Победа шестая 1941–1943. Организатор фронтов

УЖЕ к началу 1941 года Сталину стало ясно, что использовать Берию только как руководителя НКВД, значит, использовать его нерационально. Сотрудники Сталина работали в той мере, в какой работал сам Сталин, то есть — столько, сколько нужно для дела. Поскольку дел всегда было на двадцать пять часов в сутки, то понятно, сколько работали сотрудники и соратники Сталина. А Берия был ещё и самым работоспособным. Тем не менее, рабочие сутки можно наполнять разным содержанием, и с 3 февраля 1941 года распределение обязанностей Берии существенно изменилось. В этот день единый наркомат — НКВД СССР, был разделён на два отдельных наркомата: НКВД СССР, которым по-прежнему руководил Лаврентий Берия, и НКГБ СССР — наркомат государственной безопасности, во главе с Всеволодом Меркуловым. Соответственно были разделены и республиканские наркоматы.

Нагрузка Берии при этом… возросла, поскольку он, оставаясь Наркомом внутренних дел СССР, был назначен также одним из заместителей Председателя Совета Народных Комиссаров СССР. Председателем Совнаркома тогда был Молотов, по совместительству ещё и Нарком иностранных дел, но 5 мая 1941 года Совнарком СССР возглавил сам Сталин. Это лишний раз доказывает, что он ждал войны уже в 1941 году.

Государственное и политическое положение Берии в высшем руководстве СССР окончательно определялось как первостепенное. В календаре-справочнике на 1941 год, который готовился к печати и печатался, естественно, до начала 1941 года, Берия удостоился отдельной статьи на всю страничку, где сообщалось, что «тов. Берия — один из виднейших руководителей ВКП(б) и ближайших учеников и соратников товарища Сталина».

С марта 1939 года Берия стал кандидатом в члены Политбюро ЦК ВКП(б), а теперь повышался и его государственный статус. Впрочем, это в СССР Сталина означало лишь то, что повышался уровень ответственности и загрузки. По линии Совнаркома Берия курировал наркоматы государственной безопасности, лесной промышленности, цветной металлургии, нефтяной промышленности и наркомат речного флота.

Дело шло к войне, Берия это не просто понимал, он знал это. Но никто не ожидал, что война начнётся так — необъяснимо неудачно, трагично, катастрофично. Сталин встретил 22 июня 1941 года спокойно — он много готовил к войне страну, её экономику, её народы и её Вооружённые Силы. Но того, что на шестые сутки войны будет сдан Минск, Сталин не мог предположить при самом неблагоприятном развитии событий. Анализ причин провала тоже выходит за рамки небольшой книги, но чем пристальнее всматриваешься в те дни, тем чётче встаёт в мыслях одно чёрное, обугленное слово: «Измена».

Измена была не тотальной, но достаточно одного изменника, тайком открывшего врагу ворота крепости, чтобы крепость — при всей её подготовленности и мощи, пала. А изменник тогда, похоже, был в советских военных, да и гражданских, «верхах» не один.

НАЧАЛАСЬ война, и Берия окончательно перешёл на круглосуточный режим работы. 24 июня 1941 года был создан Совет по эвакуации — без Берии тут, конечно, не обошлось. Но это было только начало — 30 июня вся полнота власти сосредоточилась в руках Государственного Комитета Обороны (ГОКО или ГКО). Возглавил его Сталин. Накануне он — после почти непрерывной работы в первую военную неделю, после Минска, испытал суточный срыв, но быстро его преодолел и на годы впрягся в военный «воз», с верхом нагруженный множеством больших и малых проблем.

Берия вошёл уже в первый состав ГКО. Кроме Сталина и него членами ГКО стали Молотов (зампред), Маленков и Ворошилов. Каждый был крупной фигурой, у каждого был свой «куст» державных прерогатив, но «рабочих лошадей» в первом составе ГКО насчитывалось две: Берия и Маленков. Они и впрямь образовали на долгие годы — до самой смерти Сталина, своего рода деловой «тандем».

20 июля 1941 года НКГБ был вновь влит в НКВД под общим руководством Берии при Меркулове — первом его заме. С началом военных действий два заместителя Берии — зам по войскам Иван Масленников и другой зам Сергей Круглов, убыли на фронт, и обязанности по наблюдению за работой управлений и отделов НКВД СССР перераспределились.

Непосредственно за наркомом были закреплены 1-е Управление (разведка за границей); Следственная часть по особо важным делам; 2-й (оперативной техники), 4-й (Особое техническое бюро, ВЧ-связь) и 5-й (шифры) спецотделы; Секретариат Особого совещания; Контрольно-инспекторская группа; Секретариат НКВД СССР и ЦФПО — Центральный финансово-плановый отдел.

Хватит для одного человека?

Причём — только по линии объединённого НКВД!

Показательно, что Берия лично за собой оставил курирование ВЧ-связи, понимая её возросшую важность. По ВЧ-линиям войска говорили со Сталиным, а Сталин — с войсками. Поэтому не случайно, что после начала войны обеспечение устойчивой засекреченной связи для прямых переговоров Ставки Главного командования (затем — Верховного Главнокомандования) с фронтами и армиями было полностью возложено на НКВД Берии. А приказом НКВД № 001430 от 2 октября 1941 года правительственная ВЧ-связь выделилась в самостоятельную структуру в рамках наркомата — в Отдел правительственной связи НКВД СССР. И опять получалось так: с одной стороны, люди, управляющие войной, всё более входили во вкус ВЧ-связи, но, с другой стороны, сам Берия тому всемерно содействовал. Он постоянно расширял круг абонентов ВЧ-связи — по собственной даже инициативе. Так, 27 марта 1942 года Сталин написал «За!» на рапорте Берии об установке телефонных аппаратов ВЧ-связи у начальников тыла действующих фронтов, а 22 октября 1942 года Берия даже без санкции Верховного распорядился установить ВЧ-аппараты начальникам Военно-Воздушных сил Орловского, Сталинградского и Северо-Кавказского округов. К октябрю 1942 года Берия добился решения о доведении ВЧ-связи до каждой армии, действовавшей в пределах фронтов.

А ведь это была лишь часть того, чем был занят Берия с 22 июня 1941 года. Приказом Ставки Главного командования № 00101 от 29 июня 1941 года Берия был введён в состав Военного совета Московского военного округа. Предыдущий приказ № 00100 от 29.06.41 также был посвящён Берии.

Вот его полный текст:

«Приступить немедленно к формированию 15 дивизий, из них 10 стрелковых и 5 моторизованных. На формирование дивизий использовать часть кадров начальствующего и рядового состава пограничных и внутренних войск НКВД.

Недостающий личный состав покрыть из запаса.

Формирование дивизий возложить на народного комиссара внутренних дел тов. Берия Л.П.

Начальнику Генерального штаба Красной Армии обеспечить формирующиеся дивизии людскими и материальными ресурсами и вооружением по заявке НКВД.

Ставка Главного командования

ТИМОШЕНКО

СТАЛИН

ЖУКОВ»

Вообще-то, формирование новых войсковых соединений — задача армейцев, Наркомата обороны и Генштаба. Но, как видим, и здесь Берия оказался необходим. А у него и без того задач хватало — как у главы спецслужб. Перечислю лишь некоторые из задач военного НКВД — кроме формирования дивизий на базе войск НКВД и погранвойск.

Итак:

— создание заградительных отрядов по охране тылов фронтов;

— организация разведывательно-диверсионной деятельности за линией фронта, а также и партизанского движения;

— чекистская контрразведка (то есть, противодействие разведке врага, включая радиоигры и прочее);

— борьба с диверсиями и охрана стратегических объектов…

И, само собой — внешняя нелегальная разведка НКВД, опять перешедшая под руку Берии. Кроме того, в НКВД вернулась военная контрразведка — Особые отделы. В феврале 1941 года при разделении НКВД они были переданы в Наркомат обороны и Наркомат ВМФ и преобразованы в Третьи Управления этих наркоматов. Теперь надо было всё вновь перестраивать — на ходу.

И всё это — только по линии НКВД.

Что ж, Лаврентий Берия, которому в 1941 году пошёл сорок третий год, встретил войну признанным мастером по распутыванию любых — в том числе и самых запутанных, клубков сложных вопросов.

ПОЧЕМУ при живом наркоме обороны маршале Тимошенко, живом начальнике Генштаба генерале армии Жукове и при наличии аппарата военного ведомства, формирование новых армейских дивизий поручили чекисту Берии? Ответ очевиден: обстановка требовала не просто новых дивизий, но крепких, стойких дивизий, и требовала немедленно! А поскольку наиболее стойкими оказались погранвойска Берии, и поскольку сделать быстро мог Берия, то Берии и пришлось работать за Тимошенко и Жукова.

После ареста в июне 1953 года Берия в письме Маленкову напоминал: «Первые недели войны, когда нечем было прикрыть Западный фронт — который немец сильно теснил… Наша совместная работа по созданию под руководством Государственного Комитета, Ставки и лично товарища Сталина Резервного фронта для защиты подступов к Москве… Одних только для резервного фронта было организовано 15 полнокровных чекистских войсковых дивизий…»

Конечно, Берия не стоял тогда на плацу, занимаясь строевой подготовкой. Как и всегда и везде, он подбирал компетентных исполнителей, а за собой оставлял функции контроля и оперативного решения тех из возникающих проблем, которые его подчинённым решить было не под силу. Так что для формирования чекистских дивизий много сделал Иван Иванович Масленников — чекистский соратник Берии по Закавказью. Придя к руководству НКВД, Берия вытащил в Москву и его. И это, как всегда, был хороший выбор. При генерал-лейтенанте Масленникове создавалась оперативная группа из пяти человек с задачей: «Сосредоточение кадров, выделяемых из войск НКВД, закончить к 17 июля».

Пограничники приграничных пограничных округов уже воевали — кто в составе войск по охране тылов фронтов, кто в окружении или в строевых частях. И новые чекистские дивизии формировались за счёт лучшего кадрового состава погранвойск Грузинского, Армянского, Азербайджанского, Казахского, Среднеазиатского, Туркменского и Забайкальского округов. Оголить даже второстепенные участки границы было делом рискованным, но риск был оправданным, и из дальних погранокругов в места формирования, в частности — в Ярославль, в считанные дни (за 8-11 суток) из Закавказья и Средней Азии прибыли 3 тысячи командиров и 10 тысяч сержантов и рядовых.

Плюс — по 500 человек из личного состава частей Ленинградского, Прибалтийского, Белорусского, Украинского и Молдавского пограничных округов, вышедших из окружения. Эти люди представляли собой и вовсе золотой фонд — их уже крепко опалило огнём войны, но они в нём лишь закалились.

Итого — более 15 тысяч боевого ядра на 15 дивизий. Из запаса Красной Армии брались тоже крепкие кадры. Пограничники играли роль легирующих добавок в обычную сталь, и сплав получался великолепным!

Практически все командные должности в дивизиях занимали пограничники. Командирами взводов стали выпускники Харьковского кавалерийского пограничного училища, командирами батальонов — слушатели Высшей пограничной школы.

ПЕРВЫЙ год войны был особо горьким для советских пограничников годом. Тогда погибли десятки тысяч их товарищей — прекрасных ребят, преданных Родине и профессионально умеющих её защищать. Однако этот же год стал для советских пограничников и «звёздным» годом, потому что никогда ни до, ни после значение погранвойск для страны не было таким значимым! Тогда решалась судьба России, и пограничники для обеспечения её будущего сделали тогда так много, как, пожалуй, никто другой.

На чекистской эмблеме — щит и меч. Быть мечом в ходе первых сражений с врагом чекисты-пограничники не могли — слишком прочной бронёй был укрыт враг, и достать его через эту броню должен был меч армии. Но щитом для страны пограничники стали, сдерживая и сдерживая натиск вермахта, ослабляя его и выигрывая главное в те дни условие будущей победы — время.

Это был действительно коллективный подвиг, совершённый в масштабах войны и истории почти мгновенно. И в том, как он был совершён, был виден стиль Берии. Однако нарком не смог бы накладывать свой стиль на работу подчинённых, если бы вмешивался в детали. Он давал нужный импульс, исходный толчок в верном направлении, и после этого переходил к другой задаче. Их ведь у него было не две и не три. И даже не пять!

Если всё шло так, как надо, Берия ограничивался получением оперативной информации о ходе дел. Если что-то не ладилось, он быстро подправлял ситуацию и опять предоставлял инициативу подчинённым. Так было и тут! Решение о частичном оголении невоюющих границ — это за наркомом. Причём Берия недаром широко использовал закавказских пограничников — они были, по сути, его прямыми воспитанниками.

Итак, нарком дал директиву. А далее — помощь лишь тогда, когда она нужна. Сколачивание шести дивизий первой очереди прошло в бериевском темпе — с опережением сроков, потому что фронт не ждал. В зоне бывшего ЗапОВО, нынешнего Западного фронта, образовалась огромная брешь, через которую вливались и вливались в Россию германские войска. Закрывать эту брешь пришлось кадрам Берии.

Присягу принимали в пути следования и на боевых позициях — так диктовала обстановка на фронте. Все пятнадцать чекистских дивизий Берии ушли туда, где было наиболее сложно. Десять дивизий (243, 244, 246, 247, 249, 250, 251, 252, 254 и 256-я) — на Западный фронт, пять дивизий (265, 268, 262, 257 и 259-я) — на Северо-Западный.

В ИСТОРИИ войны звучно и славно отмечены фронты Украинские, Белорусские, Прибалтийские… Резервный же фронт горького образца 1941 года почти забыт, а его организатор — оболган. Но без стойкости Резервного фронта, прикрывшего центр России в 1941 году, не было бы ни десяти сталинских ударов 1944 года, ни самой Победы 1945 года. Приграничное сражение, хотя и нередко носившее упорный характер, в целом было армией проиграно. И теперь надо было думать об организации обороны на московском стратегическом направлении. 14 июля Ставка Верховного Командования издала приказ № 00334 о создании фронта резервных армий на рубеже Старая Русса, Осташков, Белый, Истомино, Ельня, Брянск для подготовки к упорной обороне.

В состав фронта были включены шесть армий (29, 30, 24, 28, 31 и 32-я), четырьмя из которых командовали пограничники: 30-ой — начальник войск Украинского пограничного округа генерал-майор В.А. Хоменко, погибший в 1943 году; 31-ой — начальник войск Карело-Финского пограничного округа генерал-майор В.Н. Далматов; 24-ой — начальник войск Прибалтийского пограничного округа генерал-майор К.И. Ракутин, погибший в октябре 1941 года и посмертно удостоенный звания Героя Советского Союза. 29-ю армию, проведя формирование чекистских дивизий, принял генерал-лейтенант Масленников. Он будет доблестно и умело воевать, закончит войну генералом армии, командующим 3-м Прибалтийским фронтом, Героем Советского Союза, кавалером четырёх орденов Ленина, четырёх орденов Красного Знамени, ордена Суворова I степени, двух орденов Кутузова I степени.

В 1941 году Масленников писал с фронта жене: «Бои идут ежедневно и самые кровопролитные. Вот уже громим четвертую дивизию немцев. Армия моя на хорошем счету… Мой распорядок такой. В 4–5, иногда в 6 часов утра ложусь спасть на час-другой, затем на позиции до 23-х, а затем штабная работа».

В октябре 1948 года с должности командующего Закавказским военным округом Масленников вернётся в МВД СССР — заместителем министра, но уже не Берии, а Круглова. 16 апреля 1954 года, менее чем через год после гибели Берии — своего боевого наркома времён войны, Масленников, предвидя неправый арест хрущёвцами, застрелится.

Вернёмся, однако, в год 1941-й…

Случайным ли было то, что из шести армий, прикрывавших летом 1941-го года Москву, четырьмя командовали пограничные генералы, подчинённые Берии?

Думаю, — нет.

Командующим фронтом резервных армий был назначен тоже пограничник — бывший начальник войск Белорусского пограничного округа генерал-лейтенант И.А. Богданов. 30 июля 1941 года фронт резервных армий был преобразован в Резервный фронт под командованием Г.К. Жукова (Богданова он пригласил к себе заместителем и тот прекрасно воевал, а в 1942 году погиб, выводя из окружения войска 39-й армии).

Подсчитаем…

На западной границе войну встретило около ста тысяч пограничников, и практически каждый воевал за нескольких армейцев. Пограничники становились тогда последним резервом командования всех уровней, в чьём распоряжении воины Берии оказывались волей судьбы и военного случая. При этом до 25 сентября 1941 года непосредственно погранвойска имели штаты мирного времени, то есть, не имели средств усиления: противотанковых средств, артиллерии, зенитных пулеметов… Пограничники охраняют границу от нарушителей, а не отражают агрессию врага. Воевать — задача армии.

Василий Афанасьевич Хоменко (1899–1943) — советский военачальник, в годы Великой Отечественной войны командовал армиями, генерал-лейтенант

Иван Иванович Масленников (1900–1954) — советский военный деятель, генерал армии. Герой Советского Союза

Василий Никитич Далматов (1899–1977) — советский военачальник, генерал-майор

Константин Иванович Ракутин (1902–1941) — советский военачальник, Герой Советского Союза, генерал-майор

Иван Александрович Богданов (1897–1942) — советский военачальник, генерал-лейтенант

Ко второй половине июля страна получила дополнительно к уже воюющим ста тысячам пограничников ещё не менее ста тысяч солдат пограничной кондиции, костяк которых составили 15 тысяч лучших пограничников. И тот факт, что, с одной стороны, именно их бросили закрывать прорыв, а, с другой стороны, занимать новый стратегический рубеж Сталин поручил тоже пограничникам Берии, говорит о выдающейся роли погранвойск в начальный период войны. Однако роль эта оказалась приниженной уже в первых капитальных исследованиях о Великой Отечественной войне.

Не оценена она по достоинству и по сей день.

Почему?

Не потому ли, что невозможно оценить погранвойска по заслугам без упоминания о том, кто подготовил погранвойска к войне и кто отвечал за формирование 15 дивизий и создание фронта резервных армий? Из резервных они почти сразу стали воюющими, а бериевские дивизии фактически надломили «блицкриг» на московском направлении. Одной такой заслуги, хватило бы, чтобы обессмертить имя того, кто это организовал, но сегодня об этой военной победе Берии просто забыли!

Кто-то скажет, что не Берия ведь воевал, не он командовал армиями. Но отвечал-то перед Сталиным и Ставкой за формирование оперативного стратегического резерва он. Но кадры этих армий были по духу и хватке бериевскими!

ЗАКОНЧИЛСЯ 1941 год.

Красная Армия провела успешное контрнаступление под Москвой, и виделись обнадёживающие перспективы на лето 1942 года. Однако в реальности вышло иначе — к концу лета 1942 года немцы не только подходили к Сталинграду, но и успешно развивали наступление на кавказском направлении.

Бензин для Красной Армии

Женщины на нефтепромыслах заменили ушедших на фронт мужчин

Публикации в газетах того времени

Расчет зенитного орудия участвует в Битве за Кавказ

Ситуация на Кавказе к августу сложилась критическая. Демонстрируя намерение и в 1942 году нанести основной удар группой армий «Центр» на Москву, Гитлер основным считал план «Блау» по захвату Кавказа.

А Кавказ — это, в итоге, Баку.

А Баку…

Ну, что такое Баку, ясно!

Баку — это нефть.

В 1942 году бакинские нефтепромыслы давали почти всю ту нефть, которая обеспечивала и фронт, и тыл. И вот как описывает положение первая, «хрущёвская» 6-томная «История Великой Отечественной войны». На странице 461-й тома 2-го сказано:

«Командование немецкой группы армий «А» считало, что советские войска в операциях на Северном Кавказе утратили боеспособность и уже не могут оказать значительного сопротивления. Поэтому с середины августа противник приступил к перегруппировке войск с целью одновременного развития наступления на Баку и Батуми. 1-я танковая армия развертывалась фронтом на юго-восток и должна была наступать… в направлении Грозный-Махачкала-Баку. 17-я армия получила задачу наступать из района Краснодара на Новороссийск, овладеть им и развить наступление вдоль Черноморского побережья на Сухуми-Батуми. 491-й горно-стрелковый корпус должен был нанести удар из района Черкесска через перевалы Главного Кавказского хребта, выйти в район Сухуми и способствовать прорыву 17-й армии к Черноморскому побережью..

18 августа начались бои на перевалах…».

18 августа Берия принимал участие в совещании у Сталина, как и в ночь с 20 на 21 августа, где были также генералы из Генштаба Бодин и Боков. Но уже утром 21 августа Берия с группой генералов и офицеров вылетел через Среднюю Азию в Тбилиси. Вернулся он в Москву лишь 17 сентября, и за неполный месяц, фактически, восстановил Кавказский фронт и стабилизировал ситуацию на Кавказе.

Взмахом бритвы убрать Берию из советской истории хрущёвцам не удалось. Вот и на этот раз, в 13-м томе БСЭ-2, подписанном в печать 27 июня 1952 года, в статье «Грузинская Советская Социалистическая Республика» никто не удосужился вырезать (да и как их вырежешь!?) следующие строки на странице 53:

«Летом 1942 года ценой огромных потерь войска немецко-фашистских захватчиков прорвались к предгорьям Главного Кавказского хребта. По поручению И.В. Сталина в эти грозные для народов СССР дни Л.П. Берия возглавил оборону Кавказа. Л.П. Берия тесно увязал работу тыла и фронта и обеспечил блестящее осуществление сталинского плана разгрома немецко-фашистских войск на Кавказе…»

Выше дана не дежурная, не парадная, а точная историческая оценка роли и заслуг Берии в организации обороны Кавказа. Тем не менее, в советской пост-сталинской историографии об участии в этой обороне Берии мы не найдём ни слова — даже в негативном ключе. Нынешняя же антисоветская «историография» о Берии на Кавказе в 1942 году не забыла. Она повествует о том, что «самодур» Берия, посланный «тираном» Сталиным в качестве представителя Ставки ВГК на Кавказ, всемерно мешал отстаивать Северный Кавказ и Закавказье. Генерал-ренегат, брежневско-ельцинский политработник Дмитрий Волкогонов в анти-сталинском опусе «Триумф и трагедия» пишет о Берии:

«Боевые действия Берии в Великой Отечественной войне ограничиваются двумя его поездками в качестве члена ГКО на Кавказ в августе 1942 — марте следующего года. Архивы свидетельствуют: здесь он от имени Сталина нагонял страх на военных работников, снимал ему неугодных людей, расстреливал. Сопровождали его в тех поездках Кобулов, Мамулов, Мильштейн, Пияшев, Цанава, Рухадзе, Влодзимирский, Каранадзе, Какучая, его собственный сын. Досталось Тюленеву, Сергацкову, другим военачальникам…»

Волкогонов обвиняет Берию, ссылаясь на безымянные «архивы»… Архивы свидетельствуют, вообще-то, о прямо противоположном — об эффективных и компетентных действиях представителя Ставки Л.П. Берии. И фамилий «расстрелянных» Волкогонов не сообщает — их, собственно, не было. А снять Берия кое-кого действительно снял. Например, 28 августа 1942 года он снял генерал-майора Сергацкова с командования 46-й армией и назначил на его место генерал-майора Леселидзе. Желающие могут самостоятельно ознакомиться с боевой биографией Сергацкова и Леселидзе и решить — был ли Берия прав, снимая одного и назначая другого? Скажу лишь, что серая личность Сергацков так серостью войну и закончил, а Леселидзе воевал и командовал лихо, стал Героем Советского Союза — увы, посмертно.

ВЕРНЕМСЯ к цитате из Волкогонова…

Упомянутые Волкогоновым — старая «команда» Берии по Закавказью. Все прекрасно знали местную обстановку, все были способны начать действовать «с пол-оборота». Серго же Берию брал на Кавказ, во-первых, генштабист Штеменко, а, во-вторых, Серго был полезен своими знаниями и толковостью.

Константин Николаевич Леселидзе (1903–1944) — советский военачальник, генерал-полковник, Герой Советского Союза

Андрей Антонович Гречко (1903–1976) — советский военачальник, государственный и партийный деятель, Маршал Советского Союза. Дважды Герой Советского Союза (1958, 1973), Герой ЧССР (1969). Министр обороны СССР (1967–1976)

К перечисленным Волкогоновым соратникам Берии по обороне Кавказа следует прибавить Меркулова, Судоплатова, Масленникова, Хоменко, Орлова… Чекисты Меркулов, Судоплатов, Орлов, пограничные генералы Пияшев, Хоменко, как и воевавший на Кавказе генерал Масленников, были давно проверенными «кадрами» Берии. В целом то, что Берия взял в трудную поездку «своих», доказывает, что он умел доверять людям в полной мере. Но — лишь тем, кто был не раз проверен им в конкретных делах.

По согласованию со Ставкой Берия, фактически, снял с должности командующего Северо-Кавказским фронтом маршала Будённого, а 1-го сентября 1942 года Сталин по рекомендации Берии принял решение объединить Северо-Кавказский и Закавказский фронты в один Закавказский фронт.

Однако, прибыв на Кавказ, Лаврентий Берия не только разгоны устраивал, хотя без них, естественно, не обошлось. Берия и выдвигал людей, и — не одного Леселидзе. Так, «крестником» Берии стал ровесник Леселидзе — будущий маршал Андрей Гречко. 8-го сентября 1942 года Берия назначил его командующим 47-й армией. Правда, позднее о таком «родстве» Гречко помалкивал.

Главное же, чем занялся представитель Ставки и член ГКО Берия, это — ликвидацией немецкого прорыва. 8 августа 1942 года — ещё до отбытия Берии на Кавказ — была создана Северная группа Закавказского фронта, командующим которой стал чекист — генерал-лейтенант Масленников. Идея этого назначения принадлежала, безусловно, Берии. Теперь в Тбилиси к командующему Закавказским фронтом Тюленеву прибыл сам Берия с генералом Бодиным, полковником Штеменко и группой старых «кавказцев».

Кавалерист, генерал-лейтенант Бодин выдвинулся в ходе войны, к лету 1942 года он был одним из заместителей начальника Генерального штаба. У Берии на людей глаз был острый, и Бодина приглядел явно он, «сосватав» на должность начальника штаба Закавказского фронта. Бодин пришёлся «ко двору», но погиб в ходе Нальчикско-Орджоникидзевской операции в ноябре 1942 года и был похоронен в Тбилиси. А если бы не погиб, мог бы пойти далеко — с лёгкой руки Берии. Он ведь людей различал точно и тонко, а поддерживал смело.

С ПРИЕЗДОМ группы москвичей во главе с Берией в Тбилиси началась большая работа.

Павел Иванович Бодин (1900–1942) — советский военачальник, генерал-лейтенант

Иван Владимирович Тюленев (1892–1978) — советский военачальник, генерал армии, полный кавалер знака ордена Святого Георгия, Герой Советского Союза

Пятидесятидвухлетний — в 1942 году, генерал армии Иван Владимирович Тюленев перед войной командовал войсками Московского военного округа, а вскоре после её начала был назначен командующим войсками Закавказского военного округа, ставшего с мая 1942 года Закавказским фронтом. Берия знал его давно и хорошо, и помог ему крепко. Помог в том, в чём мог и обязан был помочь именно в Закавказье именно Берия — в мобилизации людей, резервов и экономики. Однако начал Берия с вопросов чисто военного планирования, то есть — с вопросов, собственно, полководческих. Через много лет после войны Тюленев писал (без упоминания имени Берии):

«Некоторые из нас считали главной задачей войск оборону Черноморского побережья, где и были развернуты основные силы 46-й армии.

Лишь вмешательство Ставки исправило нашу ошибку. По указанию из Москвы мы разработали новый план обороны перевалов Главного Кавказского хребта: она разбивалась на направления, во главе которых стали опытные командиры и штабы».

Тюленев пишет о Ставке, хотя за такой концепцией обороны сразу виден Берия. При этом он, как правило, не лез в оперативные решения — куда и какие направлять части, как планировать удары и т. д. Он сам был настолько профессионален в том, в чём был профессионален, что всегда уважал профессионализм и в других. Но стратегию обороны советского Кавказа в 1942 году дал, всё же, Берия!

Надо было контролировать перевалы, надо было создавать глубоко эшелонированную оборону. В течение августа и сентября 1942 года на подступах к Орджоникидзе, Грозному и Махачкале было построено по пяти-шести оборонительных полос, а на подступах к Баку — более десяти. На строительстве ежедневно было занято 90 тысяч человек местного населения. Нервом всего этого был Берия.

Батальон, отправляющийся на фронт, по дороге к станции Баладжары (Баку, р-н Чемберикенда). 1942 год

Но ещё, пожалуй, более значительной и даже решающей оказалась роль Берии в мобилизации экономики Закавказья для обеспечения интересов фронта. Ни словом, естественно, не обмолвившись о Берии, том 2-й «хрущёвской» «Истории Великой Отечественной войны», изданный в 1961 году (в редакционную комиссию входил и генерал Гречко), сообщал об этом так:

«…9 сентября в республиках Закавказья было объявлено военное положение. В связи с тем, что основные коммуникации, связывавшие Закавказье с индустриальными районами страны, оказались перехваченными врагом, в Закавказье по заданию Государственного Комитета Обороны был увеличен план выпуска военной продукции <…> Многие предприятия, особенно местной промышленности, целиком переводились на производство боеприпасов, вооружения и снаряжения для армии <…> Увеличение производства военных материалов в закавказских республиках позволило Государственному Комитету Обороны сократить централизованные поставки войскам, оборонявшим Кавказ. Находившиеся в Закавказье войска получали теперь из промышленных центров страны лишь важнейшие виды боевой техники — самолеты, танки, орудия. Минометы, автоматы, гранаты, патроны, различное снаряжение и обмундирование производилось на месте».

Это всё ведь — об усилиях Берии, а точнее — об усилиях граждан Грузинской ССР, организованных Берией! Ситуацию на Кавказе переламывали в нашу пользу усилия миллионов людей, но исходный импульс этих усилий давал он, Лаврентий Берия. Причём надо помнить, что битва за Кавказ проходила на фоне начинающегося сражения за Сталинград, и поэтому Берия и его товарищи в Закавказье тоже защищали Сталинград, позволяя перебрасывать туда максимум возможного за счёт того, что Кавказ начал делать многое сам.

Николай Дмитриевич Яковлев (1898–1972) — советский военачальник, Маршал артиллерии. Главнокомандующий Войсками ПВО страны (1955–1960)

Вот ещё одно свидетельство выдающейся роли Берии в обороне Кавказа, и опять — без единого слова о том, кто описанное ниже организовал. Начальник Главного артиллерийского управления РККА маршал артиллерии Яковлев в своих мемуарах пишет:

«…одновременно со Сталинградским сражением развернулась и грандиозная битва за Кавказ. Причём на огромном фронте, простирающемся от Чёрного до Каспийского моря. И если снабжение вооружением и боеприпасами наших войск в районе Сталинграда было трудным, то кавказская эпопея в этом отношении вообще явилась непревзойдённой по своей сложности…

Подача обороняющимся здесь войскам вооружения и боеприпасов… должна была идти кружным путем — через Среднюю Азию, Красноводск, Баку…

Однако транспорты шли…

С огромной нагрузкой работали и промышленные предприятия Закавказья. Под руководством Центральных Комитетов Коммунистических партий Грузии, Армении, Азербайджана (работой которых руководил Берия, — С.К.) они, переключившись на военное производство, дали фронту тысячи орудий, минометов и боеприпасов.

В это трудно поверить, но было и так. Как-то мне доложили, что в Баку создано нечто подобное снаряжательному заводу. Причём на базе… городского утильсырья. А в Тбилиси для этого приспособили здание бойни. И вот на таких-то «заводах» за пять месяцев работы было снаряжено 647 тыс. ручных гранат, 1,2 млн. мин, 549,5 тыс. артиллерийских снарядов!»

Яковлев восклицает: «Это ли не проявление беззаветной преданности трудящихся Закавказья своей социалистической Родине!»

Да, верно.

Но это же — и лишнее доказательство того, как Берия умело организовывал этих трудящихся во время войны. Это — доказательство и того, что он же — политический руководитель Закавказья, до войны воспитывал народные массы Кавказа как граждан большой страны, граждан СССР.

На Кавказе он был своим, потому что Кавказ был ему свой. В любом случае Берия выкладывался бы на Кавказе до конца, как и на любом другом участке фронта, куда его послал бы Сталин. Однако на Кавказе Берия защищал не только большую Родину — Советский Союз, но и родину «малую». Так что для мобилизации Закавказья на борьбу кавказец Берия был идеальной фигурой во всех отношениях. Он здесь родился, он здесь был как рыба в воде, он имел авторитет, он опирался на людей, им же в своё время найденных и выдвинутых.

Серго Берия с матерью (слева) и женой (справа)

Серго Берия с женой и дочерью

Берия пробыл на Кавказе менее месяца, но Кавказ спас. Увы, и эту его великую победу во имя России вывернули после 1953 года шиворот-навыворот — мол, Берия чуть ли не сдал Кавказ.

Сын Берии — Серго, достойный сын достойного отца, был тогда рядом с ним, сам принимал участие в обороне Кавказа, и то, что он сказал о роли Берии в этой обороне, полностью исторично:

«Отец приехал на фронт в критический момент, когда командование пребывало в полнейшей растерянности. Немцы довольно глубоко проникли в тыл, захватили Клухорский, Марухский, Мамисонский перевалы… Вместе с товарищами из Генштаба при огромной поддержке местного населения отцу удалось нормализовать обстановку…»

Обратим внимание на ход мыслей и стиль сына Берии. Он не пишет заносчиво: «отцу удалось нормализовать обстановку», но подчёркивает: «вместе с товарищами из Генштаба при огромной поддержке местного населения…» Как видим, Берия сумел передать Серго своё отношение к делу: успех обеспечивают только коллективные усилия, но эти усилия должен объединять лидер.

А вот ещё одна оценка, которая дорогого стоит не только из-за того, кем она дана, но и из-за того, когда она была дана. Летом 1953 года, когда Берия был арестован и публично ошельмован, его боевой товарищ генерал Масленников, возмущённый статьёй, опубликованной в журнале «Военная мысль», направил в редакцию письмо, где писал:

«…авторы лишь вскользь и чрезвычайно бегло упоминают об огромной творческой работе и принципиальных политических организационных мероприятиях, которые осуществил товарищ Лаврентий Павлович Берия, создавший коренной перелом, изменивший всю обстановку, несмотря на чрезвычайно трудное положение, сложившееся на кавказских фронтах к августу 1942 года. Подобная характеристика деятельности товарища Л.П. Берия не даёт исчерпывающей картины всех мероприятий, которые были проведены под личным и непосредственным руководством товарища Лаврентия Павловича Берия…»

Написать такое, когда Берия был официально объявлен врагом народа, это… Ну, понятно, как это надо расценивать. Масленников проявил себя как человек чести и в письме в редакцию «Военной мысли» в 1953 году, и в том, что в 1954 году предпочёл собственную пулю в висок издевательствам и шельмованию хрущёвцев после ареста.

За время войны на разных фронтах и в разные времена побывали представителями Сталина многие: Жуков, Василевский, Ворошилов, Маленков, Каганович… Кто-то на ситуацию оказал большее влияние, кто-то — меньшее. Каганович, между прочим, в конце 1942 года более месяца пробыл в Тбилиси, и толк от этого был, хотя не всегда и не во всём — в отличие от безошибочных действий Лаврентия Берии.

Роль Берии в защите советского Закавказья во всё ещё не написанной объективной истории войны должна быть выделена особо. Пожалуй, ни в каком другом военном случае личность так ярко не наложила на события своё влияние, мощно содействуя коллективному успеху.

И пора бы это признать!

ПОЗДНЕЕ Берия был направлен на юг ещё раз — в марте 1943 года по заданию Сталина он, как член ГКО, выезжал на Кавказ и Кубань для помощи в подготовке к наступательной операции весны 1943 года. Наступление началось и развивалось успешно. Показательно при этом, что как раз весной 1943 года и как раз в небе Кубани советские Военно-Воздушные Силы впервые завоевали превосходство в воздухе. В этом была и заслуга Берии — как организатора военного производства в советском тылу.

ЗАДАЧИ Наркома внутренних дел СССР Л.П. Берии не ограничивались во время войны линией видимого фронта — были фронты и невидимые и «зафронтовые». Но перед тем как сказать о них, предельно кратко коснусь обвинений Лаврентия Павловича в пресловутой «депортации» народов в 1944 году, когда были выселены с Кавказа чеченцы, из Крыма — татары, и кое-кто ещё.

Во-первых, сохранять во всё ещё ближнем — в 1944 году — тылу массы нелояльного, привычного к оружию, сотрудничавшего с оккупантами населения было опасно из чисто военных соображений. Во-вторых, тот, кто пережил немецко-татарскую оккупацию Крыма, крутым решением Сталина и Берии не возмущался. А сами татары скорее радовались, что их всего лишь выселяют не на Колыму, а в Среднюю Азию — при том, что по законам военного времени десятки тысяч татар-мужчин, и, прежде всего — призывного возраста, подлежали суду военного трибунала и расстрелу за измену Родине. Ведь осенью 1941 года почти все красноармейцы-татары в дивизиях, прикрывавших крымские перешейки, дезертировали, а потом служили немцам.

Сознательно сегодня замолчана и трагедия крымских партизан. А они весной 1942 года массово вымирали от голода только потому, что татары-проводники, участвовавшие в закладке партизанских продовольственных баз, выдали эти базы немцам. О зверствах татарской охраны лагерей военнопленных умолчу — пришлось бы воспроизводить настолько страшные картины, что не стерпела бы и бумага.

В-третьих, не стоит забывать о полу-трагедии, полу-драме сотен тысяч американских японцев, превентивно направленных властями США в резервации во время Второй мировой войны без особой к тому необходимости — в отличие от ситуации в континентальном тылу воюющей России.

Что же до чеченцев, то достаточно вспомнить об их массовом поведении после 1991 года, чтобы усомниться как в правоте нынешних обвинителей Сталина и Берии, так и в правоте тех, кто вернул чеченцев в их горы.

А теперь — о фронтах невидимых…