3. Понятие тоталитарного государства

О тоталитарном государстве впервые заговорили сами создатели фашизма. Перечисляя три главных условия существования корпоративной системы, Муссолини ставил наличие тоталитарного государства на второе место после однопартийной системы. Он характеризует тоталитарное государство как «государство, поглощающее... всю энергию, все интересы и все надежды народа» (10—37).

Пауль Ритгербуш. один из теоретиков национал-социализма, решительно выступая против «плюралистического многопартийного государства» западной демократии, дает следующую формулировку: «... тоталитарным государством является такое государство, с помощью которого одна партия или одна идеология поднялись до степени тотальности и предъявили претензии на исключительность в политическом строительстве национальной жизни...

Тоталитарное государство является принципиальным нарушением представлений о релятивизме, согласно которым всякая партия содержит одну только относительную истину» (101—61 и 62).

О тоталитарных государствах неоднократно говорил и немецкий посол в Лондоне фон Дирксен. С этим термином он отождествляет фашистскую Италию и национал-социалистскую Германию (39—110, 115, 308, 420).

И, наконец, А. Шпеер, министр вооружений в правительстве Гитлера, в своих показаниях на Нюрнбергском процессе подчеркивал, что тоталитарное государство стало важнейшей причиной катастрофы, постигшей немецкий народ. «Огромная опасность, заключающаяся в тоталитарной системе, стала, однако, совсем очевидной лишь в момент, когда мы приближались к концу... Разрешите мне сформулировать это следующим образом: к концу существования этой системы стало совершенно очевидным, какую огромную опасность таят в себе подобные системы, даже если отбросим в сторону «фюрерство». Таким образом, сочетание Гитлера с этой системой привело к ужасающей катастрофе в мире» (99—48).

На Нюрнбергском процессе английский обвинитель Шоукросс назвал кабинет Гитлера «тоталитарным правительством», ибо оно «не терпит никакой оппозиции» и уничтожает гражданские и политические свободы (90—59, 60). Эйбл Плэн характеризует Испанскую Фалангу, которая строит государство по своему образу и подобию, как «военнолюбивую» и «тоталитарную» (93—261). Курт Рис описывает «тоталитарную форму, управления» как форму, «при которой свобода печати и парламента будет уничтожена...» (102—202). Л. Манхэтн, ссылаясь на доклад посла Муссолини в Мадриде от 25 марта 1939 г., также говорит об «общеевропейском фашистском блоке тоталитарных стран» (71—329).

Термин «тоталитарное государство» употребляют и авторы-марксисты, характеризуя фашистскую систему, особенно в последние годы. Впрочем, еще на Лейпцигском процессе Георгий Димитров в «Десяти вопросах к чиновникам уголовной полиции» употребляет это выражение, вкладывая в него вполне ясный смысл. Так как текст составлен в форме вопросов, их нельзя обрывать, не исказив мысль автора, приведем здесь целиком десятый вопрос. «10. Верно ли, что как раз в это напряженное время пожар в рейхстаге послужил сигналом для начала истребительного похода против рабочего движения и средством для преодоления трудностей внутри «национальной коалиции», для осуществления национал-социалистского единовластия и организации так называемого «тоталитарного государства», т. е. для насильственного расформирования всех других партий и организаций и «унификации» хозяйственных, государственных, культурных, военных, спортивных, молодежных, церковных и других учреждений, печати, пропаганды и т. д.?» (58—202).

В «Заметках к приговору» от 23 декабря 1933 г., которые представляют собой конспекты непроизнесенной на суде речи, Г. Димитров снова возвращается к этому вопросу и отмечает: «Для осуществления «тоталитарного государства», национал-социалистского единовластия!» (34—186).

Итак, по мнению Г. Димитрова, тоталитарным является такое государство, которое стремится, во-первых, к насильственному расформированию всех других партий и организаций и, во-вторых, к унификации хозяйственных, государственных, культурных, военных. спортивных, молодежных, церковных и других учреждений, печати, пропаганды и т.д., короче говоря, к унификации общественной жизни.

П. Тольятти в своих знаменитых «Лекциях о фашизме», прочитанных весной 1935 г. в Ленинской школе в Москве итальянским функционерам компартии — борцам против режима Муссолини, также рассматривает итальянский фашизм как «тоталитарный режим», как «тоталитарное государство». Он даже делит его на периоды в зависимости от наличия тоталитарных элементов в нем: «... первый период — фашизм до «похода на Рим», до конца 1922 г.; второй период с 1922 по 1925 г., его можно охарактеризовать как период попытки создания фашистского режима нетоталитарного типа; наконец, третий период охватывает 1925—1930 годы, это период создания тоталитаризма и вступления в величайший экономический кризис» (116—33).

Еще в начале своего курса лекций Тольятти объясняет. что «итальянский фашизм не был тоталитарным от рождения, он стал таковым, стал, начиная с того момента, когда решающие силы буржуазии достигли максимального уровня экономического, а значит, и политического объединения... Тоталитаризм есть следствие господства финансового капитала» (116—44 и 45).

Даже по заголовкам, а тем более из содержания отдельных лекций, видно, что в понятия «тоталитарная система», «тоталитарный режим», «тоталитарная диктатура» Тольятти вкладывает следующий смысл:

а) установление «единовластия», или однопартийной системы фашизма, путем уничтожения всех прочих политических партий и массовых организаций левых и правых, без исключения; б) захват государства фашистской партией, превращение государственной машины в ее орудие; в) построение всеохватывающей системы официозных массовых организаций, с помощью которых фашистская партия обеспечивает себе контроль над гражданским обществом (профсоюзные, молодежные организации, организация «Дополаворо» и т.д.); г) создание системы корпораций как экономической основы фашистского государства и будущего «фашистского строя» (по выражению Муссолини).

Л. Лонго в книге «Между реакцией и революцией» определяет фашистскую диктатуру в Италии как «безраздельную, тоталитарную власть фашизма» (64—271). Лонго не ставит перед собой цель подвергнуть специальному анализу понятие «тоталитаризм», но насколько можно судить по контексту, вкладывает в него приблизительно то же содержание, что и Тольятти.

Советский автор С.М. Слободской в своем глубоком документальном исследовании «Итальянский фашизм и его крах» также рассматривает режим Муссолини как тоталитарный. Пятая глава этой монографии называется «Установление тоталитарного режима». По мнению автора, итальянский фашизм вступил в «тоталитарную» фазу своего развития и ноябре 1926 г. (110—65), когда были ликвидированы последние остатки буржуазной демократии (политические партии и организации, гражданские и политические свободы) и фашистская партия установила свою абсолютную монополию.

Не останавливаясь на содержании термина «тоталитаризм», Сантьяго Каррильо в своей книге «После Франко куда?» характеризует фашистскую систему в Испании как «тоталитарную власть» и «тоталитарную диктатуру» (76—19).

Такую же характеристику дает и испанский марксист Хосе Гарсиа. В его книге «Испания XX века» встречаются определения фашизма как «централизованной тоталитарной фашистской диктатуры» (20—279), как государства «тоталитарного характера» (20—280), как «тоталитарного строя сверху донизу» (20—282), как «фашистского тоталитарного режима» (20—287) или как «тоталитарного фашистского государства» (20—322).

Так как и в марксистской литературе при использовании соответствующего термина нет специального научного исследования тоталитарного фашистского государства, его структуры и закономерностей, необходимо систематизированное и детальное его изучение. Отталкиваться надо, естественно, не от разбора отдельных высказываний, а от строгого анализа структуры главных фашистских государств (гитлеровской Германии, фашистской Италии, франкистской Испании), от анализа, который выявлял бы общие закономерности, характерные для каждого из этих государств.

Таким образом, понятие «тоталитарное фашистское государство» приобретает смысл «идеального», законченного фашистского государства, в сравнении с которым отдельные фашистские государства — только приближения, модификации, содержащие в немалой степени элементы случайности.

В сущности, цель любого научного исследования — дать «идеальную», чистую модель изучаемых понятий, чтобы потом использовать ее как основу для проникновения в специфическую сущность отдельных явлений.

Создание модели «идеального» фашистского государства имеет и большое практическое значение, поскольку это даст нам возможность в каждом отдельном случае устанавливать, есть ли основания рассматривать данную страну как фашистское государство. Таким образом мы преодолеем тот вульгарно-политический подход, при котором словосочетания «фашистское государство», или «фашистский режим», лишь политическое клеймо, но не результат объективного научного анализа.

Построение модели тоталитарного фашистского государства имеет принципиальное методологическое значение как для повседневной политической жизни, так и для историографии. Невозможно, например, разграничить военную и фашистскую диктатуры без помощи такой модели в качестве критерия. Поэтому часто любой военный режим, пришедший к власти с помощью армии, выдается за фашистскую диктатуру.

В связи с этим уместно напомнить слова П. Тольятти, сказанные в 1935 году: «Термин «фашизм» очень часто употребляется не совсем точно, главным образом как синоним реакции, террора и т.д. Такое определение неполно. Фашизм не означает лишь борьбу против буржуазной демократии, и мы не можем применять это выражение только тогда, когда налицо борьба именно такого рода» (116—11).

Без общей модели классического фашистского государства оказывается невозможным раскрыть «особенности» болгарского фашизма. Прежде чем мы определим национальные особенности данного вида фашизма (болгарского, румынского, венгерского или английского), мы должны предварительно установить, что такое фашизм, каковы основные общие и обязательные черты фашистского государства.

Как видно из сказанного до сих пор, самый надежный способ построения модели идеального фашистского государства это изучение структуры классических фашистских государств, выявление тех общих черт, без которых немыслимо конкретное фашистское государство. Придерживаясь такого сравнительного метода, мы обнаруживаем следующие основные черты тоталитарного государства: а) насильственное установление однопартийной системы, или «единовластия», фашизма путем уничтожения других партий; б) сращение фашистской партии с государством; в) унификация всей общественной жизни; г) авторитарный образ мышления и культ национального вождя; д) концентрационные лагеря.

Разумеется, излишне оговариваться, что данное исследование не претендует на окончательное решение рассматриваемых вопросов. Цель его значительно скромнее: выявить еще один аспект изучения фашизма, представляющийся весьма перспективным и актуальным; внести вклад в создание единой теории фашизма, которая избавила бы нас от бесконечных плутаний в деталях той или иной национальной разновидности фашизма.