Приложение 1 Речь министра иностранных дел С.Д. Сазонова в Государственной думе 10 мая 1914 г.

Господа члены Государственной думы.

Прежде чем Вы приступите к рассмотрению сметы Министерства иностранных дел, я хочу, с высочайшего соизволения государя императора, дать Вам обзор нынешнего международного положения и по возможности осветить Вам деятельность русской дипломатии за последнее время.

Пережив в прошлом году тяжелый кризис, сопровождавшийся сильными потрясениями на Ближнем Востоке и не раз угрожавший распространением осложнений и за пределами Балканского полуострова, мы, к счастью, вступили теперь в более спокойную пору и, хотя еще остается упорядочить многое, однако уже нет той напряженности, которая еще недавно вызывала серьезные заботы.

Благополучному исходу упомянутого кризиса в значительной степени способствовало единение, обнаруженное державами Тройственного согласия, к которому принадлежит Россия.

Как Вам известно, во внешней политике Россия продолжает опираться на незыблемый союз свой с Францией и на дружбу свою с Англией. О значении франко-русского союза едва ли нужно еще распространяться, так как за свое 20-летнее существование он дал уже достаточно доказательств своей плодотворности. Убеждение в его необходимости для блага обоих связанных им государств глубоко проникло в сознание двух союзных народов. Предстоящий нынешним летом приезд сюда г-на Пуанкаре даст новый случай проявить взаимные сердечные чувства, которыми воодушевлены Россия и Франция.

Помня, что основным условием крепости и плодотворности союза является согласованность в направлении политики, императорское и французское правительства находятся в постоянном общении между собой для совместного обсуждения всех вопросов, их интересующих. Установившиеся же прочные дружеские отношения между Францией и Англией, а также между Англией и Россией, позволили расширить рамки такого общения, и в нем ныне принимает участие также Великобритания. Как я уже упомянул, это обстоятельство оказало несомненную услугу делу сохранения мира в недавно пережитые трудные минуты. Это, в свою очередь, побудило нас по окончании прошлогодней конференции послов в Лондоне оставить на представителях России и Франции в великобританской столице обязанность совместного обсуждения с английским министром иностранных дел целого ряда вопросов, связанных с окончательным разрешением недавних осложнений. Мы могли убедиться, что такой прием, ускоряя и упрощая переговоры между державами Тройственного согласия, приносит существенную пользу.

По этому поводу последнее время много говорилось о превращении Тройственного согласия в новый Тройственный союз. Мне кажется, что в данном случае вопросу о форме придавалось несколько преувеличенное значение. Можно себе представить формальный союз, не основанный на действительной общности интересов и не опирающийся на взаимном сочувствии народов; с другой стороны, есть политические сочетания держав, которые напрашиваются сами собой благодаря единству преследуемых целей. В последнем случае дружное стремление к этим целям обеспечено даже независимо от формы и объема письменных соглашений. Вообще, жизненно лишь то, что не застыло на одной точке, а способно двигаться вперед. В этом смысле наш союз с Францией и наша дружба с Англией вполне удовлетворяют указанному условию, так как и тот, и другая продолжают крепнуть и развиваться.

При этом считаю долгом отметить, что как с годами исчезло беспокойство, обнаруживавшееся в первые времена существования Тройственного союза, так теперь, надо надеяться, все уже могут спокойно относиться к народившемуся позднее новому сочетанию держав, именуемому Тройственным согласием. Лишенное всякой агрессивности, оно только поддерживает необходимое равновесие в Европе и, как мы видели недавно, всегда готово сотрудничать с Тройственным союзом в общих интересах сохранения мира.

Принадлежность к одной группировке, разумеется, не исключает добрых отношений к остальным державам. В частности, мы продолжаем стремиться к поддержанию давнишних дружеских отношений с Германской империей.

За последнее время было несколько случаев, когда казалось, что эти отношения могут омрачиться, и, если удалось избежать нежелательных последствий подобных инцидентов, то лишь в силу именно упомянутой давнишней дружбы между Россией и Германией и стремлению их правительств и на будущее время сохранить таковую. В этом стремлении правительства, к сожалению, не всегда встречают должную поддержку со стороны печати по обеим сторонам границы. Поддерживание тревожного состояния в обществе без достаточного на то основания неразумно, а может быть при известных обстоятельствах и опасно. Поэтому я не могу не высказать пожелания, чтобы печать как германская, так и русская, прекратила бесплодную полемику и более спокойно обсуждала вопросы, касающиеся взаимных наших отношений. Не надо забывать, что мы накануне заключения нового торгового договора с Германией, и что таковой может быть плодотворен лишь под условием соответствия справедливым требованиям обеих договаривающихся сторон. Для достижения такого результата необходимо, чтобы переговоры велись в спокойной и деловой обстановке, а не под шум беспрестанных обвинений и подозрений, создающих взаимное раздражение и недоверие.

Сделанное недавно в делегациях заявление австровенгерского министра иностранных дел о том, что отношения между Россией и двуединой монархией носят вполне дружественный характер, и выраженная министром надежда, что таковые сохранят этот характер и впредь, соответствуют и нашему взгляду на взаимоотношения обоих государств, а также нашему искреннему желанию поддерживать хорошие отношения с нашими соседями. Поэтому, если даже за последнее время в Галиции и было заметно среди враждебных нам слоев населения известное движение, направленное к тому, чтобы создать нам затруднения в наших приграничных владениях, мы рассчитываем, что австро-венгерское правительство не даст этому движению омрачить наши добрососедские отношения.

Между Россией и Италией отношения продолжают быть доброжелательными, и с нашей стороны в них ничего не будет внесено, что могло бы изменить их дружелюбный характер.

Переходя к положению дел на Ближнем Востоке, я не буду останавливать долго Вашего внимания на событиях минувшего года.

Мне трудно что-нибудь прибавить к документальным данным Оранжевой книги, поставившей своей целью осветить отношение России к Балканскому кризису. С другой стороны, я полагаю, нам надо с осторожностью подходить к еще не залеченным ранам и неулегшимся страстям. Задача России – задача умиротворения. Ее заветы – беспристрастное благожелательство ко всем одинаково Балканским государствам, посильная поддержка каждого из них, при условии, конечно, взаимной искренности, взаимного доверия.

События минувших войн расширили пределы каждого из Балканских государств, но стоили многих жертв, многой пролитой крови. Теперь для каждого из них наступило время сосредоточенной мирной работы во вновь приобретенных областях.

Мы хотим верить, что, осуществляя эту благодарную задачу, Балканские правительства придут к сознанию, что в целях укрепления государственности недостаточно приобрести земли, нужно стяжать привязанность и доверие новых граждан.

Только при этом условии может быть достигнуто как внутреннее умиротворение, так и взаимное сближение всех этих государств. Сближение же необходимо в интересах каждого из них, для их мирного преуспеяния и ограждения независимости на основе всем понятного и близкого им лозунга: «Балканы для балканцев».

Говоря о Балканах, я не могу не упомянуть недавнего посещения Петербурга наследным принцем и принцессой румынскими. В сердечном приеме, им оказанном, наши высокие гости могли воочию убедиться в искренно дружеском отношении России к их стране и уважении к ее мудрому государю.

В ближайшем будущем предстоит посещение на румынской земле его величеством государем императором его величества короля Карла. Встреча эта, отвечая взаимным чувствам обоих монархов, в то же время, я уверен, послужит новым поощрением на пути взаимного сближения двух народов, связанных узами славного прошлого и обоюдными интересами и симпатиями. Что касается Албании, то, конечно, мы с должным вниманием следим за событиями в этой стране, поскольку эти события затрагивают интересы соседних государств. В настоящее время страна эта находится в состоянии, близком к анархии.

Разрешение Балканского кризиса благоприятно отразилось на наших отношениях с Турцией. В европейских владениях Турции крылся источник ее слабости, а не силы. Отныне перед ней естественно встают новые задачи внутреннего переустройства для общего блага населяющих ее народов. В этом направлении правительство султана, конечно, встретит готовность со стороны России поддержать его усилия, направленные к достижению этих целей. Только при мирном развитии Турции может быть обеспечена свобода торгового мореплавания в Проливах, отвечающая как ее интересам, так и жизненным потребностям России.

Признаком примирительных намерений нынешнего правительства Турции является направление, которое получил за последнее время армянский вопрос. Сопредельность восточных областей Анатолии с Россией, насчитывающей в составе своего населения многочисленных армян, не могла оставить императорское правительство безучастным к положению вещей вблизи нашей границы. В результате дружеских переговоров с Турцией были выработаны основания для усовершенствования административного управления и обеспечения правопорядка, а также удовлетворения культурных нужд армян и прочих народностей, населяющих граничащие с Россией области. Семь вилайетов Восточной Анатолии будут, как уже известно, распределены на два сектора, во главе каждого из которых будет поставлен европейский генерал-инспектор по выбору Порты из кандидатов, представленных великими державами.

Права населения – личные, имущественные и гражданские – получают новые обеспечения, которые послужат залогом мирного развития христианского населения Восточной Анатолии.

С удовлетворением я отмечу здесь, что во время наших переговоров по этому поводу с Турцией Германия оказала нам существенное содействие.

В связи с новыми условиями, в которых складываются русско-турецкие отношения, мы надеемся на укрепление уже существующих экономических связей России с соседними турецкими местностями и на оживление торговых сношений между нами и Турцией.

В заключение я добавлю, что беседы, которые мне пришлось иметь в Крыму с членами чрезвычайного турецкого посольства, явившегося от имени султана приветствовать государя императора, и в состав которого вошли виднейшие представители турецкого правительства, произвели во мне впечатление серьезного желания Турции установить отношения с Россией, отвечающие интересам обеих стран, в соответствии с новыми политическими условиями.

В Персии, при продолжающемся дружественном взаимодействии России и Англии, наступило за последнее время сравнительное затишье. Этому способствовало, между прочим, подавление смут на западе Персии благодаря усилиям императорской миссии и удачным действиям отряда шахской казачьей бригады под руководством русских офицеров. Вместе с тем и самим персидским правительством приняты были зависящие меры для обеспечения общественного порядка, в особенности в г. Тегеране, путем роспуска иррегулярных частей, увеличения состава Персидской казачьей бригады, сформирования регулярной полицейской стражи в столице и т. п. Эти обстоятельства дали императорскому правительству возможность отозвать из Казвина большую часть находившегося там русского отряда. Что касается отрядов наших, расположенных в других местностях северной Персии, в частности, в Азербайджане, то неуверенность в прочности установившегося там порядка, покоящегося главным образом на присутствии этих отрядов, лишает пока императорское правительство возможности отозвать означенные воинские части. Продолжая по-прежнему считать пребывание наших войск в Персии временным явлением, императорское правительство предоставляет себе определить момент, когда удаление их оттуда станет возможным без ущерба для насущных наших интересов.

Весьма важным для нас политическим событием в жизни Персии за последнее время является заключение в Константинополе, при деятельном участии России и Англии, договора о границе между турецкими и персидскими владениями. Постановления этого договора приводятся ныне в исполнение на месте особой разграничительной комиссией при участии представителей не только непосредственно заинтересованных стран, но и держав посредниц – России и Англии. Означенным актом положен, как известно, предел вековому спору между обоими соседними государствами и неопределенному положению на их границе, постоянно грозившему серьезными осложнениями. Следует отметить, что направление, приданное турецко-персидской границе в ближайшем к нашему Закавказью районе, совпадает с тем, которое существовало еще 10 лет тому назад и которое вполне обеспечивало спокойствие в областях, соседних с Закавказьем.

Наша политика в отношении Персии остается неизменно благожелательной и чуждой каких бы то ни было агрессивных намерений. Наша цель – по-прежнему способствовать установлению в этой смежной стране, тесно связанной с нами существенными экономическими интересами, прочного порядка, столь необходимого для дальнейшего развития взаимных торговых сношений и преуспеяния самой Персии и наших многочисленных экономических предприятий в ней. К последним относится, как известно, постройка первой железной дороги в этой стране – Джульфа-Тавризской, – которая осуществляется вполне успешно. Наше соглашение с Англией и дружественное сотрудничество с этой державой на почве персидских дел являются ручательством мирного разрешения назревающих в Персии задач.

Центральное место в нашей дальневосточной политике по-прежнему занимают китайские дела. Образовавшееся в Китае после отречения маньчжурской династии правительство президента Юань-ши-кая оказалось жизнеспособным, и в сентябре минувшего года державы сочли возможным признать его. При этом они заручились его обязательством соблюдать все международные договоры, которые были заключены правительством маньчжурских императоров, и все те права, которыми иностранцы пользуются в Китае как в силу писаных соглашений, так и освященных практикой обычаев. Правительство Юань-ши-кая дало доказательства своего желания ограждать жизнь и имущество иностранцев в северных областях Китая, где оно пользуется для того достаточным авторитетом; мы не видели поэтому более необходимости содержать в Пекине и Тяньцзине отряды для защиты проживающих там русских подданных. В марте текущего года мы вывели из Чжилийской провинции находившиеся там наши войска. Нам известно, что некоторые иностранные правительства имеют намерение последовать нашему примеру.

Появление в Пекине признанной державами центральной власти, не уклоняющейся от ответственности за общее направление политики государства, выгодно отразилось на наших отношениях к Китаю и дало нам возможность приступить к улажению разных вопросов, возникших за время Китайской революции. На первом месте в ряду этих вопросов следует поставить монгольский.

Как Вам известно, господа, в декабре минувшего года князья Внешней Монголии объявили себя независимыми от китайского правительства и избрали своим повелителем ургинского первосвященника хутухту. С этого времени, несмотря на возражения китайского правительства, желавшего рассматривать Монголию как свою провинцию, правительство хутухты пользовалось фактической независимостью. Возникал поэтому вопрос, какие права принадлежат в его владениях русским подданным. Имея в Монголии значительные интересы, мы не могли долго оставлять этот вопрос в неопределенном положении. Мы сочли поэтому необходимым оформить эти права соглашением с правительством хутухты, фактически осуществлявшим полноту власти во Внешней Монголии. С этой целью мы заключили с ним 21 октября 1912 г. договор, по которому закрепили в более ясной и точной формулировке права, которыми, в силу договоров с Китаем, пользуются в Монголии русские подданные и торговля. В свою очередь, мы гарантировали по этому договору правительству хутухты нашу поддержку против попыток китайского правительства ввести в его владения китайскую администрацию, расквартировать в них китайские войска и колонизовать их китайцами. Мы гарантировали, таким образом, монголам те вольности, на сохранении которых мы еще до декабрьских событий 1911 г. настаивали перед Китаем, как я имел случай объявить в сообщении, которое я сделал в апреле 1912 г. Государственной думе третьего созыва. Заключая этот договор, мы оговорили в особой ноте, переданной нашим уполномоченным ургинскому правительству наше право определить, на какие монгольские области распространяются вышеуказанные гарантии.

Министерство иностранных дел опубликовало сборник документов, касающихся наших переговоров с китайским правительством относительно признания Ургинского соглашения и торгового протокола 1912 г. В этом сборнике Вы найдете, господа, подробности этих переговоров, которые могут заинтересовать Вас. Переговоры привели к подписанию 23 октября 1913 г. декларации по монгольскому вопросу, по которой китайское правительство признало существование Монгольского государства, находящегося под сюзеренитетом Китая и пользующегося автономией не только во внутренних своих делах, но и в области международных отношений по вопросам торговли и промышленности. Что касается пределов Автономного монгольского государства, то в него вошли 4 аймака Халхи и Кобдосский округ. Мы отстояли, таким образом, все положения, которые мы ставили себе целью. В моем апрельском сообщении 1912 г. я подробно остановился на соображениях, которыми мы руководились, намечая именно такое решение монгольского вопроса, и повторять их теперь я поэтому не буду.

Несмотря на неоднократно делавшиеся нами предупреждения, министры хутухты, переоценивающие свою военную силу и политическое значение, считали, тем не менее, возможным добиваться силой оружия объединения всех монгольских племен под властью своего повелителя. В их представлении рисовалась картина отторжения от Китая, при денежной и военной помощи России, всех территорий, хотя бы отчасти населенных монголами. Не умея организовать сколько-нибудь сносного управления у себя дома, они мечтали о владычестве над такими своими сородичами, от которых географические и исторические условия уже давно отделили их и которые поэтому питают к ним далеко не доброжелюбные чувства. Не считаясь с международной обстановкой, мало доступной их пониманию, они мечтали о договорах с великими державами, которые должны были оказать им поддержку против китайцев взамен предоставления им экономических выгод. Само собой разумеется, что мы не могли и не можем поощрять этих несбыточных мечтаний, которые неизбежно должны рассеяться от соприкосновения с действительностью, мы, русские, – не враги Китая, и не можем терять из вида возможности разграничить к обоюдному удовлетворению наши и китайские интересы. Мы не можем также не видеть, что Автономная Монголия, чтобы стать государством не только по имени, нуждается, прежде всего, в организации управления и финансов. Деятельности монгольского правительства в этом созидательном направлении мы, конечно, можем лишь сочувствовать и содействовать ее успеху.

Я считаю нужным особо остановиться на одной из монгольских областей, не вошедшей в силу декларации 21 октября 1913 г. в состав Автономного монгольского государства. Область эта, лежащая между рекой Аргунью и Хинганским хребтом, носит у нас обычно название Барги. Пользуясь китайской смутой, жители также провозгласили себя независимыми от Китая и заговорили о присоединении к владениям ургинского хутухты. Свои отношения к его правительству они понимают однако своеобразно: они охотно принимают помощь ургинского правительства, но вместе с тем отказываются повиноваться его распоряжениям и платить ему какие-либо налоги. Вопрос об участи Барги приходится поэтому решать отдельно. В этой области, за время ее фактической независимости, образовались крупные русские интересы, основанные на контрактах, заключенных русскими предпринимателями с баргут-скими властями. Охранить эти интересы и удовлетворить естественному желанию баргутов пользоваться внутренним самоуправлением – такова двойная задача, которую мы ставим себе в переговорах, идущих между китайским правительством и баргутами при нашем посредничестве. Эти переговоры еще настолько мало подвинулись, что я лишен возможности подробнее посвятить вас в их ход.

Наша деятельность в китайских областях, примыкающих к русской границе, где мы, естественно, имеем особые интересы, встречает доброжелательное отношение со стороны держав. Как на пример такого отношения я могу указать на оборот, который принимает вопрос о положении иностранцев в наших поселках в Маньчжурии. В течение долгих лет державы оспаривали обязанность своих подданных подчиняться введенным нами в поселках на территории железной дороги порядкам. Юридическое существо этого спора слишком сложно, чтобы касаться его здесь. Ныне державы стали на более практическую почву. Пример этого подала наша союзница Франция, которая заявила, что признает безусловную обязанность своих граждан и лиц, находящихся под покровительством Франции, подчиняться издаваемым нами обязательным постановлениям и платить устанавливаемые для удовлетворения общественных нужд налоги. Вслед за тем между нашим генеральным консулом в Харбине и его английским и германским сотоварищами было выработано подлежащее еще рассмотрению и одобрению правительств соглашение о подчинении английских и германских подданных обязательным постановлениям наших общественных управлений в Маньчжурии и устанавливаемых ими общественным сборам.

Особое положение в этом вопросе занимало японское правительство. Верное соглашениям с нами о солидарном образе действий в Маньчжурии, оно с самого начала признало обязательность для своих подданных установленных нами в наших поселках порядков.

Тем же духом проникнуты наши отношения к Японии по всем возникающим между нами вопросам. События последнего времени в Китае не раз давали нам повод к параллельным с японским правительством действиям. В вопросах международного характера, каков, например, вопрос о китайских займах, мы неоднократно опирались друг на друга для ограждения наших интересов.

Господа!

Покончив с обзором наших международных отношений и политической сторон: деятельности русского правительства, я позволю себе отнять у вас еще несколько минут, чтобы в кратких словах коснуться некоторых вопросов, входящих в крут ведения вверенного мне ведомства.

Сюда относится, прежде всего, наболевший вопрос о русских переселенцах за границей. Я не буду распространяться о том, в какие тяжелые условия часто попадают наши соотечественники, отправляющиеся в чужие края либо на заработки, либо в надежде обосноваться в далеких странах, о коих имеют в большинстве случаев преувеличенно радужное представление. Все это достаточно известно, и мне хочется только сказать, что Министерство иностранных дел, озабоченное изысканием выхода из такого положения вещей, обратило внимание своих заграничных учреждений в местностях, где наблюдается прилив переселенцев из России, на необходимость оказывать последним всякую поддержку. Министерство, кроме того, поручило своим представителям доставить подробные сведения и предположения, основанные на знании местных условий для выработки мер к упорядочению существующего положения.

Правительство имеет в виду внести на обсуждение Государственной думы законопроект в этом смысле. Со своей стороны, могу только высказать надежду, что вы отнесетесь к нему сочувственно, так как без широких мероприятий и соответствующих затрат самое внимательное отношение заграничных представителей Министерства иностранных дел к переселенцам и ищущим заработков не в силах одно помочь делу.

Если, в связи с переселенческим делом, а может быть и в некоторых других случаях могли оказаться недочеты в деятельности наших агентов за границей, то таковые являются не общим правилом, а исключением, и едва ли было бы справедливо ставить это в упрек всему личному составу заграничной службы.

В заключение считаю долгом отметить, что, в заботе об осуществлении необходимых преобразований в устройстве и деятельности вверенного мне ведомства, я предполагаю внести на обсуждение законодательных учреждений проект нового Консульского судебного устава, работы по составлению коего почти закончены; сверх того при Министерстве иностранных дел созвано в настоящее время междуведомственное совещание для обсуждения реформы заграничной службы министерства, которая призвана дополнить проект преобразования центральных установлений ведомства, принятый комиссиями законодательных предположений и бюджетной Государственной думы, и проект, который будет внесен на Ваше рассмотрение в самом начале осенней сессии.

Архив внешней политики Российской империи (далее АВПРИ). Ф. 138. On. 467. Д. 723. А. 2—26.