Политическая культура постиндустриального общества (политическая культура постмодерна)

Во второй половине XX в. в развитых индустриальных странах намечаются серьезные изменения социальной структуры. Во-первых, социально-классовой. Углубление разделения труда и воздействие научно-технической революции изменило соотношение наемных работников, непосредственно занятых в материальном производстве и связанных с нематериальной сферой (наука, технологические разработки, информационное обеспечение, производственные и непроизводственные услуги). Происходит изменение идентификаций и самоидентификаций социальных слоев, что связано с групповым политическим осмыслением.

Усложнение производства, углубление профессионализации и появление новых социально-профессиональных групп, характер производственной деятельности которых стал значительно разниться, привел к возрастанию профессиональных детерминант в политическом поведении. Фрагментация классов и усиление стратификации приводят к фрагментированной классовой идентичности. Ориентация на страты и поведение их членов стало более важным для индивида, чем его классовое положение. В электоральном поведении это проявляется в снижении индекса Алфорда — связи социального положения и происхождения с политическим выбором.

Происходят социально-демографические изменения: появляются молодежь и пенсионеры. Эти изменения фиксируются в языке, словоупотреблении, в общественном сознании. Сами эти группы институализируются, их члены приобретают самоидентификацию, возникают новые социальные границы. Появляются связанные с этими новыми социальными группами субкультуры, существенно влияющие на политические ориентации людей.

Вторая половина XX в. связана со значительным изменением гендерных ролей. Вовлечение женщин в экономическую в социальную жизнь повлияло на их роль в политике: они стали более активны, их роль в принятии политических решений заметно повысилась, а значение в политической жизни женских, феминистских организаций значительно возросло.

Наряду с социально-структурными изменениями, влияющими на осмысление реальности, важным трансформационным фактором являются процессы в общественной инфраструктуре. Изменяется образование и функционирование знания и информации. В связи с увеличением информационных потоков происходит расширение смысловых сетей культуры, они становятся более гибкими, пластичными.

Происходят изменения в ценностных ориентациях жителей развитых индустриальных стран. Сущность этих изменений — переход от материализма (приоритет физических средств существования и безопасности в системе ценностей) к постматериализму (больший акцент на проблеме самореализации, самовыражения, качества жизни). В основе сдвига ценностей лежит восприятие материальных средств существования как само собой разумеющееся, что связано с уровнем экономического развития Запада и возможностью удовлетворения основных жизненных потребностей значительной части населения.

Плюрализация ценностных ориентаций, гетерогенность культурного мира на уровне общества, социальной группы и индивида порождает смещение политического осмысления и придание ему принципиально разнородного характера. Трудности нахождения классового ориентира лишь отражают общую ситуацию потери ориентации.

Классовость политики и политической культуры разрушается. Можно выделить по крайней мере три аспекта этого разрушения.

1. Размывание социально-классовой базы политических движений, классово-политическая идентичность размывается; возникают неклассовые по своей основе и требованиям общественные движения, связанные с изменением половозрастных ролей и ориентаций: молодежные, женские, гомосексуальные. Одновременно возникают движения, основанные не на социально-структурных ценностях, а на «общечеловеческих» — экологические движения, пацифистские и т. п.

2. Изменение базовых ценностей приводит к переориентации «старых» общественных движений и возникновению «новых». Появляются новые социальные идентичности.

3. Возникновение глобальных проблем и появление идей и тенденций решать их на надгосударственном уровне снижает роль национальных государств. Это подрывает сразу несколько оснований современного государства и традиционной политики: определенность национальных границ, определенность национальных интересов и национальной ответственности, определенность национально-государственного врага.

Вместе с этим, как показывают социологические исследования в ведущих развитых странах, в последние два десятилетия существенно изменяются политические ценности: падает доверие к политической власти, к традиционным иерархическим институтам — прежде всего, к вооруженным силам, полиции, церкви. Причем эти ценностно-ориентационные сдвиги не единомоментны, а постоянны, что может говорить о существенной тенденции в политико-культурных изменениях современного постиндустриального общества. Одновременно усиливается по литическая и общественная активность граждан. Но в отличие от классического индустриального общества, граждане предпочитают использовать неконвенциональные методы политического давления на власти, особенно бойкоты, неофициальные забастовки, занятие зданий и предприятий.

Партийная политическая деятельность и участие в избирательных кампаниях отходят на второй план. Особенно сильно изменения в политической активности и политическом осмыслении реальности наблюдаются у молодежи.

Естественно, что сейчас можно говорить только О тенденциях развития политической культуры, так же как и постиндустриальное общество только появляется в развитых странах.

ЛИТЕРАТУРА

1. Алмонд Г., Верба С. Гражданская культура и стабильность демократии // Полис. 1992. № 4. С. 122 134.

2. Баталов Э. Я. Политическая культура современного американского общества. М., 1990.

3. Баталов Э. Я. Советская политическая культура: К исследованию распадающейся парадигмы // Общественные науки и современность. 1994. № 6. С. 32-41.

4. Бирюков Н., Сергеев В. Демократия и соборность: представительная власть в традиционной российской и советской политической культуре // Общественные науки и современность. 1995. № 6. С. 53-68.

5. Бочаров В. В. Власть. Традиции. Управление: Попытка этноисторического анализа политических культур современных государств Тропической Африки. М., 1992.

6. Грунт З. А., Кертман Г. Л., Павлова Т. В., Патрушев С. В., Хлопин А. Д. Российская повседневность и политическая культура: проблемы обновления // Полис. 1996. № 4. С. 56-72.

7. Куббель Л. Е. Очерки потестарно политической этнографии. М., 1988.

8. Мейер Г. Германия — одно государство, две политические культуры // Вестник Моек, ун-та. Сер. 12: Социально-политические исследования. 1994. № 4. С. 66-79.

9. Патнэм Р. Чтобы демократия сработала: Гражданские традиции в современной Италии. М., 1996.

10. Пивоваров Ю. С. Политическая культура: Методологический очерк. М., 1996.

П. Пивоваров Ю. С. Политическая культура пореформенной России. М.: ИНИОН, 1994.

12. Политическая культура: теория и национальные модели / Отв. ред. К. С. Гаджиев. М., 1994.

13. Потестарность: генезис и эволюция / Отв. ред. В. А. Попов. Спб 1997.

14. Almond G. A. The Study of Political Culture // Political Culture in Germany / Eds. D. Berg-Schlosser, R. Rytlewski. London, 1993. P.13-26.

15. Almond G. A., Verba S. The Civic Culture: Political Attitudes and Democracy in Five Nations. Princeton, 1963.

16. Brint M. A Genealogy of Political Culture. Boulder, Colo., 1991.

17. The Civic Culture Revisited / Ed. by G. A. Almond and S. Verba. Newbury Park; London, 1989.

18. Contemporary Political Culture: Politics in a Postmodern Age / Ed. by John R. Gibbons. London, 1989.

19. Dittmer L. Political Culture and Political Symbolizm: Toward a Theoretical Synthesis // World Politics. Princeton, 1977. Vol. 29. No. 4. P. 552-583.

20. Inglehart R. Modernization and Postmodernization: Cultural, Economic, and Political Change in 43 Societies. Princeton; New Jersey, 1997.

21. Kavanagh D. Political Culture. London; Basinstoke: Macmillan, 1972.

22. Lane Ruth. Political Culture: Residual Category or General Theory? // Comparative Political Studies. 1992. Vol.25. No. 3. P. 362-387.

23. Rosenbaum W. A. Political Culture. London, 1975.

24. Street J. Review Article: Political Culture — from Civic Culture to Mass Culture // British Journal of Political Science. 1994. Vol. 24, No. 1. P.95-114.

25. Welch S. The Concept of Political Culture. New York, 1993.