От составителей

Представляя вниманию читателя статью, а точнее, развернутый аналитический доклад, «Литовский синдром», сделанный по горячим следам вильнюсских событий 1991 года, мы считаем необходимым предварить статью кратким комментарием, касающимся давно забытых реалий той эпохи. Весьма немаловажных, как с исторической, так и с политической точки зрения.

Аналитический доклад «Литовский синдром» был сделан Центром Кургиняна по запросу МГК КПСС и первого секретаря МГК Юрия Прокофьева, правомерно обеспокоенного политическими последствиями вильнюсских событий.

Чем реальные отношения Кургиняна и Прокофьева отличаются от застарелого мифа, наскоро сооруженного тогдашними интересантами, прекрасно отдающими себе отчет в том, что, демонизируя эти отношения, они выполняют политический заказ? И мало обеспокоенными тем, что заказ придется выполнять, нагромождая одну ложь на другую.

Прежде всего — о генезисе самого заказа. Те, кого в советской номенклатуре услужливо называли «Хозяин», любили (видимо, копируя Сталина) похвалить кого-либо, понимая, что окружение, услышав эту похвалу, воспримет ее соответствующим образом. То есть начнет оголтелую травлю предмета такой заведомо двусмысленной (или ничего не значащей) похвалы.

Генезис травли Кургиняна, начатой в 1991 году «Независимой газетой», именно таков. НГ напечатала тогда огромную, на сто процентов заказную и крайне недобросовестную подборку материалов под единым названием «Таинственный советник кремлевских вождей». Текст писали ангажированные (самое мягкое выражение) бывшие сотрудники Центра Кургиняна. Впоследствии один из них каялся за эту публикацию публично. В сущности, вся публикация состояла из документов, якобы созданных Центром Кургиняна, а на самом деле сфабрикованных этими бывшими сотрудниками.

Наиважнейшее место в том коллаже занимала фотография, на которой был запечатлен С.Е. Кургинян, обсуждающий в фойе Кремлевского дворца съездов с первым секретарем МГК КПСС Ю.А. Прокофьевым какую-то бумагу. Кургинян никогда не скрывал личных и политических симпатий к Ю.А. Прокофьеву, которого считал прогрессивным, подающим надежды коммунистическим лидером, способным возглавить КПСС. Не скрывал Кургинян и стратегического партнерства между своим Центром и МГК КПСС. В противном случае Кургинян не стал бы печатать в «Московской правде», официальном органе МГК КПСС, одну длинную статью за другой. Прокофьев и Кургинян познакомились тогда, когда Прокофьев, будучи всего лишь секретарем исполкома Моссовета, позитивно откликнулся на идею молодого театра «На досках» создать при театре творческий центр, тот самый, который впоследствии был назван ЭТЦ (Экспериментальный творческий центр).

Сама идея такого названия центра принадлежала Прокофьеву, который понимал, что центр нельзя назвать ни научным, ни культурным, поскольку он хочет заниматься и культурной, и научной деятельностью одновременно. А назвать его научно-культурным — значит вызвать глубокое отторжение всей московской бюрократии, органически не выносившей ломки ведомственных барьеров: «Есть Главк культуры, есть Главк науки — и любая организация должна относиться либо к одному, либо к другому». Потому-то центр и назвали не культурно-научным, а творческим. И экспериментальным — чтобы ведомства препон не чинили.

В процессе создания центра Кургинян и Прокофьев прониклись друг к другу взаимной симпатией, политической и человеческой, которая со временем переросла в стратегическое политическое партнерство. Прокофьев шел наверх по политической лестнице. Он стал сначала вторым, а потом и первым секретарем МГК КПСС. Центр Кургиняна, он же ЭТЦ, оказался востребован и Совмином, и ЦК, стал одним из основных центров политической экспертизы в стране. Газета «Московская правда», которая повторяем, была официальным органом МГК КПСС, возглавляемым Прокофьевым, печатала одну за другой развернутые статьи Кургиняна, в том числе и те, которые мы включаем в книгу «Актуальный архив».

Сейчас уже трудно понять, как можно было превратить факт нормального партнерства между Кургиняном и Прокофьевым в повод для истерической травли. Нельзя понять, почему крупная политическая структура, такая как МГК КПСС, не могла обратиться за экспертизой в крупный аналитический центр. И от кого, собственно говоря, она должна была получать экспертизу? От НЛО? От зарубежных аналитических центров?

Мы предлагаем вниманию читателей особо важный экспертный материал, который Кургинян и его соратники создали по результатам полевых наблюдений, то есть оказавшись в горячей точке именно в то время, когда она была не просто горячей, а накаленной добела.

Подобные материалы никогда не могут быть созданы «политическими туристами», наскоро собравшимися для того, чтобы в качестве заинтересованных индивидуалов посетить горячую точку. Каждый, кто понимает, что такое зона конфликта, режим в зоне конфликта, экспертиза в зоне конфликта, с большой иронией отнесется к утверждениям, что «политический туризм» может быть сколь-нибудь результативен.

К крупному, авторитетному экспертному центру с просьбой об экспертизе в горячей точке обратилась крупная политическая организация — московская, то есть ключевая структура правящей партии. Только это обращение позволило экспертам продуктивно работать в зоне чрезвычайного положения, получать информацию, присутствовать на месте событий и т. д.

В результате они создали материал, степень точности и объективности которого по прошествии лет очевидна. В 1991 году никто не приводил и пяти процентов информации, которая содержится в предлагаемом тексте. И никто эту информацию не осмысливал. Был реализован классический, но в ту эпоху очень трудно осуществимый подход интеллектуалов, дающих обществу — не власти, а именно обществу — объективную гражданскую независимую экспертизу. Насколько эта экспертиза и подтвердилась, и опередила свое время — судить читателю. Тем более, что многое из того, что в ней содержится, не потеряло актуальности и поныне.