Исчезающий транш Страсти вокруг транша МВФ

Исчезающий транш

Страсти вокруг транша МВФ

Настасья Тимофеевна. Андрюшенька, где же двадцать пять рублей?

Нюнин. Ну стоит ли говорить о таких пустяках? Велика важность! Тут все радуются, а вы черт знает о чем… (Кричит.) За здоровье молодых! Музыка, марш! Музыка!

А. Чехов. Свадьба. Сцена в одном действии

Есть такой фокус — «исчезающее яйцо». Иллюзионист вызывает на сцену человека из зала, усаживает его нас стул и производит у него на глазах различные манипуляции с яйцом. Внимание зрителя приковано к рукам фокусника. Он не замечает, как в какой-то момент фокусник кидает яйцо своему ассистенту, незаметно появляющемуся за спиной у зрителя. Если бы зритель догадался оглянуться, он понял бы, в чем секрет фокуса. Но… он смотрел на яйцо.

Так было и с траншем МВФ в размере $4,8 млрд. Он то появлялся, то исчезал. То был сосчитан до копейки, то девался неизвестно куда…

Первые подозрения

Финансовый кризис 1998 года, дефолт, крах пирамиды ГКО и страсти вокруг получения займов МВФ подняли волну подозрений вокруг Центробанка и правительственных чиновников, которых заподозрили в использовании всех этих событий в корыстных интересах. Проверки начались уже осенью 1998 года.

В конце сентября в Генпрокуратуре решили проверить обоснованность заявлений ряда чиновников о том, что прежнее руководство Банка России допускало грубые нарушения действующего законодательства. Речь, в частности, шла о нецелевом использовании кредитов МВФ и необоснованном завышении зарплат сотрудникам Центробанка. Первым атаку на бывшее руководство ЦБ начал генеральный прокурор России Юрий Скуратов. После финансового кризиса он начал расследование деятельности 780 крупных государственных чиновников, которые подозревались в игре на рынке ГКО с использованием служебного положения. В числе официально названных подозреваемых были Анатолий Чубайс, вице-премьер Серов, бывший министр иностранных дел Андрей Козырев, заместитель министра финансов Вавилов и другие, а также дочь Ельцина Татьяна Дьяченко.

Вскоре генпрокурор Юрий Скуратов выступил в Госдуме, где заявил, что в Центробанке «не все чисто» с использованием первого транша кризисного кредита МВФ ($4,8 млрд). Так впервые была поднята проблема пресловутого транша. Несколькими днями позже инициативу Скуратова подхватил зампредседателя Счетной палаты Юрий Болдырев. Он, правда, говорил о завышенных зарплатах работников ЦБ. Как заявил Болдырев, «ЦБ осуществляет ключевые расходы на себя не из прибыли, как положено по закону, а, по существу, списывает их на расходы». Кроме того, первый заместитель Скуратова Юрий Чайка сообщил, что Генпрокуратура располагает некой оперативной информацией, предоставленной сотрудниками МВД России о распространении высшими менеджерами ЦБ инсайдерской информации — правоохранительные органы полагали, что сотрудники ЦБ предупредили некоторых участников рынка ГКО о дефолте правительства и те успели «сбросить» гособлигации.

Косвенным подтверждением этой версии могло служить то, что Генпрокуратура проводила проверку сделок с ГКО, совершенных накануне 17 августа. В частности, проверялись все договоры между биржей и банками-дилерами. Однако доказать что-либо было бы крайне сложно: если кто-то из руководителей ЦБ и торговал инсайдерской информацией, то явно не заключал на это письменных договоров. Сложно было бы доказать и нарушения, которые якобы были допущены при использовании кредита МВФ. Но, как уверял директор департамента иностранных операций ЦБ Андрей Черепанов, «в Банке России есть всего две схемы размещения средств валютного резерва — операционный и инвестиционный портфели. Средства из операционного портфеля используются на текущие операции по стабилизации валютного курса. Инвестиционный портфель для этих целей используется только в самых крайних случаях. Из последнего кредита МВФ $1 млрд был передан в Минфин, а $3,8 млрд находятся в инвестиционном портфеле. Эта сумма действительно размещена за рубежом. Иначе и быть не может: кредит зачислен в долларах США, и ЦБ должен был разместить его в самых надежных банках и наименее рискованных финансовых инструментах. Большая часть кредита размещена в казначейских обязательствах США».

В октябре 1998 года оказалось, что бывшее руководство Банка России может спать спокойно. Депутаты бюджетного комитета Госдумы утвердили отчет Центробанка за 1997 год. Они подтвердили, что никаких нарушений в деятельности ЦБ не было. Сам Скуратов заявил, что «конкретных претензий к Сергею Дубинину у Генпрокуратуры нет». Таким образом, скандал вокруг деятельности прежнего руководства Банка России был замят.

В то же время президент МВФ Мишель Камдессю, отвечая на вопросы журналистов после своего выступления с отчетом на ежегодном собрании фонда в Вашингтоне в Ассоциации французских банков в Париже, сказал, что у него нет доказательств коррупции и хищений кредитов МВФ, которые были даны России. «Я могу сказать, — заметил он, — что один большой российский чиновник, который представился независимым российским экономистом (речь шла об аудиторе Счетной палаты Вениамине Соколове. — Ред.), сказал, что деньги МВФ тратились на различные незаконные операции. Естественно, мы сразу захотели узнать, есть ли у него доказательства. В конце концов нам стало ясно, что это „представитель“ российского парламента, который немного занимался экономикой. Я отвечаю: нет, мы не имеем доказательств коррупции и хищений кредитов МВФ. Не потому, что мы лучше всех, лучше, чем другие, а потому, что мы давали кредиты ЦБ на поддержание валютного курса рубля и мы ежедневно были в курсе всех интервенций ЦБ на валютной бирже».

Однако заявления генпрокурора Скуратова о нарушениях в ЦБ следовали с завидной регулярностью. Он обвинял ведомство Дубинина в даче разрешений на незаконные валютные сделки, грозился привлечь чиновников ЦБ «за события 17 августа». В ноябре Скуратов предал огласке факты, когда ЦБ давал разрешение на сделку, а регистрировал ее лишь спустя два года. В конце года Скуратов объявил, что против Центробанка возбуждено уже несколько уголовных дел: по факту незаконного использования средств на представительские расходы, в связи с ненадлежащим контролем за валютными операциями и по факту использования чиновниками Минфина и Центробанка служебной информации в операциях на рынке ГКО.

21 млрд на хорошее поведение

Напомним вкратце историю отношений России с МВФ. Суть их такова: деньги предоставлялись России на вполне определенных условиях. Не только финансовых, но и политических.

В июле 1990 года Москву по приглашению Совмина СССР впервые посетил директор-распорядитель МВФ Мишель Камдессю. В ходе визита были установлены официальные отношения между советским правительством и фондом. В апреле 1991 года участники совместной сессии МВФ и Всемирного банка в Вашингтоне обсудили экономическую ситуацию в СССР и пришли к выводу, что СССР не может рассчитывать на кредиты МВФ и ВБ из-за «отсутствия признаков движения к рынку» …В январе 1992 года правительство России официально уведомило МВФ о своем стремлении вступить в ряды этой организации и попросило выделить кредит в $6 млрд для создания стабилизационного фонда. В феврале того же года правительство РФ представило МВФ программу реформ на 1992 год, составленную с учетом рекомендаций фонда.

В апреле 1992 года вице-премьер РФ Егор Гайдар посетил сессию МВФ — ВБ и получил для России официальное приглашение стать членом МВФ. 1 июня того же года Россия получила в МВФ кредитную линию на $5,9 млрд и стабилизационный кредит в $1,03 млрд, который был перечислен 5 августа. В апреле 1993 года был согласован новый стабилизационный кредит в $3 млрд. Очередной транш ($1,5 млрд) стабилизационного кредита Россия получила в марте 1994 года. При этом российское правительство обязалось снизить параметры инфляции и бюджетного дефицита.

В марте 1995 года премьер Виктор Черномырдин договорился с Мишелем Камдессю о выделении России нового стабилизационного кредита ($6,5 млрд) в рамках программы МВФ stand-by для стран с переходной экономикой. В марте 1996 года МВФ предоставил России новый кредит ($12 млрд) сроком на десять лет. Первый транш ($6,5 млрд) был перечислен в апреле; второй транш поступил в Россию в 1997 году.

20 июля 1998 года совет директоров МВФ одобрил совместное заявление правительства и Центрального банка России «О политике экономической и финансовой стабилизации» и выдал под его реализацию первый транш стабилизационного кредита в размере $4,8 млрд.

Условия предоставления кредита придумывались на ходу. Так как на переговоры не было времени — на них отводилось не больше двух-трех недель, — сотрудники фонда не стали особенно мудрствовать. Они использовали антикризисную программу российского правительства, дополненную мерами из программы расширенного кредитования 1996–1998 годов. Основополагающие условия предоставления кредита включали обеспечение роста доходов бюджета и принятие бюджета-99 с первичным профицитом в 2,9 % ВВП.

Сотрудничество МВФ с Россией возобновилось к июлю 1999 года, когда фонд принял решение выделить еще один стабилизационный кредит в $4,5 млрд, однако, получив к концу года первый транш ($1 млрд), российское правительство отказалось от дальнейших заимствований по линии МВФ.

Правдолюбец Илюхин

История с траншем МВФ на сумму $4,8 млрд продолжилась в 1999 году, когда страсти после августовского кризиса 1998 года несколько поутихли. Новый скандал поднял депутат Госдумы Виктор Илюхин. 23 марта 1999 года он написал письмо Юрию Скуратову, в котором прямо указывал на хищение. Текст письма был опубликован в газете «Коммерсантъ».

Илюхин писал, что «19 марта 1999 года печатным органом „Нью-Йорк таймс“ была опубликована статья, в которой, со ссылкой на министра финансов США Роберта Рубина, говорится о том, что заем в размере $4,8 млрд, выделенный Международным валютным фондом Российской Федерации 15 августа 1998 года, „возможно, был использован на другие цели неподобающим образом“».

Как сказано в статье, это было первое публичное заявление администрации Клинтона, которое подтверждает подозрения в том, что данный кредит МВФ на оказание помощи России расхищен наиболее влиятельными российскими олигархами и чиновниками высшего ранга и оказался на банковских счетах в Швейцарии и «других надежных местах».

По имеющейся информации, 14 августа 1998 года вышеуказанная сумма в эквиваленте платежных средств МВФ была переведена на основании распоряжения Международного валютного фонда, подтвержденного соглашением от 24 марта 1998 года, со счета 9091 Федерального резервного банка Нью-Йорка на счет 9091 банка «Кредитанштальт-Банкферайн» через отделение банка в Лугано (Швейцария) транзитным переводом в пользу АО «Ост-Вест Хандельсбанк» (Франкфурт-на-Майне, Германия), каковое является дочерним зарубежным банком Центрального банка Российской Федерации. Вышеуказанный швейцарский банк кредитовал счет 40910 АО «Ост-Вест Хандельсбанк» в долларах США на полную сумму транша ($4,8 млрд) в распоряжение Центрального банка Российской Федерации.

По той же информации, полученной от компетентных иностранных источников, можно полагать, что вышеуказанные финансовые средства в полном объеме не дошли до России, а были распределены с участием президента Российской Федерации Б.Н. Ельцина в узком кругу чиновников высшего ранга и особо доверенных лиц.

Согласно данной информации, вышеупомянутый кредит МВФ был распределен следующим образом: $2,35 млрд 14 августа 1998 года были направлены в «Бэнк оф Сидней» (Австралия), где, согласно имеющимся документам, часть финансовых средств в сумме $235 млн была зачислена на банковский счет австралийской компании, где Татьяна Дьяченко через своего полномочного люксембургского представителя имеет 25 % акций (преобладающий пакет с правом решающего голоса). Остаток в сумме $2,115 млрд, конвертированный в фунты стерлингов Соединенного Королевства, был перечислен в Национальный Вестминстерский банк (Лондон, Великобритания).

В свою очередь $1,4 млрд были перечислены также 14 августа 1998 года в «Бэнк оф Нью-Йорк» (США); $780 млн 17 августа 1998 года были направлены в «Креди Сюисс» (Швейцария); $270 млн 17 августа были направлены в лозаннское отделение «Кредитанштальт-Банкферайн» (Швейцария). Возможно, данные операции были осуществлены при участии бывшего председателя правления Центрального банка Российской Федерации С. Дубинина.

На основании изложенного Илюхин просил Генеральную прокуратуру Российской Федерации осуществить проверку вышеупомянутых фактов и проинформировать комитет Государственной думы по безопасности о результатах. Какую конкретно роль играли Ельцин и его семья в хищении денег Международного валютного фонда Илюхин рассказывать не стал. Он пообещал, что все документы первым увидит генпрокурор Скуратов. Копии имеющихся в его распоряжении документов, подтверждающих вышеприведенные факты, в том числе и в отношении президента Российской Федерации, Илюхин обещал передать лично Скуратову. По задумке Илюхина, именно генпрокурор, в то время активно подключившийся к борьбе с коррупцией, должен был подтвердить сведения, попавшие к нему в руки «от очень надежного источника». «Тогда и можно будет говорить о причастности к коррупции семьи президента», — заметил Илюхин.

Это был не первый скандал, устроенный Илюхиным. Илюхин активно работал в думской комиссии по импичменту — на одном из заседаний он, например, обвинил в геноциде русского народа «всех окружающих Ельцина представителей одной еврейской нации». Никогда не брезговал видный оппозиционер и компроматом. Зимой 1998 года он рассказал, что Борис Березовский передал Борису Ельцину часть акций телекомпании ОРТ. Позднее пугал готовящимся заговором Чубайса — Немцова — Гайдара. А также утверждал, что к нему попали документы о «разногласиях» убитой в Санкт-Петербурге Галины Старовойтовой и криминальных структур. Тем не менее пока все эти «данные источников» Илюхина не интересовали правоохранительные органы.

По словам Илюхина, полученные им от Мирового банка и сената США данные «еще проходят проверку», но он уже был готов обнародовать некоторые из них: из $4,8 млрд кредита $1,4 млрд получил бывший премьер-министр Виктор Черномырдин, $780 млн — глава РАО «ЕЭС России» Анатолий Чубайс и, наконец, $270 млн — находящийся в розыске Борис Березовский.

Но в апреле 1999 года Скуратов после скандала с видеосъемкой, показанной по телевидению, был снят с поста генпрокурора.

Дубинин против Скуратова

Комментируя обвинения, замминистра финансов Сергей Дубинин заявил: «Скуратов, когда говорит о финансовых вопросах, обычно несет ахинею». По его словам, действуя либо под влиянием, либо добровольно в интересах группы людей, прокуратура захотела отомстить руководству ЦБ за принципиальную позицию, которую банк занимал в отношении нарушений законодательства и, в частности, «отгона» денег на Запад, который позволяли себе эти люди. «Вообще же, — заметил Дубинин, — работа Скуратова представляет собой модель той власти, которую готовят поддерживающие его в настоящее время политики. Для себя — халявные развлечения и удовольствия, для друзей — поддержка и лоббирование, а по отношению к тем, кто не угодил, — произвол в юридической области, клевета, угрозы применения репрессий».

В июле 1999 года Генпрокуратура прекратила уголовное дело по факту нецелевого расходования бывшим председателем ЦБ Сергеем Дубининым и его замами валюты на представительские расходы. Сам Дубинин в интервью «Коммерсанту» выразил возмущение, что прокуратура закрыла дело втихую, хотя по поводу его возбуждения «было много шума».

Впервые о том, что в Центробанке, возглавляемом Сергеем Дубининым, было «не все чисто с законом», Юрий Скуратов сообщил через месяц после 17 августа.

Дело о представительских и командировочных тратах чиновников ЦБ в прокуратуре считалось самым перспективным. Из его материалов следовало, что в 1996 году им были открыты счета в Сбербанке и выданы кредитные карточки Eurocard/ Mastercard Gold. Сам Дубинин мог ежемесячно тратить на представительские и командировочные расходы $15 тыс., его заместители и помощники — от $7,5 до $10 тыс., а директора департаментов — $5 тыс. По данным следствия, держатели карточек потратили на себя лично более $50 тыс.

Следователь Генпрокуратуры Ирина Солдатова вызвала на допрос в качестве свидетеля Сергея Дубинина. По его словам, «она задавала очень грамотные и понятные вопросы». Дубинин отвечал, что представительские деньги тратились исключительно на встречах с официальными лицами. Он и его заместители регулярно отчитывались в бухгалтерии и возмещали суммы, израсходованные сверх лимита, установленного самим ЦБ. Правда, сам бывший глава ЦБ говорит, что лимит ни разу не исчерпал и со всех трат платил налоги.

Следователь Генпрокуратуры Ирина Солдатова вызвала на допрос в качестве свидетеля Сергея Дубинина. По его словам, «она задавала очень грамотные и понятные вопросы». Дубинин отвечал, что представительские деньги тратились исключительно на встречах с официальными лицами. Он и его заместители регулярно отчитывались в бухгалтерии и возмещали суммы, израсходованные сверх лимита, установленного самим ЦБ. Правда, сам бывший глава ЦБ говорил, что лимит ни разу не исчерпал и со всех трат платил налоги.

В Генпрокуратуре же считали, что прекращение данного дела, одного из трех расследуемых в отношении ЦБ, еще не означало, что Дубинин полностью чист перед законом. Ведь одновременно с возбуждением уголовных дел прокуратура направила в Центробанк 17 «представлений» о нарушении законодательства РФ.

Кроме того, прокуроры не исключали предъявления Дубинину и бывшей верхушке ЦБ судебных исков о возврате денег, потраченных не по назначению. Впрочем, подписывать такие иски мог лишь и.о. генпрокурора Юрий Чайка и его замы, предпочитавшие в отсутствие Скуратова не делать резких шагов.

Между тем Сергей Дубинин раздобыл «охранную грамоту» — письмо в МВФ Юрия Чайки от 26 апреля 1999 о том, что «фактами злоупотреблений и хищений денежных средств валютного резерва Генпрокуратура РФ в настоящее время не располагает».

Кстати, Сергея Дубинина вызывали в главную военную прокуратуру и допрашивали по делу о шантаже Скуратова. Поводом явилось публичное заявление последнего: «Именно Дубинин со своими связями с Березовским, наряду с некоторыми другими, оказывает давление и шантажирует генпрокурора, всячески противодействует следствию, в том числе и по делам, связанным с расследованием известных событий 17 августа». На допросе Дубинин сказал, что на Скуратова не давил и даже видеокассету с изображением его «личной жизни» не смотрел, о чем ничуть не жалеет.

Кредит был взят незаконно?

Итак, 26 апреля 1999 года и.о. генерального прокурора России Юрий Чайка написал письмо представителю миссии МВФ Жерару Беланже, в котором излагал результаты проверки Банка России. Вывод прокуратуры об отсутствии злоупотреблений при расходовании средств июльского кредита МВФ был широко растиражирован СМИ. Однако в письме Чайки была еще одна часть.

И.о. генпрокурора отмечал, что получение Центробанком средств фонда было в принципе незаконно. Дело в том, что только Минфин имел право от имени страны осуществлять все операции и сделки с МВФ. «Вопреки российскому законодательству (которое значительно отличается от международного), — писал Чайка, — получателем кредита выступил Банк, а не Минфин России. Статус получателя данного кредита был предоставлен Банку России распоряжением Президента РФ уже после получения и расходования кредита».

Что же произошло тогда? Почему деньги МВФ пошли «не туда»?

В середине июля 1998 года спецпредставитель Президента России Анатолий Чубайс провел с МВФ переговоры о выделении нашей стране стабилизационного кредита. 20 июля МВФ сообщил об одобрении программы помощи России. Основная часть средств, согласно пресс-релизу фонда, выделялась «в целях поддержки экономической программы правительства на 1998 год». Однако, по словам представителей Минфина и ЦБ, МВФ поставил жесткое условие: деньги должны прийти на счета ЦБ.

При этом в правительстве понимали, что такая операция незаконна. И подготовили проект указа президента, дающий право Центробанку напрямую получать деньги МВФ. Но 25 июля Главное правовое управление (ГПУ) администрации президента дало резко отрицательное заключение на этот проект, отмечая, что он противоречит постановлению Верховного совета РФ «О вступлении РФ в МВФ, МБРР и Международную ассоциацию развития». Тем не менее деньги на счета ЦБ начали поступать. По данным Генпрокуратуры, весь транш был переведен с 22 по 27 июля. И лишь 16 августа вышло распоряжение президента России, дающее право Центробанку на осуществление подобных операций.

Знал ли МВФ о сложностях с законодательным оформлением кредита? Скорее всего, знал. Как отмечалось в акте проверки Счетной палаты, подобные вопросы поднимались на переговорах с МВФ еще 13 июля, поэтому у фонда вряд ли были претензии к российским властям. Тем более что нам опять дали кредит, не обратив внимания на письмо Генпрокуратуры.

Другое дело, что в расследовании событий были заинтересованы и другие силы. Так, например, депутат Госдумы Николай Гончар считал, что выдача кредита произошла в обход законодательства и была пролоббирована западными банками. Они выводили деньги с рынка ГКО и были заинтересованы в стабильности курса. Кроме того, Гончар отмечал, что получение кредита было осуществлено вопреки постановлению Госдумы, требующей ратификации подобных соглашений. Получение Россией займа подобного объема не соответствовало заложенным в бюджете ограничениям — правда, заемщиком выступал ЦБ, так что ситуация юридически была довольно запутанная.

Реальных документов, подтверждающих «заговор» западных банкиров, у Гончара не было. Однако это не мешало ему по ряду упомянутых формальных признаков добиваться судебного опротестования законности сделки с МВФ. Если подобный суд (неважно, по чьей инициативе) состоялся бы и сделка была бы признана незаконной, это могло иметь для России самые неприятные последствия. Вплоть до решения о досрочном возврате кредита. Впрочем, все было не так просто. Россия имела возможность вообще не возвращать этот кредит. На том основании, что лица, подписавшие соглашения с МВФ, не имели соответствующих полномочий. Такое решение было бы равносильно отказу платить долги в 1917 году и означало бы полную изоляцию страны…

То потухнет, то погаснет…

Страсти вокруг злополучного кредита то затухали, то разгорались вновь — как в России, так и за рубежом. 18 июля 2000 года в итальянской газете La Repubblica была опубликована статья Джузеппе Д’Аванцо и Пьетро Дель Ре под сенсационным заголовком «Премьер-министр Касьянов — режиссер „Руссья-гейта“. Новое швейцарское расследование по кредитам МВФ установило причастность „правой руки Путина“.»

Журналисты писали, что кредит на сумму $4,8 млрд, предоставленный в августе 1998 года Международным валютным фондом России эпохи Бориса Ельцина не отмывался, как до сих пор считалось, в банках нью-йоркского Манхэттена. Эти деньги оказывались в Швейцарии, а уже оттуда разлетелись по компьютерным путям в различных направлениях. Например, в Сидней и Лондон. На самом же деле, по мнению авторов статьи, деньги Москвы (или, если кому больше нравится, — Международного валютного фонда) не покидали пределов Швейцарии хранились под зашифрованными счетами в банках Лозанны, Лугано, Женевы и Фрибура. О новом повороте «Руссьягейта» журналистам стало известно из 24 строчек письма, направленного… следователем Лораном Каспером-Ансерме всем банковским институтам Швейцарии. В первую очередь речь шла о кантоне Тичино — недоступной сокровищнице российских «грязных» денег. Следователь писал: «Следствие пришло к выводу, что велика вероятность того, что сумма в $4,8 млрд, перечисленная МВФ Российской Федерации, была полностью или частично переведена на другие счета».

La Repubblica напоминала, что решение предоставить России стабилизационный кредит было принято МВФ 20 июля 1998 года. Россия, во главе которой стоял Борис Ельцин, была на грани финансовой катастрофы. Сумма чуть больше $11 млрд могла (и должна была) помочь ей устоять на ногах. МВФ делит кредит на три транша. Первый, оказавшийся и единственным, равнялся $4,8 млрд. Между 22 и 28 июля он был помещен в Federal Reserve Bank. 16 августа президент Ельцин подписал резолюцию (№ 308-рп), в которой российскому Центробанку предлагалось использовать всю сумму кредита для «пополнения валютных резервов». Но этого не случилось…

Деньги были отправлены, но не дошли. Они пропали, словно провалившись в черную дыру. В банковских компьютерах остались лишь слабые их следы. Письмо, подписанное Каспером-Ансерме, удивляло своей уверенностью. Что же писал следователь? «Установлено, что 14 августа 1998 года сумма в $4,8 млрд была переведена из нью-йоркского Federal Reserve Bank на счет, открытый в одном из банков кантона Тичино — со ссылкой на Creditantstaltbankverein — на имя банка Ost-West Handelsbank AG (расположенного по адресу: 60313 Германия, Франкфурт, Стефанштрассе, 1), который является филиалом Центрального Банка России».

Вот так, по мнению авторов статьи, 14 августа 1998 года и ушел со счета № 9091 нью-йоркского Federal Reserve Bank первый транш стабилизационного кредита МВФ. Деньги прошли через банк Эдмонда Сафры National Republican Bank (счет № 608555800) и должны были попасть в кассы Центробанка в Москве. Но направление оказалось другим. Кредит путешествовал по европейским каналам российского Центробанка и Министерства финансов. Так, у Центробанка был филиал во Франкфурте-на-Майне. Этот филиал (Ost-West Handelsbank) контролировал швейцарский банк Creditantstaltlbankverein, которому, в свою очередь, принадлежал счет в одном из банков швейцарского кантона Тичино.

Маршрут кредита, продолжала газета, был извилист и подозрителен, но две вещи для женевского следователя были очевидны. До Москвы деньги так и не дошли, а «добро» на их передвижения дал Михаил Касьянов, ведший переговоры о предоставлении кредита. Итак, в расследовании появилось новое имя. Это имя, подчеркивают авторы статьи, свинцовой гирей повисло на репутации Владимира Путина, вскоре после своего избрания в президенты назначившего Касьянова премьер-министром. В центре паутины оказался Михаил Касьянов… Злые языки говорили, что в московских деловых кругах его называли Миша — Два процента — именно такие комиссионные, мол, он получал за любую сделку, договор или закон, приносившие выгоду новым московским капиталистам. Олигархов это, конечно же, устраивало. Они платили Мише, терпели его заносчивость и властную манеру общения. Более того, они терпели его политическую карьеру. Миша прятал свою жадность под маской скромного слуги народа. Он был прагматичен, опытен, хитер. Он был упрям в международных переговорах и способен месяцами спорить о процентах внешнего долга России (4,2 или 4,3), прекрасно зная, что, каков бы ни был этот процент, Россия никогда не сможет заплатить его.

Миша шел все выше и выше. Руководящая должность в Министерстве финансов, потом замминистра, и наконец, министр.

А потом и вовсе — премьер. «Если вы спросите у Касьянова о тех испарившихся куда-то почти пяти миллиардах, — писали авторы статьи, — он без тени смущения на лице ответит: „Никакого незаконного применения кредитов МВФ не было. До тех пор пока не будет доказательств, все это лишь пустая болтовня прессы“».

Да, доказательств не было. Зато был целый ворох косвенных улик. Эти улики указывали на Касьянова..

Далее газета писала, что в письме к швейцарским банкам Лоран Каспер-Ансерме рассказывал, куда были направлены деньги МВФ. Пускай Михаил Касьянов и не хотел признать этого, но они разошлись по многим направлениям, так и не добравшись до Москвы и не «пополнив валютные запасы». «В тот же самый день 14 августа с этого счета (в Creditanstaltbankverein, принадлежавшего Центробанку России) были переведены: $2,35 млрд — на счет в австралийский Bank of Sydney; $2,115 млн — на счет в лондонский National Westminster Bank и $1,4 млрд — в Bank of New York; $780 млн — в Credit Suisse. 18 августа в Credit Suisse было переведено еще $270 млн».

Авторы статьи задавались вопросом: знал ли Касьянов о том, куда уходят деньги? Сможет ли он сейчас сотрудничать с женевскими следователями? Сможет ли ответить на те простые вопросы, которые задаются судьями в подобных случаях: почему он разрешил эти переводы, кто воспользовался ими и по какому праву? С такими вопросами Каспер-Ансерме собирался к нему обратиться. А свое письмо швейцарским банкирам следователь заканчивал такими словами: «В интересах проводимого мной следствия прошу вас сообщить мне, открыты ли в ваших банках сейчас (или открывались раньше) счета на имя банков Creditanstaltsbankverein, Ost-West Handelsbank или других институтов, близких к названным. Речь идет об уголовном деле национального масштаба, и тайна банковских вкладов аргументом для уклонения не является. Настоящее письмо имеет силу ордера на обыск и изъятие документов».

Итак, констатировали журналисты, 24 строки, вышедшие из-под пера Каспера-Ансерме, рассказывали с самого начала историю исчезновения кредита МВФ. Скандал вспыхнул, словно фейерверк. В течение нескольких месяцев он освещал темный лик ельцинской России, незаконные банковские операции его семьи и ближайшего окружения. Однако под нож шла лишь мелкая рыбешка.

Газета писала: «Руководящие работники Bank of New York российского происхождения, но с американскими паспортами — Наташа Гурфинкель-Кагаловская и Люси Эдвард. Муж Люси Эдвард Питер Берлин, который с помощью домашнего компьютера ворочал десятками миллиардов и десятками неизвестно чьих счетов. Зять Берлина Алексей Волков. А кто еще? Да никого. За месяцы работы в блокнотах следователей появилось лишь четыре имени. Расследование ФБР, по началу такое грозное, сдулось, словно пузырь из жвачки. Генеральный прокурор Манхэттена Мэри Джо Уайт не смогла даже найти достаточного количества доказательств для открытия уголовного дела по отмыванию денег. Сенатская комиссия Джеймса Лича дальше небрежных опросов агентов ЦРУ не двинулась. Группы журналистских расследований крупных газет Нью-Йорка и Вашингтона занялись чем-то другим. В общем, эта история стала „хромой кобылой“, завязшей между интересами замешанных в этом деле банков (Citybank, Chase Manhattan Bank, Republican National Bank) и приспевшей президентской кампанией в Америке, в которой „друг Москвы“ Эл Гор соперничал с „другом банков“ Джорджем Бушем-младшим».

А что Европа? Авторы статьи отмечали, что в своем женевском офисе, выходящем на озеро, прокурор Бернар Бертосса мог лишь горько улыбаться в ответ на ужимки американского правосудия. Коллеги прокурора слетали в Нью-Йорк, чтобы договориться о предоставлении документов или об участии в следствии. И ничего. Даже еще хуже, чем ничего, — обещания. «Сделаем, вышлем, позвоним…» Но, по мнению журналистов, что Бертосса смог продвинуть свое расследование и без помощи Вашингтона «Сегодня следствие в могучих руках Бертоссы, и уж будьте уверены, когда-нибудь эти руки что-нибудь да схватят — несмотря на равнодушие кантона Тичино, куда в один прекрасный августовский день 1998 года были переведены $5 млрд, и никто ничего не видел, никто ничего не понял».

Абрамович?

В августе 2000 года женевская газета Le Temps опубликовала подборку материалов, посвященную деятельности компании Runicom SA. Эта компания была трейдером «Сибнефти», которую, как и Runicom, по мнению швейцарцев, контролировал Роман Абрамович. Le Temps писала, что в Runicom пришли с обыском следователи, ведущие дело о хищении стабилизационного кредита МВФ, предоставленного России в 1998 году. («Сибнефть» считала все обвинения против своего акционера абсурдными и была намерена подать на газету в суд.)

Le Temps писала: «Runicom хорошо известна швейцарскому правосудию — ее название появляется во многих делах, касающихся отмывания денег. Она занимается продажей нефти компании „Сибнефть“, находящейся под контролем близкого к Кремлю сибиряка Романа Абрамовича. Финансовый оборот Runicom значителен, несмотря на то что сотрудников она не имеет. Во Фрибуре, по своему юридическому адресу, эта компания ничем не занимается. Ее единственный служащий — Жорж Жюкер, чья основная функция состоит в отправке почты Runicom ее аудитору, компании Arthur Andersen в Женеву».

Ссылаясь на итальянскую газету La Repubblica, Le Temps продолжала: «Часть стабилизационного кредита МВФ, выделенного России в июле 1998 года, прошла через счета Runicom в Женеве, Фрибуре и Монако, до того как отправиться в швейцарские филиалы различных банков и фирм. Перед тем как попасть в Runicom, около $1,4 млрд кредита МВФ прошли через банки BoNY-Intermaritime, Obiebank (видимо, газета имела в виду „Объединенный банк“. — Ред.), а также через сам BoNY».

Однако судебный следователь Лоран Каспер-Ансерме, который вел дело по «потерянному» траншу МВФ, указывал на то, что следствие пока находится «в стадии поиска информации». И, как писала Le Temps, пока этот поиск еще не привел к ощутимым результатам по причине «ускользающего» характера деятельности Runicom S.A.

«Сибнефть», со своей стороны, опровергала факты, опубликованным Le Temps. По словам президента компании Евгения Швидлера, обвинения, содержащиеся в статье, были «абсолютно необоснованными и несуразными». По Швидлеру, Runicom не могла украсть деньги МВФ, поскольку «компании принадлежал всего один счет в Швейцарии, и общий объем средств, прошедших через этот счет в 1998 году, составил около $1,2 млн». Однако сам факт обыска Швидлер не комментировал.

Не угасал интерес к траншу и в России. Не исключено, что поводом к расследованию швейцарских властей стало заявление следователя Генпрокуратуры Николая Волкова (он вел также дело о финансовых злоупотреблениях в авиакомпании «Аэрофлот» и «дело статистиков») в начале августа 2000 года о том, что Генпрокуратура намерена возбудить уголовное дело по факту нецелевого использования транша, сделанное им в Швейцарии, куда он ездил по делу «Аэрофлота». «Я получил сведения о том, что средства фонда находятся или находились в банках Швейцарии», — сообщил он.

(Вскоре Волков был отстранен от дела авиакомпании «Аэрофлот». Неофициальной причиной отстранения Николая Волкова стало недовольство заместителя генпрокурора России Василия Колмогорова тем, что следователь «много болтает». Волков не стал объяснять, какие именно документы он получил от швейцарцев на предмет нецелевого использования кредита. Отказался следователь назвать и фамилии чиновников, замешанных в кредитной истории. Тем не менее центр общественных связей Генпрокуратуры мгновенно отреагировал на пресс-конференцию следователя: все швейцарские заявления Волкова, сообщили в ЦОСе, были сделаны без как-либо согласования и по его личной инициативе. Позднее, уже вернувшись в Москву, Волков оправдывался, что дела о транше нет, просто журналисты неправильно перевели его слова.)

Между прочим, не утратил интереса к судьбе транша и бывший генпрокурор. В 2000 году вышла его книга «Вариант дракона», в которой он подробно рассказал о судьбе транша: «$3,9 млрд действительно не заходили в Россию. Деньги были перечислены со счетов ЦБ на корреспондентские счета в 18 зарубежных банках. На поддержание курса рубля, как того требовал закон, пошло всего лишь $471 млн». Среди банков, в которые ушли деньги МВФ, было два швейцарских: Credit Swiss и Creditanstalt Bankverein. Ими и заинтересовалась прокуратура Швейцарии. Прокурор Женевы Бернар Бертосса, ведущий расследование, заявил, что по этому делу на допрос в качестве свидетеля может быть вызван даже премьер России Михаил Касьянов. Якобы он и дал добро на операции со средствами фонда.

Скандал продолжился в 2002 году, когда председатель Счетной палаты РФ Сергей Степашин заявил в прямом эфире радиостанции «Маяк»: «Счетная палата располагает данными о серьезных нарушениях в расходовании четырех миллиардов долларов из кредитов МВФ перед финансовым кризисом 1998 года. Это четыре миллиарда долларов, которые мы так и не смогли найти.»

Конгрессмены против Кириенко

А 28 июня 2004 года «Новая газета» перепечатала письмо американских конгрессменов, появившееся в Интернете и адресованное госсекретарю Колину Пауэллу, в котором американские слуги народа утверждали, что Сергей Кириенко, который в 1998 году занимал пост премьера, был причастен к хищению транша. Одновременно конгрессмены наябедничали, что бывший премьер якобы скупает недвижимость в Чикаго.

«Пятеро смелых» писали, что «при переходе к демократии некоторые хорошо организованные представители бывшей советской правящей верхушки сосредоточили в своих руках огромную экономическую и политическую власть, с которой не собираются расставаться. Многие из них, бывшие сотрудники разведки и служб безопасности (известные в России как силовики), ясно продемонстрировали свое нежелание считаться с базовыми нормами демократии, такими, как равенство перед законом, прозрачность для контроля со стороны общества. Несмотря на обвинения в махинациях, коррупции и даже в более тяжких преступлениях, эти люди остаются недосягаемы для сил правосудия.

Ярким примером является Сергей Кириенко. В 1998 году, когда Кириенко был премьер-министром, Международный валютный фонд (МВФ) выделил России стабилизационный кредит на сумму $4,8 млрд. Очевидно, что эти деньги не попали в Россию и считаются утерянными. Расследование, начатое российскими властями, вскоре было приостановлено. Даже покинув пост премьер-министра, Кириенко продолжает обладать огромной властью и считается ближайшим советником президента Путина, занимая должность полномочного представителя в одном из самых важных регионов России.

Недавно источники в Западной Европе проинформировали нас о том, что мистер Кириенко предпринял попытку легализации на территории США. Как вы знаете, иностранец, инвестируя $1 млн в американскую компанию, может претендовать на легализацию, или „грин карту“, если остальные требования закона соблюдены. Наши источники сообщают, что Кириенко приобрел недвижимость в районе Чикаго и предпринял попытку легализоваться.

Господин государственный секретарь, эти обвинения, если они верны, вызывают нашу глубокую озабоченность, так же как и вопрос: с какой целью бывший премьер-министр России предпринял усилия к легализации на территории США? Нас также интересует природа происхождения капиталов мистера Кириенко».

Далее конгрессмены Майк Пенс, Генри Бонилла, Чарльз Норвуд, Фил Крэйн и Дэн Бартон настаивали на расследовании данного дела и требовали выяснения намерений «мистера Кириенко» и проверки чистоты его капиталов.

Кириенко эту историю так не оставил. Он заявил, что подаст в суд на «Новую газету» и будет требовать от журналистов публичных извинений. Буквально на следующий день государственный департамент США официально подтвердил, что письмо членов конгресса, в котором упоминается имя Сергея Кириенко, является подделкой. По данным пресс-службы полпреда, письмо, якобы написанное от имени пяти членов конгресса США на имя госсекретаря США Колина Пауэлла, не является подлинным и в госдепартамент не поступало.

Вскоре ответственность за изготовление фальшивого письма о Сергее Кириенко взяла на себя газета The eXile. В сообщении было сказано, что сфабрикованное письмо было отправлено сотрудниками редакции The eXile некоммерческой организации American Defence Council, которая, в свою очередь, опубликовала его на своем сайте.

В октябре 2004 года в Приволжском федеральном округе Сергей Кириенко выиграл у «Новой газеты» дело о защите чести и деловой репутации. На процессе сторона истца представила многочисленные заключения специалистов, проводивших проверки использования средств кредита МВФ. Суд признал публикации «Новой газеты» о Кириенко недостоверными, но не вынес частного определения о нарушении Закона «О средствах массовой информации». Суд постановил обязать «Новую газету» опубликовать опровержение и признать сведения, распространенные в статье, не соответствующими действительности.

Конгрессмены ни при чем, но Илюхин не дремлет

Письмо оказалось фальшивкой. Уже в июле 2004 года конгрессмены назвали «фальшивкой» якобы подписанное ими письмо. Они сделали совместное заявление для прессы, в котором сообщили, что не подписывали письма госсекретарю Пауэллу о попытке полпреда Кириенко легализоваться в США. «Мы никогда не подписывали коллективно или индивидуально никакого письма в адрес госсекретаря Колина Пауэлла, касающегося Сергея Кириенко и его гражданства. Письмо от 4 июня 2004 года, под которым стоят наши подписи, не было написано нами, а наши подписи сфабрикованы», — говорилось в заявлении.

Представитель конгрессмена Фила Крэйна Тами Стафф сообщила, что «господин Крэйн до этого вообще не знал, кто такой господин Кириенко». «Мы пока не понимаем, кто мог подделать это письмо, — добавила она. — Конгрессмен Крэйн в ярости от того, что его имя стоит под фальшивым документом». Ее шеф вместе с конгрессменами Пенсом, Бониллой, Норвудом и Бартоном попросили юридическое управление конгресса провести расследование.

Сергей Кириенко горячо приветствовал опровержение конгрессменов. На пресс-конференции он заявил, что история с письмом превратилась «в грязный фарс и фальсификацию». Пресс-секретарь полпреда Сергей Новиков заявил, что представители Кириенко готовят иск против «Новой газеты».

Автор статьи в «Новой газете» Георгий Рожнов заявил, что несмотря ни на что, «готов отстаивать свою правоту в суде». Он сообщил, что опубликованное им письмо «не было подкинуто ему в почтовый ящик и не было передано за $100», а взято с международного сайта American Defense Council (ADC) по адресу: www.americandefensecouncil.com. По словам Рожнова, он часто пользовался этим сайтом при подготовке публикаций — в частности, о судьбе кредита МВФ 1998 года — и доверял ему. Поэтому у него «не возникло желания подстраховаться» и дать ссылку на сайт либо позвонить кому-то из конгрессменов, чтобы перепроверить информацию.

Некоммерческая организация ADC действительно опубликовала на своем сайте письмо пяти конгрессменов-республиканцев к госсекретарю США Колину Пауэллу, которое перепечатала «Новая газета». В интервью исполнительный директор ADC Дэн Перрин заявил, что находится в крайне неприятной ситуации: «Я получил письмо конгрессменов от своего источника, которому я абсолютно доверяю. Поэтому звонить в конгресс и проверять достоверность документа я не стал. Реакция конгрессменов показалась мне по меньшей мере странной. Теперь мне ничего не остается, как позвонить в офис конгрессменов и извиниться перед ними». Отвечая на вопрос, почему он должен извиняться, если доверяет источнику, Дэн Перрин сказал: «Не буду же я спорить с конгрессменами, которые заявляют, что это письмо является фальшивкой! Я не хочу ставить этих людей в неудобное положение».

Интересно, что вместо снятого Перрином письма на сайте ADC появился другой документ. Он был датирован 10 марта 2004 года и подписан конгрессменами Бартоном и Пенсом. В нем конгрессмены также упоминали об экс-премьере Кириенко и тоже обращались к Колину Пауэллу, но не по поводу чикагского домика, а в связи с пропажей злосчастного кредита МВФ.

За день до вынесения судебного решения свидетель со стороны «Новой газеты» депутат Госдумы Виктор Илюхин попытался защитить ответчиков, заявив, что сам сомневается в «чистоте» расходования кредита МВФ в бытность Кириенко премьером, а многие предположения газеты основывались именно на его выступлениях. Заместитель главного редактора «Новой газеты» Сергей Соколов заметил, что с официальным опровержением письма конгрессменов газета выступить должна, а менять вердикт дефолту и «украденному траншу» не обязана: «Пусть этим занимается следствие, газета имеет право высказывать мнение, основанное на комментариях официальных лиц — например, Виктора Илюхина, Сергея Степашина и Сергея Глазьева».

Наш человек в МВФ

В октябре 2004 года в другом печатаном издании — теперь уже «Российской газете» — было опубликовано интервью с исполнительным директором МВФ от России Алексеем Можиным. Он попытался поставить точку в истории с «исчезающим траншем».

Отвечая на вопрос корреспондента Татьяны Конищевой о том, почему в последнее время вновь заговорили о разворовывании кредитов МВФ и, в частности, о якобы украденном кредите в августе 1998 года, Алексей Можин ответил, что ему «не известно ни одного факта, ни одного аргумента, свидетельствующего о нецелевом использовании июльского транша МВФ 1998 года, а тем более о его хищении. Все слухи и измышления о хищении транша МВФ распространялись и распространяются с негодными целями и негодными методами. Начало этим измышлениям положил целый ряд откровенно поддельных документов, представленных известным депутатом Илюхиным весной 1999 года. Все это уже десять раз проверено и перепроверено. Как только появились эти измышления, фонд настоял на том, чтобы Центробанк России нанял аудиторов для проведения расследования обстоятельств использования кредита. По итогам в фонд был представлен доклад, который подтвердил факт поддельности представленных Илюхиным документов. Начнем с того, что июльский транш МВФ составил $4781 млн, в то время как в документах Илюхина стояла круглая цифра — $4800 млн. Кроме того, все номера счетов, проставленные в этих документах, оказались фиктивными, оператор с фамилией, указанной в якобы платежном поручении Федерального резервного банка Нью-Йорка, никогда не работал в этом банке, а подобные формы платежных поручений никогда этим банком не использовались.