Валькирия революции

Во времена СССР Александра Коллонтай прославлялась, как первая советская женщина-дипломат. Про нее был даже снят фильм, где главную роль сыграла Алла Демидова. Но в историю России эта дама, бывшая не только послом, но и наркомом, вошла, главным образом, как пропагандист «свободной любви». «Валькирией революции» прозвал ее Лев Троцкий.

Александра Михайловна Домонтович родилась в Петербурге в обеспеченной дворянской семье. Ее отец был генералом, а мать – дочерью финского фабриканта, торгующего лесоматериалами. Девочка получила блестящее домашнее образование, овладела почти десятью иностранными языками, много читала. Сдала экзамены за курс гимназии в 6-й мужской гимназии в Санкт-Петербурге, а также посещала Школу поощрения художеств, брала частные уроки рисования.

Знаменитый в те годы поэт Игорь Северянин был ее троюродным братом. В автобиографической поэме «Роса оранжевого часа» он писал:

Наш дом знакомых полон стай:

И математик Верещагин,

И Мравина, и Коллонтай.

С юных лет Александра пользовалась огромным успехом у мужчин и сама не держалась от них в стороне, любила помучить. Один из воздыхателей юной львицы, Иван Драгомиров (сын известного генерала) не выдержал её обращения и застрелился. Впоследствии это же сделал один из её поклонников, когда узнал о том, что она «спуталась с матроснёй».

Вопреки воле родителей, которые хотели выдать её за адъютанта императора, дочь генерала вышла замуж за дальнего родственника, выпускника Военно-инженерной академии, бедного офицера Владимира Коллонтая. Но через пять лет бросила мужа и сына. «Я хотела быть свободной, – признавалась она. – Как только маленький сын засыпал, я шла в соседнюю комнату, чтобы снова взяться за книгу Ленина».

Тип для психиатрической медицины

Хотя любимым ее занятием, как считали современники, были все же не книги и даже не революция. Иван Бунин вспоминал в своих записках «Окаянные дни»: «О Коллонтай (рассказывал вчера Н. Н.): – Я её знаю очень хорошо. Была когда-то похожа на ангела. С утра надевала самое простенькое платьице и скакала в рабочие трущобы – «на работу». А воротясь домой, брала ванну, надевала голубенькую рубашечку – и шмыг с коробкой конфет в кровать к подруге: «Ну давай, дружок, поболтаем теперь всласть!.. Судебная и психиатрическая медицина давно знает и этот (ангелоподобный) тип среди прирожденных преступниц и проституток».

А Питирим Сорокин дал ей следующую характеристику: «Что касается этой женщины, то очевидно, что её революционный энтузиазм – не что иное, как опосредованное удовлетворение её нимфомании. Несмотря на её многочисленных „мужей“, Коллонтай – вначале жена офицера, затем любовница дюжины мужчин – всё ещё не пресыщена. Она ищет новые формы сексуального садизма. Я хотел бы, чтоб её понаблюдали Фрейд и другие психиатры. Это был бы для них редкий объект».

Революционные приключения

В 1898 году Коллонтай уехала в Швейцарию, где поступила в Цюрихский университет, а потом отправилась в Англию изучать английское рабочее движение. В Женеве она познакомилась с Плехановым, а позднее, уже в Петербурге, с Лениным.

Во время революции в 1905 Коллонтай создала «Общества взаимопомощи работницам» а после ее поражения эмигрировала. Против неё были выдвинуты обвинения в призыве к вооружённому восстанию в брошюре «Финляндия и социализм». Много ездила по Европе, где налаживала связи с местным социал-демократическим и суфражистским движениями, принимая в них активное участие. Поселившись в Копенгагене, Коллонтай наладила тесную связь с Лениным и выполняла его специальные поручения, в частности, совершила две агитационных поездки по США.

Деликатное поручение

Коллонтай находилась в Норвегии, когда в России царь отрекся от престола. Ленин сам написал ей, чтобы она спешно возвращалась на Родину, а потом дал ей через своих людей деликатное поручение. На вокзале в Петрограде ее встретил Шляпников, сразу взял один из чемоданов. Предполагалось, что в нем были деньги, которые Ленину выделило Германское правительство на революцию в России.

Вскоре Коллонтай была избрана в исполком Петроградского совета. Была в числе немногих делегатов, полностью поддержавших позиции Ленина, изложенные в «Апрельских тезисах». На I Всероссийском съезде Советов была избрана членом ЦИК от большевиков.

Принимала участие в заседании ЦК РСДРП(б) 10 октября, принявшем решение о вооружённом восстании, и проведении Октябрьского восстания в Петрограде. А поле захвата большевиками власти лично от Ленина получила пост народного комиссара общественного призрения в первом составе Совета народных комиссаров. Так Коллонтай стала первым министром-женщиной в истории.

Во время Гражданской войны она была направлена на Украину, где возглавила наркомат агитации и пропаганды Крымской советской республики, а также политический отдел Крымской армии. Будучи наиболее заметной женщиной в советском руководстве, Коллонтай была инициатором создания и заведующей женотделом ЦК РКП(б), целью которого была борьба за уравнение в правах женщин и мужчин, борьба с неграмотностью среди женского населения, информирование о новых условиях труда и организации семьи.

Роман с матросом

Коллонтай была прекрасным оратором. Про ее вдохновенные речи на митингах складывались легенды. Толпа всюду встречала ее восторженными криками. Ее ошеломительный ораторский успех побудил Ленина доверить ей самое трудное – агитировать среди матросов, которые совершенно не поддавались большевистским лозунгам. Коллонтай отправилась на военные корабли. Ее встретил председатель Центрального комитета Балтийского флота Павел Дыбенко, богатырь и бородач с ясными молодыми глазами. Он на руках перенес Шуру с трапа на катер….

Так начался этот сенсационный роман. Коллонтай была дворянкой, дочерью генерала, а он – матросом из крестьян. А кроме того, когда они встретились, Александра Михайловна была уже дама почтенного возраста – ей стукнуло 45 лет, а Павлу Дыбенко было всего 28. Дыбенко в юности работал грузчиком в порту и скрывался от призыва. Но его арестовали и отправили служить на флот. Высокий рост, зычный голос, умение «толкнуть речугу» сделали его у «братишек» популярной фигурой. В мае 1917 года Дыбенко избрали председателем Цен-тробалта.

«Люблю в нем сочетание крепкой воли и беспощадности… Это человек, у которого преобладает не интеллект, а душа, сердце, воля, энергия…», – восхищалась Коллонтай. После победы Октября Дыбенко включили в состав Совета народных комиссаров и поручили командовать военно-морским флотом России. 28-летний матрос оказался самым молодым наркомом в первом советском правительстве. Но министром он оставался недолго.

«Я американским языком не владею…»

Немецкие войска перешли в наступление. На борьбу с немцами бросили 1-й Северный летучий отряд революционных моряков, которыми командовал бравый Дыбенко. Но прибыв на фронт, его разнузданная братва захватила цистерну со спиртом. В результате в первом же бою моряки понесли большие потери и бросили фронт. Возмущенный Ленин приказал снять Дыбенко с поста наркома и арестовать.

Коллонтай бросилась на защиту возлюбленного. Писала ему в тюрьму: «Вся душа моя, сердце, мысли мои, все с тобою и для тебя, мой ненаглядный, мой безгранично любимый. Знай – жить я могу и буду только с тобой… Будь горд и уверен в себе, ты можешь высоко держать голову, никогда клевета не запятнает твоего красивого, чистого, благородного облика…».

Дыбенко вышел на свободу и еще некоторое время работал на хозяйственных должностях. В конце концов его обвинили в участии в военнофашистском заговоре в РККА и в шпионаже в пользу США. Оправдываясь, он заявлял, что «я даже американским языком не владею». На следствии подвергался жестоким пыткам. Признал себя виновным во всех предъявленных обвинениях, кроме шпионажа; писал покаянные письма Сталину. Но в итоге был приговорён к смертной казни и расстрелян. Правда, произошло это позднее, когда его пассию уже отправили на дипломатическую работу за границу.

Дипломатическая карьера

Причинами командировки послужили прочные связи Коллонтай с европейским социалистическим движением, а также знания иностранных языков. Она долго работала в Норвегии, Мексике и в Швеции. Когда в ходе «зимней» советско-финской войны Швеция, поддерживаемая Великобританией, отправила в Финляндию два батальона добровольцев и стояла на грани открытого вступления в войну против СССР, Коллонтай добилась от шведов смягчения их позиции и посредничества в советско-финских переговорах. В 1944 году в ранге чрезвычайного и полномочного посла в Швеции она вновь взяла на себя роль посредника в переговорах о выходе Финляндии из войны.

Но быть дипломатом в те времена было смертельно опасно. Коллонтай не раз попадала под подозрение НКВД. У нее было много близких друзей среди иностранцев, а это тогда приравнивалось к измене. Сталин считал, что любой иностранный гражданин мог оказаться шпионом. В 1937 году, вскоре после расстрела Павла Дыбенко, с которым у Коллонтай на тот момент уже не было никаких отношений, и бывшего ее любовника Александра Шляпникова, Коллотай неожиданно вызвали из Стокгольма прямо в кабинет народного комиссара НКВД Ежова. Все вопросы касались связей Александры с ее близким другом Марселем Боре, французским коммунистом, который когда-то порвал отношения с СССР.

Жить жутко

Когда Коллонтай отпустили, в ее дневнике осталась запись об этом событии: «Жить жутко». Слежка за ней продолжилась и доверие Сталина она потеряла. После ее смерти пошли слухи о неких списках французских агентов-разведчиков, завербованных во время Второй мировой войны, в котором якобы фигурировало имя Коллонтай, у которой даже был свой номер – агент № 338.

В силу тяжёлой болезни, приковавшей её к инвалидному креслу, в 1945 году Коллонтай оставила должность посла, продолжая числиться советником МИД СССР. Умерла «Валькирия революции» все же в своей постели, всего пять дней не дожив до своего 80-летия.

Коллонтай считают проповедником «свободной любви», к семье она относилась крайне скептически, полагая, что женщины должны «служить интересам класса». В статье «Отношения между полами и классовая мораль» Коллонтай писала: «Для рабочего класса большая „текучесть", меньшая закреплённость общения полов вполне совпадает и даже непосредственно вытекает из основных задач данного класса».