РЕЧЬ Г.А. БАБАДЖАНЯНА

РЕЧЬ Г.А. БАБАДЖАНЯНА

Г.А. Бабаджанян (директор Института генетики Академии наук Армянской ССР). Товарищи! По сравнению с предыдущими ораторами я нахожусь в более благоприятных условиях – мне не придется цитировать по книгам. Я буду говорить непосредственно по выступлению доктора Рапопорта.

Доктор Рапопорт говорит: «Советские генетики не стояли и не стоят на антидарвинистических позициях». На что рассчитывают наши морганисты, делая такое заявление? Ведь это все равно, как если бы они говорили, что наши морганисты-генетики не стояли на позициях моргановского учения. Кто же иной, как не Морган, в своих произведениях считает дарвинизм системой спекуляции по вопросам эволюции, системой, якобы, лишенной экспериментального основания?

Кто не знает, что Иогансен, один из основоположников моргановской генетики, являлся самым типичным примером антидарвиниста? С полной откровенностью Иогансен в своих произведениях выступал против Дарвина. Но дело не в выступлениях, а в сущности учения Иогансена. Кому не известна природа метафизического учения Иогансена о чистых линиях?

Более крупного антидарвиниста, чем Вейсман, выдумать невозможно. По существу, хромосомная теория наследственности это и есть идеалистическая теория Вейсмана о бессмертной зародышевой плазме. Но здесь говорили, что и зейсмановские взгляды не разделяются морганистами, а между тем все выступление Рапопорта было основано как раз на вейсмановских доводах. Академик Т.Д. Лысенко в своем докладе напомнил, что Н.К. Кольцов, руководивший тем учреждением, где работают Дубинин и Рапопорт, утверждал полную противоположность сомы, т.е. телесных клеток, половым клеткам, говорил, что смертное тело является лишь футляром для зародышевых клеток. Конечно, сотрудник может и не разделять взглядов своего руководителя, но из ответа Рапопорта на вопрос о наследуемости приобретенных свойств вытекает, что организмы имеют особую систему мутации и особую систему модификации. И после этого он заявляет: «Кто утверждает, что мы вейсманисты?». А разве то, что сказал Рапопорт о мутациях и модификациях, не есть вейсманизм? Это же чистейший, неприкрытый вейсманизм. Особая система мутации, особая система модификации – кому же не известно, что это и есть антидарвинизм? Ведь представление о наличии особой системы хромосомного «аппарата» (морганистское определение), отличного от «аппарата» модификации, – такое представление и является антидарвинистским, вейсманистским определением. Менделизм-морганизм полностью опирается на антидарвинистское по своей природе учение Моргана – Иогансена – Вейсмана.

Рапопорта было довольно трудно местами понять. В одном Месте он развивает мысль, что ген является пока еще предполагаемой материальной единицей, что не доказано физическое существование этого вещества наследственности. А в другом месте он же говорит, что ген находится в наших руках. Получается интересно: ген невидим, а в руках морганистов oн есть… (Смех. Аплодисменты.)

Рапопорт говорил, что морганистскую генетику поспешно критикуют, что делают, мол, поспешные выводы о морганизме.

Ну, знаете ли, хорошенькое понятие о поспешности и терпении у этих людей! Двадцать лет обсуждается в нашей стране вопрос о природе столкнувшихся друг с другом направлений и после всего этого говорят, что делаются «поспешные» выводы о морганизме-менделизме. На что рассчитаны такие заявления? На то, чтобы выиграть время. С этой целью и делаются все новые и новые обещания открыть новые мутагенные вещества. А одно из них, как говорил Рапопорт, уже найдено.

С мутагенными веществами мы давным-давно знакомы. Мы помним, с каким апломбом, с какой уверенностью говорили морганисты, когда впервые применили в качестве мутагенного фактора рентген, ультрафиолетовые лучи, аммиак, формалин и т.п. Чего вы хотите? Еще 20 лет подождать, чтобы узнать, какова природа вашего нового очередного химического мутагенного вещества? Говорят, что это химическое вещество уже вызывает в большом количестве мутации. Это как будто хорошо: большое количество мутаций. А ведь по существу, что это такое? Если бы этого «большого количества» вообше не существовало, было бы еще лучше, потому что все организмы, полученные этим путем, – один лишь брак, уроды! Ведь Рапопорт не мог здесь доказать, что вновь полученные мутанты чем-нибудь принципиально отличаются от бесчисленных мутаций, полученных ими раньше. В книге академика Шмальгаузена «Факторы эволюции» дается сводка огромного количества нежизнеспособных мутаций. Какое основание думать, что новые мутации, полученные под влиянием нового мутагенного вещества, другой природы? Наоборот, есть все основания думать, что они той же природы.

Наконец, допустим на одну минуту, что на самом деле получено небольшое число не вредных и не летальных мутаций, а полезных мутаций. Кому они нужны? Кому нужны по своей природе бесполезные дрозофилы?

И.А. Рапопорт. Но есть полезные мутации, и их много. Почему вы на них закрываете оба глаза?

Г.А. Бабаджанян. Во-первых, это – полезные мутации на бесполезном объекте. (Аплодисменты.)

И.А. Рапопорт. У нас есть средства против туберкулеза и других болезней.

Г.А. Бабаджанян. Вы даете только обещания.

И.А. Рапопорт. А вы даете обещания выводить сорта в два года, но не выполняете этих обещаний и своих ошибок не признаете.

Г.А. Бабаджанян. Мы несем нашу теорию в практику, говорит Рапопорт. Какую теорию вы несете в практику? Ваша теория по своей внутренней природе направлена против практики. Ваша «теория» относится к практике не только безразлично, не только нейтрально. В этом отношении странно звучат выступления даже некоторых мичуринцев, которые говорят, что менделизм-морганизм «оторван от практики», «не связан с практикой». Надо сказать со всей резкостью: менделизм-морганизм является теорией, враждебной практике. Самой основой менделизма-морганизма служит принцип непознаваемости биологических законов. Менделисты-морганисты на протяжении 20 лет выступали против всех открытий, против всех достижений мичуринской агробиологии, против всех начинаний академика Лысенко. Менделисты – противники не только установленных, доказанных успехов, но и потенциальные противники всех будущих успехов. (Аплодисменты.)

Менделизм-морганизм с этой точки зрения есть носитель идеалистического агностицизма в биологии (аплодисменты), признающий принципиальную непознаваемость биологических законов.

Академик Т.Д. Лысенко в своем докладе дал глубокий анализ состояния биологической науки. Дарвинизм из науки, разъясняющей эволюционные пути возникновения органического мира, в нашей стране на основе развития мичуринского учения превратился в мощный теоретический фундамент биологической науки, в стройную систему действенных, плодотворных знаний о развитии живого мира. Только мичуринская биологическая наука, опирающаяся на принципы диалектического материализма, могла поставить вопрос, перед которым остановился дарвинизм и который менделизм-морганизм признал неразрешимым, – вопрос о причинах изменчивости, о закономерностях возникновения наследственных изменений, о путях направленного изменения наследственности организмов. И мичуринская наука достигла значительных успехов в этой самой трудной, но самой важной проблеме биологии.

Теоретические положения мичуринской биологии вытекают из огромного количества экспериментальных данных и проверены широкой практикой производства. Этим объясняется то, что эти теоретические положения являются действительно научными, не надуманными, объективно и верно отражающими естественные законы и обладающими огромной созидательной творческой силой.

На самом деле, кому не известно, что, пока природа озимости и яровости изучалась в отрыве от запросов производства, в отрыве от запросов селекции, в отрыве от желания овладеть управлением вегетационным периодом растений, до тех пор действительно нельзя было познать причины изменчивости растений по свойству озимости и яровости? Практическая же постановка вопроса о природе озимости привела к величайшему научному открытию, к открытию законов стадийного развития растений.

Наши отечественные менделисты-морганисты, а вместе с ними и физиологи факториального направления, как и полагается настоящим консерваторам, не хотели и не хотят мириться с тем положением, что если до открытия теории стадийного развития невозможно было направленно изменять наследственность озимых растений в яровые и обратно, то теперь это направленное изменение наследственности вполне возможно.

Вместо того чтобы, как достойно настоящим, прогрессивно мыслящим ученым, ухватиться за новые факты, чтобы с надлежащим уважением и объективностью подойти к завоеваниям отечественной науки, наши менделисты-морганисты объявили войну всему новому. Они ведут ее даже тогда, когда огромное количество экспериментов, подтверждающих истинность открытых закономерностей, казалось бы, должно было убедить их в заблуждении.

Между тем, теория стадийного развития открыла блестящие возможности для биологических исследований. Она подвела прочную теоретическую базу под огромное количество накопленных, но прежде не понятых фактов в физиологии, селекции, генетике и открыла широкие возможности для развития этих наук.

Менделисты-морганисты пошли против фактов потому, что теория стадийного развития академика Лысенко, являющаяся величайшим открытием мичуринской биологии, разоблачает идеалистический принцип независимости, автономности живого организма от окружающих условий, разоблачает хромосомную теорию наследственности, эту просто переименованную идеалистическую теорию Вейсмана о бессмертной зародышевой плазме. Менделисты-морганисты против теории стадийного развития, потому что она разоблачает все гипотезы и «теории», направленные на доказательство невозможности познания причин изменчивости, невозможности направленного изменения природы организма.

Наши менделисты-морганисты не хотят считаться с фактами и предпочитают оставаться в плену у идеалистического вейсманизма, у идеалистической биологии, предпочитают сохранить себя как воинствующий агрессивный отряд господствующих за границей реакционных биологических направлений.

Известно, что менделизм-морганизм с практической точки зрения никчемен, бесполезен, бесплоден. Известно, что поэтому морганисты-менделисты и те научные учреждения, где они работают, не связаны с практикой, оторваны от жизни, от производства. Но менделизм-морганизм у нас не просто оторванное от производства, от запросов сельского хозяйства направление, нейтральное и безразличное. Менделизм-морганизм агрессивно направлен против достижений мичуринской биологии, враждебен ему.

В этом смысле странно звучит, когда говорят, что менделизм-морганизм отрицает возможность управления так называемым «расщеплением». А что не отрицает менделизм-морганизм? Он все отрицает. Отрицает и после того, как факты получены, и заранее, наперед отрицает возможность получения таких фактов. Невозможность, непознаваемость, абсолютный агностицизм – вот что является внутренней природой менделизма-морганизма, причиной его абсолютной бесплодности.

Иначе чем объяснить, что, как только делается очередное открытие, наши менделисты-морганисты ополчаются против него, ополчаются против новых знаний, новых приемов. Сперва они просто отрицают, потом стремятся объяснить по-своему и, в конце концов, упорно, настойчиво добиваются получения эффекта, обратного тому, какой возник под тем или иным влиянием. И начинаются многочисленные исследования по «разъяровизации», и даже вырастает целая «проблема» обратимости биологических процессов.

Чтобы дать хотя бы небольшое представление о географической распространенности исследований такого рода, должен сказать, что и у нас, в Армении, имеются физиологи, исчерпавшие все возможности «разъяровизации». Один из них, наиболее упорный, решил просто яровизированные семена ошпарить горячей водой с целью разъяровизации. И чтобы всему этому, с позволения сказать, «исследованию» придать научный вид, он определил свою работу как исследование «обратимости стадий яровизации под влиянием водно-воздушного потока». Над этим он проработал много лет. А будь он воспитан в среде, где как достижение науки преподносится не разъяровизации, а теория яровизации, будь он свободен от «давления авторитета людей, приобревших себе громкое имя в борьбе против достижений академика Лысенко, он знал бы простую вещь о том, что необратимость стадийных процессов является законом, что эта необратимость – величайшее достижение органической эволюции, обеспечивающее качественное постоянство форм в изменчивых условиях жизни.

Менделисты-морганисты выступили против метода внутрисортовых скрещиваний, на базе которых выросла теория избирательного оплодотворения. Эта теория, являющаяся органической частью учения Мичурина-Лысенко, оказала и оказывает огромную услугу и нашей селекции и нашему семеноводству. Теория избирательного оплодотворения пролила свет на важнейшие генетические проблемы о материнской и отцовской наследственности, о так называемом «расщеплении», или явлении гибридного многообразия, о путях получения константных гибридов, о природе гетерозиса, или явлений гибридной мощности, и на многие другие коренные вопросы генетики.

Исходя из теории избирательного оплодотворения, были разработаны и внедрены в практику такие приемы работы, как межсортовое скрещивание, массовое получение межсортовых гибридов, искусственное опыление растений-перекрестников и многие другие приемы улучшения селекционно-семеноводческой работы.

Чем больше проходит времени, тем больше мы убеждаемся, что идеи Т.Д. Лысенко об оплодотворении, о половом процессе имеют огромное познавательное значение и помогают вскрывать основные пути и средства для управления этим важнейшим биологическим процессом. Приведу один пример из работы Института генетики Академии наук Армянской ССР.

В Армении широко распространены популяции пшениц, состоящие из разновидностей, исторически пригнанных друг к другу и к условиям постоянной культуры. Условия оплодотворения пшеницы в популяции, видимо, отличаются от условий оплодотворения чистых линий. Изучение гибридных растений, отобранных с целью выведения сортов в таких условиях опыления и оплодотворения, дало положительные результаты. Четырехлетние данные сортоиспытания по одному сорту и двухлетние данные по двум сортам показывают, что новые сорта всегда превосходят местные стандартные; в отдельные годы это превосходство доходит до 6-14 ц с гектара. Это наши первенцы селекционной работы, полученные методами гибридизации. Они получены на основе теории избирательного оплодотворения и подтверждают большую практическую значимость этой теории.

Только зная, что оплодотворение не является случайным комбинированием одиночных гамет, зная об общности половой и вегетативной гибридизации, зная, что оплодотворение, как и другие процессы жизнедеятельности, является процессом ассимиляции и диссимиляции, иначе говоря, зная учение Мичурина – Лысенко об оплодотворении, можно в таких исследованиях открыть новые явления, новые закономерности.

Рожь является, как известно, строгим перекрестником, изоляция ее приводит к полному бесплодию, а инцухт – к депрессии в потомстве. В одном из опытов нашего Института, который продолжается четвертый год, самооплодотворяющимся растениям «ржи под изоляторами была дана пыльца яровой пшеницы. В ряде опытов это приводило к повышению завязывания зерен. В 1948 г. одно растение при таком методе дало 20% завязывания, а при чистом инцухте – только 1%; другое растение дало 22% зернообразования при наличии чужой пыльцы и нуль – при чистом инцухте; третье растение дало 24% и нуль, далее получились 33% и 2%, 39% и нуль, 48% и нуль, 54% и нуль. Больше этого не получали. Таким образом, такие строгие перекрестники, как рожь, которые при обычном инцухте не дают семян, под влиянием чужой пыльцы их образуют.

Но не это главное, хотя само по себе это и говорит об ослаблении депрессии самооплодотворения. Важно, что у растений, полученных этим путем, депрессия инцухта ослабляется, а во многих случаях в потомстве исчезает. Такие исследования приводят к парадоксальным с точки зрения менделистов-морганистов явлениям.

Разрешение проблемы инцухта должно итти не через абсолютную изоляцию растений, а через нарушение этой изоляции путем использования чужой пыльцы, принимающей неполное участие в акте самооплодотворения. Природа не терпит изоляции и бесконечными путями создает смеси пыльцы на рыльцах растений. Это взаимовлияние в акте оплодотворения играет свою роль в возникновении жизнеспособности чистых пород в естественной обстановке, играет свою роль в поддержании сортов и популяций от разрушающего действия чистого самооплодотворения, инцухта.

В соответствии с учением Мичурина – Лысенко о менторах и имея в виду сходство взаимовлияния вегетативных и половых клеток, это явление можно привести как результат действия полового ментора. Еще 12 лет назад Т.Д. Лысенко предупреждал против применения метода абсолютной изоляции и разоблачал морганистскую теорию инцухта, на протяжении многих лет тормозившую разрешение этой проблемы. Известно, что, согласно этой теории, инцухт – лишь невинный сыщик, очищающий генотип от смертоносных и полусмертоносных генов, по непонятным причинам имеющих нелепое назначение убивать организмы – своих собственных носителей.

Вместо того чтобы признать факты, говорящие о пользе перекрестного опыления и вреде длительного самооплодотворения, вместо того чтобы порадоваться новым открытиям, помогающим налаживать семеноводство, повышать урожайность, разрешать труднейшие проблемы генетики, менделисты-морганисты с поразительной тенденциозностью выступили против мичуринцев-биологов, против академика Лысенко. Выступили они потому, что новые факты противоречили взглядам австрийского любителя опытов с растениями Менделя, противоречили мнению английского консерватора от науки Бетсона, метафизическому учению антидарвиниста Иогансена, американским ученым Исту, Шеллу, Джонсу, создавшим сумасбродную, с позволения сказать, «концепцию» инцухта.

Но ярче всего реакционная сущность «теории» неодарвинистов выявилась в вопросе о внутривидовой конкуренции. Достаточно было академику Лысенко на основании своих экспериментов с гнездовыми посевами поставить вопрос о необходимости освобождения дарвинизма от ошибок Дарвина, от мальтузианства, от реакционной идеи внутривидовой конкуренции, поддержанной в биологии ненаучными соображениями, как со всей организованностью вновь поднялись против него наши отечественные неодарвинисты.

Так, шаг за шагом, упорно и вполне планомерно менделисты-морганисты на протяжении 20 лет выступают буквально против всех открытий мичуринской биологии, буквально против всех начинаний академика Лысенко. В этой борьбе они опираются на своих многочисленных представителей в учебных заведениях и научных учреждениях, начиная от отдельных лабораторий и кончая академиями.

У нас, в Армении, имеется государственная селекционная станция, Институт технических культур, Институт земледелия, Институт животноводства, Институт виноградарства, зональная плодоовощная станция, учреждения по агрохимии, почвоведению и т.д. Но они организационно не объединены, лишены единого научно-методического руководства. Нет и единого направляющего центра, который бы координировал и контролировал деятельность этих многочисленных учреждений, тратящих на свою работу миллионы рублей. А главное, нет единого руководства научной тематикой, диктующейся особенностями экономики.

Неудивительно поэтому, что так называемые «академические» учреждения стоят в стороне от таких прикладных учреждений, как селекционная станция или Институт технических культур. Это безразличие сохраняется даже тогда, когда выясняется, что эти учреждения не справляются своими силами со своей работой. И так проходят годы. К сожалению, и центральные учреждения, которым некоторые из указанных научных организаций подчинены, повидимому, не могут оперативно руководить ими. Все это создает условия, допускающие неправильное направление работ этих учреждений и произвольный выбор тематики, иногда лишь по личному вкусу ученого.

Подобная организационная разобщенность в Академии наук Армянской ССР выражается в том, что самостоятельно существуют два отделения: биологическое и сельскохозяйственных наук.

В интересах дальнейшего развития сельскохозяйственной науки в нашей республике надо объединить все эти учреждения в единой системе филиала Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук имени В.И. Ленина. Этот филиал и должен стать руководящим центром мичуринской агробиологии в Армянской ССР.

Настоящая сессия Академии, обсуждая доклад академика Т.Д. Лысенко, может констатировать огромные успехи нашей мичуринской биологии. Но нет сомнений, что эти успехи были бы гораздо больше, если бы против них не были направлены на протяжении многих лет все усилия менделистов-морганистов, неодарвинистов и прочих представителей реакционной идеалистической лжебиологии. Нет сомнения, что сессия своим постановлением откроет новые возможности для дальнейшего развития советской сельскохозяйственной науки. (Аплодисменты.)

Вопрос с места. Если вы считаете самоопыление вредным, то как можете объяснить наличие в природе высокоразвитых самоопыляющихся видов?

Г.А. Бабаджанян. Не только я считаю вредным самоопыление. Накоплено достаточно большое количество фактов, говорящих о вредности самоопыления. Дарвин в результате своих экспериментов получил огромное количество фактов, доказывающих это положение. Мичуринскими биологами также накоплено огромное количество фактов о вредности длительного самоопыления. Наличие же в природе самоопыляющихся форм является полезным биологическим фактором, хотя можно будет направить эксперименты в сторону доказательств, что и у этих видов если не происходит полного перекрестного опыления, то влияние чужой пыльцы до некоторой степени нейтрализует вредность длительного самоопыления.

Академик П.П. Лобанов. На этом сегодняшнее заседание сессии заканчиваем. Завтра заседание сессии открывается в 11 часов.

(Заседание закрывается.)