Старый союз, 1385 год Жан Фруассар
Старый союз, 1385 год
Жан Фруассар
Взаимоотношения между Шотландией и Францией далеко не всегда были столь тесными, как утверждает молва. Французский хронист Фруассар передает чувства обеих сторон во время кампании 1385 года, когда небольшой отряд французов высадился в Шотландии, чтобы помочь союзнику в борьбе с Англией.
Скоро по всей Шотландии распространилась весть, что отряд вооруженных французов вот-вот высадится на побережье. Некоторые говорили: «Какого дьявола им надобно? И кто только их звал? Неужто мы и без них с Англией не справимся? До сих пор какой был нам от них прок? Пусть плывут обратно, ибо народа в Шотландии достаточно, чтобы мы свои домашние распри уладили сами, и их подмога нам не нужна. Мы не разбираем их языка, как и они нашего, и договориться мы с ними не сможем. Стоит им высадиться, как они уничтожат все, что мы создали, и причинят нам больше вреда, если мы позволим им остаться, нежели могут причинить англичане…» Таковы были разговоры скоттов в ожидании прибытия французов: шотландцы тех не уважали и даже ненавидели в глубине сердец, а потому называли всякими непотребными словами, будучи людьми грубыми и простыми.
Однако я должен признать, что, учитывая все эти обстоятельства, не следовало стольким аристократам отправляться в Шотландию; хватило бы и двадцати или тридцати французских рыцарей, к чему был отряд численностью пятьсот, а то и тысячу человек? Причина очевидна. В Шотландии не найти человека благородного: они все как дикари, не желают ни с кем сводить знакомство и слишком завистливы к благополучию других, а также вечно подозревают, что их хотят чего-то лишить — ведь их страна чрезвычайно бедна. Когда англичане двинулись в глубь страны, как делали много раз, пришлось устроить так, чтобы обозы не отставали, иначе им пришлось бы голодать, ибо в той стране невозможно найти что-либо съестное, не прилагая значительных усилий. Там нет ни железа на подковы лошадям, ни кожи для упряжи, седел и узды; все это доставляется из Фландрии по морю, а в самой стране этого нет…
Графы Дуглас и Морэй чаще всего навещали французские отряды. Эти два человека уделяли французам более внимания, нежели все прочие шотландцы. Хуже всего было то, что французам негде было полнить припасы, ведь когда они хотели купить лошадей, с них вместо ожидаемых десяти флоринов запросили сто шестьдесят, и еще следовало найти тех, кто согласится продать животных за такую цену… Куда бы слуги ни отправлялись за провиантом, им позволяли навьючивать на лошадей столько припасов, сколько те в состоянии увезти, но на обратной дороге на них нападали и безжалостно избивали и грабили, а порой и убивали, и в конце концов никто из слуг уже не отваживался покидать лагерь из страха расстаться с жизнью. Всего за месяц французы потеряли около сотни слуг; и когда отправлялись за провиантом трое или четверо, бывало, что не возвращался ни один — столь жестоко их встречали.
Французы и шотландцы отступали (перед натиском англичан. — Ред.) той же дорогой, какой шли прежде. Когда прибыли в Низины, они увидели, что весь край разорен; но местные не огорчились и сказали, что скоро построят новые дома и найдут себе скот для пропитания…
Шотландцы говорили, что французы причинили им больше урона, чем англичане; когда их спрашивали, почему, они отвечали: «Они вытоптали наши поля пшеницы, овса и ячменя, потому что шли не по дорогам, а напрямик, и должны заплатить за ущерб, прежде чем покинут Шотландию; и не отыскать им ни корабля, ни моряка, который выйдет в море, пока они не заплатят…»
Когда адмирал вместе с баронами, рыцарями и оруженосцами вернулся в окрестности Эдинбурга, все страдали от голода, потому что нигде не могли купить провизию… И потому многие рыцари и оруженосцы решили покинуть Шотландию и отплыли во Фландрию или в иные края, без еды, коней и оружия, проклиная шотландцев и свое решение высадиться в этой стране. Они говорили, что никогда прежде так не мучились и предлагали королю Франции заключить перемирие с Англией на два или три года, а потом отправиться в Шотландию и полностью ее разорить, ибо нигде нет таких жестокосердных людей, таких отъявленных лжецов и предателей…