ЗАКРЫТОЕ ОБЩЕСТВО И ЕГО ВРАГИ
ЗАКРЫТОЕ ОБЩЕСТВО И ЕГО ВРАГИ
Все утверждения о том, что демократизация Европы была чем–то естественным, закономерным и неизбежным, с точки зрения фактов выглядят крайне сомнительно. После того как королевская семья Великобритании растворилась в олигархических династиях, из которых происхождение многих еще несколько столетий тому назад вызывало у любого представителя правящей аристократии лишь презрение, процесс демократизации Европы приобрел форму необъявленного крестового похода. Войны, перевороты и революции, унося в небытие миллионы людей, создавали новые демократические государства. Если отбросить в сторону современную пропагандистскую патетику, то можно констатировать, что западная демократия–это продукт длительного физического насилия над европейскими народами, которое со временем трансформировалось в мощное психологическое давление с элементами морального террора.
Еще более неестественной является «демократизация» незападных стран в экспортном исполнении, представляющая собой результат военно–политической, финансово–экономической и культурно–идеологической экспансии Запада. Об искусственности данного процесса свидетельствует глубокое и неразрешимое противоречие между современной теорией демократии и объективной реальностью. В качестве наглядного примера можно взять работу ведущего западного идеолога Сэмюэла Ф. Хантингтона «Двадцать лет спустя: будущее третьей волны», которую он написал на основе своего программного выступления в Лиссабоне в 1996 году. Глубина понимания американским профессором сущности и причин возникновения демократии просто поражает. Оказывается, демократическая система — это продукт экономического развития. По его мнению, причиной всему является наличие интенсивного экономического роста. Он существенно усложняет экономическую и социальную структуры, что, в свою очередь, делает невозможным полный государственный контроль над обществом и экономикой, а это приводит к возникновению независимых центров власти («базирующихся на частном владении капиталом»). Необходимость же баланса интересов этих центров, вконце концов, порождает демократическую систему[142]. При этом автор подчеркивает: «Если вам нужнадемократия, обеспечьте экономический рост» [36].
Таким образом, американский профессор фактически сделал эпохальное открытие, сформулировав исторический закон (по своему значению не уступающий законам «научного коммунизма»), в соответствии с которым в каждой стране на определенном этапе ее экономического развития социально–политическая система обязательно приобретает демократическую форму.
Однако в связи с этим возникает ряд вопросов. Во–первых, почему многие страны «третьего мира», в которых были установлены демократические режимы, находятся на крайне низком уровне экономического развития? Во–вторых, почему они уступают по своим финансово–промышленным показателям таким же, как они, незападным странам, но с недемократическими режимами? Более того, почему последние обгоняют по темпам своего экономического развития даже ведущие страны Запада? Яркий пример этого — государства Юго–Восточной Азии (прежде всего Китай), средний прирост ВВП которых (около 6% в год) оставил далеко позади аналогичные показатели США и Европы (2,5–2,7%), несмотря на все усилия последних воспрепятствовать этому. И наконец, в–третьих, почему после перехода к демократической форме правления во многих незападных странах произошло стремительное разрушение их финансово–экономических систем (что наглядно демонстрирует ситуация, сложившаяся в Восточной постсоциалистической Европе и бывших республиках СССР)?
Крайне сомнительно, что Хантингтон может вразумительно ответить на вышеперечисленные вопросы, свидетельствующие о полной несостоятельности его теоретических конструкций. Из этого же, в свою очередь, вытекает достаточно простой вывод: демократия не является следствием успешного экономического развития, тем более его условием, как это пытается подать западная пропаганда. Однако вопрос относительно действительных причин распространения демократии по всему миру остается открытым. Если не экономический рост, то какой тогда фактор реально создает условия для возникновения демократических режимов в незападных странах?
3 декабря 2001 года «National Post» писала: «Управление тайных операций занимается разработкой и осуществлением наступательных операций ЦРУ. Его сотрудники используются, когда президент США, реализуя внешнюю политику, хочет тайно оказать влияние на определенную страну и скрыть при этом какие бы то ни было признаки американской деятельности на ее территории. В подразделении работают сотрудники разведки, которые занимаются проведением экономических и политических диверсий, а также организацией пропагандистских компаний в отношении иностранных государств, влияя даже на их политические выборы. В отличие от «зеленых беретов», эти сотрудники могут работать без униформы или удостоверения чиновника американских государственных органов. Если их поймают или убьют, то американское правительство не признает их в качестве своих представителей».
В октябре 1987 года Джоном Стоквеллом[143], бывшим высокопоставленным сотрудником ЦРУ, был прочитан курс лекций о целях, методах и результатах деятельности основного разведывательного органа Соединенных Штатов. Вот что им было сказано в частности: «Мы говорим о приблизительно 10—20 тысячах тайных операций [осуществленных ЦРУ начиная с 1961 года]. Я выяснил, что очень много людей было убито… Мы говорим о приблизительно 1—3 миллионах человек…
Люди, которые умирают при этом, — это люди стран «третьего мира». Это — общий знаменатель, к которому вы приходите. Люди «третьего мира». Люди, которым просто не повезло, что они родились в горах Конго, в джунглях Юго–Восточной Азии или на холмах Северного Никарагуа. Больше католики, чем коммунисты, больше буддисты, чем коммунисты. Большинство из них даже не могли дать определение коммунизма или капитализма…
И сегодня мы ответственны за выполнение этих вещей в массовом масштабе по отношению к людям всего мира. И мы делаем это таким образом, чтобы иметь причины для успокоения нашей собственной совести; мы создаем ЦРУ, тайную полицию, мы даем ему обширный бюджет, и мы позволяем его сотрудникам управлять этими программами [тайных операций] от нашего имени, и мы притворяемся, будто мы не знаем, что происходит, хотя у нас есть информация, чтобы понять это; и мы притворяемся: это хорошо, потому что мы боремся с некой коммунистической угрозой. И мы также отвечаем за эти 1–3 миллиона людей, которых мы зверски убили, за всех людей, которых мы мучили, пытали и сделали несчастными как гестапо. Геноцид есть геноцид! <…>
Мы убиваем и терроризируем людей. Не только в Никарагуа. Как сообщалось в «New York Times», из Конгресса просочилась в печать информация, что существует 50 секретных операций, осуществляющихся сегодня по всему миру…» [37].
Что касается Никарагуа, то тайная война Соединенных Штатов против этой латиноамериканской страны стала наиболее явной из всех ей подобных благодаря череде скандалов, разразившихся вокруг нее в американском Сенате и Конгрессе. Ее история — это типичный пример экспортного варианта «демократизации». В 1979 году, после длительной партизанской войны, свергнув проамериканского военного диктатора Анастасио Сомосу, к власти в Никарагуа пришел Сандинистский фронт национального освобождения. Естественно, что военно–политическая организация, названная в честь национального героя Аугусто Сесарио Сандино, воевавшего в 30–е годы прошлого века против американских интервентов, была настроена достаточно антиамерикански. Когда же сандинистское правительство получило поддержку Советского Союза и принялось у себя в стране строить общественно–экономическую систему с элементами социализма, американский президент Р. Рейган в сентябре 1983 года подписал секретную директиву, санкционировавшую тайную операцию ЦРУ, целью которой было свержение никарагуанского руководства. В соответствии с ней США обучали, вооружали и засылали в Никарагуа боевые отряды «контрас» для ведения диверсиейно–террористической войны, в ходе которой систематически разрушалась экономическая и гражданская инфраструктура, а также уничтожалось мирное население. Главным итогом проведения этой тайной операции стала смерть 50 тыс. никарагуанцев.
Журнал «Time», освещая «эксперимент по установлению мира и демократии» в Никарагуа, с поразительным откровением констатировал, что в данном случае США стремились «разорить экономику и вести продолжительную и беспощадную войну руками наемников до тех пор, пока измученные туземцы сами не свергнут неугодное правительство» [33, с. 148]. Удивительно, но демократическая общественность Соединенных Штатов с пониманием отнеслась к подобным методам «демократизации» никарагуанцев. Например, редактор «New republic» Майкл Кинсли признал, что такие международные террористические операции причиняют «безмерные страдания гражданским лицам», но они могут быть и «абсолютно правомерными», если анализ «затрат и прибылей» покажет, что «количество пролитой крови и нищеты» даст «демократию» в том виде, в каком она необходима правящим кругам США [33, с. 150].
«Демократизация» Югославии при помощи НАТО происходила по той же схеме. Вот как это описал один из наблюдателей ОБСЕ от Франции, находившийся в Косово в 1998 году: «В аппарате ОБСЕ представители всего мира знали, что НАТО, а особенно США, не желали, чтобы наша миссия была выполнена успешно. Массовые убийства поощрялись всеми способами, чтобы затем оправдать военное вмешательство. Однажды к нам поступило сообщение, в котором указывалось, что албанские боевики проходят подготовку под руководством американских инструкторов. Боевикам объясняют, что, с точки зрения эффективности стратегии, следует убивать сербских полицейских, чем и удастся спровоцировать принятие жестких репрессивных мер против албанской общины со стороны сербских вооруженных сил» [38]. Как показали дальнейшие события, косовары оказались хорошими учениками. В ходе «демократизации» Югославии под бомбами натовской авиации погибло две тысячи мирных жителей, а также были разрушены гражданская и экономическая инфраструктуры страны (уцелели лишь предприятия, полностью или частично контролируемые транснациональными корпорациями). Наблюдая происходящее, журналист «Le Monde» Жак Иснар заявил: «Большая часть ударов, направленных против мирного населения, имеет своей целью сделать невыносимой его повседневную жизнь, причем это делается сознательно и совершенно открыто. Во время бомбардировок не щадят ни одной из систем, которые принято относить к важнейшим системам жизнеобеспечения населения: системы подачи электроэнергии, в том числе в больницы, водоснабжения, продовольствия, телефонной связи…» [39].
Югославия была разрушена и частично оккупирована. Несмотря на эту «блестящую» победу, открывшую свободный доступ «демократической общественности» в Косово, западные эксперты до сих пор не могут найти массовые захоронения албанцев, якобы убитых сербскими силами безопасности в ходе «этнических чисток». То есть официальная причина нападения НАТО на Югославию оказалась фикцией, которую использовали как повод для военного вторжения[144].
В апреле 1999 года в аппарате правительства Германии произошла утечка секретной информации, и на ее основании официальным представителем Партии демократического социализма Германии Юргеном Ринцем было сделано сенсационное сообщение. В нем утверждалось, что высшие натовские (американские, британские и немецкие) должностные лица «откровенно лгут общественности в отношении почти всех фактов, касающихся балканской войны», прикрывая ее действительные причины откровенными фальшивками. В частности, Ю. Ринц сообщил о том, что руководство НАТО распространило в лагерях беженцев в Албании и Македонии информацию о том, что каждый, кто сможет сделать видеозапись или моментальные фотографии, демонстрирующие изгнание албанского населения из своих домов сербской армией, включая фотографии инсценированных сцен, получит 200 тыс. американских долл.
В сообщении также шла речь о том, что в составе Армии освобождения Косово (OAK) находятся боевые отряды, полностью состоящие из американских и немецких наемников, непосредственно подчиняющиеся военному командованию США и ФРГ, а само OAK создано ЦРУ. В подтверждение этого еще 15 июля 1998 года в программе новостей телеканала PBS прошло сообщение о том, что американские ветераны войны во Вьетнаме занимаются обучением наемников OAK в Албании. 18 апреля 1999 года лондонская «Sunday telegraph» информировала своих читателей о том, что британский спецназ руководит двумя тренировочными лагерями OAK под Тираной, а албанские сепаратисты в Косово действует в тесном контакте с наемниками из организации MPRI[145], штаб–квартира которой находится в американском штате Виржиния.
В публикации журнала «Nation» от 28 июля 1997 года подробно анализируется та роль, которую сыграли MPRI и Пентагон в этой преступной кампании, в результате которой сотни тысяч сербов были изгнаны со своей земли. 21 марта 1999 года «New York Times» поместила на первой полосе статью о докладе, подготовленном Международным трибуналом по военным преступлениям в Гааге, в котором данная операция характеризуется как самое жестокое событие на Балканах в последнее десятилетие.
Кроме того, Юрген Ринц заявил, что финансирование Армии освобождения Косово осуществляется за счет контрабанды наркотиков в Европу. В мае 2001 года журналисты «Times» Роджер Бойс и Эске Райт подтвердили его информацию, сообщив, что «правоохранительные органы трех стран Западной Европы, а также «Европол» отдельно друг от друга завели дела по фактам, свидетельствующим, что стремительное превращение OAK из малоизвестной группы в сильную военную организацию стало возможно благодаря доходам от торговли наркотиками». Также они выяснили, что в докладе немецких спецслужб, подготовленном для германского Федерального агентства по борьбе с преступностью, говорилось: «Этнические албанцы сейчас образуют наиболее существенную группу распространителей героина в западных странах». Кроме того, в их статье утверждалось: «Источники в немецкой полиции выдвигают свои подозрения на основе еще более очевидных соображений: неожиданное усиление могущества албанцев в героиновом бизнесе в Швейцарии, Германии и Скандинавии совпадает со столь же неожиданным превращением Армии освобождения Косово из банды оборванных крестьян, какой она была два года назад, в тридцатитысячную военную группировку, оснащенную гранатометами, противотанковыми ружьями и автоматами АК–47».
На данный момент албанские наркокортели, совместно с турецкими, контролируют до 90% наркотиков, поступающих в Западную Европу. Наркотическое сырье, преимущественно из Афганистана и Пакистана, переправляется в Турцию, оттуда героин поставляется либо морем в албанские и черногорские порты, либо сухопутным маршрутом через Болгарию в Македонию и Косово, а затем попадает в Европу. На севере сербского края Косово на экспорт выращивается конопля. Многочисленные плантации высажены на территории ответственности американского контингента КФОР [40].
Необходимо отметить, что механизм финансирования подконтрольных ЦРУ «освободительных движений» через отмывание наркодолларов был отработан еще в 60–х годах, когда ЦРУ вело тайные операции в Лаосе, затем та же практика использовалась в Никарагуа и особенно широко в Афганистане, когда США игнорировали наркотрафик героина, проходивший через Пакистан. Как пишет в своей статье канадский профессор Мишель Чоссудовски: «История торговли наркотиками в Средней Азии неразрывно связана с тайными операциями ЦРУ. До советского вторжения в Афганистан опиум производился в Афганистане и Пакистане для местных рынков. Местного производства героина не было вообще. Доклад Альферда Маккоя показывает, как в течение всего двух лет операции ЦРУ в Афганистане «пакистано–афганские приграничные районы стали главным мировым производителем героина, обеспечивая 60% американского спроса. В самом Пакистане число наркоманов, пристрастившихся к героину, выросло почти с нуля в 1979 году до… 1,2 миллионов в 1985, рост более быстрый, чем у любой другой нации!» [41].
Факты, упомянутые М. Чоссудовски, свидетельствуют о том, что ЦРУ контролировало ранее и контролирует на данный момент производство и торговлю наркотиками в этом регионе[146]. Когда еще во времена советского присутствия в Афганистане моджахеддины брали под свой контроль новую территорию, они вынуждали местных крестьян заниматься выращиванием опиума для финансирования джихада. В Пакистане афганские лидеры и местные синдикаты держали сотни лабораторий по производству героина под покровительством и защитой пакистанских спецслужб. Именно это объясняет то, что в течение десятилетия практически открытой торговли наркотиками американское Агентство по борьбе с наркотиками в Исламабаде не произвело ни одного крупного ареста и не перехватило ни одной крупной партии наркотиков. После вывода советских войск из Афганистана, с начала 90–х годов, наркоторговля в этом регионе использовалась для финансирования и вооружения боснийской мусульманской армии, а затем OAK.
На совершенно новый уровень мировая наркоторговля вышла после того, как американская армия разгромила движение «Талибан» и Вашингтон установил в Афганистане марионеточный режим во главе с Хамидом Карзаем, который в прошлом активно сотрудничал с ЦРУ. Поданным Международной программы ООН по контролю за наркотическими средствами, урожай мака, выращенный в Афганистане в 2002 году, достиг рекордного за всю историю производства наркотиков уровня – 110 тонн чистого героина. Кроме этого, в лабораториях демократического Афганистана тогда же было произведено более 1000 тонн высококачественного опия. При талибах (в 2000 г.) эта цифра была примерно в пять раз ниже.
Как утверждается в распространенном в Лондоне докладе группы специалистов ООН во главе с Брайаном Тейлором, спустя год после проведения «антитеррористической операции» в Афганистане под плантации мака было использовано более 150 тысяч гектаров самых лучших пахотных земель на равнинах севернее Гиндукуша, где притоки Амударьи образуют широкие и плодородные долины. Опиумным маком были засеяны земли в Кабулистане, долинах рек Кабул, Логар, Сароби и Лагман, в центральной части страны — на нагорье Хазараджат, а также в долинах провинции Герируд (близ Герата) и Гильменд. В производстве, обработке, транспортировке и продаже опия занято до 75% взрослого населения Афганистана. Изданный момент афганский героин составляет почти 65% мирового объема его производства и около 55% опийного рынка. Очевидно, такова цена демократизации.
Возвращаясь к заявлению Юргена Ринца, можно отметить, что наиболее интересным в нем являлось описание тайной операции ЦРУ под кодовым названием «Корни». Ее целью было создание ситуации этнического конфликта в Югославии для дальнейшей дезинтеграции этой страны. Данная операция осуществлялась американскими и немецкими секретными службами после прихода к власти администрации Клинтона, и ее конечной целью являлось отделение Косово от Югославии (с последующим его присоединением к Албании), а также выход из состава Югославской федерации Черногории и Воеводины. Дальнейшее развитие событий полностью подтвердило слова Ринца. Изданный момент де–факто Косово, Черногория и Воеводина являются самостоятельными государственными образованиями.
Впрочем, массированные бомбардировки, расчленив страну, не привели к «торжеству демократии» в самой Сербии. Такая непозволительная ситуация заставила Соединенные Штаты (при активном участии Германии) взять на себя миссию приведения к власти сербских демократов. 17 февраля 2001 года «Washington Post» опубликовала статью, в которой рассказала своим читателям о том, как в октябре 1999 года предстзвители американского «Национального Демокрзтического Института» («N3tional Democracy Institute» (NDI)[147] собрали в будапештской гостинице «Marriott» на секретное совещание лидеров сербской оппозиции. Именно там американские специалисты по «демократизации» предложили им объединиться вокруг единого лидера в лице Воислава Коштуницы и действовать на предстоящих президентских выборах по общему плану. Для «демократической оппозиции» это был единственный шанс на победу, поэтому предложение Вашингтона было принято. Как утверждает немецкий журнал «Шпигель», сербские демократы получили от Германии 20 млн.немецких марок, а от США — 41 млн.долл. При этом необходимо учитывать, что победу «демократических сил» Сербии ковали также все действующие на Балканах подразделения ЦРУ [42].
Координацию действий по свержению югославского президента путем применения специальных информационных и организационных технологий, разработанных западными специалистами[148], осуществлял Государственный департамент США. Через «Агентство США по международному развитию» (USAID) американское внешнеполитическое ведомство предоставило значительные финансовые средства таким неприбыльным организациям, как «Национальный демократический институт», «Международный республиканский институт» («International Republican Institute» (IRI), «Национальный фонд содействия развитию демократии» («National Endowment for Democracy»), чьи эксперты составили интеллектуальное ядро сербской оппозиции. NDI, к примеру, готовил к выборам сербские оппозиционные партии, a IRI направлял деятельность молодежной организации «Отпор» («Otpor»), ставшей организационной основой оппозиции. Ее активисты проходили интенсивную подготовку в Венгрии и Черногории под руководством ведущих американских специалистов в области «ненасильственных методов сопротивления», а затем, возвратившись в страну, обучали им своих соратников. Также в финансировании и организации сербской оппозиции принимали непосредственное участие неправительственная организация «Freedom House» и институт «Открытое общество» миллиардера Джорджа Сороса.
Впервые за всю политическую историю Сербии при составлении политических лозунгов был использован опыт и применялись техники западных рекламных компаний. Все составляемые политические «месседжи» проходили тестирование, какому обычно подвергается реклама безалкогольных напитков или жевательных резинок. По просьбе оппозиционной коалиции и студенческого движения «Отпор» рекламное агентство «Strategic Marketing Firm» провело ряд фокусгрупп при финансовой поддержке западных «инвесторов». Фактически со стороны оппозиции в предвыборной кампании был применен традиционный подход к рекламе: имя продвигаемого товара и имя конкурирующего товара, только в данном случае в качестве продвигаемого имени выступал Коштуница, а в качестве конкурирующего — Милошевич.
Каждое слово, произносимое оппозиционными лидерами за время их минутных и пятиминутных основных политических выступлений по всей стране, прежде обсуждалось с американскими консультантами, а затем выверялось с помощью опросов. Кандидаты от оппозиционной коалиции, баллотировавшиеся в югославский парламент и в десятки тысяч местных органов управления, прошли серьезную предварительную подготовку, во время которой их обучили говорить «в духе общего политического месседжа», отвечая на вопросы журналистов и парируя аргументы сторонников Милошевича.
В марте 2000 года IRI оплатил поездку двух десятков лидеров «Отпора» на семинар по ненасильственному сопротивлению. Во время семинара сербские студенты прошли подготовку по таким направлениям, как организация забастовок, трактовка значения символов, преодоление страха и ослабление существующего политического режима. В качестве ведущего лектора на семинар был приглашен полковник американской армии в отставке Роберт Хелви (Robert Helvey), который провел исследование ненасильственных методов сопротивления по всему миру, включая методы, использованные в Бирме и во время борьбы за гражданские права на американском юге. Полковник Хелви, дважды побывавший во Вьетнаме, изложил представителям «Отпора» идеи американского теоретика Джина Шарпа (Gene Sharpe)[149], которого он назвал «Клаузевицем ненасильственного движения сопротивления».
По возвращении в Сербию активисты «Отпора» использовали все возможные способы, чтобы ослабить влияние Милошевича. Они не просто выписывали заученные лозунги на стенах домов, они использовали целый ряд сложных техник ведения PR–кампании, включая проведение опросов, распространение листовок, платную рекламу.
Еще одна программа подготовки активистов оппозиции проходила в Южной Венгрии, куда стекались массы сербских студентов (визовые ограничения, введенные правительством Милошевича, не позволяли американским консультантам приезжать в Сербию, поэтому они организовали подготовительные семинары в Венгрии и Черногории). Целью данной сессии являлась подготовка наблюдателей для участия в предстоящих выборах. Были установлены урны для бюллетеней, и все участники «вживую» принимали участие в голосовании. Во время семинара было подготовлено около 400 наблюдателей, которые вернулись в Сербию и затем обучили там еще 15 тыс. других наблюдателей.
Без осуществления постоянного мониторинга процесса выборов и параллельного подсчета голосов, организованного сербским «Центром свободных выборов и демократии», свержение Милошевича оказалось бы невозможным. Оппозиционные партии и раньше подозревали его в фальсификации во время предыдущих выборов, в частности, в 1997 году, однако на тот момент не располагали неопровержимыми доказательствами для предъявления обвинений. На этот раз они предусмотрительно собрали доказательства, которые позволили бы им назвать выборы сфальсифицированными.
Используя предыдущий опыт работы в Индонезии и Мозамбике, консультанты из IRI симулировали случаи мошенничества и подмены бюллетеней во время голосования. Наблюдателей обучали выявлять и быстро реагировать на случаи мошенничества. Семинар по подготовке наблюдателей в Венгрии и подготовка еще 15 тыс. человек в Сербии были оплачены США. В результате ко дню выборов лидеры оппозиции смогли направить не менее двух своих человек на каждый избирательный участок.
Необходимо отметить, что работа по подготовке свержения С. Милошевича была проведена колоссальная. Фактически из ничего в кратчайшие сроки Запад создал достаточно сильную сербскую оппозицию в комплекте с ее лидером. Однако выиграть выборы В. Коштунице не удалось. В соответствии с конституцией Сербии победившим на президентских выборах считается лишь тот кандидат, которому удалось набрать более 50% голосов избирателей. В сентябре 2000 года за лидера оппозиции проголосовало 48,22% избирателей (за югославского президента — 40,23%). Однако демократов, как внутри страны, так и за ее пределами, эти правовые нюансы не смутили, и они в соответствии с ранее разработанным планом безапелляционно заявили о своей победе. Еще не закончился подсчет голосов, а премьер–министр Великобритании Тони Блэр от имени ЕС поздравил Коштуницу с победой, к нему с поздравлениями присоединился председатель ОБСЕ, а затем руководство ФРГ, США и других западных стран[150].
Для того чтобы убедить и сербскую власть в ее поражении, на улицы Белграда была выведена агрессивно настроенная толпа, которая принялась громить государственные учреждения[151]. Кроме того, в столицу Сербии прибыли отряды албанских боевиков Освободительной армии Косово и иностранные наемники. Все свидетельствовало о том, что в Белграде предстояли уличные бои. Возможно, если бы были живы ближайшие сторонники Милошевича, сербский президент смог бы удержать ситуацию под своим контролем, но еще до выборов они были по очереди весьма профессионально убиты. Когда же его предала часть высшего генералитета, он был вынужден отдать власть «демократической оппозиции».
В конце 2002 года Соединенные Штаты обнаружили в Европе новую «черную дыру авторитаризма». На этот раз ею стала Беларусь. Как заявил американский сенатор Джон Маккейн (в ноябре 2002 года на тематической конференции «Ось зла: Беларусь — недостающее звено»): «Впервые за всю современную историю Беларуси как суверенного государства действия ее незаконного режима создают угрозу национальной безопасности Соединенных Штатов». А поэтому его «еще предстоит разрушить», так как «Соединенные Штаты серьезно настроены на свержение незаконных режимов, чье поведение представляет для нас угрозу» [43].
Вполне возможно, сенатор и прав насчет того, что маленькая Беларусь угрожает безопасности США, но когда в 1961 году Джон Кеннеди якобы по той же причине пытался организовать коллективную интервенцию против маленькой Кубы, один из мексиканских дипломатов пояснил ему, что его страна не может участвовать в данном мероприятии, так как «если мы публично заявим, что Куба представляет угрозу нашей безопасности, то сорок миллионов мексиканцев помрут от смеха» [33, с. 118].
Впрочем, пока американцы не призывают «свободный мир» начать массированные бомбардировки Беларуси. Очевидно, они надеются, что для «победы демократии» в этой стране будет достаточно усилий ОБСЕ и ЦРУ в сочетании с деятельностью специалистов–демократизаторов из NDI и IRI, которые, действуя по югославскому сценарию, «путем предоставления ресурсов для функционирования и организации оппозиционных сил» и «поддержки свободных СМИ» [43], обеспечат установление в Беларуси «демократического режима».
Однако, как показал опыт белорусских президентских выборов 2002 года, эффективность технологий «революции через выборы» весьма относительна. Уже в конце 2000 года руководство USAID начало выделять американским неправительственным организациям (ведущей из которых в данном случае была «Freedom House» (FH) миллионы долларов в рамках реализации программы «Построение демократии в Беларуси». Очень важную роль в этом архиважном деле играло также представительство ОБСЕ. Все предоставленные США средства пошли на поддержку независимых профсоюзов, финансирование зарубежных поездок и учебу оппозиционных лидеров, закупку оргтехники и т.д. Всего Государственный департамент США выделил белорусской оппозиции около 30 млн.долл.
С такой финансовой базой торжество демократии в этой маленькой стране на первый взгляд было предрешено. Но нет. Большая часть этих денег оказалась благополучно разворованной получателями. При таком моральном состоянии белорусских демократов успешная борьба с «последним диктатором в Европе» становится проблематичной. Очевидно, чтобы обеспечить свою победу, им придется взять пример с мужественных албанских борцов за свободу Косова и начать торговлю героином в Западной Европе, а не надеяться на специальные фонды Госдепартамента и ЦРУ. Впрочем, очевидно зная способности белорусских борцов за демократию, в 2003 году Конгресс США принял «Акт о демократии в Белоруссии». Согласно этому документу, оппозиция получила в 2004—2005 годах еще 40 млн.долл., кроме того, 5 млн.пойдет на расширение белорусского вещания радиостанций «Голос Америки» и «Свобода». Судя по всему, оппозиция поняла, что на борьбе за демократию можно сколотить неплохие капиталы — show must go on!
Что касается «независимых» СМИ, которые должны информационно подорвать последний европейский «бастион тирании», то их создание, очевидно, будет традиционно обеспечивать Дж. Сорос, так как в Югославии, по свидетельству «Open Society News», «свободные СМИ» оказались в надежных руках его Фонда[152]. Именно эта организация с 1992 по 1998 год поддержала «создание полудюжины независимых ежедневных газет Сербии (в том числе в Косово) и Черногории, нескольких еженедельных изданий, трех независимых агентств печати, более чем сорока независимых местных периодических изданий и журналов, более чем пятидесяти независимых телерадиостанций, двух ассоциаций независимых журналистов и независимого пресс–центра» [44, с. 283].
Что интересно, защитник «независимых»[153] СМИ Джордж Сорос, сражающийся столько лет за идеалы «открытого общества», при этом является матерым махинатором. Так, в ноябре 2002 года он предстал перед парижским судом по обвинению в попытке установить незаконным путем контроль над французским банком «Societe Generale» и был признан виновным. Подобный прецедент может вдохновить очень многих на судебные иски в отношении этого талантливого финансиста и принципиального демократа (например, страны Юго–Восточной Азии), искренне стремящегося улучшить человечество.
Несмотря на то что специальные американские технологии в Беларуси не сработали, 23 ноября 2003 года альянс грузинских оппозиционных партий с их помощью смог осуществить государственный переворот в Грузии. Активное участие в его подготовке приняли институт «Открытое общество» Джорджа Сороса, представительство ОБСЕ и американское посольство во главе с Ричардом Майлсом. Кроме того, «Национальный демократический институт» обеспечил финансирование грузинской оппозиции, активисты которой предварительно прошли подготовку в его центрах обучения на территории Сербии. При этом боевой опыт сербского «Отпора» приезжали изучать в Белград активисты молодежной фузинской организации «Кмара» («Довольно»). Обе структуры финансировались из одних и тех же источников, а также имели одинаковый символ — сжатый кулак. Как и в Белграде, среди тысяч восторженных юнцов на улицах Тбилиси действовали группы хорошо тренированных боевиков.
Целый ряд деталей событий вТбилиси, азатем и Батуми (где «Кмара» участвовала в свержении главы Аджарской автономии) свидетельствует об активном применении сербскихтехнологий, ориентированных на молодежь: речовки («Миша — хоп–хоп–хоп» в футбольном ритме), англоязычные плакаты (Abashidse Go Away), плакаты на сербском (Gotov Je (Ему конец)) и многое другое. Иными словами, массовые акции в Грузии были организованы с использованием тех же сценариев и технологий, что и в Белграде в 2000 году. Еще одно доказательство этого — признание руководителя института «Открытое общество» в Тбилиси, ставшего после «революции роз» министром образования Грузии, что проект «Кмара» координировался из США.
В 2004 году пришла очередь Украины. Инструктора «Отпора» начали действовать на ее территории еще в 2003–м, где они готовили вожаков «штурмовых отрядов» «оранжевой оппозиции». В 25 районах Украины сербские эксперты открыли курсы по созданию структур движения «Пора» (именно под этим лозунгом они выступали против Слободана Милошевича). А в апреле 2004 года 14 лучших активистов «Поры» были приглашены на стажировку в Сербию, в город Нови–Сад.
В итоге во Львове незадолго до выборов начала активно действовать радикально настроенная молодежная организация, чьи структуры за считанные месяцы появились во всех регионах Украины. Ее методы борьбы с «антинародным режимом» были полностью заимствованы у «Отпора» и «Кмары».
Финансирование украинских революционеров осуществлялось по тем же иностранным каналам, через которые были проплачены сербский и грузинский перевороты. В докладе «Джеймстаун Фаундейшн» («Jamestown Foundation»), академического института, в исполнительный комитет которого входят Джеймс Вулси (бывший директор ЦРУ) и Збигнев Бжезинский, говорится: ««Отпор» обучал членов «Поры» в рамках программы «Участие граждан в выборах на Украине» («Citizen Participation in Elections in Ukraine»); эта программа организована Фридом–Хаус, Национальным демократическим институтом и Международным республиканским институтом, а оплачивается она Агентством США по международному развитию.
Надо заметить, что «Пора» возникла в результате решения украинской неправительственной организации «Коалиции за свободный выбор» «создать обширную сеть добровольцев с целью проведения общенациональной информационной и просветительской кампании, направленной на обеспечение избирательного права граждан».
По собственному заявлению «Коалиции за свободный выбор», ее непосредственно поддерживают: посольства США, Великобритании и Канады; Национальный демократический институт; Международный фонд Возрождение («International Renaissance Foundation»)[154], являющийся украинским филиалом института «Открытое общество» Дж. Сороса; Евразийский фонд («Eurasia Foundation»), который также финансируется Соросом и правительством США; Всемирный банк; ОБСЕ; Агентство США по международному развитию; Фридом–Хаус и Институт Конрада Аденауэра.
Обучением политических активистов оппозиции занимались также Центр политического просвещения и Украинский центр независимых политических исследований. Первая структура связана с Украинской ассоциацией молодых предпринимателей и Международным республиканским институтом, а вторая долгие годы получает деньги от американского Национального фонда содействия развитию демократии, Международного фонда Возрождение, а также правительств Великобритании и Канады.
Американские организации и учреждения финансировали не только активистов оппозиции, но и многих наблюдателей, следивших за ходом президентских выборов в Украине. Большинство из них работали под руководством «Украинского комитета избирателей» (за которым стоят — Евразийский фонд и Национальный демократический институт) и под эгидой организации «Новый Выбор–2004», созданной на деньги Джорджа Сороса.
К вышеизложенному можно добавить, что в ноябре 2001 года лидеры украинской правонационалистической оппозиции официально представили правящим кругам США политический блок «Наша Украина». Они провели ряд встреч, преимущественно с представителями демократов — заместителем госсекретаря США Р. Армитаджем, директором Совета национальной безопасности США по Европе и Евразии Д. Фридом, атакже конгрессменами и сенаторами от демократов. Также лидер «Нашей Украины» имел телефонную беседу с бывшим госсекретарем США М. Олбрайт и встречался с Дж. Соросом. Кроме того, с участием представителей украинской правонационалистической оппозиции были проведены круглые столы в Фонде Карнеги, Национальном демократическом институте и Международном республиканском институте.
В декабре 2004 года в Конгрессе США разразился скандал. Член палаты представителей Рон Пол заявил, что предвыборную президентскую кампанию лидера оппозиции финансирует американское правительство. Р. Пол призвал Конгресс провести расследование. При этом он подчеркнул, что считает верхом лицемерия заявления Белого дома о недопустимости иностранного вмешательства в политические процессы на Украине. По данным конгрессмена, финансирование кампании лидера «Нашей Украины» осуществляется не напрямую, а через различные неправительственные организации — как американские, так и украинские.
Бывший высокопоставленный сотрудник Госдепартамента США, руководитель Международного республиканского института Лони Кранер в свою очередь сообщила о том, что с 2002 года США предоставили украинской оппозиции, через различные неправительственные организации, более 65 млн.долл. (!). В частности, как передаточное звено ею был упомянут фонд «Евразия» — структура, основное финансирование которой осуществляется Агентством США по международному развитию.
После заявлений Р. Пола и Л. Кранер глава пресс–службы Белого дома Скотт Макклеллан был вынужден признать, что действительно за два последние года США потратили «на развитие демократии» в Украине 65 млн.долл. Но, как заверил глава пресс–службы, эта внушительная сумма была выделена не конкретному кандидату на пост президента Украины, а на развитие «демократического процесса в целом». В этом же смысле высказался и официальный представитель Госдепартамента Ричард Ваучер, заявив, что у США «…нет кандидата, которому мы отдаем предпочтение в этой предвыборной гонке. Наш интерес заключается в том, чтобы увидеть торжество демократии».
Безусловно, что идеализм и филантропия были и остаются основными факторами, которые формируют внешнюю политику Соединенных Штатов. Ну как можно заподозрить в неискренности таких высокопоставленных американских чиновников. Действительно, на «демократизацию» иностранных государств Белый дом никогда не жалел денег. Особенно остро это сейчас ощущают на себе иракцы.
Кроме Восточной Европы, «борьба за демократию» идет и в Латинской Америке. Ночью с 11 на 12 апреля 2002 года группа генералов и офицеров венесуэльской армии вошла в кабинет президента Боливарианской Республики Венесуэла Уго Рафаэля Чавеса Фриаса и предъявила ему ультиматум с требованием незамедлительной отставки, угрожая в случае отказа бомбардировкой президентского дворца (внутри и вокруг которого находились тысячи его сторонников). Гвардия президента была готова к защите резиденции, но Чавес, желая избежать кровопролития, позволил себя арестовать. На рассвете путчисты вывезли его под усиленным конвоем в неизвестном направлении, а «независимые» средства массовой информации страны сообщили, что президент подал в отставку. В первую же ночь после победы демократии в Венесуэле начались массовые аресты и обыски. По данным правозащитных организаций, в часы переворота были убиты 85 человек. Многие из арестованных до сих пор числятся «пропавшими без вести» [45].
Однако сразу же после свержения президента в стране развернулось активное сопротивление путчистам. Как минимум два губернатора отказались признать новый режим, а среди военных сформировалась решительно настроенная группа офицеров, готовая в любой момент вывести из казарм солдат для защиты конституционного строя. 13 апреля начались массовые народные демонстрации по всей стране, тысячи безоружных людей вышли на улицы городов с требованием возвращения Чавеса. Государственные чиновники свергнутого президента, поддержанные демонстрантами, вновь заняли правительственные здания, а многие латиноамериканские страны заявили, что не признают новый режим.
Несмотря на это, на следующий день после свержения Уго Чавеса, США, Великобритания и многие другие западные страны официально признали хунту законным правительством. Их совершенно не смутил тот факт, что общенародно избранный президент, которого они всегда называли не иначе как «диктатор» (?)[155], был смещен со своего поста насильственным путем наперекор воли народа. Такую, мягко говоря, странную позицию демократического Запада можно понять, лишь разобравшись в том, кто финансировал и направлял заговорщиков.
Участие Конфедерации рабочих Венесуэлы в забастовках финансировалось из Национального фонда содействия развитию демократии — американского агентства, созданного для предоставления иностранным организациям «спонсорских средств» ЦРУ. Также финансирование поступало из Международного республиканского института и Национального демократического института, которые предоставили 600тыс. долл. на поддержку оппозиционных сил страны. С профсоюзами страны также сотрудничал «Американский институт свободного трудового развития» (AIFLD).
По информации корреспондентов британского журнала «Red Pepper» Давида Раби и Джима Кери, непосредственным поводом к перевороту послужил конфликт венесуэльского президента с государственной нефтяной компанией PDVSA — одной из крупнейших нефтяных компаний мира и крупнейшей среди компаний всех сфер промышленности в Латинской Америке[156]. Чавес собирался увеличить проценты, которые нефтяная отрасль должна была платить за переработку венесуэльской нефти, но его намерение было заблокировано менеджерами PDVSA. В начале апреля Уго Чавес заявил о полной замене всего совета директоров компании, и нефтяной профсоюз начал забастовку.
Если президента во время переворота в основном поддержали наиболее беднейшие слои населения, то на стороне путчистов оказались практически все представители венесуэльского крупного капитала, старые политические партии, профсоюзные боссы, верхушка католической церкви, «независимые» СМИ и т.п. По имеющейся у журналистов «Red Pepper» информации, за годы правления Уго Чавеса США перевели на счета оппозиционных ему групп сотни тысяч долларов в виде различных стипендий. Среди получателей американских денег находится и нефтяной профсоюз, начавший забастовку накануне переворота.
Согласно газете «Эль Нуево Гералд», издаваемой в Майами и не замеченной в симпатиях к Чавесу, одним из главных финансистов хунты был молодой венесуэльский предприниматель по имени Исаак Перес Рекао, который регулярно путешествует между Каракасом и Флоридой и является крупным держателем акций нефтехимической компании «Венеко», главой которой является Педро Кармона — глава путчистов и руководитель Федерации промышленных и торговых палат. Перес Рекао также сотрудничаете несколькими компаниями во Флориде, которые, как предполагают журналисты, связаны с ЦРУ. Венесуэльская газета «Эль Нуево Пайс» сообщает о том, что заговорщики несколько раз встречались в доме Переса Рекао на востоке Каракаса и что последний к тому же контролирует группу крайне правых боевиков, прошедших военную подготовку у бывших сотрудников израильского Моссада.
Кроме всего прочего, в своей статье Давид Раби и Джим Кери писали: «Мы также знаем о том, что уже упоминаемый нами Отто Райх[157] встречался с Кармоной в ноябре прошлого года. Мы также знаем о том, что генерал Лукас Ромеро Ранкон посетил Пентагон в декабре 2001 года для встречи с американским дипломатом, занимающимся военными делами в Латинской Америке, Р. Пардо–Маурером — еще одним назначенцем Буша, который в свое время активно поддерживал контрреволюционные банды в Никарагуа. Двое из лидеров переворота, генерал Эфраим Васкес и Рамирес Поведа, известны тем, что являются выпускниками гнуснопрославленной «Школы Америк»[158], — школы ЦРУ, которая натренировала множество бандитов из разных стран» [46].