Спасенные семеро детей

Андрюшкова (Крысенкова) Галина Яковлевна

1938 г.р., ур. с. Слобода Хвастовичского р-на, проживает в Боровском р-не

В эвакуацию нас погнали немцы в 1943 году летом из села Слободы Хвастовичского района Калужской области (Орловской). Немцы гнали и из Жиздринского, Ульяновского районов в Белоруссию через Брянскую область. Пригнали в город Бежица. Здесь молодежь отобрали и повезли в Германию, а нас повезли на Белоруссию. Место лагерей не помним: Бобруйск, Красное и Касино, Барановичи... В каждом лагере немцы забирали семьи, у кого трое взрослых и один-двое детей. А у нашей мамы (Крысенкова Анна Алексеевна, 1911 г.р.) было четверо детей: Вася 1935 года рождения, Тома 1937 года рождения, Галя 1938 года рождения, Катя 1941 года рождения. Таких семей, у кого дети и старики, оставляли в лагерях, но рано утром немцы из лагеря угоняли на работу. В лагере оставались одни дети и совсем немощные старики. А поздно вечером пригоняли с работы в лагерь.

Кормили один раз в сутки. Привозили в лагерь и давали на каждую семью (баланду). Еду наливали старики в каски, в котелки, в гильзы (посуды никакой не было). Нам, детям, давали немножко, а берегли к вечеру родителям, когда тех пригоняли с работы.

Страшный голод, холод был зимой 1944 года. Трехъярусные нары с железной сеткой и тряпки, у кого какие остались. Нам очень помогла тетя Дуся из Ульяновского района. У нее было трое детей (Лида, Коля, среднюю не помню). Она каким-то образом во время работы ухитрялась побираться, а вечером вместе со всеми возвращалась в лагерь. Они с мамой, как сестры, вместе спасали нас, семерых детей. К весне 1944 года мы, маленькие, все пятеро, заболели, волочились только старшие Вася и Лида. Мы были синие, опухшие и с нар не сходили. Старики, дети просто вымирали, никто ни с кем ни о чем не говорил, только смотрели.

А тут весной, каким образом, не знаю, из лагеря нас, маму и тетю Дусю отдали помещику. Он нас поселил в сторожевую хатку с русской печкой. Мама и тетя Дуся у него работали от зари и до зари, а Вася и Лида пасли у них скот. Вечером мама с тетей Дусей приносили молока и хлеба, мы чуть окрепли. И тут мама и тетя Дуся узнали, что от немца освободили Калужскую область, и они засобирались домой.

В Слободу вернулись в августе 1944 года, вся сожжена, ни домика, только церковь осталась. Это все рассказывала мама (она умерла в 1970 году), а сама ничего не помню, мало что вспоминаю. Все мы и физически, и психически стали больными людьми, из лагерей ни один человек здоровым не вернулся. Сестра Тома умерла в 1960 году, не перенесла всех болезней. Я инвалид I группы, слепая. Сестра Катя слепая и глухая. И вообще у всех узников нарушена психика, все больные.

Немного о себе. Живу в Боровском районе (не хочу войну вспоминать), но концлагеря перевернули всю мою жизнь: переболела всеми болезнями, стала плохо видеть. Из-за зрения пошла в школу в 10 лет, в спецшколу никуда не отправили (да в Слободе мы и не знали, что есть слепецкие школы). Из-за здоровья школу не окончила, пошла работать на стройку в Хвастовичах. Там вышла замуж за зрячего парня, родила трех дочек, и муж нас оставил, ушел к зрячей женщине (а я стала слепнуть). Дочки хорошие, здоровые. И тут мне помогла Советская власть, а конкретно Кряжев Михаил Федотьевич, председатель областного УПП ВОС. Из-за зрения я не могла нигде работать, а он меня направил в Боровское УПП ВОС как инвалида по зрению. Здесь мне директор В.С.Тарантасов дал комнату со всеми удобствами и обеспечил работой, где тружусь и в данное время.

На Боровское УПП ВОС я приехала в 1981 году. Старшая дочь училась в Калужском пединституте, средняя пошла в 10-й класс, а маленькая — в 1-й класс. Прошло 16 лет. В 1985 году получила двухкомнатную квартиру. У всех моих дочек по дочке, то есть у меня три внучки. Вторая дочка окончила Смоленский мединститут, работает врачом и получила двухкомнатную квартиру. А я живу с двумя дочками, двумя внучками, жизнерадостная и веселая. Проработала всего 40 лет, ветеран труда, узник, инвалид I группы. Вроде все нормально: вырастила, выучила дочек и заработала пенсию себе на старость. Только вот жизнь — сложная штука. И кому поклониться, и кому помолиться? И как мы смогли выстоять в эту трудную, нечеловеческую годину?! И от всей души земной вам поклон, люди.