Потестарная культура

Введение термина потестарность, потестарные отношения (от латинского potestas — власть) связано с именами отечественных этнографов Ю. В. Бромлея и Л.Е. Куббеля. Этот термин связан с характеристикой обществ, в которых уже существует устойчивые иерархические отношения на основе общественной стратификации и как следствие этого — публичная власть, но государства еще нет.

Потестарные отношения возникают вместе с появлением первых социальных иерархических групп. Стратификационная организация общества явилась следствием разложения первобытнообщинных структур. Связанные с разделением труда и основанной на нем социальной дифференциацией, иерархические группы означали не просто факт разделения функций управления и исполнения между членами общества, что было и ранее, но закрепленность этого разделения. Другими словами, они явились фактом персонификации особыми социальными группами специализированных властных общественных отношений. Страты эпохи перехода от первобытнообщинного строя к классовому обществу были просто выражением особого положения определенных семей, родов в племени, союзе племен. Они выступали продолжением или иным проявлением семейно-родовых отношений и, прежде всего, отношений межсемейных и межродовых. К потестарным образованиям относятся «сегментное государство», «чифдом» («вождество»), «раннее государство», «племенное княжение», «параполис».

Кроме социальной дифференциации, в сфере общественного управления, потестарное освоение реальности основывается еще на весьма важном разделении общинного коллектива, также связанного с различными социально-производственными ролями индивидов. Это — половозрастное разделение труда, постепенно оформившееся в возрастные группы (классы). Эти классы образуют систему разделения членов общества по функциональному признаку, по уровню социальной ответственности и по степени доступа к ней.

Половозрастная структура являлась частью социальной структуры первобытного общества, наряду с его линиджной структурой (родственно-групповой структурой), и непосредственно не входила в потестарную сферу, но лишь определяла ее организацию и принципы функционирования.

Сосуществование двух противоположных организаций деления общества, в каждой из которых был свой принцип распределения привилегий, престижа, социальных ролей, создавало особую ситуацию в предклассовом обществе. Организованные возрастные группы могли выступать противовесом отношений господства—подчинения в потестарных структурах.

Принципы инстинктивного эгалитаризма и солидарности как основные в допотестарном освоении отражали равное отношение к основным средствам производства. Постепенная социальная дифференциация в обществе, появление групп, занимающих различные места в общественной иерархии и обладающих различными правами, приводит к социальному неравенству. Этому соответствует и появление основного для потестарной культуры принципа — генеалогического.

Существует «порог», ниже которого отношения власти и властвования не носят потестарного характера. Для предклассового общества этот «порог» соответствует большесемейной общине.

Верховная власть постепенно институализируется, власть вождя, царя деперсонализируется, приобретает священные в глазах подданных черты (сакрализуется). Моментом, усиливающим священный характер личности верховного правителя, было и наложение жрецами специального религиозного табу на культ божеств, чтимых царями. Всем остальным членам племени запрещалось поклоняться этим богам. Таков, например, культ Гермеса во Фракии. В некоторых обществах для усиления сакральности царя и его власти окутывалась тайной царская еда, подданным внушалось, что он совсем не ест. Крайним выражением священности верховной власти было поклонение царю наряду с богом (например, царство Канем). У древних майя правитель выступал проявлением очередного правящего бога (13 богов последовательно в течение 20 лет каждый осуществляли власть). Верховный правитель из личности превращается в Символ.

Но святость власти имела пределы, связанные с тем, насколько правитель обладал Божественной силой. При подозрении, что она у него иссякает (а это могло произойти и при его дряхлости, и при неурожае, неудаче в войне или засухе и т. п.), его могли попросту убить и заменить другим.

В различных хронологических и региональных границах сакрализация потестарной власти была различной и по степени, и по форме проявления. Это во многом зависело от соотношения духовных и управленческих функций, распределения их внутри родоплеменной элиты, а также от уровня престижа, связанного с исполнением той или иной функции.

Важной характеристикой потестарной культуры является ее слитность с мифологией, обычаями и традициями, а в части практического освоения реальности — с ритуалом.

Все это способствовало консерватизму в общественных властных отношениях в архаичных обществах. Но этот консерватизм, естественно, не воспринимался людьми как нечто отрицательное. Он был органичен их существованию. И более того, объективно он был необходим Для консолидации общества, связывал его различные части, поскольку слабая экономика этого сделать не могла. Отсюда такая черта потестарных культур, как слабая восприимчивость к инновациям. Противоречие же между существующими формами и требованием изменяющихся условий разрешается при помощи ритуализованного конфликта, создающего видимость незыблемого характера привычных форм, одновременно вносящего некоторые малозаметные изменения, способствующие эволюции социального организма.

Регулирование потестарного освоения осуществлялось с помощью устойчивых динамических стереотипов, постепенное развитие и осмысление которых привело к появлению ритуалов. Наряду с другими нормами, имеющими как непосредственную, так и опосредованную форму выражения, ритуальное регулирование входило в нерасчлененную нормативную систему — мононорму.