Глава 9. ПЕРЕВОРОТ ЛЕНИНА В ЦК
Глава 9. ПЕРЕВОРОТ ЛЕНИНА В ЦК
Общий анализ исторических событий и исторических документов от 23 февраля до 4 апреля 1917 года показывает следующую общую закономерность развития партии в революции: чем выше по ступеням иерархии большевизма, тем меньше революционной ярости, тем больше оппортунистической лояльности к Временному правительству. В то же время сама база революции, ячейки на заводах, фабриках, казармах, на которые опиралась партийная иерархия, «толкает налево» не только Временное правительство, но и свой штаб: ЦК партии.
К этому времени и партия тоже выросла: к январю 1917 года в партии было 23 тысячи человек (из них рабочих — 60,2 %, служащих — 25,8 %, крестьян — 7,6 %, прочих — 6,4 %, — «История КПСС», кн. I, т. 3, стр. 24), и уже к апрелю в партию вступило почти 60 тысяч новых членов. Это была часть того революционного авангарда, который заставил царя отречься от престола, а Думу (Временный думский комитет) — создать Временное правительство. Ни на минуту нельзя сомневаться, что большевистская революция произошла бы уже в конце февраля, если бы в те дни Ленин был в Петрограде. Этому авангарду недоставало именно Ленина. Возражения того порядка, что Ленину после своего возвращения из-за границы для новой революции понадобилось все-таки целых семь месяцев, отпадают потому, что ему приходилось теперь создавать новую революционную ситуацию, которая была упущена ЦК партии во время Февральской революции из-за физической ограниченности сил старого руководства в феврале (Шляпников-Залуцкий-Молотов), а в марте — из-за оппортунизма нового руководства (Каменев-Сталин-Свердлов).
Поэтому, прежде чем подготовить новую революцию против Временного правительства, Ленин должен был провести революцию на верхах своей партии. «Апрельские тезисы» Ленина — это одновременное объявление войны на три фронта: против ЦК собственной партии, с одной стороны, против Временного правительства, с другой, против меньшевиков и эсеров, с третьей.
Л. Троцкий был прав, когда писал: «Апрельское столкновение Ленина с Генеральным штабом партии не было единственным. Во всей истории большевизма за исключением отдельных эпизодов, которые только подтверждают правило, все лидеры партии, во все время развития стояли правее Ленина… Против старых большевиков Ленин нашел поддержку в другом, уже закаленном, но с массой связанном партийном слое. В Февральской революции большевистские рабочие сыграли решающую роль. Они считали само собою разумеющимся, что тот класс должен взять власть, который добился победы. Эти рабочие бурно протестовали против курса Каменева-Сталина, а Выборгский райком партии даже угрожал исключением «лидеров» из партии. То же самое наблюдалось и в провинции… На этих рабочих ориентировался Ленин…» (L. Trotzki, "Geschichte der russischen Revolution", Fischer Verlag, 1967, S. 359–360).
Нельзя думать, что ЦК собирался легко сдаться. Он был в курсе политики и тактики «Апрельских тезисов» уже из пяти «Писем издалека» Ленина, из которых «Правда» опубликовала в марте только одно, и то с сокращениями, как уже упоминалось.
Бюро ЦК, редакция «Правды» и ПК партии думали, что не они должны стать на точку зрения Ленина (по их мнению — эмигрантская, отсталая и даже немарксистская), а Ленин должен подчиниться ЦК и поддержать решение Бюро ЦК и только что окончившегося Всероссийского совещания партийных работников. К тому же, авторитет Ленина в партии не был абсолютным. Троцкий замечает: «Фактическое влияние Ленина в партии было, несомненно, очень велико, однако оно ни в коем случае не являлось неограниченным. Оно не сделалось и позднее, после Октября, неограниченным» (там же, стр. 257).
Мы уже видели из истории, как соратники Ленина, основатели большевизма, часто расходились с Лениным. В большинстве случаев побеждал Ленин, но бывали случаи, когда побеждали и они. Правда, еще не было такого случая, чтобы весь генеральный штаб большевизма восстал против Ленина, как сейчас. Тем большее основание было у восставших рассчитывать на победу. Хотя Ленин и собирался воевать «1 против 110», но он был слишком реальным политиком, чтобы не видеть, что один, без своей уже существующей армии и ее штаба, он не может добиться поставленной цели — захвата власти в ближайшее время. Тут взаимозависимость была полная: партия без Ленина — это машина без руля, а Ленин без партии — это руль без машины. Суханов, свидетель и участник событий, которого Ленин называл «лучшим представителем мелкобуржуазной демократии», писал:
«Остаться без Ленина — не значит ли вырвать из организма сердце, оторвать голову?… Кроме Ленина в партии не было никого и ничего. Несколько крупных генералов — без Ленина ничто, как несколько необъятных планет без солнца» (Н. Суханов, Записки о революции, кн. III, Берлин-Петербург-Москва, 1922, стр. 54–55). Конечно, и без Ленина партия существовала бы, как она существовала в марте, но она была бы обыкновенной левой революционно-демократической партией, немножко левее меньшевизма, но куда ближе к Мартову, чем к Ленину. Такая партия кончила бы, дав парламентской республике двух-трех левых министров.
Но не для парламента Ленин создавал свою партию, а партию свою Ленин задумал как инструмент уничтожения всякого парламентаризма. Спор между Лениным и ЦК кажется тактическим, а на деле речь идет о том, что Ленин обвиняет свою партию в том, что, будучи в плену догматических схем, она проморгала власть в феврале-марте.
Автором догматических схем, правда, был сам Ленин, когда в «Двух тактиках» (1905) доказывал, что, согласно марксизму, сначала бывает «буржуазно-демократическая» революция и демократическая республика («демократическая диктатура»), а потом — пролетарская революция и диктатура пролетариата. За эту схему и цеплялся русский ЦК. Но как раз в связи с войной Ленин ее пересмотрел, выдвинув новую доктрину о победе социализма в «слабом звене» империализма.
Этот пересмотр прошел мимо ушей его учеников, потому что Ленин намеренно не был конкретным, чтобы не быть обвиненным в открытой ревизии марксизма в этом кардинальном вопросе. В «Апрельских тезисах» Ленин был уже конкретным, там он, во-первых, объяснил причину, почему партия не захватила власть, во-вторых, поставил задачу захвата этой власти, хотя бы и с опозданием. Вот соответствующее место «тезисов»:
«Своеобразие текущего момента в России состоит в переходе от первого этапа революции, давшего власть буржуазии в силу недостаточной сознательности и организованности пролетариата (курсив мой. — А. А.), — ко второму её этапу, который должен дать власть в руки пролетариата и беднейших слоев крестьянства» (Ленин, Соч., 4-е изд., т. 24, стр. 4).
Значит, вы, лидеры ЦК большевиков в России, в силу «несознательности» и «неорганизованности» не взяли власти в феврале-марте, но вы обязаны её взять теперь, вы даже находитесь на пути к ней. Это значит далее, что «диктатура пролетариата» в России могла быть и ее нужно было установить сейчас же после свержения царя, точь-в-точь по знаменитому лозунгу Троцкого в 1905 году: «Без царя, а правительство рабочее». Троцкий замечает по поводу реакции большевистских лидеров на «Апрельские тезисы»: «Перспектива непосредственного перехода к диктатуре пролетариата пришла совершенно неожиданно, противореча традиции. Она просто не вмещалась в голову… Неудивительно, что «Апрельские тезисы» Ленина заклеймили как троцкистские (L. Trotzki, там же, стр. 255).
Вернемся к хронологии событий. На второй день после возвращения в Петроград, 4 апреля, Ленин выступил в Таврическом дворце на собрании большевиков — участников Всероссийского совещания рабочих и солдатских депутатов со своими «Тезисами». Это выступление в тот же день он повторил на совместном собрании большевиков и меньшевиков, участников того же Всероссийского совещания. В этих тезисах дан ответ на вопрос, как теперь, наконец, большевики могут и обязаны взять власть в свои руки. То, что Ленин говорил, не укладывалось не только в меньшевистские, но и в большевистские головы. Главные «тезисы»:
1. никакой поддержки Временному правительству, разоблачение «требования», чтобы это правительство перестало быть империалистическим;
2. ни малейшей уступки «революционному оборончеству», разоблачение его;
мир невозможен при существующем строе, для мира надо взять власть в свои руки;
не парламентарная республика, а республика Советов, завоевать большинство в Советах, разоблачая там «мелкобуржуазные оппортунистические партии» меньшевиков и эсеров;
перемена программы партии и переименование партии в Коммунистическую партию, чтобы отмежеваться от мировой социал-демократии и от русских меньшевиков (Ленин, там же, стр. 4–6).
Итак, Ленин, по существу, объявил три войны: 1. войну Временному правительству, 2. войну мелкобуржуазным оппортунистическим партиям меньшевиков и эсеров, 3. войну всему руководству большевистской партии.
Как реагировали на это меньшевистские и большевистские лидеры?
О реакции группы Плеханова Ленин сам писал так: «Г. Плеханов в своей газете назвал мою речь "бредовой". Очень хорошо, г. Плеханов. Но посмотрите, как вы неуклюжи, неловки и недогадливы в своей полемике. Если я два часа говорил бредовую речь, как же терпели бред сотни слушателей? Далее. Зачем ваша газета целый столбец посвящает изложению "бреда"?» (там же, стр. 7).
Суханов рассказывает, как лидер меньшевиков в Думе, будущий министр Скобелев отзывался о речи Ленина: «Разговор перешел вообще на Ленина. Скобелев рассказывал о его бредовых идеях, оценивая Ленина, как совершенно отпетого человека, стоящего вне движения. Я в общем присоединился к оценке ленинских идей и говорил, что Ленин в настоящем его виде до такой степени для кого не приемлем, что сейчас он совершенно не опасен для моего собеседника Милюкова» (Суханов, там же, стр. 48).
Тот же Суханов приводит и реакцию большевистских лидеров: «через пять дней по приезде Ленин созвал совещание из старых большевистских генералов… Ленин призвал своих маршалов не для того, чтобы убеждать их и спорить с ними: он хотел только узнать, верят ли они в его новые истины… Маршалы произнесли по речи. Ни один не высказал ни малейшего сочувствия» (там же, стр. 50).
7 апреля «Тезисы» Ленина были опубликованы в «Правде». 8 апреля «Правда» — центральный орган партии, редактируемый Каменевым и Сталиным, — сделала к ним следующее редакционное примечание: «Что же касается общей схемы т. Ленина, то она представляется нам неприемлемой, поскольку она исходит от признания буржуазно-демократической революции законченной и рассчитывает на немедленное перерождение этой революции в революцию социалистическую».
Сам Ленин замечал, что «"тезисы" и доклад мой вызвали разногласия в среде самих большевиков и самой редакции "Правды"» (Ленин, там же, стр. 23). Это было скромно сказано: в ЦК, ПК и редакции не раздалось ни одного голоса в пользу Ленина. Неясна была позиция даже Зиновьева, который приехал вместе с Лениным. Ленина поддержали только три близкие ему женщины-эмигрантки — Коллонтай, Инесса Арманд и его жена Н. Крупская.
Своим взбунтовавшимся партийным «маршалам» Ленин предложил провести в партии открытую дискуссию — кто прав: ЦК или Ленин? «Правда» или Ленин?
«После ряда совещаний мы единогласно пришли к выводу, что всего целесообразнее открыто продискутировать эти разногласия» (там же, стр. 23).
Но это уже предрешило тотальную победу Ленина. В «Апрельских тезисах» была только удачно сформулирована идея захвата власти, которая смутно владела низовой большевистской массой. Эта идея уже была однажды сформулирована в Манифесте ЦК от 26 февраля в виде лозунга о переходе власти к «Временному революционному правительству», но Каменев, Сталин, Свердлов, заменив в руководстве ЦК Шляпникова, Залуцкого и Молотова, отвергли эту идею. Начиная с 8 апреля, в главнейших комитетах партии и районных организациях начинается дискуссия за и против тезисов Ленина. Чем ниже по лестнице иерархии партии, тем больше поддержки Ленина. Партийные комитеты Петрограда и Москвы раскалываются — верхи против, рядовые члены — за Ленина. Районные организации в большинстве за Ленина, местные ячейки — все за. Некоторые местные рабочие и солдатские собрания даже требуют немедленного перехода власти к Советам («История КПСС», т. 3, кн. I, стр. 63). Официальный историк замечает: «Именно среди рабочих тезисы нашли горячий отклик» (там же стр. 60). Ленину ничего больше и не надо было.
Пользуясь военной терминологией Суханова, можно сказать, что создалось положение, когда на верху партийной пирамиды стал полководец, решивший дать генеральное сражение, под ним — Генеральный штаб, саботирующий планы сражения, а в основании пирамиды — большевистская армия, готовая в любое время по приказу полководца двинуться в бой. К этой-то армии, минуя Генеральный штаб, и начал апеллировать Ленин — полководец с первого же дня своего возвращения. Ленин еще в 1900 году говорил, что газета не только коллективный пропагандист, но и коллективный организатор. Поэтому первое дело, о котором он заботится после возвращения, — это перенятие главного редактирования «Правды», вытеснив из её редакции Сталина (посадил в ЦК работать над национальным вопросом), Каменева (переключил на работу председателя большевистской фракции в Совете рабочих и солдатских депутатов).
Через «Правду» Ленин устанавливает прямой контакт с рядовой массой партии. Для завоевания на свою сторону «офицерского корпуса» партии он пишет в течение пяти дней (с 8 по 13 апреля) три работы исключительно тактического значения: «О двоевластии», «Письма о тактике» и «Задачи пролетариата в нашей революции». В них Ленин окончательно хоронит платформу и тактику старого Бюро ЦК, ПК и редакции «Правды». В них Ленин дает теоретическое обоснование «переориентировки», «переворужения» партии — Ленин провозглашает ревизию старого классического ленинизма 1903–1905 годов, за который хватаются ныне его ученики. Корень ревизии: пересмотр того пункта действующей программы партии, который говорит об установлении после свержения царизма «демократической республики» в России, пересмотра того пункта работы Ленина «Две тактики» (1905), который говорит о демократической республике, как о неизбежном строе на путях к социализму.
Ленин, как говорят, прямо берет быка за рога. Он говорит: «Коренной вопрос всякой революции есть вопрос о власти» (Ленин, Соч., т. 24, стр. 19). Так вопрос и стоял в феврале-марте, но большевики в силу ряда условий, в том числе и догматического порядка, упустили эту власть. Как быть теперь, в апреле, надо ли тотчас свергнуть Временное правительство? Ленин: «Отвечаю: 1) его надо свергнуть, ибо оно олигархическое, буржуазное… 2) его нельзя сейчас свергнуть, ибо оно держится прямым и косвенным… соглашением с Советами… 3) его вообще нельзя «свергнуть» обычным способом» (Ленин, там же, стр. 21).
Как быть? Надо большевикам завоевать большинство в Советах, оттеснив оттуда меньшевиков и эсеров, и как только эта цель будет достигнута, свергнуть Временное правительство не «обычным» путем, а восстанием (так и случилось в октябре 1917 года). Ленин вновь и вновь ставит все тот же вопрос о власти: вы, рабочие и солдаты, свергли царя, поэтому вам, рабочим и солдатам, и должна принадлежать власть. «Вся власть Советам», — говорит Ленин. Ленин не только имеет успех в низах, в партийной массе, но теперь, чем ближе к Всероссийской партийной конференции, назначенной на конец апреля, тем больше он склоняет на свою сторону «офицерство партии». Это, в свою очередь, влияет и на генералитет партии. Вот, что писал об этом процессе Суханов:
«Разудалая "левизна" Ленина, бесшабашный радикализм его, примитивная демагогия, не сдерживаемая ни наукой, ни здравым смыслом — впоследствии обеспечили ему успех среди самых широких пролетарско-мужицких масс, не знавших иной выучки, кроме царской нагайки. Но эти же свойства ленинской пропаганды подкупали и более отсталые элементы самой партии… Позиция же этой массы не могла не оказать решающего действия и на вполне сознательные большевистские элементы, на большевистский генералитет. Ведь после завоевания Лениным «партийного офицерства», люди, подобные, например, Каменеву, оказывались совершенно изолированными… И Ленин одерживал победу за победой» (Суханов, там же, стр. 57–58).
Период от Петроградской общегородской конференции (14 апреля) до начала Всероссийской партийной конференции (24 апреля) есть серия побед Ленина над старым ЦК. Главный доклад «О текущем моменте» на Петроградской общегородской конференции сделал сам Ленин. Там Ленин еще раз обосновал ревизию старого ленинизма Лениным. Говоря о «двоевластии», как феноменальном факте, Ленин заметил: «Тут и нужен пересмотр старого большевизма… Буржуазная революция в России закончена, поскольку власть оказалась в руках буржуазии. Здесь старые большевики опровергают: "она не закончена — нет диктатуры пролетариата". Но Совет рабочих и солдатских депутатов и есть эта диктатура» (Ленин, Соч., т. 24, стр. 116). Ленин говорит, что теперь как раз и надо бороться за единовластие этого Совета, что будет означать переход власти в руки пролетариата и беднейшего крестьянства, то есть установление диктатуры пролетариата.
На фронте штыки тоже не надо бросать, их надо только повернуть во внутрь страны. «Долой войну — не значит бросанье штыка. Это значит переход власти к другому классу» — говорил Ленин (там же, стр. 119).
Что это значит? Это значит — «Правительство должно быть свергнуто… завоевав большинство в Советах», — говорит он (там же, стр. 120). Словом: «Старый большевизм должен быть оставлен»! (там же, стр. 122).
Ленин решительно осудил и всю революционную фразеологию мартовских решений Бюро ЦК о войне и Временном правительстве:
«Революционная демократия никуда не годится, это — фраза… Кончить войну пацифистски — утопия… Контролировать (Временное правительство. — А. А.) без власти нельзя… объединение с партиями, как целыми, проводящими политику поддержки Временного правительства,… безусловно невозможно» (Ленин, там же, стр. 123, 124, 131). Все резолюции конференции были приняты в этом, ново-ленинском духе. Петроград задал тон провинции. Из провинции начали поступать резолюции с одобрением «Апрельских тезисов». Ленин их аккуратно печатал в «Правде». Умело использовал Ленин и первый кризис Временного правительства, связанный с нотой министра иностранных дел Милюкова правительствам Англии и Франции (18 апреля). В этой ноте Милюков писал, что Россия будет соблюдать свои обязательства в войне и верить в победоносное окончание войны. Это вызвало взрыв возмущения рабочих и солдат Петрограда. Произошла вооруженная демонстрация и митинг солдат (15 тысяч человек) перед резиденцией Временного правительства — перед Мариинским дворцом. Выделялись лозунги: «Долой Милюкова», «Долой Временное правительство». Меньшевистско-эсеровским лидерам удалось мирно ликвидировать инцидент, обещав обсудить вопрос в Совете. Большевики воспользовались кризисом, чтобы еще раз заявить, что войну кончить удастся только взятием власти Советом (резолюция ЦК РСДРП (б) от 21 апреля). Часть руководителей Петроградского комитета (группа Богдатьева) даже выдвинула лозунг о немедленном свержении Временного правительства. Однако ЦК, по предложению Ленина, осудил такой лозунг. В резолюции ЦК от 22 апреля 1917 года говорится:
«Лозунг: "Долой Временное правительство" потому не верен сейчас, что без прочного (т. е. сознательного и организованного) большинства народа на стороне революционного пролетариата такой лозунг либо есть фраза, либо объективно сводится к попыткам авантюристического характера. Только тогда мы будем за переход власти в руки… когда Советы рабочих и солдатских депутатов станут на сторону нашей политики» (Ленин, ПСС, т. 31, стр. 319–320).
Как практические задачи для ЦК Ленин выдвинул лозунги: 1. разъяснение большевистской политики «Апрельских тезисов», 2. разоблачение и критика партии меньшевиков и эсеров в Советах, 3. пропаганда и агитация «среди каждого полка, на каждом заводе, особенно среди самой отсталой массы, прислуги, чернорабочих…», 4. «организация, организация и еще раз организация пролетариата: на каждом заводе, в каждом районе, в каждом квартале», 5. вместо оппортунистов посылать в Советы «только таких товарищей, которые выражают волю большинства» (там же, стр. 320).
ЦК указал своим членам партии, что он, ЦК, сейчас против всяких вооруженных демонстраций. Поэтому ЦК считает правильным постановление Совета рабочих и солдатских депутатов против таких демонстраций и что оно «подлежит безусловному выполнению» (там же, стр. 320).
Тем самым Ленин объявил во всеуслышание, что он играет не в темную, а идет к бою, создавая прочные предпосылки победы. В эти дни Ленин много раз повторяет: мы не бланкисты и не авантюристы. Ленин готов на решительный бой только тогда, когда на его стороне «большинство», но он имеет в виду большинство не во всей стране и не во всей армии, даже не в столице, а только большинство на петроградских заводах и в казармах, большинство — только на петроградских улицах.
Таким образом, только за две недели работа Ленина вызвала такое полевение в партии, что партийная масса в Петрограде и часть Петроградского комитета сделали, по выражению Ленина, «попытки взять "чуточку полевее" нашего ЦК» (там же, стр. 337); но Ленин призвал партию к дисциплине и к тому, чтобы от каждой местной организации были «прямые нити к центру, к ЦК»; нити эти должны быть «постоянные, ежедневно, ежечасно укрепляемые и проверяемые», «чтобы враг не мог застать нас врасплох» (там же, стр. 338). Другими словами, к захвату власти готовиться надо, но когда это произойдет, на этот раз будет определять не масса снизу, а ЦК партии — сверху.
Такова была в партии обстановка, когда 24 апреля открылась седьмая (апрельская) Всероссийская конференция РСДРП(б).