На страже советского быта. Уголовный розыск в 1927–1937 годах

На страже советского быта. Уголовный розыск в 1927–1937 годах

1927 год стал своеобразным этапом в работе ленинградской милиции и милиции Советского Союза. С 1 января был введен в действие первый советский Уголовный кодекс, который был принят 2-й сессией ВЦИК XII созыва 22 ноября 1926 года. Для своей повседневной практической работы милиция получила четкий нормативный документ, заменивший многочисленные и порой противоречивые инструкции НКВД СССР.

К 1927 году НЭП фактически уже доживал последние дни. Шла активная идеологическая подготовка общественного мнения страны к переходу на плановую экономику в промышленности и к коллективизации сельского хозяйства. Вся эта работа сопровождалась серьезными просчетами в криминальной ситуации.

Индустриализация страны предусматривала строительство промышленных гигантов в основном в индустриальных центрах — прежде всего в Москве, Ленинграде, других крупных городах. Туда и хлынул основной поток мигрантов, главным образом из сельской местности. Но большинство из них не имело никакой профессии, что создавало переизбыток неквалифицированной рабочей силы. Эти люди не могли найти себе хорошо оплачиваемое место, получить профессию, обеспечить своей семье более-менее сносные условия проживания. Естественно, что они легко опускались на «дно», вливались в воровские и хулиганские группировки, а порой и сами формировали их. Многие из них покидали свои деревни из страха перед возможным раскулачиванием и нередко становились уголовниками из желания отомстить властям.

Коллективизация сельского хозяйства также сопровождалась насильным вовлечением крестьян в колхозы, практикой раскулачивания, что привело к резкому росту убийств организаторов колхозов, председателей и депутатов сельских советов, партийных функционеров и других активистов. В городах и в сельской местности наблюдался рост хулиганства, краж государственного и личного имущества.

Все эти негативные процессы так или иначе сказались на криминогенной ситуации в Ленинграде, где медленно, но стабильно повышалась раскрываемость преступлений, совершенствовалась работа всех структурных подразделений милиции.

В 1932 году в СССР была проведена паспортная реформа, что позволило ввести единые условия прописки и учета населения, а это значительно облегчило работу по использованию трудовых ресурсов и учету военнообязанных и допризывников. В этот период начала развиваться система организационных мер по предупреждению правонарушений несовершеннолетних. Эти обязанности были возложены на органы внутренних дел Постановлением ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 31 мая 1935 года «О ликвидации детской беспризорности и безнадзорности». В аппарате уголовного розыска были выделены специальные работники по борьбе с преступностью несовершеннолетних, имевшие стаж и опыт такой работы.

В 1936 году в связи с быстрым ростом количества автотранспорта создается подразделение Государственной автоинспекции (ГАИ) и Отдел регулирования уличного движения (ОРУД). В 1937 году в милиции было сформировано подразделение по борьбе с хищениями социалистической собственности (ОБХСС), занимавшееся борьбой с преступлениями в сфере экономики.

1 декабря 1934 года в Ленинграде был убит первый секретарь Ленинградского обкома ВКП(б) С. М. Киров. Его смерть имела серьезные негативные последствия, и прежде всего — для нашего города. На творческую и техническую интеллигенцию Ленинграда обрушился шквал репрессий, в ходе которых пострадало много умных и талантливых людей.

Серьезным негативным моментом этого периода стало появление и внесудебных органов — Особых совещаний, Особых троек, члены которых, практически не разбираясь с материалами уголовного дела, даже не выслушав подсудимых, приговаривали их к длительным срокам тюремного заключения или даже к смертной казни. Было также отменено право кассационного обжалования приговоров Особого совещания.

В Особое совещание, как правило, и направлялись материалы по особо тяжким уголовным преступлениям, что в какой-то мере способствовало ускорению процесса «зачистки» Ленинграда от остатков старого профессионального преступного мира, но правосудие от этого, бесспорно, пострадало.

В это же время началось свертывание связей милиции с трудовыми коллективами города, пресса перестает печатать материалы, связанные с правоохранительной тематикой, с газетных полос исчезла даже рубрика «Из зала суда».

Репрессии коснулись и милиции Ленинграда. Многие талантливые оперативники, имевшие большой стаж работы, налаженные оперативные связи, были отданы под суд, «вычищены из органов по национальному признаку» и т. д. В подразделениях милиции на какое-то время воцарился дух недоверия и подозрительности.

Но, несмотря на все сложности 1930-х годов, Ленинград быстро преображался. Благоустраивались его магистрали, росло жилищное строительство, полки магазинов были заполнены продуктами питания и товарами широкого потребления. Люди стали лучше одеваться и питаться, театральные и концертные залы каждый вечер заполняли хорошо одетые, уверенные в себе люди, твердо знавшие, что сотрудники милиции поддерживают на улицах Ленинграда высокий общественный порядок.

Именно со второй половины 1930-х годов Ленинград становится своеобразным эталоном нового, социалистического быта.