Германия после поражения 1918 г. и появление фашизма

Фашистское движение в Германии возникло в обстановке резкого обострения социальных противоречий и высокого накала классовой борьбы. Первая мировая война была проиграна германским империализмом. Однако империализм и милитаризм, хотя и ослабленные, сохранили свои позиции. На Веймарскую республику реакционная буржуазия смотрела как на вынужденный шаг, как на временное явление, рассчитывая в дальнейшем реставрировать монархию.

Грабительский Версальский договор, навязанный Германии Антантой, еще более осложнил экономическое и политическое положение страны. Антанта заставила Германию подписать такой мир, который, по определению В. И. Ленина, поставил ее «в условия материальной невозможности экономического существования, в условия полного бесправия и унижения»[260]. Согласно договору, территория Германии уменьшилась на 1/8, население — без малого на 1/10; в результате значительно сократились запасы полезных ископаемых, количество выращиваемого в стране хлеба и картофеля, поголовье рогатого скота.

Германия лишилась своих колоний. Она обязалась возместить весь ущерб, нанесенный противникам. Однако общая сумма репараций не была установлена — ее должна была позднее определить специальная комиссия из представителей государств Антанты. Германская сухопутная армия сокращалась до 100 тыс. человек и должна была строиться на основах добровольности.

Антанта добилась значительного экономического ослабления своего опасного конкурента. В то же время силы немецкой буржуазии были сохранены настолько, что она была в состоянии справиться с германским рабочим движением и стать бастионом в борьбе империалистов против Советской России. Союзники не препятствовали существованию нелегальных военных соединений — так называемого черного рейхсвера — и полувоенных отрядов, создававшихся при реакционных, националистических организациях. Борьба по вопросу о дальнейшей судьбе Германии, развернувшаяся между странами-Победительницами, намного упростила задачу германских империалистов.

Страна была разорена, и вследствие этого послевоенный экономический кризис особенно сказался на Германии. Промышленное производство, в 1921—1922 гг. несколько превысившее половину уровня предвоенного, 1913 года, осенью 1923 г. упало до 1/5 последнего[261]. Нехватка угля, вызванная поставками по репарациям, резкое уменьшение добычи сырья привели к закрытию многих предприятий.

Версальский договор обострил национальный вопрос: трудящиеся оказались под двойным ярмом — германских и иностранных империалистов. Немецкая буржуазия ловко использовала антиверсальские настроения масс для разжигания шовинистического угара, чтобы отвлечь рабочих от борьбы против их главного врага — германского империализма — и идеологически подготовить новую войну.

Коммунистическая партия противопоставила этой националистической программе свою, основанную на принципах пролетарского интернационализма, концепцию избавления Германии от гнета империалистического Версальского мира. Она была изложена уже в мае 1919 г. в листовке «За пролетарский мир!»[262], а также в тезисах ЦК КПГ о Версальском мирном договоре[263].

В условиях послевоенного кризиса обострилась борьба двух группировок в правящих кругах Германии. Обе они преследовали общие цели как во внутренней, так и во внешней политике: сохранение господства капиталистов и юнкеров, осуществление захватнических империалистических планов. Борьба между ними шла по вопросу о путях и методах достижения этих целей.

Ультрареакционная группировка считала, что для укрепления капиталистического строя необходимо применять методы грубого насилия, беспощадно подавлять массовое рабочее движение, ликвидировать парламентский строй, установить открытую террористическую диктатуру и продолжать агрессивную внешнюю политику. Умеренная группировка империалистов полагала, что прусские методы при новом соотношении сил устарели, способны еще более обострить положение в стране: Эта группировка считала необходимым для укрепления господства монополий и юнкерства применить более гибкую тактику: сохранить парламентский строй, вместо прямого подавления рабочего движения разложить его изнутри подачками и посулами, купить верхушку рабочих и при помощи правых лидеров социал-демократии расколоть рабочий класс, отвлечь его от революционной борьбы. Во внешней политике — также проявить б?льшую гибкость и осторожность, мирными декларациями тщательно замаскировать свою агрессивную политику[264].

В условиях революционного подъема 1919—1923 гг. главной заботой монополистических кругов было подавление освободительного движения масс и упрочение капиталистического строя. Осуществление крупных внешнеполитических задач временно отодвигалось на задний план; для этого еще не было возможностей и не хватало средств. Но деятельность многочисленных реакционных организаций, действовавших под флагом антиверсальского национализма, всячески поощрялась.

Наряду с существовавшими еще с конца XIX в. многочисленными партиями расистского и пангерманского толка, вошедшими в историю Германии под общим собирательным термином «фёлькише», возник ряд новых националистических политических организаций, военных и полувоенных союзов, добровольческих контрреволюционных корпусов. Эти организации призваны были стать массовой базой германского империализма и милитаризма[265]. Они были связаны с монополистическим капиталом и рейхсвером. При помощи антикоммунистических и антиверсальских лозунгов эти организации старались оказать влияние на всех недовольных республикой — разорившихся мелких буржуа, демобилизованных солдат и офицеров. В шовинистической, расистской пропаганде «фёлькише» видное место занимал антисемитизм[266].

Одной из организаций «фёлькише» была фашистская партия, основанная 5 января 1919 г. в Мюнхене. В демагогических целях она назвалась Германской рабочей партией, а в феврале 1920 г. переименовала себя в Национал-социалистскую немецкую рабочую партию — НСДАП (Nationalsozialistische Deutsche Arbeiterpartei — NSDAP)[267].

Историки спорят по вопросу о периодизации истории национал-социалистской партии. Некоторые устанавливают два периода: от возникновения нацистской партии в 1919 г. до прихода Гитлера к власти в 1933 г.; от установления фашистской диктатуры в 1933 г. до разгрома фашизма в 1945 г.[268] Другие считают необходимым установить три периода: от возникновения нацистской партии до гитлеровского путча в Мюнхене (1923 г.); от возобновления ее деятельности в 1925 г. (после временного запрета) до прихода к власти (январь 1933 г.) ; с 1933 г. до разгрома гитлеровской Германии[269]. Сторонники этой периодизации отмечают, что если до 1923 г. тактика нацистов заключалась в том, чтобы при помощи вооруженного государственного переворота свергнуть правительство «ноябрьских преступников» и таким путем установить террористическую фашистскую диктатуру, то после провала путча 1923 г. нацистская партия вынуждена была изменить свою тактику, приспосабливая ее к легальным условиям, ограниченным рамками Веймарской конституции. К принципу деления истории нацизма на три периода склоняются большинство исследователей данной проблемы[270].

Германская рабочая партия возникла в Мюнхене в результате слияния двух крайне реакционных малочисленных политических организаций — Свободный немецкий комитет борьбы за немецкий мир и Политический рабочий кружок. Первая организация была создана в марте 1918 г. слесарем А. Дрекслером и предназначалась для борьбы с прогрессивным крылом профсоюзов, вторая — была основана журналистом К. Харрером и являлась филиалом тайной организации «фёлькише» — Общества Туле. В это общество входили многие будущие видные деятели нацистской партии.

Весной 1919 г. в Мюнхене свирепствовали контрреволюционные общества и военизированные союзы, потопившие в крови, Баварскую советскую республику. По сравнению с другими землями Германии Бавария была менее развита в промышленном отношении, там преобладало среднесословное крестьянство. Сепаратизм и партикуляризм, сильное влияние монархистских элементов — все это привело к поляризации классовых сил, к росту различных националистических организаций и союзов, объединенных антикоммунизмом, антисоветизмом и ненавистью к «ноябрьским преступникам», к «красному Берлину».

Германская рабочая партия насчитывала в то время всего 40 человек. Организаторы ПРП — наиболее крайнее крыло «фёлькише» — ставили перед фашистской партией задачу: всеми средствами заманить в свои сети хотя бы часть рабочих, без которых в Германии было немыслимо создать массовую базу для ультрареакционной группировки монополистического капитала.

Применяя шовинистическую и социальную демагогию, Дрекслер привлек в пивную, где состоялось первое организационное собрание НРП, несколько десятков мелких буржуа, а также кое-кого из рабочих паровозоремонтных мастерских, где он тогда работал. Это были мастера, контролеры и т. д. Но в своем подавляющем большинстве НРП и тогда, и позднее состояла из представителей средних слоев. К осени 1919 г. в нее по заданию командования рейхсвера вступили офицеры, унтер-офицеры и солдаты[271]. Среди них были австриец по происхождению, осведомитель и демагог по призванию ефрейтор Адольф Гитлер[272], капитан Эрнст Рем, служивший в штабе военного округа и сыгравший в эти годы чрезвычайно большую роль в судьбе НРП.

В начале 1920 г. НРП насчитывала 190 человек, но для обмана общественности список членов партии начинался не с единицы, а с номера 500. Социальный состав ее выглядел так: ремесленники и представители рабочей аристократии — 33 %, свободные профессии — 14,5, чиновники и работники умственного труда — 14, офицеры — 13, купцы — 12, студенты — 7, владельцы магазинов — 4, неквалифицированные рабочие — 2,5%. В руководство НРП входили К. Харрер, А. Дрекслер, Д. Эккарт; вскоре к ним присоединились Г. Эссер и А. Гитлер[273]. Постепенно военные во главе с Гитлером захватывают руководящие посты и оттесняют основателя НРП Дрекслера на задний план.

До начала 1920 г. партия росла медленно и в политической жизни играла небольшую роль. Положение изменилось после того, как ее стал опекать рейхсвер и у НСДАП появились средства, необходимые для развертывания пропаганды в массах. Гитлер, руководивший пропагандой НСДАП, выступал почти на каждом публичном собрании партии. Его подстрекательские провокационные речи действовали на слушателей чрезвычайно возбуждающе. Обычным явлением на нацистских сборищах были скандалы, избиения несогласных. Это входило в планы главарей, стремившихся, чтобы о них во что бы то ни стало узнала общественность.

24 февраля 1920 г. в пивной «Гофбройхауз» состоялось первое массовое фашистское собрание, в котором участвовало 2 тыс. человек; здесь была провозглашена программа партии, состоявшая из 25 пунктов, которые Гитлер выработал совместно с Федером и Дрекслером. Под шум и шиканье группы противников нацизма Гитлер зачитал программу[274]. В ней содержались такие пункты, как борьба против «процентного рабства», обещание земли — крестьянам, участие в прибылях капиталистических предприятий — рабочим, уничтожение универсальных магазинов и избавление от конкурентов-евреев — мелким лавочникам. Демагогический характер имели требования полной конфискации прибылей военных спекулянтов, создания «здорового среднего сословия», передачи государству находящихся в общественной собственности предприятий (трестов); программа опиралась на лживое разграничение «хищнического» и «созидательного» капитала. На деле нацистская пропаганда была направлена не против капитализма, как такового (это, писал Гитлер, подорвало бы экономику страны), а против «недостатков» отдельных капиталистов[275].

Фашистская идеология, подчеркивал П. Тольятти, эклектична. Но крайний национализм — повсюду составная часть идеологии всех фашистских движений. В Германии эта особенность была выражена еще сильнее, потому что немцы — нация, потерпевшая поражение в войне, и национализм представлялся там наиболее подходящим средством для объединения широких масс. Наряду с национализмом в этой идеологии имелись и многочисленные заимствования из других идеологий[276].

Реакционный философ, певец «заката Европы» О. Шпенглер, идеологический предшественник фашизма, «подарил» нацистам идею отождествления пруссачества с ... социализмом. «Не Маркс, уверял Шпенглер, — а Фридрих-Вильгельм I был первым немецким социалистом». А другой прямой предтеча германского фашизма, Меллер ван ден Брук, связывал воедино захватническую политику с «социализмом». Его кредо — социализм может быть осуществлен в Германии только на путях империализма — было заимствовано нацистами[277].

Если взгляды нацистов на развитие общества можно определить как вульгарный дарвинизм, то их взгляды на внешнюю политику сложились под влиянием геополитиков, причем из геополитики они заимствовали прежде всего теорию «жизненного пространства» — сердцевину фашистской идеологии агрессии и разбоя. Так называемое право на «жизненное пространство» нацисты признавали лишь за арийской расой. Разоблачая демагогию гитлеровцев, Э. Тельман справедливо писал: «Фашисты (национал-социалисты) утверждают, будто они являются «национальной», «социалистической» и «рабочей» партией. Мы отвечаем на это, что они представляют собой антинародную, антирабочую, антисоциалистическую партию; партию крайней реакции, эксплуатации и порабощения трудящихся...»[278]

НСДАП возникла как боевая фашистская организация, ударный кулак, направленный против революционного движения. Но таких организаций было много. Почему же именно нацистская партия отвечала интересам ультрареакционных сил монополистического капитала больше, чем другие националистические боевые организации? Дело в том, что НСДАП одновременно с боевыми задачами ставила перед собой задачу завоевания мелкобуржуазных масс, превращения в массовую партию.

В декабре 1920 г. Гитлер на полученные от рейхсвера и от промышленников 120 тыс. марок приобрел газету «Фёлькишер беобахтер», которая стала рупором нацистов. «То, чего можно добиться при помощи бумажных пуль, — говорил Гитлер, — не надо будет впоследствии завоевывать при помощи стальных»[279].

В тот период нацистов финансировали прежде всего хозяева баварских фирм[280]. Но уже в начале 20-х годов Гитлера начали поддерживать капитаны тяжелой промышленности Тиссен, Борзиг и др.[281] В октябре 1923 г. Тиссен вручил фашистской партии 100 тыс. золотых марок. Концерн Ройш-Ганиель передавал нацистам значительные средства через генерала Людендорфа.

Крупную роль в финансировании НСДАП играл Э. Гансер, прозванный первым гитлеровским министром финансов. Гансер передал нацистам 35 тыс. швейцарских франков. При его содействии Гитлер в мае 1922 г. впервые получил возможность выступить с докладом о задачах нацизма в берлинском Национальном клубе. Значительные средства поступали от юнкеров. Нацистская партия поддерживала контакты с американским миллионером Генри Фордом, с банкирами ряда других стран[282]. Этот далеко не полный список подтверждает, что вдохновителями НСДАП были крупные капиталисты и обнаруживает классовый характер нацизма.

В марте 1920 г. реакционные круги предприняли попытку военного монархического переворота в целях ликвидации Веймарской республики. Мятежники, возглавлявшиеся ставленником остэльбского юнкерства Каппом, стремились к подавлению рабочего класса, к разгрому его организаций и установлению открытой милитаристской диктатуры под знаменем национализма, антикоммунизма и реваншизма. На рассвете 13 марта морская бригада Эрхарда, не встретив сопротивления, вступила в столицу и расположилась лагерем у Бранденбургских ворот. К мятежникам примкнули некоторые части рейхсвера. Правительственные учреждения и стратегические пункты были заняты войсками путчистов. Президент Эберт и правительство бежали из Берлина.

В ответ на вооруженное выступление реакций рабочие объявили всеобщую политическую забастовку в защиту республики и оказали вооруженное сопротивление. Всего за 100 часов путч потерпел полное поражение[283]. Среди бумаг Каппа, с которым баварские националисты поддерживали тесные отношения, была найдена программа гитлеровской партии. Во время путча Гитлер как доверенное лицо баварского рейхсвера предпринял полет в Берлин; но самолет сделал вынужденную посадку, и его команда была задержана революционными рабочими. По этой причине Гитлер прибыл в Берлин, когда путч был уже ликвидирован[284].

Поражение каппистов еще раз убедило монополистов и юнкеров, насколько важно для стабилизации власти буржуазии создание собственной массовой базы. После капповского путча в нацистскую партию вступило значительное число военных из расформированных по требованию Антанты добровольческих корпусов[285]. Фашистское движение охватило ряд новых городов в Баварии и за ее пределами; нацистские группы были созданы, в частности, в Кельне, Дортмунде, Хемнице, Готе, Фрейбурге, Гамбурге, Кобленце, Бремене, Лейпциге. Там, где они по требованию прогрессивных сил запрещались, нацисты продолжали свою деятельность нелегально; полиция, как правило, смотрела на это сквозь пальцы.

Установление Гитлером близких контактов с проживавшим в Мюнхене генералом Людендорфом, пользовавшимся большим авторитетом среди националистов и военщины, способствовало новому усилению нацистской партии. В конце июля 1921 г. при помощи командования рейхсвера Гитлеру удалось полностью оттеснить своих конкурентов и стать фюрером партии с диктаторскими правами.

В соответствии с новым уставом НСДАП, утвержденным ее общим собранием 29 июля 1921 г., первый председатель должен был избираться на генеральном собрании партии. Это правило фактически игнорировалось, и Гитлер господствовал в ней бессменно и единолично. Правление партии играло при нем лишь роль совещательного органа[286]. Нацисты не желали сотрудничать с другими организациями «фёлькише» на равноправных началах, а требовали от всех, пожелавших этого сотрудничества, роспуска своих организаций, вступления в НСДАП и подчинения «фюреру». Из попыток объединить все организации «фёлькише» ничего не получилось.

Согласно новому уставу все организации НСДАП были перестроены по принципу фюрерства. Во главе их были поставлены люди, которые были лично преданы Гитлеру, и введена жесткая дисциплина. Когда возникал вопрос о создании новой низовой группы НСДАП, решающим всегда было наличие в данном районе надлежащей кандидатуры на пост местного фюрера[287]. Новая структура НСДАП должна была, по замыслу Гитлера, содействовать подготовке свержения республиканского строя. Тому же, считал он, должна служить и вся пропагандистская деятельность нацистской партии.

В августе 1921 г. руководители НСДАП приступили к созданию собственной военной организации — штурмовых отрядов (CA), которые в целях конспирации первое время формировались под вывеской спортивного общества. Созданные в 1919 г. для личной охраны главарей НРП и ее собраний группы были реорганизованы. Первым командиром штурмовых отрядов НСДАП стал У. Клинч, участник убийства Эрцбергера. Одним из источников пополнения CA был Союз молодежи, основанный в 1922 г.

Нацисты создали специальные группы агитаторов, которые на украшенных фашистскими лозунгами грузовиках, мотоциклах, велосипедах разъезжали по городам и деревням, устраивали националистические, антиправительственные манифестации, распространяли фашистскую литературу, расклеивали плакаты и чинили дебоши в общественных местах. Гитлер придавал большое значение созданию специального знамени, значков, нарукавных повязок, форме приветствия, форме одежды и т. д. Летом 1921 г. был утвержден проект знамени НСДАП — на красном полотнище белый круг, в центре которого — черная свастика.

Политический бандитизм, убийства из-за угла по приговорам тайного судилища, которые имели место на протяжении всей истории фашизма, характеризуют методы борьбы нацистских боевиков. Наряду с резиновыми палками и пистолетами в руках гитлеровских погромщиков появляются бомбы и гранаты. Фашисты нападали не только на рабочие клубы, профсоюзы, редакции газет, но и на целые рабочие поселки. Так было в октябре 1922 г., во время проведения нацистами так называемого «дня Германии», когда Гитлер во главе 800 штурмовиков напал на небольшой баварский город Кобург. Гитлеровские молодчики атаковали антифашистскую рабочую демонстрацию, избивали прохожих, пускали в ход гранаты, бомбы. Кровавые погромы в Кобурге продолжались два дня при полном бездействии полиции.

Поход Муссолини на Рим содействовал повышению интереса к фюреру баварских нацистов, который призывал к походу на «красный Берлин». Г. Эссер, который фанатично верил в звезду обер-бандита Гитлера и связал с ним свою судьбу, писал: «Незачем подражать итальянскому Муссолини, у нас имеется свой немецкий Муссолини — Адольф Гитлер»[288].