Читайте также
Гоголь – Аксакову С. Т., 15 мая 1836
15 мая 1836 г. Петербург [1022]15 мая, СПб. Я получил приятное для меня письмо ваше. Участие ваше меня тронуло. Приятно думать, что среди многолюдной неблаговолящей толпы скрывается тесный кружок избранных, поверяющий творения наши верным
Гоголь – Аксакову С. Т., 6(18) марта 1843
6 (18) марта 1843 г. Рим [1101]Рим. Март 18. Наконец я получил от вас письмо, добрый друг мой, и отдохнул душою, потому что, признаюсь, мне было слишком тягостно такое долгое молчание со всех сторон. Благодарю вас за ваши известия: мне они все
К. С. АКСАКОВУ
<Mapт? 1841. Рим.>
В этот раз ваше письмо было для меня особенно радостно, милый Константин Сергеевич. Из него и уже отчасти из письма Сергея Тимофеевича к Погодину я слышу душою, что вы вступили на прямо русскую дорогу. Стало быть, встреча между нами неизбежна,
С. Т. АКСАКОВУ
<1851.>
…Душевно благодари Ольгу Сергеевну<,> прошу не забывать меня в молитвах.Н.
С. Т. АКСАКОВУ
Мая 5 <н. ст. 1846. Рим>
На выезде из Рима пишу к вам несколько слов, почтеннейший друг мой Сергей Тимофеевич. Еду я для того, [соб<ственно> для того] чтобы ехать. Езда, как вы знаете, мое всегдашнее средство, а потому и теперь, как я ни хил и болезнен, но надеюсь
С. Т. АКСАКОВУ
Рим. Март 18 <н. ст. 1843>
Наконец я получил от вас письмо, добрый друг мой, и отдохнул душою, потому что, признаюсь, мне было слишком тягостно такое долгое молчание со всех сторон. Благодарю вас за ваши известия: мне они все интересны. Успех на театре и в чтении
С. Т. АКСАКОВУ
Гастейн, мая 24 <н. ст. 1843>
Ваше письмо и деньги, бесценный друг мой, я получил исправно и скоро и медлил ответом, выжидая писем от Шевырева и Погодина. Наконец, спустя две недели после вашего письма, получил я письмо от Шевырева, от имени вас всех. В нем видна
К. С. АКСАКОВУ
<24 мая н. ст. 1843. Гастейн.>
Что ж вы, Константин Сергеевич, мне ни слова? Я нахожусь в совершенном неведении теперь обо всех делах, которые делаются на свете. Не знаю, что делает Москва, ни о чем говорит она, ни что думает, ни о чем спорит, словом — не знаю вовсе, о
С. Т. АКСАКОВУ
Баден. 24 июля <н. ст. 1843>
Благодарю вас за книги, которые получил от кн. Мещер<ского> в исправности. Вообще все посылки доходят до меня исправно: русские встречаются между собою поминутно и имеют всегда возможности препроводить и передать туда, где я. Мне
С. Т. АКСАКОВУ
Дюсс<ельдорф>. 30 августа <н. ст. 1843>
Письмо ваше и вместе с ним другие, приобщенные к нему, я получил. Книги получены также в исправности, как чрез к<н>. Мещер<ского>, так и чрез Валуева. Перешлите мне, если найдете оказию, Москвитянин за этот год: там
С. Т. АКСАКОВУ
16 мая <н. ст. 1844>. Франкфурт
Я получил ваше милое и откровенное письмо. Прочитавши его, я мысленно вас обнял и поцеловал, а потом засмеялся. В письме вашем слышно, что вы боитесь, чтобы я не сел на вас верхом, и упираетесь, как Федор Никол<аевич> Глинка, когда
С. Т. АКСАКОВУ
Рим. Октяб<ря> 29 <н. ст. 1845>
Уведомляю вас, добрый друг мой Сергей Тимофеевич, что я в Риме. Переезд и дорога значительно помогли; мне лучше. Климат римский подействует, если угодно богу, так же благосклонно, как и прежде. А потому вы обо мне не смущайтесь и
<31 марта – 3 апреля 1843 г. Петербург.>
СПб. 1843, марта 31
То, что ты забыл уведомить меня о получении письма моего,{544} с приложенным к нему письмом Б<акунина>, можно простить только сумасшедшему или влюбленному;{545} но как ты, слава аллаху, и то и другое вместе, – то я и не
<10–11 мая 1843 г. Петербург.>
СПб. 1843, 10 мая
Наконец-то ты откликнулся, Б<откин>. Я писал к тебе длинное, предлинное письмо, каждый день прибавляя к нему по нескольку строк.{583} Сейчас думал засесть за него, по обыкновению ежеминутно ожидая письма от тебя – и вдруг – оно! И
<7–8 сентября 1843 г. Петербург.>
СПб. 1843. Сентября 7, вторник
Вчера должны были Вы получить первое письмо мое к Вам.{639} Я знаю, с каким нетерпением, с каким волнением ждали Вы его; знаю, с какою радостию и каким страхом услышали Вы, что есть письмо к А<графене>
<3–4 октября 1843 г. Петербург.>
СПб. 1843, октября 3
Не удивляйтесь моим частым письмам: Вы должны предполагать, в каком состоянии нахожусь я теперь; каково бы ни было Ваше – мое не лучше. Я осажден, подавлен одною и тою же мыслию. Много писал я Вам о ней, и всё еще остается что