Главноуговаривающий

Кто же оказался после февраля в Зимнем дворце в Петрограде после царя? Сегодня, с дистанции прошедших лет, можно с грустью признать, что России трагически не везло с лидерами в переломные моменты ее истории. Так же как в 1991 году, когда у руля государства оказался такой неуверенный и болтливый политик, как Михаил Горбачев, точно также ив 1917 году, когда на вершине власти оказался Александр Керенский.

Александр Федорович Керенский родился в Симбирске. С отцовской стороны его предки происходили из среды русского провинциального духовенства. Его дед Михаил Иванович служил священником в селе Керенки Городищенского уезда Пензенской губернии. От названия этого села и происходит фамилия Керенских. Мать была дворянкой русско-немецкого происхождения, а по материнской – внучкой крепостного крестьянина, который ещё до отмены крепостного права сумел выкупиться на волю и впоследствии стал богатым московским купцом, оставившим внучке значительное состояние.

В одной школе с Лениным

Отец Керенского по причудливой иронии судьбы был директором Симбирской мужской гимназии, где учился Ульянов, ставший потом Лениным. Именно Фёдор Михайлович Керенский поставил единственную четвёрку (по логике) в аттестате золотого медалиста.

В старших классах у Александра была репутация воспитанного юноши, ловкого танцора, не лишенного способностей актёра. Он охотно принимал участие в любительских спектаклях, с особым старанием исполняя роль Хлестакова. Кто бы мог тогда предполагать, что в скором будущем ему предстоит сыграть роль Хлестакова в политике? В 1899 году Александр окончил с золотой медалью гимназию и поступил на юридический факультет Петербургского университета.

Внешне Керенского в те годы можно было назвать красивым юношей: высокий, черноволосый, с крупными, чёткими чертами лица. Глаза имел тёмные – карие, нос у него был «орлиным», слегка длинноватым. Был строен, но с возрастом стал обладателем довольно плотной фигуры.

В декабре 1904 года Керенский начал юридическую карьеру с должности помощника присяжного поверенного. Однако сразу ударился в политику – писал для революционного социалистического бюллетеня «Буревестник». В квартире Керенского был произведён обыск, в ходе которого обнаружили листовки «Организации вооружённого восстания» и револьвер. Керенский оказался за решеткой в Крестах, но затем, за недостатком улик, был освобождён и выслан с женой и сыном в Ташкент. В середине августа 1906 года вернулся в Петербург. Благодаря хорошо подвешенному языку, быстро приобрел репутацию удачливого адвоката.

Но о политике не забывал. Стал депутатом Государственной думы, где выступал с гневными речами в адрес правительства и приобрёл славу одного из лучших ораторов левых фракций. Эти выступления создали Керенскому образ бескомпромиссного обличителя пороков царского режима, принесли популярность в среде либералов, создали репутацию одного из лидеров думской оппозиции. В своей думской речи в декабре 1916 года он фактически призывал к свержению самодержавия, после чего императрица Александра Фёдоровна с негодованием заявила, что «Керенского следует повесить».

Братья-масоны

Связи с масонами – темная сторона в деятельности Керенского. Известно, что в 1915–1917 гг. – он был генеральный секретарем Верховного совета Великого востока народов России – парамасонской организации, члены-основатели которой в 1910–1912 годах вышли из ложи «Возрождение» Великого востока Франции. «Великий Восток» народов России не признавался другими масонскими ложами как масонская организация, так как приоритетной задачей для себя ставил политическую активность. В результате оказалось, что в сформированном в феврале 1917 года Временном правительстве большинство его членов оказались масонами.

До революции Керенский, у которого в те времена еще не было персонального авто с шофером, находился под наблюдением Охранного отделения под кличкой «Скорый» из-за привычки бегать по улицам, на ходу запрыгивая в трамвай, и спрыгивая обратно. Для слежки за ним полиции приходилось нанимать извозчика. Однако масоны так умело маскировались, что никаких данных о деятельности лож и их причастности к политике обнаружить полиции не удалось.

Стриженый бобриком

Взлёт Керенского начался во время Февральской революции, которую он не только принял восторженно, но и с первых дней был активным её самым участником. В своей речи в феврале в Думе Керенский заявил: «Исторической задачей русского народа в настоящий момент является задача уничтожения средневекового режима немедленно, во что бы то ни стало… Как можно законными средствами бороться с теми, кто сам закон превратил в оружие издевательства над народом? С нарушителями закона есть только один путь борьбы – физического их устранения».

Председательствующий Родзянко прервал выступление Керенского вопросом, что он имеет в виду. Ответ последовал незамедлительно: «Я имею в виду то, что совершил Брут во времена Древнего Рима».

В февральские дни Керенский неоднократно выступал перед восставшими солдатами, принимал от них арестованных министров царского правительства, получал конфискованные в министерствах денежные средства и секретные бумаги. На публике Керенский стал появляться в придуманном для самого себя особом наряде – френче военного образца, хотя сам никогда не служил в армии. Короткая стрижка бобриком дополняла впечатление будто бы отставного офицера, только что вернувшегося с фронта. Во время Февральской революции он вступил в партию эсеров, принимал участие в работе революционного Временного комитета Госдумы.

Эйфория свободы

Для того чтобы понять причины невероятного взлета красноречивого адвоката, нужно вспомнить, что творилось в феврале 1917 года на улицах Петрограда. Крушение царизма было столь стремительным, что все словно опьянели от неожиданной свободы. На улицах бурлили ликующие толпы, гремела «Марсельеза», люди обнимали и целовали друг друга, великие князья выходили с красными бантами, с домов сбивали двуглавых орлов и другие символы «ненавистного режима», «на сторону народа» переходили солдаты гвардейских полков. А поэты, как им и положено, сочиняли восторженные стихи:

Свобода! Что чудесней,

Что сладостней, чем ты,

Дарит нам с громкой песней

Улыбки и цветы!

Восторгался Георгий Иванов, умерший потом благодаря этой самой «свободе» нищим в эмиграции.

Это было время ораторов, ловких говорунов, когда при помощи слова можно было повести за собой опьяненную необыкновенными событиями толпу. Ясно, что карьера поднаторевшего в адвокатуре краснобая Керенского в такой обстановке развивалась стремительно. 2 марта он занял пост министра юстиции во Временном правительстве. Сразу инициировал такие решения, как амнистия политических заключённых, признание независимости Польши, восстановление конституции Финляндии. По распоряжению Керенского из ссылки были возвращены все революционеры.

«Мы не Совет министров, а Временное правительство, мы десять товарищей ваших и обыкновенных граждан», – разглагольствовал Керенский, убеждая в близости власти к простому народу.

«Друг человечества»

Вскоре Керенский получил портфель военного и морского министра. Пик его популярности начался с назначением военным министром. Газеты восторженно именуют Керенского такими выражениями: «рыцарь революции», «львиное сердце», «первая любовь революции», «народный трибун», «гений русской свободы», «солнце свободы России», «народный вождь», «спаситель Отечества», «пророк и герой революции», «добрый гений русской революции» и т. д.

А современники так описывают «мартовскую» истерию вокруг личности Керенского: «Тернист путь Керенского, но автомобиль его увит розами. Женщины бросают ему ландыши и ветки сирени, другие берут эти цветы из его рук и делят между собою как талисманы и амулеты. <…> Его несут на руках». Всерьез рассматривался вопрос об учреждении «Фонда имени Друга Человечества А. Ф. Керенского».

Говорят, в молодости Керенский, который хотел стать оперным певцом, брал уроки актёрского мастерства. Писатель Владимир Набоков так описывал его выступления: «Я говорю, товарищи, от всей души… из глубины сердца, и если нужно доказать это… если вы мне не доверяете… Я тут же, на ваших глазах… готов умереть. Увлёкшись, он проиллюстрировал „готовность умереть*4 неожиданным, отчаянным жестом».

Вертлявый пострел

Уже в старости Керенский с сожалением заметил, что «если бы тогда было телевидение, никто бы меня не смог победить!». Керенскому удаётся «очаровать» даже свергнутого царя: в июле Николай записал в своём дневнике о Керенском «Этот человек положительно на своём месте в нынешнюю минуту; чем больше у него власти, тем лучше».

Как министр Временного правительства, Керенский переселился в Зимний дворец. Именно тогда стали поговаривать, что он якобы спит на бывшей кровати императрицы Александры Фёдоровны. А Маяковский так потом написал об этом:

Царям дворец построил Растрелли.

Цари рождались, жили, старели.

Дворец не думал о вертлявом постреле,

не гадал, что в кровати, царицам вверенной,

– раскинется какой-то присяжный поверенный.

Пика карьеры Керенский достигает, когда получает портфель премьер-министра, сохранив пост военного и морского министра.

К середине дня 5 июля распространилась весть о том, что у правительства есть точные данные об измене большевиков и что Ленин – немецкий шпион. 6 июля 1917 г. эти данные были опубликованы в печати. На солдат эти разоблачения произвели ошеломляющее впечатление. Колеблющиеся полки примкнули к правительству. Днем 5 июля с восстанием, которое попытались поднять большевики, было покончено. Сама цитадель Ленина (дворец Кшесинской) была занята правительственными войсками. 6 июля Керенским был утверждён список лиц, подлежащих немедленному аресту. В списке значились Ленин, Зиновьев, Козловский, Суменсон, Фюрстенберг (Ганецкий), германский подданый Гельфанд (Парвус), Коллонтай, Ильин (Раскольников), и другие. Через несколько дней были арестованы Троцкий и Луначарский. 10 июля Ленин, надев рыжий парик и сбрив бородку, бежал в Финляндию.

Однако обстановка в стране продолжала ухудшаться, нарастала анархия, управление государством разваливалось, а Временное правительство, будучи не в силах навести порядок, все больше теряло авторитет. В августе немцы прорвали фронт и обстановка стала угрожающей.

Корниловский мятеж

Чтобы навести в России порядок, и положить конец анархии влиятельные круги стали требовать ликвидации Советов, упразднения общественных организаций в армии, войны до победного конца, восстановления смертной казни, суровой дисциплины на фабриках и заводах. Идеологическую подготовку для перехода к политике «твердого порядка», «сильной руки» вела партия кадетов, а организационную работу взяли на себя армия и военные и полувоенные организации. Финансово-промышленные круги обеспечивали финансовую подготовку установления в стране военной диктатуры, нашелся кандидат в военные диктаторы – генерал Лавр Корнилов, бывший командующий военным округом. Керенским, который надеялся с помощью армии сбалансировать неустойчивое положение своего правительства, поначалу поддержал готовящийся переворот. Корнилов в конце июля был им назначен Верховным главнокомандующим. Корниловская программа предусматривала создание трех армий: «армии в окопах, армии в тылу и армии железнодорожников». Смертная казнь предусматривалась не только на фронте, но и в тылу. Советы подлежали ликвидации, то же предполагалось и в отношении социалистических партий, а в конечном итоге и Временного правительства. 24 августа 1917 г. мятежные войска под командованием генерала Крымова начали движение на Петроград.

Опасность для революции заставила забыть на время все политические разногласия. За несколько дней был сформирован Комитет народной борьбы с контрреволюцией из представителей меньшевиков, эсеров и большевиков. Керенский запаниковал и объявил Корнилова мятежником. Выступление Корнилова провалилось.

Керенский, став верховным главнокомандующим, полностью изменил структуру Временного правительства, создав «Деловой кабинет» – Директорию. Таким образом, он совмещал полномочия председателя правительства и верховного главнокомандующего. Сконцентрировав в своих руках диктаторские полномочия, Керенский совершил очередной государственный переворот – распустил Государственную Думу, которая, собственно, и привела его к власти, и объявил о провозглашении России демократической республикой, не дожидаясь созыва Учредительного собрания.

Между молотом и наковальней

И тут, по собственному выражению, Керенский оказался «между молотом корниловцев и наковальней большевиков». А популярная легенда приписывает генералу Корнилову обещание «повесить на первом столбе Ленина, а на втором Керенского». У Временного правительства уже не было никакой популярности в народе. Пропаганда большевиков умело превратила его в шайку «министров-капиталистов», которые хотели заставить продолжать воевать до смерти уставших от войны солдат. «Временное правительство с профессорами, гуманистами и присяжными поверенными, – писал остроумный поэт Дон-Аминадо, – напоминало не ананасы в шампанском, как у Игоря Северянина, а ананасы в ханже, в разливном море неочищенного денатурата, в сермяжной, темной, забитой и безграмотной России».

Керенский до последнего момента самоуверенно отвечал, что у Временного правительства всё под контролем, что войск в Петрограде достаточно для подавления восстания большевиков, которого он даже с нетерпением ждёт, чтобы окончательно с ними покончить. И только когда стало уже совершенно поздно, в 2 часа 20 мин. ночи на 25 октября 1917 года была отправлена телеграмма генералу Духонину в Ставку об отправке в Петроград казачьих частей. Духонин в ответ спрашивал, почему же раньше не передали этой телеграммы, и несколько раз вызывал по прямому проводу Керенского, но тот не подходил.

Позднее Керенский в эмиграции пробовал оправдываться, что, якобы, «в последние дни перед восстанием большевиков все приказы мои и штаба Петербургского военного округа о высылке с Северного фронта войск в Петроград саботировали на местах и в пути». Однако на самом деле таких распоряжений не было.

Под американским флагом

В советские времена была запущена версия, будто Керенский сбежал из Зимнего дворца в женском платье, переодевшись медсестрой. Сам Керенский утверждал, что уехал из Зимнего в своём обычном френче, на своей машине, в сопровождении предложенного ему американскими дипломатами автомобиля американского посла с американским же флагом.

Однако Дэвид Фрэнсис, бывший американским послом в то время в России, в своей книге «Россия из окна американского посольства» пишет, что американский автомобиль был не «предложен» Керенскому, а захвачен его адъютантами. Также насильственно был присвоен и американский флаг. Керенскому стоило больших усилий покинуть Петроград, так как все вокзалы уже контролировались верными большевикам частями.

Находившийся в Петрограде с августа по ноябрь 1917 и встречавшийся с Керенским агент «Сомервиль» британской секретной службы, которым являлся писатель Сомерсет Моэм, дал ему такую характеристику: «Положение России ухудшалось с каждым днём… а он убирал всех министров, чуть только замечал в них способности, грозящие подорвать его собственный престиж. Он произносил речи. Он произносил нескончаемые речи. Возникла угроза немецкого нападения на Петроград. Керенский произносил речи. Нехватка продовольствия становилась всё серьёзнее, приближалась зима, топлива не было. Керенский произносил речи. За кулисами активно действовали большевики, Ленин скрывался в Петрограде… Он произносил речи».

В 20-х числах ноября Керенский явился в Новочеркасск к генералу Каледину, но не был им принят. Конец 1917 он провёл в скитаниях по отдалённым селениям под Петроградом и Новгородом. В конце января 1918 вернулся в Петроград, в начале мая – в Москву, где установил контакт с «Союзом возрождения России». Когда началось выступление Чехословацкого корпуса, «Союз возрождения» предложил ему пробраться за границу для переговоров об организации военной интервенции в Советскую Россию.

Бегство из России

Только в июне 1918 Керенский под видом сербского офицера в сопровождении английского разведчика Сиднея Рейли через север России покинул страну. Прибыв в Лондон, он встретился с британским премьер-министром Ллойд Джорджем и выступил на конференции лейбористской партии. После этого он отправился в Париж. Жил во Франции, участвуя в постоянных склоках и интригах русских эмигрантов. Пытался продолжать активную политическую деятельность, но без особого успеха, выступал с резкими антисоветскими лекциями, призывал Западную Европу к крестовому походу против Советской России.

В 1939 году женился на бывшей австралийской журналистке Лидии Триттон. Когда Гитлер в 1940 г. оккупировал Францию, бежал в США.

Попытка поездки в СССР

Немногим известно, но в 1968 году Керенский попытался получить в США разрешение на приезд в СССР. От него потребовали выполнить ряд условий: признать закономерность социалистической революции; правильность политики правительства СССР; признать успехи советского народа, достигнутые за 50 лет существования Советского государства. Но потом, по неизвестным причинам вопрос приезда Керенского в Москву был неожиданно снят с обсуждения.

Воспоминания жгли беглецу сердце. Советский журналист Генрих Боровик, встречавшийся с Керенским в 1966-м году в Нью-Йорке, рассказал, что первой сказанной бывшим правителем России при встрече фразой было: «Господин Боровик, ну скажите там, в Москве – есть же у вас умные люди! Ну не бежал я из Зимнего дворца в женском платье!»

В конце жизни Керенский тяжело заболел. В нью-йоркской больнице он отказался от приёма пищи и врач вводили ему питательный раствор через капельницу, но Керенский вырывал иглу из вены. Такая борьба продолжалась два с половиной месяца. Фактически он покончил жизнь самоубийством. Местные русская и сербская православные церкви отказались отпевать изгнанника, считая его виновником падения России. Тело отправили в Лондон, где проживал его сын, и похоронили на местном кладбище.