«Красный пиджак» Владимира Третчикова

Кто был самым популярным в мире русским художником в XX столетии? Очень немногие, наверное, правильно ответят на этот вопрос, потому что речь идет об известном только узкому кругу специалистов, уроженце Петропавловска Владимире Григорьевиче Третчикове. В 1961 году в Лондоне был установлен рекорд – его выставку посетило 205 тысяч человек, а по продажам своих картин он уступал только Пикассо. Жизненный путь художника не был усыпан розами, а напоминал, скорее, лихо закрученный приключенческий фильм: он эмигрировал вместе с родителями после революции в Китай, едва спасся с тонущего корабля, потопленного японцами, сидел в тюрьме на Яве, работал в знойной Джакарте, а прославился на весь мир, когда оказался в далекой ЮАР.

Родился Владимир Григорьевич в декабре 1913 года в Южной Сибири, на территории нынешнего Казахстана в состоятельной крестьянской семье. А потому, наверное, был поразительно похож на другую мировую знаменитость из русских крестьян – Сергея Есенина. Хотя сам об этом не догадывался, ему об этом сказали уже под старость, приехавшие в ЮАР во времена «перестройки» советские журналисты. Своего отца Третников в интервью называл по-разному – то крупным землевладельцем, то скотопромышленником. В Петропавловск его предки из секты молокан переселились, вероятно, с юга России. Оказавшись после 1917 года вместе с родителями в Харбине, юный эмигрант рано их потерял, и был вынужден с 11 лет сам зарабатывать себе на кусок хлеба. Он трудился печатником в типографии, разнорабочим в театре, малевал декорации, а все свободное время рисовал, чувствуя, что именно в этом его призвание.

Ленинский почин

Когда ему стукнуло 15 лет, Володя нарисовал очень похожие портреты Ленина, которого никогда не видел, а также вождя китайской революции Сунь Ятсена. Эти рисунки привели в полный восторг директора КВЖД – Китайской восточной железной дороги, которая тогда принадлежала СССР. Директор щедро снабдил юного художника деньгами и отправил на учебу в Москву. Но Третчикову не повезло – в Шанхае его обворовал собственный брат. Впрочем, может быть и, наоборот, – сорвавшаяся поездка в страну, где как уверяла советская пропаганда, создавали «рай для трудящихся», избавила юное дарование от очень больших неприятностей. Ведь известно, что все приехавшие потом в СССР служащие КВЖД были арестованы, как «японские шпионы», и сгинули в сталинских лагерях.

Словом, талантливому русскому юноше пришлось начинать карьеру художника в Юго-Восточной Азии. Сначала работал карикатуристом в газете «Шанхай ивнинг пост» – он выиграл это место по конкурсу, потом его наняло крупнейшее рекламное агентство британской Малайи. Налицо были и первые успехи – в 1939 году Третчиков получил медаль Галереи науки и искусства Нью-Йорка. Молодой художник обладал не только незаурядным талантом, но и невероятной трудоспособностью, работал и днем и ночью. Писал маслом, акварелью, углем, карандашом. Работал быстро и точно. Вскоре он женился на Наталье Тельпрегоф – девушке из семьи русских эмигрантов. Но тут грянула Вторая мировая война, которая застала Третчикова в Сингапуре, тогдашней британской колонии, где он работал в министерстве информации. После японской бомбардировки жена с дочкой успели эвакуироваться в Кейптаун вместе с отступавшими британскими войсками, а корабль, на котором позднее хотел уехать Третчиков, был потоплен японцами.

Мистический оберег

Художник чудом остался в живых. Мест на пароходе не было, и он залез в шлюпку, на которой потом спасались пассажиры стремительно идущего на дно судна. Три недели он греб веслами под палящим солнцем в кишащем акулами море. Мозоли потом не сходили с ладоней десять лет. Ему удалось добраться до острова Ява, но там он сразу угодил в тюрьму, потому что остров был уже оккупирован японской солдатней. Но когда выяснилось, что Япония в войну против СССР не вступила, то Третчикова отпустили – японцы не стали разбираться, что он не был гражданином СССР. «Русский? Ну и ладно!» и двери камеры отворились.

На Яве судьба его свела с богатым коллекционером живописи – доктором Сукарно, будущим президентом Индонезии. Он хотел купить у Третчикова картины, но тот отказался от выгодной сделки, сказав, что хочет устроить выставку. «Какая выставка, когда идет война?» – изумился Сукарно. С тех пор Третчикова прозвали «русским сумасшедшим».

Всю войну художник провел в Индонезии, в Джакарте, пять лет не зная, что же случилось с женой и ребенком, которые отплыли в ЮАР. На жизнь он снова зарабатывал кистью и карандашом, рисовал карикатуры, писал портреты на заказ. Именно там он начал создавать картины, которые потом стали его фирменным стилем. Одна из них, названная «Красный пиджак», изображала восточную красавицу с непроницаемым лицом и полуобнаженной грудью в небрежно накинутом на плечи красном пиджаке, рядом с которой лежал малайский ритуальный кинжал.

Необычный для тех лет эротический вызов, содержавшийся в картине, и элементы восточной экзотики имели успех. Элеонора Молтемо (он называл ее «Ленка»), дочь голландского пилота, которая позировала для этой картины, стала его другом и его музой. Она считала, что это полотно – своеобразный оберег художника. И в самом деле, когда он его продал, Третчикова стали преследовать несчастья, удача от него отвернулась. Дважды он попадал в тяжелейшие автокатастрофы, едва выжил. Указание судьбы было им понято – художник выкупил картину-оберег обратно.

Тайный диверсант?

Однако японцы, отпустившие русского, стали подозревать его в причастности к местному сопротивлению. В его доме охранка несколько раз делала обыски. Однако Третчиков свое участие в сопротивлении отрицал. Между тем в порту был взорван японский танкер, а ходили слухи, что в начале войны в Сингапуре русский эмигрант проходил у англичан подготовку именно к такой диверсионной работе.

Между тем жизнь продолжалась. Однажды Леонора привела его на спиритический сеанс. Там Третчикову было объявлено, что его жена и дочь живы, а его самого ждет мировая слава. Художник сначала не поверил, но все именно так и произошло. В 1946 году его жена и дочь нашлись в Кейптауне, а Красный крест помог семье объединиться. Третчиков, расставшись с Леонорой, отправился с багажом из многочисленных картин в ЮАР, где остался с семьей уже навсегда.

Голубь № 13

Сбылось и предсказание мировой славы. Однако поначалу его картины никто не хотел покупать. Но вот однажды в его мастерскую влетел голубь, на лапке которого была бирка с номером 13. Третников счел это счастливым знаком и тут же нарисовал портрет этого голубя. И, действительно, с этого дня все переменилось. Его картинами заинтересовались. На его первые выставки в Кейптауне, Йоханнесбурге и Дурбане стали выстраиваться километровые очереди, были побиты все рекорды по сборам. С успехом проходят его экспозиции и в США. В Лондоне его выставку посещает более 200 тысяч человек. Ток-шоу с его участием смотрят по телевидению миллионы зрителей в Англии и Канаде. Картины русского художника продаются за баснословные деньги. В 1970–1980 гг. Третников – самый кассовый художник в мире, второй после Пикассо по числу проданных работ. Не знали его только в одной стране – в СССР.

Особенный успех имела ставшая знаменитой «Китаянка» – изображенная на полотне экзотическая дама с лицом странного зеленоватого оттенка. Для жителей Англии, Канады, Новой Зеландии, Австралии, Южной Африки репродукции с этой картины стали такими же привычными, как у нас «Три богатыря» или «Утро в сосновом лесу», которые в советские времена висели во всех заведениях общепита. Также становятся популярными другие его портреты восточных женщин с такой же очень экспрессивной цветовой гаммой – «Мисс Вонг», «Дама с Востока», «Зулусская девушка» и т. п.

Символ поп-культуры

Третников много путешествовал по Африке, изучал быт и искусство, населяющих ее народов, соединив их стиль и традиции со своим глубоким знанием азиатского Востока. Вместе с африканскими рыбаками ходил в море, сидел вместе с ними у костра. Впрочем, в некоторых его картинах, как например, «Понедельник перед Великим постом» и «Умирающий лебедь», посвященной известной балерине Анне Марковой, есть и русские мотивы.

В итоге художник, который оказался еще и отличным менеджером своего собственного «товара», штурмом взял западный арт-рынок, заполнив его произведениями необычного качества. Репродукции с картин Третчикова, ставших символами западной поп-культуры, продавались не только в художественных салонах, но даже в отделах дамского белья универмагов и в крупнейшей британской сети аптек.

Для обывателя англосаксонских стран полотна Третчикова явились олицетворением далекого и сказочного Востока. К тому же они хорошо гармонировали с вошедшими тогда в моду интерьерами квартир и фильмами о Джеймсе Бонде. Когда Дэвида Боуи спросили, какую картину он хотел бы приобрести больше всего, знаменитый певец без колебаний ответил: «Китаянку» Третчикова. О творчестве художника было снято несколько фильмов крупнейшими кинокорпорациями, в том числе Би-би-си и Евровидением.

Табу на родине

Работал он в стиле гиперреализма, писал в основном, портреты. А искусствоведы яростно спорили и продолжают спорить о его своеобразном творчестве, некоторые считают полотна русского художника «китчем», другие отмечают большое влияние на него Гогена. В Советском же Союзе на творчество выходца из России было наложено строжайшее табу – ведь он был эмигрантом! К тому же в СССР женщин было принято изображать в стиле социалистического реализма – с отбойным молотком или с веслом в руках. А неподвижно застывшие эротические красавицы Третчикова олицетворяли, по мнению советских критиков, «буржуазное эстетство» и «разложение».

В России он так снова не побывал, но русский язык не забывал. По-английски говорил плохо, а африкаанс, на котором говорило местное население, не знал вовсе. Он собирался приехать на родину, когда рухнул СССР, но уже чувствовал себя старым и немощным для такой дальней поездки. Умер Владимир Третчиков в зените славы в возрасте 93 лет (из них 60 лет он провел в Африке) на своей фешенебельной вилле в пригороде Кейптауна Бишоп Корт, окруженный заботливыми детьми и внуками, в 2006 году. Но последние годы были тяжелыми – его горячо любимая жена, также как и дочь Мими, страдали тихим умопомешательством.