Не верь, не жалуйся и не проси

8 декабря 1994 года в питерском ресторане «Метрополь» в торжественной обстановке открылся сходняк воров в законе и уголовных авторитетов, съехавшихся в северную столицу из различных регионов России и ближнего зарубежья – всего более шестидесяти делегатов. Синие от татуировок мужчины неплохо оттеняли красивых женщин, платья которых пикантно оттягивали золотые пуговицы. Поводом для собрания послужил день рождения известного сибирского вора Петрухи (Петруха входил в ближайшее окружение Япончика, а на момент питерского сходняка находился в федеральном розыске за организацию серии заказных убийств в Сибири).{ Петруха, он же Бахтин Александр Иванович, 1961 г. р., вор в законе. В начале 1990-х руководил одной из крупнейших криминальных организаций, действовавших на территории Красноярского края. Бахтин серьезно конфликтовал с небезызвестным Анатолием Быковым, который, по слухам, в конечном итоге выдавил его из Красноярска. В Петербурге Петруха некоторое время курировал ОПГ Луцкова, участники которой занимались совершением тяжких преступлений, в том числе убийств. Однако впоследствии у него возник серьезный конфликт с лидером группировки Александром Луцковым (Саша Хабаровский). Петруха возглавлял славянских воров после ареста Иванькова в США. Погиб в автокатастрофе в 1998 году.} Собравшимся было что обсудить. На сходняке предполагалось вести речь об интеграции петербургского региона в сферу влияния представителей блатной идеи с учетом сложившейся обстановки. А обстановка эта весьма сложная.

Напомним, что Петербург долгое время был, если так можно выразиться, не воровским городом, в отличие от, скажем, Москвы, где основные тенденции развития организованной преступности традиционно определялись ворами в законе, генералами преступного мира, которых в столице, по разным данным, действует от 200 до 250 человек. В Питере же исторически сложилась ориентация на вторую, современную систему организованной преступности – на бандитов из «новой волны», не признающей воровских законов, в лучшем случае лишь учитывающей их. В связи с этим количество воров в законе в Петербурге в конце 1980-х – начале 1990-х годов редко превышало пять – десять, да и особого влияния они не имели… Однако воровская каста постоянно следила за событиями в Северо-Западном регионе, понимая, что Петербург слишком лакомый кусок, чтобы так легко от него отказаться…

После ареста Александра Малышева, на тот момент императора бандитской империи Петербурга, в которую входили в общей сложности около двадцати крупных группировок, и его окружения империя начала разваливаться. Воры в законе, и прежде всего московские, тут же предложили, как уже упоминалось, на состоявшемся в феврале 1993 года московско-питерском сходняке свои услуги для принятия знамени из ослабевших рук. Выступивший против этой идеи питерский бандитский авторитет Андрей Берзин по прозвищу Беда был убит через несколько дней после окончания сходняка.

Воры усилили натиск и летом 1993 года провели в Петербурге демонстративную коронацию некоего казанского вора с погонялом Вася – и это притом, что в Питере коронаций не было с незапамятных времен. Но в этот момент на авансцене петербургского театра организованных преступных действий вновь появился после отсидки Владимир Кумарин – лидер тамбовской группировки. Несмотря на то что в городе всегда много говорили о непримиримой вражде тамбовских и малышевских, их цели, задачи и перспективы во многом совпадали, поэтому к концу 1993 года в Петербурге стало возможным констатировать выход бандитского направления организованной преступности на новый уровень развития – в городе сложилось тамбовско-малышевское преступное сообщество, то есть мощная организация с многочисленными силовыми структурами, с надежными связями в органах власти, с информативной базой, со своей разведкой, контрразведкой и аналитическими подразделениями. (Схема такого сообщества описывалась выше в главе «Дожить до рассвета».) Все это, естественно, опиралось на серьезные экономические структуры. Единственными реальными конкурентами тамбовско-малышевского сообщества в Петербурге оставались чеченское преступное сообщество и организация так называемых казанских.

На последних стоит остановиться подробнее. Казанское преступное сообщество выросло из молодежных банд Казани, Набережных Челнов и некоторых других городов Татарстана. Об этих молодежных бандах и их кровавых разборках много писала советская пресса в середине 1980-х годов. Для них были характерны гастрольные поездки в крупные города России – прежде всего в Москву и Петербург. Постепенно оседая в этих городах, казанцы не теряли связи друг с другом и с исторической родиной и шаг за шагом становились одной из самых мощных преступных организаций России. В Москве одним из наиболее известных представителей казанских был некто Француз, державший Арбат, – его убили в 1992 году. В Петербурге с конца 1980-х основным лидером казанских стал Марат Абдрахманов, по прозвищу Мартин. Его опасались все. Мартин слыл в Питере человеком страшным и непредсказуемым. Говорили, что он мог, сидя в ресторане, улыбнуться собеседнику, а потом разбить о его голову бутылку… или сделать с ним еще кое-что похуже… Дважды отсидевший в тюрьме Мартин никогда не ночевал две ночи подряд в одной и той же квартире, а найти его могли только особо доверенные лица и то по радиотелефону.

Казанцы резко отличались от остальных группировок – и прежде всего тем, что татары, составлявшие костяк их организации, могли входить в другие группировки. Действовавшие как бы автономно, различные кланы казанских немедленно объединялись в случае возникновения общей опасности или общей цели. В Петербурге казанцы входили в группировки Малышева, Кумарина, Кудряшова и даже в азербайджанское преступное сообщество.{ Особо мощное крыло казанцев возглавлял в Петербурге бывший спортсмен, трижды судимый за грабежи и вымогательство Салават Маленький (вторая кличка – Стрелянный), под контролем которого находились мощные коммерческие структуры международного уровня. Службу безопасности у Салавата возглавлял отставной генерал МВД. В свое время Салават работал вместе с Владимиром Колесником (Колесо), также считавшимся казанским.}

Казанские никогда не практиковали культ физической силы, как, например, тамбовские. «Зачем нам качаться, если можно гранату кинуть», – смеялись они и никогда не отказывали себе ни в спиртном, ни в наркотиках, предпочитая из последних кокаин. Кстати, несмотря на это (а ведь сказал пророк Аллаха: «Воистину, запрещено все, что опьяняет»), практически все казанцы считают себя правоверными мусульманами и очень хорошо помнят свои исторические корни (до пятого-седьмого колена). В этой организации широко распространена практика клятв на священном Коране.{ У Мартина после задержания, речь о котором пойдет ниже, была изъята толстая золотая цепь с золотой же бляхой, усыпанной бриллиантами. На бляхе были выгравированы изречения из Корана.} В казанском сообществе реально действует принцип обета молчания, практически не характерный для славянских группировок (хотя и декларируемый ими). В организации казанских чрезвычайно быстро и очень жестоко наказывают за невыполненное распоряжение старшего. По слухам, именно из-за этого был убит в октябре 1992 года один из лидеров петербургских казанцев Ноиль Хаматов (Рыжий). После смерти Рыжего его жена была обобрана буквально до нитки, что косвенно свидетельствует о ликвидации Хаматова своими. Для осуществления таких акций у казанских существует целый отряд отморозков с реальными медицинскими справками, удостоверяющими их неполную психическую вменяемость.

Казанцы вообще всегда отличались особой жестокостью. Полагают, что именно они организовали в 1992 году расстрел Торжковского рынка в Петербурге. В тот день группой неизвестных преступников было совершено нападение на торгующих граждан с применением огнестрельного оружия, палок и металлических прутьев. Восемнадцать человек получили ранения различной степени тяжести, один человек погиб. По свидетельству очевидцев, преступники ворвались на рынок, разбив стекла входных дверей, и открыли стрельбу по гражданам, стоявшим в торговых рядах. Молодчики, одетые в спортивную форму и кожаные куртки, орудовали палками и арматурой, сметая все с прилавков и жестоко избивая продавцов. В результате налета погиб молодой человек – азербайджанец Сарвар Искандеров, 1966 г. р. По словам информированных людей, эта акция была проведена приезжей бригадой, которая в тот же вечер покинула город.

Налет на Торжковский рынок был далеко не первой открытой демонстрацией силы казанскими. Достаточно вспомнить перестрелку у автомобильного рынка на проспекте Энергетиков, которая произошла весной того же года. Оперативники считали ее делом рук Ноиля, однако доказать ничего не удалось, несмотря на то что сотрудники милиции смогли даже изъять пистолет, из которого стреляли на Энергетиков.

Еще одним существенным отличием казанских от других питерских бандитов является их четкая ориентация на воров в законе. Правда, в Питере с учетом реалий эта ориентация не особо афишировалась до поры до времени, хотя общак казанских всегда действовал именно по воровской модели (все нажитое – в общак и получать уже оттуда, в отличие, например, от тамбовского общака, куда отчислялось не все, а проценты). Казанские всегда были в гораздо большей степени, чем славянские питерские банды, ориентированы на общеуголовные преступления, такие как квартирные кражи, разбои и грабежи, причем при подготовке и совершении таких преступлений практиковался так называемый вахтовый метод, существенно осложнявший работу милиции. Суть метода заключается в том, что разрабатывают и готовят преступления питерские казанцы, а непосредственно совершают их приезжие бригады, которые в тот же день скидывают нажитое в общак и покидают город.

Базой казанских в Петербурге долгое время было известное заведение, называющееся «Северное сияние».{ Кроме «Северного сияния» известными сходняками казанцев в разное время были заведения «Сугроб» и «Шлотбург».} Казанцы всегда отличались непонятной жестокостью по отношению к бизнесменам, которым сами же давали крышу. Это вызывало удивление, например, у тамбовских, которые отзывались о странных методах казанцев примерно так: «Совсем отмороженные, своих же дербанят, развиваться не дают». Однако, несмотря на всю кажущуюся внешнюю отмороженность, назвать казанцев недальновидными или неумными было бы категорически неверно. Именно у казанцев, по мнению информированных наблюдателей, всегда были наиболее сильные позиции в правоохранительных органах Петербурга…

Ко второй половине 1993 года и казанцы, и тамбовские включились в гонку за главный приз – за контроль над сферой торговли энергоносителями. Однако тамбовские совершили большую ошибку. В результате плохо организованного убийства Сергея Бейнешева часть верхушки тамбовских во главе с правой рукой Кумарина Валерием Ледовских оказалась за решеткой. Казанцы усилили натиск, попутно ужесточив консолидацию своих рядов. Весной 1994 года в Петербурге убили одного из авторитетов казанских Ноиля Исхакова – по мнению некоторых осведомленных экспертов, его ликвидация вызвана тем, что покойный был сторонником мирных переговоров со всеми представителями оргпреступности Петербурга, считая, что «хлеба хватит всем», в то время как его коллеги по сообществу, наоборот, полагали, что нужно брать все и сразу. Примерно в то же время в ресторане «Шлотбург» убили видного экономиста тамбовцев Альберта.

С начала лета 1994 года сложившийся в Петербурге паритет был резко нарушен в пользу казанцев. 1 июня 1994 года произошла попытка ликвидации Владимира Кумарина. Пользуясь пошатнувшимся положением тамбовских, казанцы отобрали у них часть объектов (среди которых, например, сфера влияния на отель «Невский Палас»). А тамбовцы продолжали нести потери – в начале ноября 1994 года в Будапеште убили еще двух их авторитетов – Андрея Сергеева (Анджей) и Алексея Косова…

В сложившейся ситуации казанским не могло реально противостоять ни одно другое преступное сообщество в Петербурге. Однако их триумф был недолгим. Сначала в Петрозаводске арестовали одного из авторитетов казанцев Артура Кжижевича (чудом выжившего после покушения){ В мае 1995 года Петрозаводским горнарсудом Кжижевич был осужден по ст. 148 ч. 3 УК РФ к 6 годам лишения свободы (одновременно оправдан по ст. 218 ч. 1). Столько же получил его подельник Геннадий Мосягин. С обоих в пользу потерпевших было постановлено солидарно взыскать 105 млн руб.}, а потом сотрудники РУОП с середины ноября по начало декабря посадили практически всю верхушку питерских казанских. За решетку попали Мартин, Фантом, Афоня, Зозуля, Карп, Добряк и Поздняк. Чуть позже туда же угодили переживший покушение Салават Маленький и его правая рука Кочерга. Салавату было предъявлено обвинение в бандитизме, что вызвало подлинный шок в среде казанцев. Мартин, попав в тюрьму, пытался вскрыть себе осколком стекла живот. Но скорее всего это была не попытка самоубийства, а всего лишь проверенный тюремный способ попадания на больничную койку…

Многие планы и сделки казанцев оказались замороженными. Впрочем, братва не верила, что Мартин сел надолго.{ И правильно делала, что не верила. 16 ноября 1996 года горсудом Санкт-Петербурга Абдрахманов был оправдан по статье «бандитизм», а по доказанному самоуправству получил 6 месяцев исправительных работ и тут же был освобожден из зала суда.} По одной из версий, чрезвычайные усилия по сливу казанских были предприняты кругами, категорически несогласными с усилением их влияния именно в сфере контроля над торговлей энергоносителями. Вообще, борьба в этой сфере к тому времени вышла на первое место в жизни организованной преступности России.

В частности, бензиновый кризис, пережитый осенью 1994 года Москвой и некоторыми другими городами России, по оценке специалистов, стал прямым следствием этой борьбы. А бороться было за что – речь шла о многомиллиардных долларовых оборотах. Недооценивать эту ситуацию было бы крайне опасно – она уже влияла в целом на экономику России, а следовательно, и на ее политику. Кстати, именно в этой мутной каше могут отыскаться корни событий, потрясших Россию осенью 1994 года. Например, по мнению одного аналитика, убийство журналиста «Московского комсомольца» Дмитрия Холодова и последовавшая за этим реакция общества и властных структур могли быть частью сложной, профессионально проведенной операции отвлечения внимания от чего-то чрезвычайно важного и серьезного, происходящего в сфере экономики…

Вот в такой сложной и неоднозначно оцениваемой обстановке и должен был пройти 8 декабря 1994 г. в Петербурге сходняк авторитетов и воров в законе в ресторане «Метрополь». Согласитесь, серьезным людям явно было что серьезно обсудить. Однако планы их были грубо и бестактно порушены милиционерами, ввалившимися в ресторан в тяжелых сапогах и с неласковыми собаками. В пресс-центре ГУВД Петербурга отказались комментировать события этого вечера, однако, по словам работников «Метрополя», омоновцы смогли задержать несколько десятков «очень влиятельных людей». Надежный источник сообщил, что у задержанных изъяли ценности и ювелирные изделия на общую сумму в несколько миллиардов рублей.

Впрочем, обольщаться по этому поводу не стоило. Большинство из задержанных через короткое время оказались на свободе. Потому что задержанные были действительно серьезными людьми, а не бритыми клоунами в подержанных «мерседесах» с неработающими радиотелефонами, которых можно брать снопами и вязанками, рапортуя потом по телевизору о невиданных победах в святом деле борьбы с организованной преступностью и о снижении общего роста преступности. А происходит это потому, что российские политики самых высших рангов и уровней как-то уж очень упорно не желают понять достаточно простую аксиому: организованная преступность в сегодняшней России – это совсем не только тупомордые боевики, а еще и экономика, связанная, естественно, с политикой. Современная организованная преступность – это широкомасштабный преступный бизнес, государство в государстве. А боевики, которых, как ни хватай, меньше не будет (благо, народу в России много), – всего лишь стружка, расходный материал, образующийся от, как уже ранее было сказано, трения механизмов двух государственных систем, легальной и теневой…

В условиях «непонимания» этой проблемы наверху в правоохранительных органах будет оставаться все меньше энтузиастов, способных реально бороться с организованной преступностью, потому что за эту борьбу, не дающую немедленных победных показателей, они не получают ничего, кроме головных болей и выговоров.

В результате, по имеющейся конфиденциальной информации, «деловые круги» Петербурга стали предпринимать чрезвычайные меры для того, чтобы обеспечить выход на свободу Александра Малышева, Валерия Ледовских и других представителей тамбовско-малышевского сообщества.

В прокуратуре Петербурга была проведена реорганизация, очевидно, в целях усиления борьбы с бандитизмом и организованной преступностью. В результате такой «реорганизации» сокращен отдел, занимавшийся надзором за делами малышевских, тамбовских и многих других. Прокурор, возглавлявший этот отдел, был выведен за штат, а позже и уволен.{ Речь идет о бывшем первом заместителе прокурора города Валерии Большакове, который был уволен в сентябре 1994 года. Вообще тот год выдался весьма урожайным на увольнения и отставки в силовых ведомствах Санкт-Петербурга. Так, в марте министр внутренних дел Виктор Ерин сообщил начальнику ГУВД Петербурга Аркадию Крамареву, что вопрос о его отставке – дело решенное. И уже в апреле на смену Крамареву, которого коллеги высоко ценили за профессионализм и личную порядочность, пришел начальник Высшей пожарно-технической школы МВД Юрий Лоскутов. 11 апреля был отправлен в отставку начальник питерского уголовного розыска Виктор Егоршин, а 15 апреля прокуратура Санкт-Петербурга предъявила обвинение в получении взятки заместителю начальника Управления по борьбе с экономическими преступлениями ГУВД Петербурга полковнику милиции Александру Букаеву. Комментируя свою отставку, Виктор Егоршин, в частности, заявил, что в МВД идет «охота на профессионалов, уже приведшая к отставке начальников угрозысков других регионов». По словам Егоршина, в связи с этим только в 1992 году питерское управление угрозыска выдержало 33 министерские проверки. И хотя в следующем, 1993, году проверок было меньше, однако, как сказал Егоршин, «копали глубже».}

Примерно в этот же период ряд депутатов Государственной думы, среди которых был и Александр Невзоров, направили ходатайство в Генеральную прокуратуру с требованием рассмотреть дело незаконно содержащегося под стражей «коммерсанта» Александра Малышева. К этому добавить нечего. Обычно в такой обстановке уголовные дела разваливаются…

Сентябрь 1993 – июль 1994 гг., осень 2008 г.