и очень широкий, точно квадратный, парень лихо опрокидывал стакан в рот, и, морщась, занюхивал корочкой. Коля засмеялся.

— Чего лыбишься? — сердито спросил Квадратный. — Водки хочешь?

— Пионеры водку не пьют, — ответил Коля.

— Научишься со временем, — осклабился Квадратный и налил себе еще полстакана.

— У нас один мальчик есть в классе — Гошка, — сказал Коля, — у него отец всегда пьяный. И Гошке уроки учить не дает, и бьет его. А мы на совете отряда постановили и пошли к нему на производство, к отцу, чтобы его там проработали…

— Ну и что? Исправился папаша?

— Н-не знаю, — нерешительно произнес Коля и вспомнил, что только сегодня Гошку дразнили девчонки, что у него фонарь под глазом.

— Вот то-то и оно, пацан! — захохотал Квадратный. — А как тут с заработками? — спросил он Дымова.

— Жить можно, — уклончиво ответил тот, и они посмотрели на Колю.

— Иди-ка отсюда, нам поговорить надо, — сказал Дымов и бесцеремонно выпроводил мальчика за дверь.

Коля задохнулся от обиды. Его выгнали, а Дымов совсем забыл, что обещал сегодня пойти с ним в парк. Променял его на какого-то… Слезы обиды жгли Коле глаза. Он уселся недалеко от двери на сундучок. Из двери высунулся Квадратный и, не заметив Колю в сумерках коридора, проговорил хрипло:

— Утек, пацан-то…

И это было еще обиднее. Коля вспомнил, как еще совсем недавно он вышагивал гордый, с красной повязкой на рукаве, и у него был милицейский свисток. У Вовки тоже был свисток. Они останавливали пешеходов, которые неправильно переходили улицу. И капитан милиции Круглов, тот, что проводит у них в школе занятия, похвалил их.

— Служба работников милиции нелегкая, но почетная, — говорил он. — Начинается она с пешехода, который нарушил правила уличного движения, а кончается поимкой государственных преступников…

— А как их ловят? — спросил Коля.

— По-разному, — ответил Круглов. — Конечно, они на лбу у себя вывески не носят. Наблюдательность надо развивать, ребята. Есть еще в нашей жизни и грабители, и воры, и бандиты, их трудно обнаружить, а вред они наносят большой…

…Дверь из комнаты жильца тихонько отворилась, и кто-то вышел. В руках нес чемодан — тот самый, с которым пришел Квадратный. Задел чемоданом за угол сундука, внутри чемодана ухнуло.

«Пустой», — отметил про себя Коля.

За дверью стало шумно. Дымов кричал на Квадратного, упрекал его за что-то.

— Да я в законе! — огрызнулся Квадратный. — Понимаешь, в законе!

Утром они ушли вместе.

— Уж вы извините, Татьяна Петровна, — вежливо сказал Дымов. — Нашумели мы тут вчера…

— Что ж, дело мужское, — улыбнулась женщина.

— Мам, — позвал Коля, когда они ушли, — дядя Костя себе два новых костюма купил. А говорит — денег нет.

— Не суй нос в чужие дела! — вспылила мать.

Коля обиженно замолчал. Раньше мать никогда так с ним не разговаривала.

Вечером они с Дымовым пошли на озеро. Вечер выдался теплый, безветренный. Жилец был чем-то озабочен, заметно нервничал.

— У вас неприятности, дядя Костя?

— У кого их не бывает? — вздохнул Дымов.

Его рука, большая, теплая, легла на Колино плечо. Мальчик не смел шевельнуться, боясь стряхнуть эту руку. Отец тоже клал ему руку на плечо… Большую, теплую руку.

— Дядя Костя! А что такое «я в законе?»

Рука вздрогнула и сразу исчезла.

— Где ты слышал это?

— А вчера ваш гость говорил. Мы тоже в школе говорим «законная книга» — хорошая значит. Так нам за это попадает. А он взрослый!

— Я этого не слышал. Тебе, должно быть показалось, — ответил Дымов.

— А кем он работает?

— Мастер холодильников. Хотел тут в ателье устроиться. Да платят мало.

— А вы всегда правду говорите, дядя Костя?

— Всегда.

«Знаю я теперь твою правду», — подумал Коля, и когда рука Дымова снова легла на его плечо, он сделал вид, что споткнулся, и отстранился.

Через несколько дней в школе проходили очередные занятия юных друзей милиции. Коля все время беспокойно ерзал, а потом спросил:

— Товарищ капитан! А что такое «я в законе»?

— Так иногда говорят преступники. «Я — вор в законе» — значит, вор со стажем, заслуженный среди воров. Ты где это слышал?

— Так, в одном месте…

Занятия закончились. Коля уже хотел уходить, но капитан остановил его:

— Пойдешь сегодня вместе со мной в отделение за повязками для завтрашнего дежурства.

— И я пойду! И я! И я! — раздалось несколько голосов.

— Со мной пойдет только Коля, — тоном, не допускающим возражений, сказал Круглов, и все замолчали. Как только они отошли, Круглов спросил:

— Теперь скажи правду. Откуда ты слышал про «вора в законе»?

Коля рассказал. Круглов слушал, казалось, без всякого интереса.

— А почему ты решил, что тот чемодан был пуст? — спросил капитан.

— Он его очень легко нес. Полный чемодан не так несут.

— Когда он уехал, этот квадратный?

— Да дней пять уж…

— Ну, иди, — неожиданно сказал капитан. — Повязки я завтра сам вам принесу утром.

Отпустив Колю, Круглов сразу пошел в мастерскую по ремонту холодильников. Ему сказали, что никто к ним наниматься не приходил, тем более из приезжих.

Потом зашел в адресный стол и посмотрел в картотеку. Дымов не был прописан в городе. Не оказалось работника с такой фамилией и в отделе коммунального хозяйства.

«Тут что-то не так», — подумал Круглов, и чтобы не спугнуть преждевременно таинственного Дымова, стал обдумывать, с чего начать.

А Дымов тем временем снова попросил Татьяну Петровну продать два новых костюма. Сказал, что костюмы отдал ему приезжий приятель.

Когда Татьяна Петровна рассматривала вещи, тут же вертелся и Коля. Он заметил, что дяденька, который оставил вещи, низкий и широкий. Костюмы, видимо, ему были узки, поэтому он и решил их продать.

— Нет, он мне должен деньги, вот и оставил, — пояснил Дымов.

— А сколько он вам должен? — спросил Коля.

— Тебе-то зачем знать? — сердито оборвала мать.

А Дымов добавил:

— Много.

На следующий день, возвращаясь из школы, Коля встретил капитана.

— Ну, как дела, Коля, как твой квартирант «в законе»?

Коля улыбнулся:

— Вещи отдал маме продать.

— Какие вещи?

— А те, что оставил у него приезжий, который тогда ушел с пустым чемоданом. Квартирант говорит, что тот парень должен ему много денег, вот и забрал у него вещи за долг.

— Что он передал матери для продажи?

— Два костюма и еще что-то. Костюмы были узкие, а тот парень широкий. Зачем он их покупал? Мама сказала, что в магазин их не примут, они ношеные.

Капитан, дойдя до угла, сказал:

— Мне сюда, до свидания. Послезавтра занятия, не забыл?

— Знаю, товарищ капитан. До свидания. — И Коля побежал домой.

Круглов тем временем поспешил в комиссионный магазин.

— Мне товарищ Захарову Татьяну Петровну, — попросил он.

— Я Захарова, — ответила продавщица.

Круглов внимательно посмотрел, не слушает ли кто, и сказал, что на полученные от ее квартиранта вещи нужно выписать квитанцию на его фамилию. Вещи не продавать. И Дымову об этом ни слова. Капитан вежливо откозырял и ушел.

Дома, когда Татьяна Петровна показала Дымову квитанцию, тот небрежно расписался какими-то каракулями и недовольно проворчал:

— Раньше принимали без квитанций, а теперь квитанция потребовалась.

— Раньше я говорила, что костюмы остались после смерти мужа и сдавала на свою фамилию, а теперь неудобно, догадаются.

Дымов промолчал.

На занятие кружка капитан пришел чем-то озабоченный. Перед началом занятий к нему подошел Коля и, то ли хвастаясь, то ли предупреждая, проговорил:

— А к нам опять приехал тот парень.

Капитан, ссылаясь на занятость, поспешил закончить беседу и уже во дворе спросил Колю:

— Когда он уезжает?

— Сегодня хотел, — ответил Коля.

Круглов поспешно ушел.

…Поезд медленно подходил к перрону. Его уже ожидали пассажиры. К пятому вагону подошло всего три пассажира: Квадратный и двое в штатском. Стоянка поезда была короткой. Друзья простились, и Квадратный с чемоданом, а за ним два пассажира без багажа зашли в вагон.

Квадратный почувствовал неладное, быстро пошел в другой конец вагона, но там дверь оказалась закрытой. Поезд тем временем тронулся. Квадратный немного постоял и вернулся обратно.

— Вы, что, гражданин, место не найдете? — спросил один из двоих.

Квадратный хотел пройти дальше, но его остановили:

— А вот свободное купе, занимайте.

И не успел тот ответить, как его подтолкнули и он оказался в купе.

— Садитесь, нам скоро сходить.

Квадратный, не раз попадавший «в переплет», все понял…

Дымова арестовали на вокзале. Пригласили сесть в машину и отвезли прямо в милицию.

В милиции назвали несколько его фамилий и кличек: Скакунов, он же Серьга, он же Ворон, он же Грохот… Дымов знал, что запирательство излишне, нужно сознаться, расположить к себе милицию, выступить в роли разоблачителя и тем самым смягчить наказание. Тем более, что Квадратный, как ему сказали, тоже арестован. А он знал, что этот «продаст» в любую минуту, и поспешил «продать» его и других первым…

Когда Коля пришел из школы, в комнате Дымова производили обыск. Татьяна Петровна, как-то растерянно и смущенно проговорила:

— Ничего, сынок, все хорошо. Не волнуйся. Помнишь, ты говорил, что станешь милиционером, будешь воров ловить, а у нас жил вор… И я-то, глупая, думала — человек хороший…

Коля мучительно думал: как же он, будущая гроза преступников, упустил у себя из-под носа ворюгу? Что ему теперь скажет капитан Круглов? А ребята? Засмеют. Пойти на занятия или нет? Все-таки пойду! Будь что будет! Может, и не узнают…

…Круглов вошел в класс, как всегда, улыбающийся и подтянутый.

— Сегодня, ребята, наши занятия будут несколько необычными. Я расскажу сначала, как только что был пойман крупный грабитель, который орудовал в нашем городе, и как нам помогли его схватить…

По классу пробежал шумок. Коля спрятался за спину Вовки, что сидел впереди, и замер.

Упруго расхаживая вдоль доски, капитан говорил:

— Мы получили сообщение, что к нам в город прибыл опасный преступник — вор-рецидивист. Помог нам наблюдательный паренек — навел на след. Задержать этого вора удалось в поезде, когда он хотел уже бежать с награбленным добром. Схватили и его дружка, который оказался главарем шайки. Скакунов — Ворон — Грохот — Серьга — вот его клички. И еще одну кличку имел этот неуловимый до вчерашнего дня преступник, орудовавший во многих городах…

Капитан сделал паузу и медленно проговорил:

— Звали его Константин Дымов… Арестованы пока трое. Нити ведут в другие города… Расследование продолжается… Коля в этом деле нам очень помог.