Сфабриковано охранкой

Среди международных событий мая 1978 года политические обозреватели выделяют два — работу специальной сессии Генеральной Ассамблеи ООН по разоружению и сессию совета НАТО с участием глав государств и правительств этого агрессивного блока.

Советский Союз, другие социалистические страны предложили участникам сессии Генеральной Ассамблеи ООН конструктивные инициативы. Это нашло свое отражение в выдвинутой советской делегацией обширной программе мероприятий, направленных на обуздание гонки вооружений и переход к разоружению. В то же время руководящие круги НАТО, противопоставив себя мировому сообществу, ищущему пути к прекращению гонки вооружений, сделали новый виток в деле нагнетания международной напряженности. Под трубные звуки воинственных фанфар натовцы разработали широкий набор мер с целью наращивания военной машины Североатлантического союза вплоть до 1995 года! Здесь и увеличение арсеналов вооружений, расширение военно–морских и военно–воздушных сил, запуск в производство новых ракет и т. д.

Инициаторами этого милитаристского плана выступили Пентагон и Белый дом, которые одновременно денно и нощно призывают к укреплению так называемых служб безопасности и разведывательных органов. От вашингтонской администрации без стеснения требуют усилить подрывную деятельность против суверенных государств, расширить психологическую войну против Советского Союза, социалистических стран.

Спецслужбы США и весь репрессивный аппарат — полиция, ФБР (Федеральное бюро расследований), судебные органы — давно обрели печальную славу орудий самой махровой реакции. Антисоветизм — их платформа. Примером тому является и возмутительный провокационный арест американской охранкой трех советских дипломатов, организованный перед самым открытием специальной сессии Генеральной Ассамблеи ООН.

Заранее разработанная акция была осуществлена агентами ФБР 20 мая в 14 часов 20 минут в пригороде Ныоарка (штат Нью—Джерси). Три советских дипломата были задержаны и в наручниках доставлены в отделение ФБР города Ньюарк. Сотрудники секретариата ООН советские дипломаты В. Энгер и Р. Черняев, а также 2?й секретарь представительства СССР при ООН В. Зинякин подверглись в штаб–квартире охранки оскорблениям и самому наглому обыску. Результат?

Мы беседуем в Москве с Зинякиным, которого ФБР было вынуждено освободить из–под ареста через несколько часов. Незаконным был и арест В. Энгера и Р, Черняева, которые, еще до того как стали постоянно работать в секретариате ООН, приезжали в краткосрочные командировки в США и хорошо известны американским властям как советские дипломаты. Тем не менее на них были заведены судебные дела. Следует сказать, что американские власти в отличие от властей других стран, где находятся международные организации, весьма своеобразно трактуют право дипломатического иммунитета, не распространяя его на дипломатов — сотрудников ООН. За В. Энгером и Р. Черняевым иммунитет не был признан, и их бросили за решетку.

Следует заметить, что осенью 1978 года президент США подписал новый закон, в соответствии с которым еще больше ограничиваются иммунитет и привилегии сотрудников иностранных дипломатических представительств, находящихся в США. Теперь иной дипломат, наверное, задумается, стоит ли ему ехать в США да рисковать угодить под стражу?!

В. Зинякин рассказывает:

— В тот день мы втроем направились в городок Вудбридж, в торговый центр. Можно ли найти какой–то криминальный умысел в нашем намерении посетить магазин? При всем желании — трудно. Но для ФБР трудностей не существует. И они разыграли такую впечатляющую сцену, какая бывает только в кино.

Когда мы подъезжали к городу, то решили ненадолго остановиться и размять ноги. Но не успели мы даже оглядеться, как мимо нас промчались две огромные автомашины. Как потом мы поняли, они заблокировали дорогу впереди. Через две–три секунды появилась третья, которая с визгом и воем остановилась возле нас. Из нее — опять–таки совсем как в детективном фильме — выскочили несколько агентов. Их предводитель (позже я узнал, что его имя было Пасс) бросился мне навстречу, обеими руками сжимая револьвер с огромным барабаном: «Стой, руки вверх, стой, руки вверх!» А револьвер ходил ходуном в его вытянутых руках. Подскочили еще двое и заломили руки за спину.

Когда нас подвели к зданию отделения ФБР, — продолжает В. Зинякин, — там уже толпились журналисты, были установлены телевизионные камеры. Все разыгрывалось по сценарию низкопробного детектива. Позже мы узнали, что даже ордера на арест были заготовлены еще 12 мая. Кстати, в ходе беспардонного обыска агентам ФБР так и не удалось ничего обнаружить, что могло бы нас как–то скомпрометировать.

Но остальное станет понятно, если мы вспомним, как один ответственный чин ФБР — Джон Э. Кири—Тейлор сказал: дело советских дипломатов — запланированная и разработанная американской разведкой провокация…

Какие же обвинения выдвинула охранка? Чем могли мотивировать свои действия профессиональные провокаторы? Оказывается, «обвинением» в нанесении ущерба интересам национальной безопасности США! При этом представители ФБР бездоказательно заявили, что советские дипломаты якобы получали секретную информацию от «военно–морского офицера». Ни больше ни меньше!

В сфабрикованном документе, на основании которого были получены ордера на арест, устами того же Джона Э. Кири—Тейлора — именно ему была поручена роль «обвинителя» — заявлялось, что В. Энгер и Р. Черняев «противозаконно и сознательно вступили в заговор с целью… получения информации, касающейся национальной обороны США». Американская администрация, прекрасно зная об отсутствии каких–либо вещественных улик, подтверждающих «преступления» советских граждан, предусмотрительно избрала формулировку о «заговоре». И не случайно: обвинение в «заговоре» «не требует» доказательств совершения противозаконных действий.

Даже в ФБР понимали несуразность такого рода «обвинения». Тогда там решили состряпать «вещественные доказательства». Так на свет появились магнитофонные пленки с «записями голосов обвиняемых», фото автомашин советских дипломатов, письменные и устные «показания» агентов ФБР. Последние вызвали улыбки даже у видавших виды американских журналистов: если ФБР официально утверждает, что оно постоянно «контролировало» жизнь и деятельность советских дипломатов и «было не только осведомлено о характере материалов», но и само готовило (отбирало) и даже фотографировало на пленку документы, якобы переданные им американским «военно–морским офицером», тогда возникает законный вопрос: почему же сразу не была пресечена «угроза» интересам национальной безопасности США? Кто же нанес «ущерб безопасности страны»? Выходит, что самих ищеек охранки нужно считать «соучастниками преступления»?! Выступая на процессе, адвокат Энгера, известный американский юрист Руби, прямо заявил, что обвинение не может представить никаких доказательств вины Энгера, т. к. оно ими не располагает. Разговоры по телефону — это не преступление, поездки на автомашине — это не преступление. А именно эти факты доказываются обвинением. По утверждению прокурора, «секретные документы» предварительно были просмотрены и одобрены правительством. В этой связи адвокат просил членов жюри задаться вопросом: кто же является на деле виновником разглашения государственных секретов?

Во–вторых, на «кино– и фотодокументах», кроме неясных очертаний движущихся по шоссе машин, расплывчатых человеческих силуэтов, ничего разобрать невозможно. И, в-третьих, «голоса обвиняемых» — это разрозненный, а затем склеенный воедино записанный на ленту набор фраз и слов. Когда же адвокаты запросили сторону обвинения относительно достоверности записей, она оказалась вынужденной признать сам факт электронного подслушивания частных разговоров агентами ФБР. Не было лишь уточнено, где и когда ФБР осуществляло эту акцию, которая является нарушением 4?й поправки к конституции США. Оно и понятно. Признать, что ФБР проводит подслушивание в штаб–квартире ООН, — значит вызвать очередной, на этот раз международный, скандал.

Дабы не навлекать на самих себя дополнительных неприятностей, в ФБР сослались на то, что подслушивание производилось с санкции высших властей.

Напомним, что о грязных методах деятельности ФБР известно давно, В операции этого ведомства по слежке входят посещение шпиками различных собраний, расспросы друзей и знакомых наблюдаемых лиц, анализ дневниковых записей, незаконное проникновение в помещения учреждений и частных домов, засылка осведомителей, вскрытие корреспонденции.

Можно привести немало случаев вмешательства ФБР и в судебные процессы. Охранка, например, не раз организовывала анонимные звонки адвокатам с заведомо ложными сообщениями о том, что, мол, тот или иной подзащитный является «осведомителем ФБР».

И в данном случае пленки с «записями разговоров», как и прочие «доказательства», из недр ФБР перекочевали на стол судьи Лейси. Однако он поначалу вообще отказался принять их в качестве доказательств. Судя по всему, его поразил не только характер этих «вещей», но и сам факт задержания, а также обыск советских дипломатов. Он с ходу квалифицировал их как противозаконные. Однако под нажимом охранки и соответствующих высоких ведомств, с одобрения которых проводилась вся акция, Лейси в конце концов изменил свое мнение.

В ходе судебного заседания 8 октября 1978 года в качестве свидетеля обвинения выступал уже знакомый нам сотрудник ФБР Кири—Тейлор. Отвечая на вопросы адвокатов, он старался уходить от ответов, ссылался на забывчивость, но тем не менее вынужден был припомнить, что не видел, как В. Зинякин брал где–то секретные документы или что эти документы были у советского дипломата во время его задержания и ареста.

Теперь следует рассказать, как появилась на. свет фигура «свидетеля обвинения», которую на первых порах ФБР отказывалось называть, просто фигурировал некий «военно–морской офицер». Когда ФБР удалось Подобрать на эту роль платного провокатора, в прессе появилось имя капитан–лейтенанта Артура Линдберга. Мы не знаем, какую сумму он запросил от своих хозяев. Но на память невольно приходит судилище над группой американцев — участников антивоенного движения в штате Пенсильвания. Тогда осведомитель ФБР некий Б. Дуглас затребовал за «подготовку необходимых материалов» 5 тысяч долларов авансом и остальные 45 тысяч долларов — после начала суда. В то время подстрекательскую роль Дугласа разоблачили даже некоторые свидетели обвинения. Теперь же Линдберг, по утверждению ФБР, может подтвердить решительно все и даже под присягой. Даже то, чего никогда не было. Представители обвинения, не считаясь ни с чем, объявили, что его «показания» будут считаться «прямыми вещественными доказательствами». Как же выглядели некоторые из этих показаний?

Как писала, например, газета «Нью-Йорк сити ньюс», Линдберг безнадежно запутался в своих показаниях. Давая словесное описание на предварительном следствии Черняева, Линдберг обрисовал его «коренастым, с темно–коричневыми волосами, круглолицым и носящим очки». Об этом имеется документальное показание в «деле». На суде же оказалось, что Черняев худощав, с редкими волосами неопределенного цвета и без очков. Но вопреки логике Линдберг продолжал упорствовать на суде: «Я убежден (!), что это тот же самый человек».

Еще больший удар был нанесен по ФБР, когда адвокаты подсудимых потребовали дополнительного перекрестного допроса в связи с тем, что в их распоряжении оказались новые документальные материалы: из ВМС США поступили копии бумаг, находящихся в секретном личном деле Линдберга. В них отражена история его вербовки американской охранкой. Выяснилось, что Линдберг был платным агентом ФБР — он решил таким образом «подправить» свое «материальное положение».

Другой «свидетель» — тоже сотрудник ФБР, который ранее заявлял, что он своими глазами видел, как Эигер закладывает тайник в телефонной будке, припертый К стене вопросами защиты, был вынужден заявить, что он ничего не видел, и публично отказался от своих же слов.

Между тем, по мнению более или менее объективных наблюдателей, эти «показания» и «вещественные доказательства» — грубая инсценировка. «Дело советских дипломатов» заведомо сфабриковано американскими властями, использующими самые различные средства для усиления антисоветской кампании. Приглашенные посольством СССР в Вашингтоне адвокаты, тщательно изучив все «документы», пришли к выводу: каких–либо прямых улик и доказательств у обвинения нет. Основную ставку ФБР делало на якобы найденный при обыске у одного из советских дипломатов «секретный документ», который был передан ему «военно–морским офицером».

— Судя по всему, — рассказывает В. Зинякин, — агенты ФБР намеревались подсунуть эту фальшивку в личные вещи советского дипломата, перед тем как нас арестовать. Тогда у них было бы основание козырять ею в суде. Однако у провокаторов не сработал какой–то механизм: они вообще потеряли этот «документ». Не случайно фэбээровцы сразу после нашего ареста в растерянности допытывались друг у друга, куда запропастился этот «документ». Особенно бесновался тот самый Пасс. Он даже закричал: «Ты еще у меня попляшешь!» Естественно, в их силах было состряпать любой текст и выдать его за «документ обвинения». Так оно и вышло. Злополучная фальшивка, несмотря на то что ФБР так позорно провалило эту акцию, всплыла в суде. Агенты ФБР клянутся на библии говорить только правду — и бессовестным образом лгут, утверждая, будто у меня оказались эти самые «секретные материалы».

Но провокаторы не учли главного, в чем им теперь приходится раскаиваться: они забыли поставить на «вещественные доказательства» отпечатки пальцев советских товарищей. Следует также сказать несколько слов о «кино– и фотодокументах». Американские охранники ведь могли делать все что угодно с автомашиной, которая после нашего ареста оказалась в их руках. Они могли перегнать ее в любое место города и фотографировать во всех ракурсах. Итак, никакие документы никогда даже провокатором ФБР не были вручены ни одному из названных советских дипломатов. Нет никаких доказательств, что главный свидетель обвинения Линдберг вообще был как–то известен кому бы то ни было из советских людей. Мало этого, на суде фигурировало «письмо», написанное Линдбергом в ФБР с предложением «услуг» Советскому Союзу. Но даже оно получено судом из рук ФБР.

Одним словом, у обвинения не было никаких юридических обоснований подлинности обвинения, отсутствовали элементарные криминалистические доказательства. Все это они подменяли собственными изделиями и показаниями признанного платного агента и сотрудников ФБР.

Вот почему суд над советскими дипломатами, состоявшийся в главном зале окружного суда в Ныоарке, по мнению объективных наблюдателей, не что иное, как ловко отрежиссированный спектакль, где все было подчинено задаче нагнетания шпиономании, создания атмосферы «погони за ведьмами».

Власть имущие в США открыто призывают к усилению слежки и политических преследований. Еще в 1918 г. бывший шеф ФБР Эдгар Гувер пугал Америку «красной опасностью». Принявшие его эстафету охранники желают быть достойными своего учителя. Но поскольку их ведомство давно приобрело скандальную славу многочисленными подтасованными процессами над инакомыслящими, над истинными патриотами Америки, они вновь решили пустить в ход миф о «советской угрозе», оправдывая свои деяния «соображениями национальной безопасности». Однако скрыть истинный смысл этих деяний не удается. Цель состоит в том, чтобы, раздув антисоветскую истерию, с ее помощью отвлечь внимание американцев от насущных проблем, подсунуть им хотя и шитую белыми нитками, но все же сенсацию, а главное, постараться опорочить идею добрых отношений между СССР и США.

Вместе с тем должно быть ясно, сколь большое значение имеют эти отношения для обеих стран, да и не только для них. Тем более важно очищать их от искусственно привносимых проблем, которые могут лишь отрицательно сказываться на климате этих отношений, затрудняя решение действительно крупных вопросов, требующих внимания и усилий СССР и США.