8. Германская рабочая партия

8. Германская рабочая партия

Однажды я получил приказ из штаба ознакомиться с одним политическим обществом, которое называлось «Германской рабочей партией». В скором времени должно было состояться собрание этой партии, на котором должен был выступать Годфрид Федер.

Мне было поручено присутствовать на этом собрании и сделать о нем доклад.

Интерес, который высказывала армия к политическим партиям, был вполне понятен. Революция дала солдатам право участвовать в политике. И до тех пор, пока Центр и социал-демократы не убедились к великому своему огорчению, что симпатии солдат обращаются в сторону национального движения, они не видели причин отнимать у солдат это право.

Нечего и говорить, что я с огромным удовольствием отправился на этот митинг.

После длинной речи Федера я собрался было уйти, т.к. направление партии для меня было ясно, как вдруг было объявлено, что каждый желающий может выступить.

Тогда встал один профессор и начал доказывать, что новое движение посеет рознь между Баварией и Пруссией и приведет Баварию к слиянию с германской Австрией.

Тогда встал я, и так горячо ответил этому оратору, что он, как облитый водой пудель, выскочил из зала.

Неделю спустя, к великому моему изумлению, я получил карточку удостоверяющую мое вступление в состав «Германской рабочей партии» и приглашение на митинг, назначенный на ближайшую среду.

Меня тогда очень поразил такой способ вербования членов и я не зиал злиться ли мне или смеяться. Я никогда не представлял себе, что могу войти в «готовую» партию.

Мне всегда казалось, что я должен создать таковую сам.

Наступила среда. Как мне сообщили, на митинге должен был присутствовать председатель всегерманской рабочей партии.

Председателем партии оказался тот самый господин, который открыл предыдущее собрание.

Мне сообщили все имена лидеров. Председателем всегерманской партии был Харер, а председателем мюнхенского отдела – Антон Дрекслер.

На этом собрании, где мне была предоставлена возможность говорить, я задал несколько вопросов. И я был сразу же подкуплен системой организации.

У партии не было никакой напечатанной программы, ничего печатного вообще, но все что говорилось, было проникнуто твердой верой.

Мне уже больше не хотелось улыбаться. Чувства этих людей передались мне.

Передо мной встал решительный вопрос – присоединяться к ним или нет.

Чем больше я думал над этим вопросом, тем больше приходил к заключению, что маленькая группа, еще не разросшаяся в настоящую организацию, вполне жизнеспособна и, пожалуй, может привести к национальному возрождению, на что, по-моему, были абсолютно неспособны большие партии.

Два дня спустя я принял окончательное решение войти в партию. Это решение сделалось поворотным пунктом в моей жизни.

Мне был выдан временный членский билет за номером 7.