Не щадя жизни
Не щадя жизни
Весной и летом 1920 года на Дону, как и по всей стране, было крайне напряженное положение. Красная Армия разбила Деникина, но Гражданская война не закончилась. С запада в пределы молодой Советской республики вторглись белополяки и повели широкое наступление против частей Красной Армии. В Крыму активизировался черный барон Врангель.
В начале июля 1920 года на побережье Азовского моря (в районе Ново-Николаевки) высадился десант под командованием полковника белой армии Назарова. И хотя десанту сразу же был нанесен сильный удар у села Федоровки, отдельные его группы через Ростовский и Луганский округа просочились в глубь Донской области и к середине июля собрались в районе 1-го Донского округа.
22 июля десант Назарова появился в 25 верстах восточнее Александровск-Грушевского (город Шахты), двигаясь в направлении на станицу Екатерининскую (Краснодонецкую). На следующий день он занял станицы Нижне-Кундрючинскую, Усть-Быстрянскую, а спустя два дня ворвался в станицу Константиновскую.
Здесь он был встречен частями 2-й Донской и 9-й стрелковой дивизий Красной Армии, конными частями корпуса Жлобы и при активном участии местного гарнизона, коммунистов и рабочих округа в ожесточенном бою разбит.
В ликвидации десанта активное участие приняла милиция 1-го Донского округа и Константиновского участка водной милиции.
Об этом красноречиво свидетельствуют приказы того времени. В приказе начальника Донского окружного управления водной милиции от 13 августа 1920 года говорится:
«Во время налета белогвардейцев на станицу Константиновскую 25 июля 1920 года в числе 2000 человек, при 80 пулеметах, команда милиционеров Константиновского участка во главе с помощником начальника Я. Ростиком, несмотря на свою малочисленность, проявила самоотверженность, мужество при отражении налета, отбив у белых бандитов орудие и три пулемета».
В разгроме белогвардейского десанта отличились многие работники милиции. В их числе начальник политбюро Я. Л. Стрельченко, начальник милиции 1-го Донского округа Квачев, его помощники Приходько и Желудев.
Хотя с десантом и было покончено, положение в области оставалось тревожным. Об этом свидетельствуют оперативные сводки того времени. Крупные банды оперировали не только на окраинах области, но и в окрестностях Ростова и в самом городе.
Вот некоторые документы, характеризующие обстановку того времени.
8 июня 1920 года начальник управления милиции области докладывал заведующему отделом управления Донисполкома:
«В ночь на 7 июня 1920 г. бандой в 20 человек совершен набег на ст. Камышеватскую. При налете бандитами убито 4 милиционера, взят в плен один милиционер, один красноармеец и председатель Камышеватского станичного Совета».
В другом сообщении мы читаем:
«13 сентября 1920 г. около 10 часов вечера в квартиру уполномоченного ДонЧК Богданова Якова Петровича, проживающего по 6-й улице дом № 53, ворвались трое неизвестных с револьверами в руках, убили Богданова и, ранив находившегося в его квартире сотрудника особого отдела ВЧК Будяного Гавриила, скрылись».
Еще одна запись:
«22 сентября 1920 года в час ночи на Софиевской площади в бараках, где расквартирован конный эскадрон Красной Армии, был налет грабителей-бандитов... Завязалась перестрелка, бандиты скрылись в сторону Дона».
Банды терроризировали население, жестоко расправлялись с коммунистами, советскими работниками и теми, кто им помогал. В Ростове и других городах участились случаи грабежей, вооруженных налетов на квартиры граждан. Борьба с бандитизмом становилась первоочередной задачей.
В ноябре 1920 года начальник Донской областной милиции издал приказ, в котором писал:
«В интересах скорейшего искоренения бандитизма как в городе Ростове-Нахичевани, так и округах предлагаю начальникам окротделов и городских районов милиции — всех бандитов, которые при попытке оказать вооруженное сопротивление, дабы избежать задержания, или будучи уже задержанными, пытаются совершить побег и скрыться, расстреливать на месте».
Немного ранее состоялось общее собрание сотрудников ростово-нахичеванской городской милиции, на котором присутствовало около пятисот человек. Собрание обсудило доклад по текущему моменту, сделанный старым коммунистом М. Ф. Дорожкиным. В принятой резолюции его участники заявили о своей готовности защищать интересы пролетариата, стоять на страже революции, точно и неуклонно следить за исполнением всех приказов Советской власти.
Вопрос о жизни и смерти молодого Советского государства решался, таким образом, не только на фронтах Гражданской войны, но и в ожесточенной борьбе с преступным миром, в первую очередь с бандитизмом.
О размахе этой борьбы, которую вели органы ДонЧК, уголовного розыска и милиции Дона, можно судить по заявлению, сделанному заместителем председателя Донского ОГПУ Ф. М. Зявкиным. В газете «Трудовой Дон» за 17 декабря 1922 года он писал:
«В течение первого полугодия 1920 года было раскрыто 15 сильных контрреволюционных организаций».
Особенно неспокойно было в северных округах Дона — Верхнедонском и Донецком. Вот что сообщал в телеграмме от 20 июля начальник Донецкой окружной милиции:
«Конной разведкой вверенной мне милиции удалось выяснить о сделанном набеге бандитов, именовавших себя махновцами, на 4-й милицейский участок силой 60 человек, из них 30 всадников хорошо вооруженных, при одном пулемете. Арестовав начальника участковой милиции тов. Остапенко и уполномоченного по продразверстке тов. Михеева, разрушив участковую милицию, ушли в Харьковскую губернию».
А через день он же доносил
«о наличии в первом районе Средненаголинской волости вооруженных бандитов в количестве 12 человек, которые, предварительно ограбив и связав нескольких ответственных работников, забрали их с собой и направились, к реке Нагольной и Волошино».
Далее он докладывал о потере двоих милиционеров, убитых в стычке с бандитами, и о том, что работники милиции вынуждены были отступить до поселка Греково в направлении Миллерово.
В середине декабря 1920 года в слободе Ефремово-Степановской вспыхнуло эсеровское восстание. Спустя несколько дней оно перекинулось в слободы Позднеевку и Ольховку. Как выяснилось позднее, организатором его явился скрывавшийся от Советской власти полковник белой армии Аржеусов-Смелов. С помощью близких людей ему удалось сколотить более чем двухтысячный отряд при двух орудиях и десяти пулеметах. Один из сподвижников Аржеусова эсер Е. Д. Гученко объявил себя ни мало, ни много «председателем временного правительства округа».
Восставшие контрреволюционеры напали на продармейцев, зверски расправились с ними. Затем двинулись в соседние селения «поднимать народ». Но народ поднялся против них самих, помог воинским частям Красной Армии и отрядам милиции ликвидировать мятеж. Вожаки его были схвачены и предстали перед судом.
В борьбе с бандитами смертью храбрых пали десятки работников милиции Донецкого округа. В их числе начальники 2, 8 и 9-го участков милиции — Сидоров, Шевцов, Овсентьев, работник уголовного розыска Сухоносов и многие другие.
Один за другим на стол ложатся архивные документы тех далеких лет, вспоминаются рассказы ветеранов, и перед взором встают окруженные ореолом романтики картины прошлого. Страна, напрягая до предела усилия, отбивается от многочисленных врагов. В тылу поднимают голову недобитые белогвардейцы, бандиты, уголовники. Они норовят изнутри свалить республику, уничтожить завоевания Октября. Против них встает почти безоружная, голодная народная милиция. Страна рада была бы дать ей оружие, одежду, продовольствие, но их не хватало и там, на фронте.
В армию ушли лучшие кадры партии, способные и умелые политработники. А они ведь нужны были и здесь, в тылу, чтобы сцементировать милицейские ряды, внести организованность, железный порядок. Начальник Донской областной милиции, характеризуя ее состояние к концу Гражданской войны, писал, что до 75 процентов милиционеров — люди больные (здоровые были на фронте), чаще всего без одежды и обуви, а иногда без оружия.
В их рядах очень мало коммунистов со стажем, большинство членов партии не имеет закалки. И тем не менее уже с первых дней своего существования милиция зарекомендовала себя как грозная сила в борьбе с бандитизмом, прослыла надежной защитницей трудящихся.
Работники милиции, часто рискуя жизнью, вступали в смертельные схватки. И надо было видеть, как горячо благодарило их население, которому они возвращали награбленное бандитами имущество.
Бандиты засылали в милицию своих лазутчиков, угрожали — и часто не только на словах — жестокой расправой. Но это были безнадежные попытки. Кровью лучших представителей — говорится в одном из документов тех дней — отмечено участие милиции в становлении Советской власти на Дону.
Вот перед нами скупые материалы, повествующие о самоотверженной работе начальника верхнедонской окружной милиции Ивана Николаевича Воронина. Это был поистине неутомимый человек. Не зная сна и отдыха, он гонялся по округе за бандитами, вылавливая дезертиров, организовывал охрану ссыпных пунктов и заготовительных контор.
В 1921 году Иван Николаевич впервые получил отпуск. И в первый же день отдыха... сел на коня, чтобы во главе отряда произвести облавы на преступников.
Коммунист с 1917 года, Воронин прошел большую жизненную школу. За революционную деятельность в Луганске его арестовывали царские власти, а позже немецкие оккупанты. Бежав на Дон, он сражался здесь против белых.
С первых дней освобождения Дона от белогвардейских полчищ в 1920 году Воронин — сотрудник Донской чрезвычайной комиссии. Затем в мае 1920 года его направляют в Верхнедонской округ, Донской области, на должность начальника политбюро округа. Летом того же года его назначают начальником Верхнедонской окружной милиции, а по совместительству — командиром сводного отряда по борьбе с бандитизмом.
Бережно разворачиваем характеристику, выданную И. Н. Воронину в октябре 1921 года. Читаем в ней:
«В округе с мая 1920 года в должности заведующего политбюро и начальника окружной милиции... Был членом ревкома, а после его реорганизации избран членом окрисполкома. За это время проявил себя как неутомимый работник, опытный организатор.
В короткое время при скудных средствах, вооружении и снаряжении, при недостатке работников в округе сумел быстро сколотить боевой аппарат окрмилиции.
Непрерывно вел борьбу против бандитизма, лично руководил боевыми действиями. Деятельное участие принимал в уничтожении банды Махно и в ликвидации ноябрьского 1920 года выступления в Бугучарском уезде.
Вместе с этим уничтожил ряд местных шаек, и в апреле 1921 года под его личным руководством была разбита и уничтожена банда восставшего комэскадрона Фомина.
Все это время окружная милиция, руководимая опытной рукой Воронина, показывала образцы мужества и преданности Советской власти. Имя Воронина известно всем бандитам, и главари шаек не раз пытались погубить нашего товарища.
С политической стороны Воронин проявил себя как подлинный представитель революционного пролетариата, глубоко преданный идеям коммунизма.
Председатель окрисполкома У ш а к о в.
Заведующий отделом управления Л е н с к и й».
А вот другой документ — наградной лист на И. Н. Воронина от 3 сентября 1921 года. В нем рассказывается о некоторых боевых эпизодах тех дней.
В разгар лета 1920 года в округе объявилась хорошо вооруженная банда под командованием Поздняка. Она грабила крестьян, жестоко расправлялась с советскими активистами. Воронин собрал все наличные силы милиции и выступил навстречу бандитам. Те уклонились от боя и попытались скрыться. Милиционеры по пятам преследовали бандитов. Девять дней и ночей продолжалась погоня. На десятый банда была настигнута в хуторе Богомоловском.
Перекрыв выход из хутора, милиционеры вынудили бандитов принять бой. Зная о неминуемом возмездии, преступники дрались с отчаянностью смертников. Шестнадцать их было убито на месте, в том числе и Поздняк, девять взято в плен.
В другой раз под селом Херсонское отряд милиции, возглавляемый Ворониным, был окружен бандой Фомина, превосходившей вдвое по численности. Кое-кто было дрогнул, стал искать убежища, но командир спас положение. Увлекая своим примером бойцов, он первым бросился на врага. После короткого, но жесткого боя банда была обращена в бегство.
Так день за днем, месяц за месяцем. Уже частью разбиты, частью рассеяны банды Фомина, Мелехова, Шибалка. А в округе объявляются новые шайки. Значит, вновь на коня, вновь многодневная погоня, ожесточенные схватки.
Впоследствии еще многие годы жизнь Воронина была связана с милицией.
В 1927 году его наградили грамотой, серебряными часами и почетным свидетельством, в 1931 — пистолетом и шашкой с отделкой из кавказского серебра. Спустя год премировали золотыми часами.
Большой опыт накопил Иван Николаевич за годы службы в милиции. И этот опыт он щедро, до конца дней своих, передавал молодым работникам, воспитывал у них высокие патриотические чувства, глубокую революционную сознательность.
В 1937 году он по состоянию здоровья вышел на пенсию, а спустя три года товарищи проводили его в последний путь.