Действия на Средиземном море. Январь 1943 года
Действия на Средиземном море. Январь 1943 года
Накануне рождественских праздников 1942 года подводная лодка «U–617» вышла в боевой поход в Средиземное море. Обстановка в тот период была очень серьезной, и перед подводниками ставилась задача нарушать морские перевозки англичан.
28 декабря «U–617» встретила морской буксир. Его потопили. К вечеру того же дня удалось уничтожить эсминец противника. От атаки встретившегося большого парохода командиру «U–617» Бранди пришлось отказаться: на нем имелись знаки госпитального судна. 30 декабря подводная лодка встретила конвой.
Условия боевых действий в Средиземном море резко отличались от характера и методов борьбы против конвоев в Атлантике. Здесь, например, подводникам нечего было и думать о длительном преследовании противника. Морские пространства тут очень ограниченны, а прикрытие транспортов с воздуха было весьма сильным. В случае обнаружения подводной лодке приходилось тотчас же уходить под воду и атаковать противника из подводного положения.
Но Бранди повезло. Ему удалось незаметно прорваться через охранение противника, несмотря на непрекращавшуюся работу гидролокаторов, импульсы которых ясно воспринимались в подводной лодке на слух.
Вскоре четыре точно выстреленные торпеды уничтожили три английских транспорта.
Правда, после этого подводной лодке пришлось вернуться в базу для ремонта, так как в результате бомбежки глубинными бомбами были получены повреждения, устранить которые в открытом море не представлялось возможным.
Через несколько дней «U–617» снова вышла в тот же район боевых действий. В 01.00 8 января сразу же за линией собственных минных заграждений на расстоянии около 2000 метров была замечена вражеская подводная лодка. Она, видимо, только что всплыла. Пока на «U–617» лихорадочно готовили к выстрелу торпеды, противник заметил немецкую подводную лодку.
Началась настоящая игра в кошки-мышки. Путем всевозможных маневров и уловок каждый стремится уклониться от нападения и нанести удар противнику. Однако ни одному из них не удается упредить другого в занятии нужной для выстрела позиции. На пределе своей мощи ревут дизели. Резкой перекладкой рулей, а также работой винтов вперед и назад непрерывно меняется курс. Но как Бранди ни старается, превосходство остается за противником. Подводная лодка противника гораздо быстроходнее и больше немецкой, а потому ей время от времени удается выйти вперед. Но это не помогает, так как Бранди вовремя уклоняется и не показывает силуэта своей лодки во всю длину. Ожесточенный поединок двух лодок происходит при ярком лунном освещении в условиях прохладной южной ночи и безрезультатно продолжается несколько часов. Наконец командир немецкой лодки прекращает опасную игру и в подводном положении уходит от противника.
Позднее выясняется, что повреждения, полученные восемь дней назад, полностью не устранены. Бранди приходится возвратиться в базу. В тот же вечер «U–617» выходит в море.
Через два дня, 12 января 1943 года, подводная лодка обнаруживает крейсер противника, но ей не удается сблизиться с ним: он идет слишком быстро. Еще через два дня происходит встреча с типичным средиземноморским конвоем-один транспорт под охраной пяти эсминцев.
Проклятое Средиземное море!
Если счастье улыбнется и противник окажется в удобной для атаки позиции, действовать надо стремительно, иначе атака сорвется.
Бранди приходится отпустить этот транспорт с сильным эскортом, как и встреченный ранее крейсер. Лодка занимала весьма невыгодное положение относительно противника и не имела возможности приблизиться к нему. Но утром 13 января представился случай для атаки.
— Силуэт по пеленгу 230 градусов!-громко докладывает сигнальщик незадолго до наступления рассвета. Всю ночь подводная лодка шла в крейсерском положении.
Взглянув в указанное сигнальщиком направление, вахтенный офицер выкрикнул:
— Боевая тревога!
Все немедленно исчезают с мостика, и «U–617» молниеносно уходит под воду.
Даже в этом проявляется одна из особенностей действий лодок на Средиземном море: тревога объявляется не первым, заметившим опасность, а только вахтенным офицером. Иначе подводной лодке, вероятно, приходилось бы нередко зря уходить под воду: например, когда воздушное охранение противника из-за дальности не могло обнаружить ее и имелась возможность спокойно оставаться на поверхности. Могло получиться и так, что при первом же заходе самолета уже было поздно погружаться и оставалось только пытаться отразить нападение бортовым оружием. Вот почему подобные вопросы решал только вахтенный офицер.
Итак, четверо, один за другим, ныряют вниз через рубочный люк. В этом отношении команды для действий в Средиземном море натренированы особенно хорошо. Двадцать, самое большее тридцать секунд требуется подводной лодке для погружения. Еще трезвонят сигнальные звонки, вызывая всех, в том числе и отдыхающих, свободных от вахты, на боевые посты, а лодка уже готова к срочному погружению.
— Носовые открыты!-доносится из носового отсека голос еще не совсем пришедшего в себя после сна матроса.
Другой матрос репетует донесение, которое слышно во всех отсеках и передается в центральный пост, куда поступает и доклад о перекрытии клапанов вентиляции.
— Заполнить!-подает команду старший механик, и лодка сразу с шумом уходит на погружение. Вахта у дизелей уже давно остановила двигатели, и на смену им заработали электромоторы. Благодаря значительному дифференту на нос и резкой перекладке горизонтальных рулей длинная стальная «щука» погружается всего за 23 секунды.
Вскочивший по тревоге со своей койки командир уже в центральном посту.
— Что случилось?-спрашивает он. Последние часы видимость ограниченная, примерно всего одна миля. В 06.10 еще сумеречно. Ветер с юго-запада, силой 4 балла. Небо затянуто облаками. Неожиданно за кормой лодки на пеленге около 235 градусов вырастает силуэт, по всей вероятности, эсминца.
Эсминцы противника с их радиолокаторами представляли в то время серьезную опасность для немецких подводных лодок даже ночью и в туман. Успел ли эсминец обнаружить лодку? Радист, перебравшийся из радиорубки к шумопеленгатору, уже докладывает об обнаружении шумов от работающих винтов корабля. Шумы быстро удаляются. Взрывов не слышно. Видимо, ничего не подозревая, эсминец проходит мимо.
— На перископную глубину!-приказывает Бранди, с объявлением тревоги принявший командование на себя.
Вскоре старший механик докладывает о всплытии на перископную глубину (14 метров от киля лодки). Боцман и рулевой следят по приборам за тем, чтобы показания дифферентомера, а также глубомера не изменялись и чтобы подводная лодка оставалась точно на заданной глубине. Командир наблюдает через зенитный перископ, которым удобно пользоваться в условиях еще не наступившего полного рассвета.
— Поднять!-приказывает Бранди, и матрос включает мотор лебедки, служащей для поднятия перископа атаки. Головка перископа едва показывается над поверхностью моря. Командир производит тщательный осмотр горизонта.
Эсминца по-прежнему не видно, но вместо него появляются три транспорта с таким же количеством кораблей охранения. Все они следуют строем фронта.
Одна за другой раздаются команды:
— Опустить перископ!.. Поднять!..
Бранди оценивает обстановку, уточняет дистанцию и скорость противника, обдумывает и решает, как лучше, точнее осуществить выход в атаку.
— Опустить перископ!
Затем Бранди продолжает вести наблюдение, пользуясь теперь менее заметным на поверхности командирским перископом. Временами подводная лодка следует полным ходом, несколько раз меняет курс. Перископ выглядывает теперь из-под воды все реже и показывается на очень короткое время. В тесной рубке рядом с командиром стоят, склонившись над планшетом, первый вахтенный офицер и старший штурман. Они производят расчет на основании сообщаемых командиром исходных данных. В носовом отсеке торпедисты готовят к выстрелу главное оружие подводной лодки. После заполнения водой торпедных аппаратов подводной лодки производится установка торпед, в соответствии с поступающими по переговорной трубе указаниями и включается прибор управления стрельбой.
Расстояние между подводной лодкой и противником постепенно сокращается. Занимаемая «U–617» позиция неплоха. На несколько секунд головка перископа осторожно показывается над водой, и Бранди (в который уже раз!) снова проверяет обстановку.
Постепенно становится светлее. На основании сообщаемых пеленгов с учетом неоднократно менявшегося курса, который отмечается на карте, старший штурман определяет скорость противника и исходные данные для стрельбы. Средний транспорт-самый крупный, но и остальные два судна, на худой конец, по 2000–3000 тонн.
В лодке необычно тихо. Приглушенно жужжит лишь умформер, и это еще больше подчеркивает общее напряжение. Слышны лишь короткие приказания командира, отдаваемые матросу у электролебедки перископа, рулевому и мотористам. Изредка старший механик дает указания: какое количество воды следует перекачать из носа в корму или наоборот. Из рубки в носовой отсек по переговорному устройству даются указания торпедистам.
Через полчаса после объявления тревоги четырежды следует команда:
— Огонь!
Развертываясь, «U–617» производит три торпедных выстрела по отдельным транспортам и вслед затем еще один выстрел по кораблю охранения. Командир выбирает цели для стрельбы прямой наводкой, а не с поворотными приборами Обри, автоматически перекладывающими руль торпеды после ее выхода.
В рубке засекают секундомеры. Всех интересует, на каком расстоянии находились цели в момент выстрела. Как долго будут идти торпеды? Сейчас выяснится, правильно ли были вычислены данные.
Один за другим раздаются три взрыва. Четвертая торпеда проходит, кажется, мимо. Бранди видит в перископ, как две торпеды поражают первый и средний в ряду транспорты. Видимость заметно ухудшается. Третьего судна не видно. В него или в корабль охранения должна попасть еще одна торпеда.
В носовом отсеке между тем кипит работа: торпедисты заряжают опустевшие после выстрела аппараты. Сначала снимают деревянный настил, проверяют подающее устройство, а затем осторожно поднимают и вталкивают густо смазанное чудище в приготовленное для него ложе.
Через полчаса из носового отсека докладывают о том, что аппараты готовы.
Проверить результат третьего попадания Бранди не удалось, хотя взрыв был ясно слышен: активные действия кораблей охранения заставили «U–617» уйти на еще большую глубину.
Через два часа были снова обнаружены шумы.
Командир приказывает всплыть на перископную глубину. Сначала ничего не видно, но вскоре показывается еще один конвой.
«Черт возьми!-удивляется Бранди.-Сколько же здесь конвоев?» На этот раз следуют четыре транспорта в охранении четырех корветов.
Ведь и в Средиземном море неделями можно находиться в указанном командованием районе и не увидеть за все время ни одной мачты. Если же и появится какое-нибудь судно, его курс не позволит произвести атаку.
Бранди снова удается проскользнуть через охранение и одну за другой выстрелить три торпеды. Но все они необъяснимым образом проходят мимо цели.
В то время как раздраженный неудачей командир продолжает всматриваться через перископ, на расстоянии не больше 50 метров от лодки, ничего не подозревая, проходит один из корветов. На его носу ясно видно число «233».
Оставаясь незамеченной, «U–617» уходит в сторону, чтобы произвести новую зарядку аппаратов.
В полдень подводная лодка всплывает для вентиляции. Двадцать минут стучат дизели, вентиляторы всасывают свежий воздух и гонят его по отсекам через всю лодку.
Аккумуляторы дозаряжаются. Компрессоры нагнетают на всякий случай лодочный запас воздуха, который используется при всплытии. Сигнальщики на мостике в это время особенно бдительны и настороженны.
Здесь, на Средиземном море, днем особенно беспокойно. Слишком неожиданно налетают на подводную лодку со всех сторон «осы». Самолетам противника даже нет необходимости обязательно забросать обнаруженную лодку бомбами или уничтожить ее бортовым оружием. Стоит им только заметить немецкую подводную лодку-и можно быть уверенным в том, что в этом районе много дней не покажется ни одно судно.
К вечеру «U–617» всплывает на поверхность. Ветер силой 3–4 балла, с запада. На море средние, но очень крутые волны, какие часто наблюдаются здесь. Волнение 2–3 балла. Видимость не превышает 6 миль, облачно.
Вскоре по приказанию Бранди «U–617» снова уходит под воду, чтобы устранить некоторые повреждения. Через час лодка всплывает. За это время ветер усилился на 1–2 балла. Видимость плохая. До сих пор в этом районе не замечалось ночного патрулирования авиации, и поэтому Бранди рискует оставить лодку на ночь на поверхности. К утру «U–617» погружается и в течение всего дня идет под водой. Лишь с наступлением сумерек, примерно в 17.00, подается команда к всплытию.
15 января. С утра подводная лодка опять погружается. Погода улучшилась, но видимость очень ограниченная. В 09.00 акустик докладывает об обнаружении шумов. Вскоре в перископе показываются два транспорта в сопровождении трех корветов. По всей вероятности, конвой идет с Мальты.
«Какое же сильное охранение дают они здесь транспортам!»-поражается Бранди. Несмотря на такой эскорт, ему все же удается через час занять позицию, которая позволяет рассчитывать на успех при атаке из подводного положения.
С такой же позиции, как и накануне, подводная лодка производит четыре торпедных выстрела.
Один за другим вырастают в отдалении ясно видимые в перископ четыре водяных гриба. Вслед за тем до лодки доносятся глухие взрывы. Оба транспорта тонут. Бранди некоторое время наблюдает за гибелью судов, но вскоре приходится уходить на большую глубину: один из корветов, по-видимому, успел заметить перископ и приближается к месту нахождения лодки.
Разрывается несколько глубинных бомб, но они не причиняют лодке сколько-нибудь значительного вреда. Повреждения легко устраняются. В этом отношении в начале войны дела обстояли иначе. Тогда переоценивали эффективность действия глубинных бомб, хотя они и были значительно слабее нынешних.
На Средиземном море, где наносить противнику удары нападениями групп подводных лодок невозможно, где условия и действия подводной войны полны особых трудностей, каждый удачный боевой поход является большим достижением. К таким редким, а по результатам эффективным действиям следует отнести боевой поход подводной лодки «U–617» под командованием Бранди. Действительно, за один его первый поход были потоплены эсминец, семь транспортов и морской буксир.
С наступлением сумерек подводная лодка снова всплывает, так как удачным маневром ей уже удалось оторваться от преследования.
Юго-западный ветер усиливается. На поверхности моря появляются белые пенистые барашки. Небо по-прежнему затянуто облаками. Видимость пока 8 миль, но начинает заметно ухудшаться. Постепенно темнеет.
Не прошло и 10 минут, как лодка всплыла, а радист уже докладывает о приближении воздушного разведчика. Поисковый радиолокационный приемник регистрирует подход самолета.
— Боевая тревога!
«Ага!-соображают подводники.-Противник проявляет бдительность. В этот район высылаются самолеты. Их задача-заставить немецкие лодки находиться под водой, пока команда не начнет задыхаться от недостатка воздуха. Тогда лодке придется всплыть, и тут-то можно будет ее уничтожить!»
Через четверть часа после погружения лодка снова показывается на поверхности. Дизели не успели проработать и пяти минут, как опять обнаруживается самолет.
— Боевая тревога!
Остается одно-как можно быстрее идти под воду. Хорошо, по крайней мере, что имеется теперь этот, кажущийся до смешного примитивным радиолокационный приемник! Красивое название, а выглядит этот прибор, как старая мышеловка, хотя большей частью позволяет обнаружить приближение противника.
На этот раз «U–617» остается под водой дольше. «Был ли это тот же самый самолет?-хотелось бы знать командиру.-Обождем».
«18.27. Всплытие.
18.33. Тревога. К погружению.
18.50. Всплытие.
18.53. Тревога.
19.04. Всплытие.
19.08. Тревога.»
Так гласят записи в журнале боевых действий подводной лодки. «Неужели все время так и будет?-огорчается Бранди.-Дело выглядит так, словно противник давно завоевал господство в воздухе».
Все раздражены. Но надо сохранять спокойствие и действовать очень осторожно.
20.00. Всплытие. «Посмотрим, у кого больше выдержки»,-думает командир лодки.
Вокруг-тишина. Некоторые стали сомневаться в исправности прибора. В воздухе-никого. Наконец-то можно будет произвести основательную вентиляцию, пополнить запасы воздуха компрессором и подзарядить аккумуляторы.
— Самолет противника!-громко докладывает радист. Тревога! Появился-таки! Засекается время-21.27.
21.50. Всплытие.
21.55. Тревога.
За время плавания верхняя вахта постепенно избавляется от синяков на теле. Теперь они уже более ловко прыгают вниз и почти не касаются ступенек трапа. «Черт бы побрал этих надоедливых «ос» вместе с их радиолокаторами»,-думают подводники. Им не хочется, чтобы авиация противника испортила удачный день.
22.07. Всплытие.
Только теперь Бранди отправляет радиограмму командующему флотилией немецких подводных лодок в Италии: «1) При атаке конвоя в составе трех транспортов и трех кораблей охранения потоплены один малый и один средний транспорты. 2) При атаке конвоя, следовавшего с Мальты в составе одного обычного и одного крупного транспортов в сопровождении трех кораблей охранения, потоплены оба транспорта; 3) Одна кормовая торпеда. Возвращаюсь в Специю. Бранди».
Слова «одна кормовая торпеда» означали, что на подводной лодке остается всего одна торпеда в кормовом, пятом аппарате.
Едва было передано это донесение, как журнал снова запестрел записями:
«23.00. Лодка обнаружена воздушным разведчиком. Тревога.
23.14. Всплытие».
Таков был результат первого боевого похода Бранди на Средиземном море.
Последующие боевые действия Бранди также отмечались успехами, и за это он был отнесен к числу асов. Его походы были насыщены столь интересными событиями, что об одном из них стоит рассказать.
При попытке атаковать британские корабли в районе Гибралтара подводная лодка «U–617» получила сильные повреждения. Они оказались настолько серьезными, что Бранди пришлось принять решение выброситься на подводную скалу у побережья Африки. Командир считал, что впоследствии лодку можно будет отправить в базу. Однако осуществить этот план не удалось, так как лодка подверглась нападению со стороны противника. Но Бранди спас весь личный состав «U–617».
Но так как, несмотря на все принятые меры, снять лодку со скалы и затопить не представилось возможным, командир решил подорвать ее торпедой. Для этого к торпеде был протянут и подожжен запальный шнур. На борту лодки в этот момент вместе с Бранди находился еще один матрос.
Рассчитывать на то, что можно будет благополучно преодолеть вплавь расстояние, отделяющее лодку от берега, было нельзя. Такая попытка закончилась бы гибелью.
Взвесив все, Бранди вместе с матросом остался на мостике, ожидая, когда будет подорвана лодка. О возможных последствиях и о том, что с ними случится, они ничего не знали, так как в практике подобных случаев еще не было. Они не имели понятия и о том, как надлежит вести себя в подобной обстановке.
Надев спасательные нагрудники и согнув ноги в коленях для прыжка, Бранди и матрос ждали взрыва торпеды.
Взрыв торпеды в носовой части произошел на глазах у стоявших на мостике. Лодка была подорвана. Соскользнув со скалы, она скрылась под водой. Двое, находившихся на мостике, остались в живых и присоединились к остальным. В конце концов все кружным путем возвратились в Германию.
Вскоре Бранди получил новую подводную лодку, которая через некоторое время была уничтожена в Тулоне при бомбардировке. Впоследствии Альбрехт Бранди был назначен командиром небольшого соединения.