Глава 14. Почему Крым был взят без крови?

К 1 января 2014 г. все наиболее боеспособные части украинской армии и МВД находились в Крыму. В течение более чем 20 лет на полуострове регулярно проводились учения сухопутных сил, морпехов и спецназа МВД по подавлению беспорядков в городах, на побережье и в горной местности.

США и НАТО не только материально поддерживали эти учения, но и периодически сами принимали в них участие.

Еще в 1997 г. Украина и НАТО затеяли на Черном море учения «Си Бриз-97». Согласно легенде учений, «украинские и натовские войска должны были подавить выступление „сепаратистов“, поднявших на неком полуострове вооруженный мятеж против законной власти и получивших поддержку от соседнего государства».

Из-за протестов РФ легенда учений «Си Бриз-97» была чуть подправлена, якобы это гуманитарная акция, но элемент «борьбы с сепаратистами» был оставлен.

Итак, 20 лет украинские армия, флот и спецназ МВД готовились к подавлению восстания в Крыму, собрали лучшие части спецназа Украины. И вот все они практически без единого выстрела разбежались или сдались ополченцам и «вежливым людям». Что же произошло? В чем блистательный успех военного вектора «Русской весны»?

Я уже говорил о некоторых специальных аспектах. Так, создавая «рассеянную» военно-морскую базу в Севастополе и стремясь подставить под удар русских, украинские политики вырыли сами себе яму.

Севастопольская ВМБ устояла за 23 года украинского владычества Крымом не благодаря мудрой политике Кремля, а, скорей, вопреки ей. Без поддержки населения Севастополя и Крыма российская ВМБ не просуществовала бы и полгода. Соответственно, «Русскую весну» сделали жители Севастополя и Крым, а «вежливые люди» лишь предотвратили кровопролитие.

Методы подачи информации Кремля и российских СМИ о событиях «Русской весны» и о конфликте в Грузии в 2008 г. очень похожи. В обоих случаях Минобороны РФ и проправительственные СМИ в ходе конфликта выдавали населению довольно много оперативной информации и причем более достоверной, чем СМИ США и ЕС. Свидетель я сам. В ходе обоих конфликтов я смотрел российские новости, «Евроньюс» и т. п. буквально ежечасно.

Но вот после окончания событий 2008 и 2014 годов занавес опустился, и подробности происшедшего почти не появляются.

Волей-неволей мне приходилось обращаться к украинским источникам, в которых худо-бедно, пусть с пристрастием, делаются попытки оценки событий февраля — марта 2014 г.

На мой взгляд, довольно интересна статья известного журналиста Юрия Бутусова «Оккупанты планировали захват Крыма не один год»:

«Обратите внимание, кого именно в первую очередь завербовали россияне: это ВСЕ без исключения командиры частей связи и командиры почти всех разведывательных частей. Не исключено, что значительная часть из них была завербована задолго до российской агрессии. Также на сторону противника перешли командиры боевых кораблей, которые могли бы заблокировать акваторию Крыма. То есть большинство подразделений, которые обеспечивали военную связь и передачу информации, а также разведчики — „глаза и уши“ украинского командования, очевидно, были завербованы противником и работали на врага. Российские спецслужбы с самого начала полностью контролировали всю систему управления украинскими войсками и могли влиять на любые решения.

Вот список некоторых предателей Украины, по которым, по данным „Думской“, возбудила дело военная прокуратура. Это теперь граждане России, перешедшие на службу в путинскую армию — командиры частей военной связи и военной разведки Украины в Крыму, — оцените, какие ключевые посты занимали предатели:

Капитан 2-го ранга Еликеев А. В., начальник центра криптографической и технической защиты информации;

Капитан 1-го ранга Лекарев Д. В., начальник Объединенного информационно-телекоммуникационного узла ВМС Украины;

Капитан 2-го ранга Щербань Д. Б., начальник 104-го отдельного передающего радиоцентра;

Капитан 2-го ранга Васин Е. Е., начальник центра радиоэлектронной разведки ВМС Украины;

Капитан 2-го ранга Невмержицкий Ю. В., начальник 21-го района наблюдения;

Капитан 2-го ранга Захватихата М. К., начальник 29-го морского разведывательного пункта ВМС;

Капитан 2-го ранга Коваль А. В., начальник 30-го Командно-разведывательного центра ВМС Украины;

Подполковник Кулаков А. И., начальник 38-го управления эксплуатации специальных объектов;

Подполковник Миронов А. В., начальник 537-го узла фельдъегерско-почтовой связи;

Подполковник Прилуцкий С. В., начальник 71-го узла фельдъегерско-почтовой связи;

Подполковник Чучин Е. В., начальник 79-го информационно-телекоммуникационного узла;

Капитан 1-го ранга Кацай Д. А., командир 37-го отдельного полка связи.

На сторону противника перешли командиры почти всех боевых частей Минобороны, способных отразить агрессию войск РФ:

Полковник Стороженко С. И., командир 36-й отдельной бригады береговой обороны Войск береговой и территориальной обороны ВМС Украины;

Подполковник Саенко А. А., командир 501-го Отдельного батальона морской пехоты ВМС Украины (Керчь);

Капитан 3-го ранга Швец А. В., командир 801-го отдельного отряда борьбы с подводно-диверсионными силами и средствами;

Полковник Козаченко Д. Г., командир 406-й Симферопольской отдельной береговой артиллерийской группы Войск береговой и территориальной обороны ВМС Украины.

Россия завербовала ВСЕХ командиров ударных боевых кораблей, которые могли заблокировать акваторию Крыма:

Капитан 3-го ранга Сухарь Д. А., командир ракетного катера „Прилуки“;

Капитан 3-го ранга Журкин А. В., командир ракетного корвета „Приднепровье“;

Капитан 3-го ранга Макеев С. В., командир противолодочного корвета „Луцк“;

Капитан 3-го ранга Емельяненков М. А., командир противолодочного корвета „Тернополь“;

Старший лейтенант Зиновьев С. Е., командир артиллеристского катера „Херсон“.

Перешла на сторону врага и значительная часть командного состава других подразделений.

Большая часть военнослужащих из 22-тысячной группировки украинских войск в Крыму были жителями Крыма, что облегчило вербовку личного состава. Причем командиров частей завербовали еще до обострения обстановки в Крыму»[120].

На мой взгляд, в этой статье стоит обратить внимание:

а) на чудовищную ложь украинских СМИ;

б) на интересную и достоверную информацию.

Так это вроде бы несовместимые вещи? Нет, все верно. Тотальная вербовка украинских военных — это типичное украинское вранье. Подобное не позволял себе даже Геббельс.

Представим, сколько для этого потребовалось бы тысяч русских шпионов-вербовщиков, откуда бы они взяли столь огромные суммы, куда смотрели СБУ и столь проницательные журналисты?

В чем же ценность статьи Бутусова? В признании того, что киевская власть, причем не власть хунты, захватившей Киев 22 февраля 2014 г., а старая киевская власть и украинство сидели в печенках не только у рядовых крымчан, но и у подавляющего большинства офицеров, служивших в украинских частях, дислоцированных на полуострове.

Я могу допустить, что ГРУ действительно завербовало несколько десятков связистов и офицеров штабов. Но все остальные офицеры хорошо помнили жизнь в СССР, чуть ли не ежедневно общались с российскими коллегами и прекрасно понимали ложь «пьемонтцев». Интересно, сколько заплатило ГРУ матросам и офицерам с корабля управления «Славутич», чтобы они бросались за борт в ледяную воду и плыли к берегу, где их ждали ополченцы и «вежливые люди»?

А теперь обратимся к не менее интересным высказываниям Андрея Сенченко. Он ярый националист, но человек достаточно компетентный — с 11 марта 2014 г. занимает должность и. о. заместителя главы Администрации Президента Украины. Кроме того, Сенченко, так сказать, главный специалист по поражениям украинских вооруженных сил. Так, с 4 по 29 октября 2014 г. он возглавлял комиссию Верховной рады по расследованию потерь украинской армии под Иловайском.

19 марта 2015 г. Сенченко заявил журналистам:

«— На прошлой неделе Президент в одном из своих выступлений сказал, что Россия обязана вернуть оставшиеся в Крыму вооружения украинской армии. Не знаю, с чем связано то, что именно сейчас Президент высказал эту мысль, поскольку эта тема актуальна давно. Наслоилось то, что я на прошлой неделе прочитал материал Дмитрия Тымчука о том, что Украина сумела забрать из Крыма около 1,5 тысячи единиц техники и вооружений. Я набрал Тымчука и спросил: „Откуда ты взял эти цифры?“ Он говорит: „У меня есть официальный ответ на мой запрос Минобороны и Генерального штаба“. Как обычно, под копирку написанный, хотя это два абсолютно разных ведомства, но они, бывало, назначали одного исполнителя в двух ведомствах. Для меня это означает, что, к сожалению, сегодня руководство Генерального штаба и Минобороны не ориентируется вообще в этом вопросе. Поэтому я приготовил для вас документы.

Я занимался выводом вооружений из Крыма с первого дня и до конца. 31 марта, после того, как была достигнута предварительная договоренность с российской стороной, мы вылетали военным бортом в уже оккупированный Крым. Вместе со мной были: Геннадий Воробьев (первый замначальника Генштаба), генерал-лейтенант Владимир Аскаров и группа офицеров Генерального штаба. У нас была встреча в Севастополе, в очень психологически непростой обстановке, когда в Доме офицеров ЧФ РФ в Севастополе возле каждой колонны стоял вооруженный до зубов спецназовец. Атмосфера была неприятная. Нам пытались навязать и посадить за стол переговоров предателя адмирала Дениса Березовского (который перешел на сторону России). Я эту попытку сразу пресек. С российской стороны был генерал армии Булгаков, замминистра обороны, и целый ряд других личностей. Так называемая рабочая группа по организации передислокации вооружений. Был составлен график, много было спорных моментов. Но реально с начала апреля и до 16 июня шла передача вооружений. Там сидела постоянно группа наших офицеров, практически постоянно был генерал-лейтенант Аскаров, который вытянул на себе всю тяжесть этой работы. 16 июня российская сторона сообщила, что они приостанавливают передислокацию в связи с обострением ситуации на Донбассе, которую они же и создали. Кстати, публичный старт этой всей эпопеи с передислокацией наших вооружений был дан 28 марта. Как обычно на постановочной телевизионной встрече Путина с Шойгу. Путин сказал, что „нужно вернуть Украине вооружения“. Этому предшествовала определенная достаточно сложная работа, а условно политический старт — вот это шоу.

— А осталась ли в Крыму наша бронетехника, авиация, стрелковое оружие?

— Вот справки по тому, что осталось. Здесь идет речь о кораблях, отдельно — об авиационной технике.

Справка о выведении кораблей, катеров и судов Военно-Морских Сил с территории АР Крым по состоянию на 12.06.14

Всего подлежит выводу — 49 кораблей, катеров и судов;

6 яхт для морской практики курсантов.

Выведено 32 корабля, катера и судна.

Осталось вывести 17 кораблей, катеров и судов, в том числе:

боевых — 11

корветы — 4:

противолодочные — „Тернополь“, „Луцк“, „Хмельницкий“;

ракетные — „Приднепровье“;

тральщики — 2:

морские — „Чернигов“, „Черкассы“;

большой десантный корабль „Константин Ольшанский“;

большой разведывательный корабль „Славутич“;

большую подводную лодку „Запорожье“;

катера — 2:

артиллерийский „Херсон“;

противодиверсионный „Феодосия“.

9.06.14 осуществлен спуск с киль-блоков на воду прдка „Феодосия“. Переведение к новому пункту базирования будет осуществлено вместе с другими боевыми кораблями.

вспомогательных судов и катеров — 6:

буксиры — 2;

спасательное буксирное судно „Кременец“;

рейдовый буксир „Дубно“;

большой гидрографический катер „Сквира“;

плавкан „Каланчак“;

судно-нефтемусоросборщик МУС 482;

рейдовый разъездной катер РК 603.

Подлежит утилизации — 18 кораблей, катеров и судов, в том числе:

переданы на утилизацию — 4 ед.

Командованием ВМС ВС Украины 06.05.14 принято решение о передаче на ответственное хранение ДП „Укроборонресурса“ — 7 ед., из них переданы — 6 ед. (прдка „Конотоп“, мвс „Вильногорск“, мт „Бахмач“, мтрв „Джанкой“, бтщ „Мелитополь“, мгка МГК-1964). Катер РК-1935 находится на причале и невозможно осуществить его перемещение в целостном состоянии до места хранения, на что получено согласие Министра обороны Украины на хранение катера крупногабаритными сегментами.

Справка о выведении летательных аппаратов Воздушных Сил Вооруженных Сил Украины с территории АР Крым по состоянию на 08.00 13 июня 2014 г.

Всего на начало 2014 года на территории АР Крым находилось 126 летательных аппаратов (далее — ЛА): самолетов — 84 ед., вертолетов — 42 ед.

Во время событий, связанных с аннексией территории АР Крым, было выведено на материковую часть Украины путем совершения перелета 10 ЛА:

самолетов — 4 ед.;

вертолетов — 6 ед.

По состоянию на 1 апреля 2014 года на территории АР Крым оставалось — 116 ЛА:

самолетов — 80 ед.;

вертолетов — 36 ед.

Из них подлежало выведению — 110 ЛА:

самолетов — 74 ед.;

вертолетов — 36 ед.

На сегодня выведено 82 ед. ЛА, из них:

самолетов 59 ед. (МиГ-29 — 48 ед.; МиГ-29 УБ — 4 ед.; Бе-12 — 1 ед., Су-25 — 3 ед., Ан-2 — 1 ед., Як-38 — 1 ед., Л-39М1 — 1 ед.);

вертолетов — 23 ед. (Ка-29 — 4 ед.; Ка-27 — 7 ед.; Ми-8Т — 6 ед., Ми-8 ППА — 2 ед.; Ми-8 СМВ — 1 ед.; Ми-8 МТВ — 1 ед.; Ми-8 ПС — 1 ед.; Ми-14 — 1 ед.).

Осталось вывести — 28 ед., из них:

самолетов — 15 ед. (МиГ-29 — 7 ед.; МиГ-29УБ — 2 ед.; Бе-12 — 2 ед., Л-39 М1 — 3 ед.; Ан-72 — 1 ед.);

вертолетов — 13 ед. (Ми-8 Т — 5 ед.; Ми-8 МТ — 2 ед.; Ми-8 МТВ — 3 ед.; Ми-9 — 2 ед.; Ми-24 — 1 ед.).

Полагается утилизации без вывода из АР Крым — 6 ед., из них: Бе-12 — 5 ед.; Ан-26 — 1 ед. Демонтирована и подготовлено к утилизации — 2 ед. Бе-12.

<…>

Что удалось вывести: РАО — ракетно-артиллерийское вооружение — 120 единиц. БТ — бронетехника — 128 единиц. АТ — автотранспорт — 1788 — военные машины, разных модификаций. Корабли — 35 единиц. (Это касается только Вооруженных сил.) К сожалению, из них очень мало боевых кораблей, в основном вспомогательный флот. Авиационная техника — 92 единицы. Это вертолеты и самолеты. Часть были летающими, часть — нет. „Нелетающими“ — значит двигатель на ремонте, но машина на самом деле стоит больших денег.

Мы забрали все танки, часть бронетранспортеров. К сожалению, если бы отдельные личности из того Генштаба не валяли дурака, то мы бы забрали больше. Потому что у нас был случай, когда уже загруженный нашими БТРами эшелон в Керчи разгрузили. Потому что бывшему начальнику Генштаба Куцину хотелось показать, что он большой военачальник. То есть играли мускулами в ситуации, когда нужно было проводить тонкую дипломатию.

— Что касается бронетехники. Была информация, что она была полностью выведена из строя. То есть путем диверсий, песок в баки и т. д.?

— Нет. Это вранье. Она была в том состоянии, в котором она у нас находилась. Первыми мы забрали, по-моему, 41 танк из Перевального. Были отдельные случаи мародерства. Например, на станции Сирень в Бахчисарайском районе грузился автомобильный батальон, который был расквартирован в Бахчисарае. Ну и началось, где-то запаску скрутили, но это, скорей всего, сделали местные жители. В итоге мы с большим трудом смогли пробить такую договоренность, что офицеры из этой воинской части уже по гражданке находились в местах погрузки и контролировали этот процесс. Потом, когда пошли первые эшелоны, появились случаи, когда на перегоне, скажем, между Симферополем и административной границей Крыма и Херсонской области, пошло мелкое воровство. Но нам удалось добиться, хотя и с большим трудом, чтобы там был конвой. То есть до административной границы сопровождал их конвой, а дальше уже принимал — наш. Приходилось и отсюда — из Киева — заниматься даже проволокой, которой прикручивали колеса техники к платформам.

Из некоторых воинских частей удалось вывезти продукты, которые находились на складах. Практически не дошла очередь до стрелкового вооружения. Но оно и не было у нас приоритетным, поскольку, по заявлению нашего военного командования, в первую очередь нас интересовала техника. Это не означает, что мы его собирались оставлять, но была составлена очередность. В приоритете у нас было боевое ядро флота, самолеты, вертолеты. Небольшая их часть смогла улететь своим ходом. Особенно на первом этапе. Потом они выпустили еще раз. Но все эти согласования проходили очень тяжело. Они валяли дурака. Требовали от нас ноту МИДа за пролет над иностранным государством. Естественно, мы ни за что на это не согласились бы. В конечном итоге нам удалось организовать такой конвейер. Есть такие специальные тралы для перевозки самолетов. С МИГа или СУшки снимаются плоскости и другие части. Наши специалисты до такой степени набили руку, что буквально за три часа разбирали МИГ. И эти самолеты там, куда они были потом передислоцированы, были собраны под присмотром заводских специалистов.

Если оценить стоимость того, что мы вывезли — это порядка миллиарда долларов. Это очень большая сумма…

— Почему наши корабли застряли там?

— Было очень много препятствий. Противники валяли дурака. Мы должны были заранее, суток, по-моему, за 20, отдавать им список экипажей. То есть перегонных команд. Их проверяла ФСБ. Что они там проверяли, я не знаю. Корабли были в разном состоянии, тем более после попыток их захвата. Но, что касается тех, которые могли выйти своим ходом, — россияне категорически упирались, мол, нет — только на буксире. И, собственно говоря, часть кораблей была, как обычно, в ремонте, в состоянии, честно говоря, посредственном. Часть пострадали после захвата. Поэтому мы были не уверены относительно некоторых из них. Март — апрель — это еще достаточно штормовой период. И у нас были сомнения, насколько корабли, которые какое-то время не находились под нашим контролем, которые захватили, выдержат переход. Были опасения. Поэтому в принципе все это буксировалось.

Были проблемы с заправкой наших кораблей и буксиров. Нам удалось настоять на том, чтобы заправляли нашим топливом, которое там осталось на наших базах хранения. Хотя часть топлива разворовали… То есть все было очень сложно. Еще раз повторю, что очень хорошо тогда сработала команда во главе с генерал-лейтенантом Аскаровым.

Возвращаясь к кораблям. Было выдвинуто условие российской стороной, чтобы мы убрали наши корабли, которые невозможно передислоцировать. Мотивы той стороны были следующими: мол, вы заберете боевое ядро, а все остальное бросите, и будете на весь мир нас обвинять, что мы вам не отдали. Поэтому договариваемся так: забираете два металлолома — один боевой корабль. Нужно понимать, что эта нервотрепка была круглосуточной. Каждые пять минут новые требования и т. д. Приходилось как-то выкручиваться, чтобы не сорвать совсем эту ситуацию. Хотелось много раз бросить трубку или разбить ее об стол после их разговоров. Возник вопрос, что нужно эти непригодные катера списать. Но, чтобы их можно было утилизировать, или попросту говоря, сдать в металлолом, то сначала его нужно внутриведомственным решением вывести из боевого состава флота, а потом должно быть постановление Кабмина. И вот тут мы застряли, потому что, к сожалению, Кабмин так и не принял этого решения, несмотря на неоднократные просьбы Минобороны. По сухопутной технике россияне вели себя аналогичным образом: „вы должны вывести все“. Первоначальная формула — или все, или ничего. Спорить тогда было с ними бесполезно. Нам нужно было спасать технику, потому что мы понимали, что не закончится история, тем более что они уже поджигали тогда на Донбассе по полной программе. Поэтому каждая пушка, каждый БТР, каждый танк, вывезенный оттуда, нашей армии был нужен…

Тогда нам удалось принципиально согласовать вопрос о том, что мы эти катера (если будет в Киеве оформлено решение) там, в Крыму сдаем на судоразделочную базу, которая перечисляет Минобороны деньги просто за металл. Тогда еще банковская система работала. Но тут же начались попытки вкрутить посредников от нашего же Министерства обороны на оккупированной территории! Можете себе представить?! В этом участвовал один, к счастью, уже бывший, замминистра обороны. Эта попытка нагреть руки привела к тому, что значительная часть нашей техники осталась там.

— Осталась вперемешку? И вполне боеспособная, и металлолом?

— Вперемешку. Но хуже всего для нас эта „перемешка“ выглядит в вопросе боевого ядра флота.

Толстая папка — это перечень того, что нам нужно было вывезти, и то, что мы не успели вывезти, а тонкая — то, что должно было пойти на утилизацию, — поясняет Сенченко.

То есть сегодня эти документы могут быть использованы для оценки нашего движимого имущества, техники и вооружения ВСУ на территории Крыма, которую присвоила РФ. Поэтому, когда представители этого самозваного оккупационного правительства говорят, что все вывезено и там ничего не осталось, я документально подтверждаю, что это — вранье и нашей техники там осталось очень много. Арсеналы вооружения, боеприпасы, мины, торпеды, стрелковое оружие, большое количество бронетехники.

— Пограничники успели вывести большую часть своих кораблей, почему ВСУ не вывели большинство своих?

— Пограничники практически вывели 90 % своих кораблей. Для того, чтобы вывести корабли пограничной службы, достаточно было приказа Николая Литвина, и он такой приказ отдал. А для того, чтобы вывести корабли Военно-морских сил Украины нужен был приказ начальника Генштаба. А начальником Генштаба на тот момент времени был предатель по фамилии Ильин. Даже если бы нужно было решение на уровне командующего ВМС, то опять-таки тогда была сделана ошибка, и на тот момент времени это был Березовский, а когда назначили Сергея Гайдука, тогда уже практически корабли были заблокированы. Кроме того, техническое состояние и боеготовность пограничного флота были намного выше, чем у Военно-морских сил Украины. Многие корабли и суда ВМС находились в состоянии ремонта.

— Есть мнение, что в Крыму можно было бы остановить российскую агрессию, тем самым не дав ей распространиться на Донбасс, чтобы операция того же Гиркина захлебнулась в Крыму. Например, отправить некоторые украинские соединения с материка или подорвать Керченскую переправу, или предпринять другие активные действия.

— Я предлагал на тот момент времени затопить паром, там, где он причаливает в Керчи, и на какой-то период времени это могло сдержать все это дело. Но такого решения тогда принято не было. Сейчас говорят, что нужно было дать команду, а дать команду было некому. Не было легитимного руководства. Если мы говорим о каких-то силах быстрого реагирования в Крыму, например „Беркут“, то они были в абсолютно деморализованном состоянии. Я 26 февраля был в Симферополе в расположении этого „Беркута“, два часа беседовал с личным составом. Но, нужно сказать, что там психоз был просто. В каждом окне были выставлены мешки с песком и пулеметы. Примерно аналогичная ситуация была в крымском территориальном командовании внутренних войск. Я тоже встречался с командным составом… Трудная ситуация, потому что часть из них прошла Майдан с той стороны… Что же касается наших воинских частей, расквартированных в Крыму, то нужно понимать, что российские спецслужбы очень плотно там работали и работали не только в последнюю неделю. Часть наших морпехов вышли из Крыма и служат родине, а многие командиры где остались? Вот вам и ответ на вопрос, мог ли кто-то дать команду.

<…>

Говорить о том, что мы могли отсюда (с материковой части Украины. — Ред.) отправить дополнительные силы… Давайте вспомним, что происходило. У нас не было начальника Генштаба. Еще сидел предатель!

— А быстро сменить?

— А как сменить? У нас на тот момент времени еще президента не было. Пока появился и. о. Президента. А по Конституции и. о. не может это, это и это… Военные могли бы прислушаться к министру обороны, но министр у нас появился только 27 февраля во второй половине дня. А 27-го в 4 утра уже были захвачены админздания в Крыму. Можно было сменить руководство АР Крым, процедура позволяла и голоса для этого были. Для этого нужно было политическое решение, но его, к сожалению, не было»[121].

Как видим, Сенченко признал, что российское командование до 16 июня 2014 г. требовало: «Забирайте все ваше барахло и катитесь к…» При этом Сенченко умалчивает, что большую часть возвращенной Украине из Крыма военной техники, в первую очередь артиллерию и бронетехнику, Киев отправил в Донбасс воевать против ополченцев. Увы, почти вся эта техника была разбита или пленена. Ну а захваченные трофеи ополченцы Донбасса использовали против «укропов».

А вот на севастопольском рынке на «5-м километре» всезнающие бабуси рассказывали мне, что большая часть взятой в Крыму техники и неотправленной до 16 июня тоже ушла из Крыма на Донбасс, но только напрямую. А теперь поди разберись, откуда ополченцы получили «крымский» БТР? То ли через Киев, то ли через Ростов-на-Дону.