II

II

1) Телефонная связь.

Разведка по Московской телефонной сети была поручена Михаилу Ивановичу Рубинскому, который говорил, что им исследовано 18 линий. Общее впечатление, что линии не охранялись и препятствий к порче не будет. Обследования линий, вероятно, были произведены при помощи лиц, состоящих в различных школах.

Центральная телефонная станция мною была посещена значительно ранее и из вынесенного мною впечатления совершенно не охранялась. По техническим соображениям нарушение телефонной связи могло быть произведено только захватом самой станции, так как порчей извне цель не была бы достигнута; рассчитывать на помощь технического персонала станции для прекращения телефонной связи нельзя было.

По общим разговорам и личному впечатлению, можно было предполагать, что при некоторой инсценировке насилия телефонная станция продолжала бы работать и при другом режиме.

2) Почта и телеграф.

Нарушение телеграфной связи предполагалось произвести одновременно с нарушением телефонной связи проводов вне Москвы.

Захвата почты и Центральной телефонной станции, равно как и других станций, не предполагалось.

Эта работа в подготовительной части (рекогносцировка) одновременно должна быть произведена М. И. Рубинским.

3) Радиотелеграф.

По радиотелеграфному делу была произведена рекогносцировка только мощной станции на Ходынке Зыковым, по сведениям которого охрана ее производилась весьма слабо – 4–5 постами, и, по некоторым данным, эта станция ввиду общего настроения служащих могла бы, вероятно, при некотором незначительном насилии обслуживаться при другом режиме теми же служащими.

По поводу радиостанций я имел разговор с бывшим членом Инженерного комитета Владимиром Ивановичем Ковалевым в смысле установления связи, но никаких конкретных данных и согласия на это не получал. Разговор этот был приблизительно в июле месяце.

Кроме того, я имел разговор с Константином Николаевичем Карагодиным (служащим ГВИУ) относительно общего настроения огнеметной роты, причем получил впечатление, что большинство этой роты относится не сочувственно к существующему режиму и в случае переворота часть ее могла бы принять участие.

По словам Жукова, техническая часть должна была быть передана мне и в случае надобности своевременно были бы переданы необходимые лица, но за спешным отъездом Жукова фактическая передача не состоялась.

К лицам, сочувствующим движению, из различных разговоров я мог отнести до некоторой степени Сергея Павловича Матвеева, ст. инженера подрывного отряда ГВИУ.

К обязанностям и поручениям, даваемым Зыкову, относятся: учет и привлечение автомобилей, грузовых и легковых, мотоциклов, с личным составом, их обслуживающим, и рекогносцировка дорог и путей по Москве, а также рекогносцировка мощной станции беспроволочного телеграфа на Ходынке.

Деньги я получал два раза непосредственно от Жукова и два раза непосредственно от Алферова, ни от каких консульств денег я не получал, и получение таковых от консульств мне не известно.

Мои отношения с В. В. Трестером ограничились служебным характером по ГВИУ, только раз В. В. Трестер частным образом просил меня как бывшего начальника отдела складов и приемок ГВИУ о возможности и назначении его брата начальником автомобильного склада, но так как вакансия была уже занята, то разговор на этом и был окончен. Кондратьева я знал и предполагал, что он является участником организации.

24/X ?1919

К. Анчутин