День «Ч» — 30 октября 1961 г.

День «Ч» — 30 октября 1961 г.

Испытание супербомбы было назначено на 30 октября 1961 г. Руководителем испытаний был Николай Иванович Павлов — начальник 5 Главного управления Минсредмаша. В руководство испытаниями от ВВС входили: Сажин Н.И. — начальник Управления при Главкоме ВВС; Чернорез В.А. — начальник 71-го полигона. На первых этапах испытаний ядерного оружия на Семипалатинском полигоне вместе с руководителем И.В. Курчатовым практически всегда находились видные ученые-разработчики. При этом испытании основного идеолога конструкции заряда — Сахарова А.Д. не было ни в районе подготовки изделия, ни в районе опытного поля полигона. Он в это время находился в Арзамасе-16. Руководитель испытаний Н.И.Павлов имел с ним связь по ВЧ-каналу.

Подготовка изделия к испытаниям проводилась специалистами от Минсредмаша под руководством Негина Е.А. и Забабахина Е.И. Как это бывало и на предыдущих испытаниях, я был назначен техническим руководителем — ведущим инженером испытаний по авиационной группе. Сроки испытаний супербомбы совпали или, точнее, были приурочены к проходящему в Москве XXII съезду КПСС. Для контроля хода подготовки к испытанию супербомбы и непосредственного участия в нем на Новоземельский полигон по поручению высшего партийного руководства были командированы делегаты партийного съезда министр Минсредмаша Славский Ефим Павлович и заместитель министра обороны Москаленко Кирилл Семенович. Работу они начали с посещения Кольского п-ова, где на аэродроме «Оленья» велась подготовка супербомбы к испытаниям. Здесь же базировались самолет-носитель этой бомбы Ту-95–202 и самолет-дублер Ту-16. Делегаты съезда детально ознакомились с ходом подготовки и состоянием готовности к проведению испытаний, посетили сооружение «ДАФ», где готовилась бомба, проехали на стоянку самолета-носителя и дублера, посмотрели и их. Затем было проведено нечто вроде совещания с ограниченным составом приглашенных, на котором были заслушаны доклады и сообщения о предстоящих испытаниях. Общая обстановка и состояние хода подготовки была четко доложена руководителем работ Н.И. Павловым. Наряду с другими сообщениями по поручению Н.И. Павлова пришлось докладывать и мне о самолете-носителе и его дублере, особенностях их оснащения специальным и измерительным оборудованием, подготовленности экипажей к выполнению столь сложного задания и о взаимодействиях объектов и командных пунктов аэродрома «Оленья» и полигона о-ва Новая Земля. Убедившись в состоянии готовности к испытанию, Славский Е.П. и Москаленко К.С. окончательно подтвердили дату «Ч» — на 30 октября 1961 г. и накануне дня испытаний перелетели на о-в Новая Земля для личного наблюдения за этим уникальным взрывом.

Выполнение ответственного задания по транспортированию и сбрасыванию «изделия 202» по цели в районе Д-2 на о-ве Новая Земля приказом главнокомандующего ВВС было поручено экипажу самолета Ту-95–202 в составе:

командир корабля — майор Дурновцев Андрей Егорович;

ведущий штурман — майор Клещ Иван Никифорович;

помощник командира корабля — капитан Кондратенко Михаил Константинович;

старший оператор радиолокатора — старший лейтенант Бобиков Анатолий Сергеевич;

старший бортинженер — майор Евтушенко Григорий Михайлович;

оператор радиолокатора — капитан Прокопенко Александр Филиппович;

командир огневых установок — капитан Снетков Вячеслав Михайлович;

стрелок-радист — старший лейтенант Машкин Михаил Петрович;

стрелок-радист — ефрейтор Болотов Василий Яковлевич.

Для полета в строю с самолетом-носителем Ту-95–202 был предусмотрен самолет-носитель Ту-16 с задачей выполнения функций самолета-дублера и измерений при взрыве его мощности, значения поражающих факторов и регистрации процесса развития взрыва.

Экипаж самолета-дублера Ту-16 был назначен в составе:

командир корабля — подполковник Мартыненко Владимир Федорович;

второй летчик — старший лейтенант Муханов Владимир Иванович;

ведущий штурман — майор Григорюк Семен Артемьевич;

штурман-оператор радиолокатора — майор Музланов Василий Тимофеевич;

стрелок-радист — старший сержант Шумилов Михаил Емельянович.

Окончательная сборка, проверка и подготовка к подвеске изделия на самолет осуществлялась в сооружении типа «ДАФ» на аэродроме «Оленья». Изделие к стоянке самолета подвозилось тягачом ЯАЗ-210Д на 40-тонном прицепе, специально подготовленном для этого на Минском автомобильном заводе. Массогабаритные размеры «изделия 202» не позволяли подвозить его непосредственно под самолет-носитель. Потребовалось строительство бетонированного котлована глубиной 1,4 м, шириной 4,5 м и длиной с учетом наклонного участка 37 м. Для опускания прицепа с изделием в котлован использовалась мощная лебедка. Самолет Ту-95–202 накатывался на котлован после опускания в него изделия и снятия верхнего пера стабилизатора. После накатки самолета выполнялись операции, связанные с подъемом, закреплением изделия и окончательной подготовкой к полету. На подвеску и окончательную подготовку изделия потребовалось не многим более 2 ч. По установившемуся порядку командир экипажа самолета-носителя и штурман-бомбардир принимают изделие с соответствующей росписью в журнале. При этом они убедились в состоянии подвески изделия, закрепления его, сочленении разъемов, проверили показания приборов пультов управления изделием. Все было выполнено безупречно, замечаний у экипажа не было. Еще раз подтвердили руководству о готовности выполнить задание на этот испытательный полет.

Взлет самолета-носителя Ту-95–202 был произведен в 9 ч 27 мин. Через некоторое время за ним взлетел самолет-дублер Ту-16. Два самолета в одном строю полетели к цели по маршруту: Оленья — мыс Канин Нос — Рогачево — Парькова земля — район цели. В полете на самолете-носителе все оборудование работало исправно. Самолет набрал заданную высоту; прицельные средства работали безотказно, цель была обнаружена. При таком благополучном состоянии дел на самолете-носителе не было необходимости проводить бомбометание по команде само лета-дублера. В таком случае самолет-дублер, как это и было предусмотрено заданием на полет, во избежание дополнительного риска к моменту сбрасывания бомбы с самолета-носителя вышел вперед от него на 12–15 км. Наступил ответственный момент — с высоты полета 10500 м в 11 ч 30 мин бомба была сброшена по цели Д-2 в р-оне пролива Маточкин Шар. Напряжение экипажа достигало кульминации — что произойдет дальше? Отделение от самолета груза массой 26 т для экипажа было весьма заметным: на самолете проявился эффект кабрирования, что по определению летчиков самолет «сел на хвост». Вмешательством пилота эффект был парирован. Все внимание экипажа сосредоточилось на отделившемся изделии. Отделение от самолета прошло нормально, затем началось последовательное срабатывание каскада вытяжных парашютов: первым раскрылся парашют площадью 0,5 м², вторым -5,5 м², а затем одновременно три по 42 м², которые извлекли основной парашют площадью 1600 м². Изделие начало плавно снижаться. Особенно отчетливо это наблюдалось из кормовой кабины. С самолета-носителя последовало закодированное сообщение на командный пункт о нормальном отделении изделия и раскрытии парашютов. Для всех нас на КП это было некоторым облегчением. Затем для экипажа носителя и участников испытания на земле наступило томительное ожидание взрыва — ведь по расчету изделие до момента взрыва должно снижаться в течение трех — трех с половиной минут. Кабины самолета были закрыты защитными светонепроницаемыми шторками от прямого излучения взрыва, члены экипажа надели светозащитные очки. Наконец свершилось — на 188 с после отделения супербомбы от самолета о-в Новая Земля был озарен длительным свечением небывалой яркости. По донесениям экипажей Ту-95 и Ту-16, а также записям регистрирующей аппаратуры вспышка наблюдалась в течение 65–70 с, а очень яркая ее часть в течение 25–30 с. Взрыв изделия произошел по команде от барометрических датчиков, как и планировалось, на высоте 4000 м относительно цели. В момент вспышки самолет-носитель находился от взрыва в 40 км, а самолет-дублер (лаборатория) — 55 км. После окончания светового воздействия на самолетах были отключены автопилоты — в ожидании прихода ударной волны перешли на ручное управление. Ударная волна на самолеты воздействовала многократно, начиная с удаления от взрыва на 115 км для носителя и 250 км — для самолета-дублера. Воздействие от ударной волны для экипажей было достаточно ощутимым, однако затруднений в пилотировании не вызывало.

Обоими экипажами был выполнен весь предусмотренный заданиями объем измерений, получены совершенно уникальные результаты, относящиеся к взрыву, параметрам поражающих факторов и воздействии их на самолеты. Произведенная на самолете запись радиотелеметрических сигналов, передаваемых с изделия, подтвердила нормальное функционирование автоматики.

Самолет-носитель Ту-95–202 и самолет-дублер Ту-16 провели благополучную посадку на аэродром вылета «Оленья». Отказов в работе самолетного оборудования и существенных нарушений элементов конструкции самолетов обнаружено не было. Усталые, но довольные и гордые выполнением ответственного испытательного полета экипажи подробно доложили руководству, встретившему их у самолетов, о ходе выполнения задания, результатах своих наблюдений. В их докладах, а позже в письменных донесениях отмечались особенности светового эффекта взрыва и встречах с многократными ударными волнами, а также о развитии облака взрыва. По их наблюдениям облако взрыва грибовидной формы в первоначальный период развивалось необычно быстро. Примерно через 40 с после взрыва оно достигло высоты 25–30 км. В дальнейшем преимущественно развивалась шейка грибовидного облака. Облако взрыва очень долго сохраняло свою форму и достигло высоты -60–65 км. Через 35 мин облако под действием ветра разорвалось и имело два яруса: диаметр верхнего яруса составлял 90–95 км, а нижнего — 70 км. Диаметр ножки гриба — 26–28 км. Облако взрыва было видно на удалении до 800 км. Отмечено заметное влияние на северное сияние и прохождение радиоволн. Достаточно стабильная картина северного сияния после взрыва нарушилась, проявилась хаотичность в общей картине, внезапные пропадания и перемещения зон свечения. Радиосвязь с самолетами по всем радиоканалам прервалась на время до 40 мин, что навевало весьма грустные мысли и доставило немало беспокойства на командных пунктах аэродрома «Оленья» и полигона о-ва Новая Земля. Восстановившаяся радиосвязь рассеяла сомнения.

По результатам самолетных и наземных измерений мощность произведенного взрыва была оценена в 50 Мт тротилового эквивалента, что соответствовало проектным данным. Таким образом, 30 ноября состоялся самый мощный термоядерный взрыв за всю историю проведения испытаний ядерного оружия в нашей стране. Этот взрыв остался рекордным для всех проведенных ядерных испытаний во всем мире. (Следует напомнить известные сведения о том, что это изделие первоначально предполагалось изготовить с учетом получения мощности взрыва до 100 Мт. По различным соображениям и предложениям было принято решение о введении в изделие конструктивных мер, снижающих расчетное значение мощности до 50 Мт.)

В тот же день — 30 октября 1961 г. делегированные съездом на эти испытания Славский Е.П. и Москаленко К.С. доложили телеграммой в адрес секретаря ЦК КПСС Хрущеву Н.С. об успешном испытании супербомбы. Достигнутый этим испытанием успех в разработке ядерного оружия в нашей стране трудно было переоценить. Многие ученые, конструкторы, работники промышленных предприятий и испытатели были удостоены высоких правительственных наград. Не были забыты и авиаторы. За проявленные мужество, отвагу и героизм при испытании самой мощной термоядерной бомбы командиру экипажа самолета-носителя Ту-95 майору Дурновцеву Андрею Егорьевичу, ведущему штурману-бомбардиру этого экипажа майору Клещу Ивану Никифоровичу и командиру экипажа самолета Ту-16, выполнявшему полет в строю с носителем, подполковнику Мартыненко Владимиру Федоровичу Указом Президиума Верховного Совета СССР от 7 марта 1962 г. присвоено звание Героя Советского Союза. Начальнику нашего полигона генерал-лейтенанту Чернорезу Виктору Андреевичу Указом Президиума Верховного Совета СССР от 7 марта 1962 г. было присвоено звание Героя Социалистического Труда. Правительственных наград был удостоен весь состав экипажей самолета-носителя и самолета-дублера, а также особо отличившихся из технического состава обслуживания самолетов, других обслуживающих подразделений и инженеров-испытателей авиационной группы полигона. К сожалению, перечислить фамилии награжденных сейчас затруднительно. Среди поощренных правительством был и я. Постановлением Совета Министров Союза ССР от 22 февраля 1962 г. мне была присуждена Ленинская премия.

Награжденные военнослужащие 71-го полигона получили поздравления от командования ВВС, Одесского военного округа и родственных по работе предприятий. Наряду с другими поздравлениями особенно дорого мне присланное из Арзамаса-16, подписанное Музруковым Б.Г., Харитоном Ю.Б., Сахаровым А.Д., Зельдовичем Я.Б., Петровым Н.А., Негиным Е.А., Кочарянцем С.Г. и Фишманом Д.А.

В заключение хочется сказать о некоторых наблюдениях и глобальных явлениях, связанных с испытанием супербомбы. Во время этого испытания Ю.Б.Харитон проводил ядерные исследования на Семипалатинском полигоне. Находясь вдали от района основного эксперимента, он проявлял беспокойство и озабоченность за полученные результаты. В связи с этим он в одном из подземных сооружений организовал сейсмопункт для регистрации сейсмических сигналов от взрыва супербомбы. Расстояние между точкой взрыва и сейсмопунктом составляло ~3000 км. По записям сейсмической аппаратуры до получения информации с о-ва Новая Земля Юлием Борисовичем была оценена мощность взрыва как соответствующая проектно-расчетной. Грандиозность эксперимента не осталась незамеченной и во многих точках земного шара. Сейсмическими станциями на многих континентах были зафиксированы мощные сейсмические волны, обогнувшие земной шар. По северному побережью нашей страны и скандинавских стран прокатились мощные волны цунами. Метеостанциями всего мира отмечено многократное прохождение ударной волны. Проведенное испытание супербомбы подтвердило успехи наших ученых в области создания ядерного оружия.