ЭДОПОЛНИТЕЛЬНОЕ ПОКАЗАНИЕ ПО ДЕЛУ ЛЕВЫХ ЭСЕРОВ, ДАННОЕ НА ОСНОВАНИИ ПРАВ, ПРЕДОСТАВЛЕННЫХ МНЕ ДЕКРЕТОМ РЕВОЛЮЦИОННОГО ТРИБУНАЛА ОТ 1 МАЯ С. Г. (СОГЛАСНО РАЗЪЯСНЕНИЮ ОБВИНИТЕЛЬНОЙ КОЛЛЕГИИ В ОТНОШЕНИИ ЕЕ ЗА № 267)

ЭДОПОЛНИТЕЛЬНОЕ ПОКАЗАНИЕ ПО ДЕЛУ ЛЕВЫХ ЭСЕРОВ, ДАННОЕ НА ОСНОВАНИИ ПРАВ, ПРЕДОСТАВЛЕННЫХ МНЕ ДЕКРЕТОМ РЕВОЛЮЦИОННОГО ТРИБУНАЛА ОТ 1 МАЯ С. Г. (СОГЛАСНО РАЗЪЯСНЕНИЮ ОБВИНИТЕЛЬНОЙ КОЛЛЕГИИ В ОТНОШЕНИИ ЕЕ ЗА № 267)

В дополнение к показанию моему от 22 июля показываю:

Насколько мне известно, формирование «отряда особого назначения» было предпринято Всероссийским штабом левых с.-р. по предложению т. Муралова (отряд должен был находиться в его распоряжении), о чем в 20-х числах июня им был отдан приказ, а 22 июня были утверждены штаты отряда (смотри страницу 26 вещественных доказательств).

Для сформирования этого отряда вызывались боевые дружины из Витебска и других мест. Ко времени событий 6–7 июля отряд находился еще в периоде формирования, и ни один человек из его состава в событиях 6–7 июля участия не принимал.

Считаю своим долгом указать на то, что ни следственная комиссия, ни обвинительная коллегия не уделили никакого внимания участию в событиях 6–7 июля германских и австрийских военнопленных.

Участие их устанавливается:

1) Показанием Николая Ефретова (на с. 87а, т. 1[194]). Упомянутые в этом показании военнопленные были допрошены и показали, что они из части, сформированной Бела Куном, и что, посылая их против левых с.-р., им объяснили: что это такие люди, что хотят убить всех австрогерманцев, подтверждая эти слова ссылкой на убийство левыми эсерами графа Мирбаха.

2) Об участии военнопленных в процессе отмщения за голову графа Мирбаха писал на страницах «Известий» (или «Правды») и Бела Кун – о занятии ими утром 7 июля здания почтамта и телеграфа.

3) Об этом же говорил мне и следователь Кингисепп при допросе 22 июля и даже собирался вызвать для одновременного со мною допроса гражданина Бела Куна, чтобы выяснить степень участия военнопленных, для меня недостаточно ясную.

Не вдаваясь, по существу, в содержание обвинительного акта, считаю себя вправе коснуться здесь тех странных, чтобы не сказать более, «ошибок», на которые мне пришлось наткнуться при первом же просмотре обвинительного акта.

1) После 4-го съезда Советов фракция (левоэсеровская. – Ред.) ЦИК имела не 20 мест, а 47.

2) Ваше указание на то, что в распоряжении левых с.-р. было 1700–1800 человек, ошибочно, ибо, как я уже указывал, ни один человек из формируемого «отряда особого назначения» участия в событиях 6–7 июля не принимал, в отряде же Попова было около 600 человек, из которых активное участие принимало не более 200–300 человек, остальные же или были заняты на постах в городе, или отдыхали после дежурства, или просто шатались, ничего не делая.

3) На странице 11-й обвинительного акта, цитируя показание т. Дзержинского, говорится: «Черепанов и Саблин с торжеством заявили ему (Дзержинскому) «вот-де у вас были октябрьские дни, а у нас будут июльские» и т. д.

В действительности в показаниях Дзержинского на с. 65, тома 1 говорится: «Потом пришли Черепанов и Саблин. Этот первый, потирая руки, радостно говорил: «У вас были октябрьские дни, а у нас будут июльские» и т. д. всю фразу до конца.

Как будто Дзержинским определенно говорится, что эта фраза была произнесена не мною.

Доказывать правильность последнего мне представляется излишним. Довольно того, что октябрьские дни я имею право больше называть своими, чем многие другие из говорящих это.

Право это закреплено за мною хотя бы постановлением ВЦИК

2-го состава (в заседании не то 3, не то 4 ноября 1917 года) о посылке мне в Москву приветственной телеграммы по поводу моей борьбы на октябрьских баррикадах и моего ранения от руки «рудневцев».

Из остальных «ошибок», бросившихся в глаза, укажу еще на следующие:

4) На с. 14 обвинительного акта говорится о том, что из моего показания явствует, что приказание о задержании всех автомобилей было отдано мною. Если же вы возьмете на себя труд взглянуть в подлинный текст моего показания на с. 106, то увидите, что подобное ваше заключение не соответствует действительности.

5) К числу подобных же «ошибок» относится приписка мне а) агитации среди воинских частей за вооруженное выступление и свержение Советской власти, о чем ни в одном показании нет ни малейшего указания и б) «руководства» военными операциями, ибо вряд ли руководство эвакуацией раненых подходит под столь громкое название.

Что же касается обвинения «в укрывательстве от ареста Блюмкина», то на столь циничный призыв выдавать на расстрел товарища по партии я не считаю возможным что бы то ни было отвечать.

Ю. В. Саблин