Читайте также
Письмо г-же Н. (Письмо Х.)
[Орконт, конец декабря 1939 г.]
Перевод с французского Л. М. Цывьяна
Полночь.В Витри был праздник. Мне пришлось пойти во «фронтовой театр».[1] И вновь острей, чем когда бы то ни было, встал вопрос: почему мы воюем? Куда делись французы? Куда делся г-н
Письмо Х.
[Орконт, середина декабря 1939 г.][13]
Перевод с французского Л. М. Цывьяна
Грязь. Дождь. На ферме мучает ревматизм. Пустые вечера. Неясная тоска. На высоте 10000 метров испытываю тревогу. И страх тоже. Естественно: все, что положено людям. Все, чтобы быть человеком среди
Письмо Х.
[Орконт, 22 или 23 декабря 1939 г.]
Перевод с французского Л. М. Цывьяна
Печальный день. И наша и соседняя группа, стоящая в Сен-Дизье, потеряли по экипажу: их сбили в один и тот же лень. Сюда приезжал на сутки Кессель,[15] один из ближайших моих приятелей, и я покатал его на
Письма Леону Верту[17]
Перевод с французского Л. М. Цывьяна
[1939 г. ?]Дорогой Верт,Проездом обнимаю вас (в Париже я всего на несколько минут). Сегодня днем прогулялся по исключительно скверно мощеным закоулкам и любовался там устроенным специально для меня — красивейшим в
Письмо матери
[Орконт, декабрь 1939 г.]
Перевод с французского Л. М. Цывьяна
Мамочка,(…) Живу я на очень милой ферме. Здесь трое детишек, два деда, тетушки и дядюшки. В очаге все время пылает огонь, и я отогреваюсь возле него после полетов. Мы ведь летаем на высоте десять тысяч
Письмо Х.
[Орконт, декабрь 1939 г.]
Перевод с французского Л. М. Цывьяна
(…) Мне советуют прямо сейчас взять отпуск, так как следующие две недели и еще долго потом дел у нас почти не будет.Не думай о том моем письме. Все это очень противоречиво и трудно объяснимо. Я вовсе не
Письмо Х.
[27 января 1940 г.]
Перевод с французского Л. М. Цывьяна
«Отель де Лан».[26]Мне так опротивела моя новая жизнь! И центральное отопление, и зеркальный шкаф, и вся эта полуроскошь, и это буржуазное существование. Постепенно и только сейчас я начинаю понимать, как мне
Письмо Леону Верту
[Лан, февраль 1940 г.]
Перевод с французского Л. М. Цывьяна
…Леон Верт, наступают холода, и я не очень понимаю жизнь, не знаю, куда податься, чтобы быть в мире с самим собой. Теперь для нас не существует даже войны. Мы здесь находимся на случай военных
Письмо Леону Верту[40]
[апрель 1940 г.]
Перевод с французского Л. М. Цывьяна
Дорогой Леон Верт,Я был бы счастлив обнять, вас, но Консуэло сейчас зайдет за мной, а я обещал позавтракать с нею.Попытаюсь увидеться с вами перед отъездом.N. В.: фронт у Суасона[41] и т. д. держится хорошо.
Письмо к матери
[Бордо, июнь 1940 г.]
Перевод с французского Л. М. Цывьяна
Дорогая мамочка,Мы вылетаем в Алжир.[49] Обнимаю вас так же сильно, как люблю. Писем не ждите, так как переправлять их не будет возможности, но помните о моей любви к
Письмо Х.
[Алжир, начало июля 1940 г.]
Перевод с французского Л. М. Цывьяна
Секунду назад узнал, что во Францию летит самолет — первый, единственный. Отсюда туда ничего не пропускают — ни писем, ни телеграмм.Мне безмерно грустно.Многое, слишком многое вызывает у меня
Письмо Х.
[«Палас», Эшторил, Португалия,[50] 1 декабря 1940 г.]
Перевод с французского Л. М. Цывьяна
(…) Гийоме погиб,[51] и сегодня вечером мне кажется, будто у меня больше не осталось друзей.Я не оплакиваю его. Я никогда не умел оплакивать мертвых, но мне придется долго приучаться
Письмо матери[167]
[5 января 1944 г.]
Перевод с французского Л. М. Цывьяна
Дорогая мамочка, Диди, Пьер, все вы, кого я так люблю, что вы поделываете, как себя чувствуете, как живете, какие у вас планы? До чего же печальна эта долгая зима!Старенькая моя ласковая мамочка, я так
Письмо Х.
[Алжир, 10 января 1944 г.]
Перевод с французского Л. М. Цывьяна
Разговор с женщиной, доставившей письмо. Любопытно. Но я предпочел бы ограничиться знакомством с ее почерком. Я, я, я — это чересчур утомительно. И изо всех видов я особенно отвратительное я ему заявила.
Письмо Ж. Пелисье, подсунутое ему ночью под дверь
[Алжир, 10 января 1944 г.]
Перевод с французского Л. М. Цывьяна
Старина, я ложусь поздно, потому что всегда мог работать только ночью, и, хотя мне требуется в среднем часов семь сна, мне нипочем встать в 4, 5, 6, 7, 8, 9 утра… и вообще
Письмо Х.
[30 июля 1944 г.]
Перевод с французского Л. М. Цывьяна
(…) Я четырежды едва не погиб. И это мне до одури безразлично.Фабрика ненависти, неуважения, которая у них зовется возрождением (…)[183] начхать мне на нее. Осточертели они мне.Здесь война, и я подвергаюсь опасности,