Глава XVI. Операции на побережье Бельгии: вторая фаза. Первый бой на Ипре
Глава XVI. Операции на побережье Бельгии: вторая фаза. Первый бой на Ипре
Благодаря успеху, достигнутому на фланге, появилась надежда на возможность изменить положение и в восточной части фронта, пока противник еще окончательно не укрепился. Вечером 22 октября адмирал Худ ушел в Дюнкерк на встречу с адмиралом Фаеро, назначенным командующим французскими морскими силами в Канале, а также с нашим связным офицером в штабе бельгийской армии. Здесь он узнал о прибытии французской XLII дивизии, которую бельгийцы ожидали к себе на помощь. Отступив от Schoorbakke и Тервита и потеряв предмостные укрепления этих пунктов, они занимали непрочное положение на извилине реки, но генерал Жоффр наметил новый широкий план, который намеревался выполнить при содействии адмирала Худа, и приказал дивизии перейти в Ньюпорт. К этому времени английская флотилия значительно усилилась. Прибывали старые крейсеры и канонерки, и после совещания в Дюнкерке адмирал доложил Адмиралтейству, что он считает число судов достаточным, но полагает, что приближающийся период зимних штормов может заставить уйти мониторы и канонерки. Не придавая большого значения последнему обстоятельству, он указывал на опасность атак подводных лодок — риск, на который следует пойти, если помощь флотилии действительно ценна.
По намеченному плану, дивизия французов при поддержке флотилии должна была перейти в наступление вдоль берега и попытаться выбить немцев из Остенде, лишив этим их правый фланг той помощи, которую они получали с моря. Наступление являлось как бы дополнением к операции всей союзной армии.
С 19 октября наши I и IV армейские корпуса совместно с III кавалерийской дивизией старались пробиться через Ипр и Thouront в Брюгге. 21 октября подошедшее к немцам значительное подкрепление остановило наступление наших войск, но так как генерал Жоффр выразил намерение перебросить на Ипр IX корпус, а вслед за ним и другие части, существовала надежда на возобновление наступления. Франко-бельгийская операция должна была начаться 24 октября. Приготовления велись в строжайшем секрете, и в 6.30 утра 23 октября адмиралу Худу сообщили, что французы будут продвигаться из Ньюпорта на север до 9 часов и с этого момента понадобится его поддержка. Однако, прежде чем что либо могло быть сделано, немцы возобновили наступление на Lombartzyde, и флотилия принуждена была сосредоточить свои усилия для прекращения этого наступления. Результат судового огня оказался весьма действенным — наступление потерпело полную неудачу. Днем французы смогли пройти через Lombartzyde и продвинуться к Вестенде. Казалось, что наступление вдоль берега может быть успешным, но неожиданно содействие флотилии понадобилось в другом месте. Немцы начали сосредоточивать все свои усилия на линии Сент-Георг — Тервит, держа окопы под обстрелом тяжелых батарей, обнаруженных около ферм Рудпорт и Блокус. Удержать эту линию фронта, не заставив замолчать батареи, было невозможно, и суда пришли на помощь. Она все-таки оказалась недостаточной; положение вскоре стало настолько критическим, что бельгийцы уведомили французский штаб о необходимости срочной присылки значительных подкреплений из состава XLII дивизии; другого выхода из положения они не видели. Пришлось остановить успешное наступление французов, дошедших вплотную к Вестенде, так как наступать на фланге, когда центр близок к прорыву, было, конечно, немыслимо. Ночью на подкрепление в Тервит отправили целую бригаду. Однако, невзирая на все трудности, мысль о прибрежном наступлении не была оставлена. Среди этих затруднений оказалось одно, при разрешении которого снова столкнулись интересы сухопутные и морские. Успех наступления зависел исключительно от степени поддержки, которую сможет оказать флотилия, а флотилия могла принести максимум пользы, лишь обеспечив себе подводную безопасность. Пока же Остенде оставался открытым, опасность существовала, и очень большая. С другой стороны, раз операция велась с целью овладеть Остенде и с намерением пользоваться им как портом, его нельзя было разрушать. Споры по этому вопросу велись несколько дней. Адмиралтейство настаивало на разрушении Остенде, и только 23 октября перед началом наступления французов адмирал Худ получил из бельгийской Главной Квартиры приказание бомбардировать город. Дальше ждать не приходилось: только что подводная лодка атаковала канонерку Wildfire и миноносец Myrmidon, к счастью, в обоих случаях неудачно.
В Англии беспокойство за флотилию возрастало, и принимались всевозможные меры для уменьшения риска, которому она подвергалась. Адмиралу Худу приказали оставить лишь самое необходимое число судов, отправив остальные в Дюнкерк. Ему послали еще один дивизион миноносцев и три тральщика, снабженных особыми тралами против подводных лодок (antisubmarine sweeps). Находившиеся в его распоряжении в Дувре линейные корабли Venerable и Irresistible оборудовали противолодочными тралами. Кроме того, готовились баржи с противоторпедными сетями, которые предполагалось ставить вдоль бортов крупных судов во время бомбардировки. Все эти меры опять-таки являлись малодейственными, пока Остенде оставался открытым, и в полночь адмирал Худ получил приказание Адмиралтейства уничтожить вокзал, бассейны и ни в коем случае не щадить какую-либо часть города, если в ней подозревается присутствие неприятеля. В Ширнессе приготовлялись блокшивы, и адмирала просили сообщить мнение по вопросу об их затоплении при входе в порт под прикрытием огня с судов. В это время французы достигли Вестенде, и наступление сулило успех.
Через полчаса адмирал получил приказание подождать с выполнением приказ, пока не поступят предложения генерала Френча. Из Дюнкерка адмирала Худа еще раньше уведомили, что наступление возобновится на следующий день и что французы повели дополнительное наступление на канале Plasschendaele с целью овладеть фермой Bamburg. В течение утра 24 октября флотилия, увеличившаяся в составе, сосредоточила свое внимание на поддержке наступления.
Кроме ушедшего в Англию для замены 6-дюймовых орудий монитора Severn, в состав флотилии входили: два монитора, канонерская лодка Bustard, восемь английских и пять французских миноносцев и в качестве канонерских лодок старые суда Brilliant, Sirius, Rinaldo и Wildfire. С утра бомбардировка продолжалась до 15 часов, пока не пришло приказание прекратить огонь, так как французы заняли ферму Бамбург и собирались входить в Вестенде.
Ввиду достигнутых в наступлении успехов совещание сухопутных и морских начальников пришло к решению о целесообразности подождать день-два с разрушением мола и пристаней в Остенде, но к разрушению вокзала и подъездных путей адмиралу было предписано приступить немедленно. Последнее приказание, однако, тотчас отменили из-за наступившего тумана. Воздушная разведка в Кингшорт сообщила, что в гавани Остенде не заметно никакого движения, и флотилия продолжала операцию по поддержке левого фланга союзников.
За день положение на фронте изменилось к худшему. Наступление было встречено яростными контратаками, становившимся все более интенсивными. Успеха наступление не имело нигде, в центре же положение стало отчаянным.
Несмотря на блестящую контратаку французов, немцы овладели частью позиции у Тетрет и принудили бельгийцев отступить на линию Бервердук.
В секторе Сент-Георг бельгийцы также отступили, оставив линию Северного канала (Canal du Nord), и просили французов прислать подкрепление в центр. Не имея другого выбора, французский штаб отдал почти целиком XLII дивизию.
При такой обстановке не оставалось почти никакой надежды на возможность продолжать наступление. Бельгийцы отступили к Ньюпорту, французы продолжали удерживаться около Вестенде. На следующий день, 25 октября, ничего существенного достигнуть не удалось, туман мешал воздушной разведке, тяжелые батареи противника, расположенные далеко от берега, все время держали под огнем новые позиции бельгийцев. Одну батарею обнаружили, но по ней нельзя было стрелять, так как позиции французов у Вестенде были в зоне огня.
Все попытки флотилии занять более выгодное положение ближе к берегу встречались огнем вновь установленных между дюнами орудий, и флотилии пришлось отойти. В довершение неудач к ночи задуло так сильно, что мониторы, ушедшие в Дюнкерк за снарядами, не смогли выйти, а все мелкие суда должны были укрыться.
К счастью, утомленные немцы не в силах были начать новое наступление на позиции у Бевердука. На берегу все оставалось спокойным, но французы посчитали нужным очистить занятые передовые посты.
К утру 26 октября все союзные войска берегового сектора занимали позиции позади Изера, удерживая лишь предмостное укрепление в миле к северу от Ньюпорта. О наступлении нечего было и думать. Вскоре после рассвета немцы повели по всей линии такое стремительное наступление, что уже к 10 часам пришли сообщения о критическом положении бельгийцев. Узнав об этом, Адмиралтейство решило снова рискнуть и пришло на помощь, послав адмиралу Худу линейный корабль Venerable. Час за часом, пока корабль полным ходом шел к месту назначения, немцы повторяли энергичные атаки. Каждую минуту фронт мог быть прорван. Флотилия тем временем действовала с полной отдачей, и к 14 часам все суда вели жаркий бой, но без видимых результатов. К 16 часам выяснилось, что немцы готовят сокрушительный удар со стороны Lombartzyde, и бельгийская Главная Квартира просила сосредоточить максимально сильный огонь по этому пункту. Просьбу выполнили немедленно. Под защитой судовых пушек береговой фланг позиций удержался, но в центре, где нельзя было подавить огонь тяжелой артиллерии противника, поредевшие ряды измученных бельгийцев дрогнули и отступили к плотинам железной дороги Ньюпорт — Диксмюд. Дальше отступать было некуда, но при намерении продержаться здесь некоторое время место это можно было сделать неприступным. Следовало лишь закрыть стоки железнодорожного полотна, чтобы вся местность впереди оказалась затоплена. Работа в этом направлении уже началась, но требовалось время, чтобы ее закончить, да к тому же вода не могла подняться до необходимой высоты менее чем за два дня.
Представлялось сомнительным, чтобы вконец измученная бельгийская армия смогла еще держаться. Все зависело от помощи флотилии, и становилось очевидно, что немцы не оставят ее без внимания.
Два линейных корабля в Ширнессе и все суда отряда коммодора Тирвита находились в готовности отразить всякие попытки неприятеля помешать флотилии. Рано утром 27 октября адмирал Худ, подняв свой флаг на Venerable, стал на якорь на позиции, спрашивая указаний, по каким пунктам сосредоточить огонь отряда. Бельгийская Главная Квартира просила направить огонь всех судов на Lombartzyde, Вестенде и Слип. К этому времени неприятель сосредоточил большое количество орудий между дюнами, помешавших судам приблизиться к берегу ближе 20 кабельтов, что значительно уменьшило обстреливаемое пространство. Днем немцам удалось установить тяжелые орудия, и суда отошли совсем. Для Venerable эти орудия не имели значения, но и ему пришлось уйти. Стоя на якоре, окруженный баржами с противоторпедными сетями, он с 7 до 8 часов обстреливал неприятельские позиции с большим успехом. По показаниям пленных, действие его снарядов было ужасающим. Но в 8.15 охранявший его миноносец обнаружил подводную лодку, и адмирал решил сняться с якоря и отправить Venerable в Дюнкерк. Одновременно он рапортовал, что считает возможным выполнить свою задачу с менее ценными боевыми единицами.
Наступление немцев затихало, повсюду атаки велись с меньшей энергией, чем в предыдущий день, и из бельгийского штаба сообщили, что «стрельба великолепна», советуя экономить снаряды.
Сделав несколько прощальных выстрелов по дальним батареям, Venerable ушел. Адмирал дал знать, что он больше в нем не нуждается, так как, имея достаточно снарядов, он может продолжать операцию с мелкими судами. Все потери флотилии сводились к нескольким раненым. Venerable все-таки отозван не был и остался в Дюнкерке на всякий случай.
Теперь, когда выяснилось, что содействие флота сухопутным операциям заключается исключительно в поддержке обороны, вопрос шел уже не об освобождении Остенде и не о том, чтобы отбросить неприятеля от моря. Сосредоточение крупных неприятельских сил на Изере с очевидностью показывало истинные намерения врага. Наступление немцев не являлось контрманевром против намечавшегося наступления союзников. Сосредоточение здесь столь значительных сил было началом большого наступления с целью прорваться к Кале. Первый Ипрский бой — от моря до французской границы — начался.
Союзники только оборонялись, и основной целью содействия флота было удержание левого фланга. Недостаточно учтенный в свое время расход снарядов давал о себе знать: их не хватало повсюду. Вечером адмирал Худ получил распоряжение беречь снаряды, но чувствовал всю невозможность его выполнения.
В течение этого дня закончилась работа по закрытию водоспусков; с приливом открыли шлюзы Ньюпорта. Результатов этой меры приходилось ждать еще 48 часов, т. е. пока уровень воды достигнет должной высоты, до тех же пор положение оставалось критическим. Надо было держаться еще 2 суток, и адмирал указал на невозможность оказать необходимую помощь бельгийцам, ограничивая расходы боевого запаса.
Адмиралтейство согласилось с этими доводами и дало инструкцию «действовать, руководствуясь только соображениями успеха дела». 28 октября с началом немецкой атаки адмирал, выйдя из Дюнкерка на Venerableс мониторами и канонерской лодкой Bustard, был снова в бою и обстреливал не только пространство между Вестенде и Lombartzyde, но и лежащие в глубине пункты, где утренняя воздушная разведка обнаружила тяжелую батарею и четыре оборудованные артиллерийские позиции.
Огонь флотилии стал серьезной помехой неприятелю, и он все внимание своих тяжелых батарей сосредоточил на флотилии, которая начала нести потери более серьезные, чем в начале операции. Точным попаданием на эскадренном миноносце Syren взорвало орудие, убило командира и семь матросов, тяжело ранило пятнадцать человек. Миноносец вышел из строя и с трудом пришел в Дюнкерк. На Brilliant убило одного и многих ранило, на Rinaldo восемь человек ранило, a Wildfire получил несколько пробоин по ватерлинии, и его отправили в Англию ремонтироваться. Тихоходные суда увертывались от попаданий, часто меняя курсы, вести пристрелку было очень трудно. Днем бомбардировку пришлось приостановить из-за неприятельской подводной лодки, преследованием которой занялись все миноносцы. Кроме того, Venerable сел на мель, не показанную на карте. К счастью, в этот момент он находился вне досягаемости береговых батарей и с приливом при помощи Brilliant быстро сошел с мели без повреждений. Однако, несмотря на все эти неблагоприятные обстоятельства, неприятельское наступление успеха не имело. В вечернем сообщении бельгийского штаба указывалось, что артиллерийский огонь немцев под влиянием действий судовой артиллерии значительно ослабел. Своими действиями адмирал Худ оказал огромную помощь армии. Флотилия, невзирая на грозившую ей опасность, почти целый день все свое внимание сосредоточила на неприятельских батареях. Бой на Ипре продолжался, немцы по-прежнему настойчиво стремились к поставленной цели — прорваться к Кале, и адмирал считал необходимым, чтобы флотилия продолжала бомбардировку. Адмиралтейство, разделяя мнение адмирала, телеграфировало о своем согласии, выражая надежду, что флот покажет немцам, что «есть фланги, которые не обойдешь». События показали, что помощь, оказанная флотом, имела основание вызвать такую надежду.
Флотилия еще оставалась некоторое время на побережье, но серьезной помощи от нее больше не потребовалось.
Искусственно устроенное наводнение обеспечило безопасность бельгийских береговых позиций, немцы теперь направили все свои усилия против деревни Рамскапелле, узла железнодорожных линий. Стремительной атакой с использованием ручных гранат они захватили часть плотины, откуда и повели наступление на деревню, но соединенная франко-бельгийская контратака под прикрытием огня с судов, стрелявших по линии Сент-Георг — Шубек, выбила их, и положение было восстановлено. Кроме бомбардировки таких дальних пунктов, ежедневно продолжалась стрельба по Вестенде-Бейнс. Во время такой стрельбы 29 октября пострадал Vestal, получивший снаряд в полубак с той же самой батареи, что и Falcon, хотя батарея эта тщательно обстреливалась трижды. В этот день адмирал Худ в честь находившихся под его командованием французских судов поднял свой флаг на французском миноносце Intrepide.
Днем стало известно об окончательной неудаче немецкого наступления, и судам был дан отдых. В последний период положение флотилии стало очень трудным, с одной стороны, из-за подводной опасности, а с другой, из-за искусно скрытых между дюнами батарей.
Чтобы избежать серьезных последствий от действия береговых батарей, приходилось маневрировать всегда полным ходом и переменными курсами, что очень затрудняло пристрелку. Подводные лодки заставляли быть всегда начеку, и только неусыпная бдительность спасла флотилию от несчастных случаев.
Рано утром 29 октября подлодки были усмотрены в La Panne, где стоял на якоре Venerable, но атаки не последовало. Донесения о лодках приходили постоянно. 30 октября причинило немало беспокойства опасение за судьбу авиаматки Hermes, прибывшей вечером с гидропланами из Портсмута в Дюнкерк. Рано утром она вышла в Дувр, в 9.30 ее потребовали обратно, а через 10 минут после этого пришло известие, что миноносец Liberty потоплен лодкой в 8 милях от Кале.
Почти весь экипаж удалось спасти, но случай этот вновь поднял вопрос: стоит ли рисковать судами? Стоит ли риск полученных результатов? Установленные между дюнами и замаскированные батареи делали эти результаты сомнительными. Venerable приказали вернуться, а на его место спешно готовили в Портсмуте старый, предназначенный к продаже на слом броненосец Revenge. Одновременно с уходом Venerable операция фактически закончилась. Два дня еще продолжалась борьба за Рамскапелле, но бельгийцы держались, и 2 ноября немцы отступили с левого берега Изера. Они уходили, бросая орудия, снаряжение и раненых.
Нажим немцев на береговой фланг союзников окончился, и в скором будущем его возобновления не предвиделось.
Адмиралу Худу было предписано дать судам отдых, но поддерживать связь с Главной Квартирой, оставаясь в готовности в кратчайший срок начать свои действия. Лично адмиралу пришлось отдыхать недолго — 3 ноября пришли сведения о серьезных намерениях неприятеля в районе проливов, и он со всеми миноносцами поспешил в Дувр для выполнения своих основных обязанностей в должности начальника Дуврского патруля.
Канонерские лодки остались под начальством командира Vestal.