Сыщики вступают в игру с курганскими

В 1996 г. на улице Гиляровского был убит один из курганских боевиков — Бибиков. Сотрудник одного из убойных отделов милиции Центрального округа узнал об убийстве не по служебной линии, а от встревоженного информатора.

— Слышал ли что-нибудь о курганских?

— Нет, — честно признался сыщик.

И это была чистая правда. Детективам в ЦАО с курганскими в то время сталкиваться не приходилось.

— Есть в Москве такая банда беспредельщиков, — взволнованно рассказал информатор. — Они накосили полно коптевских, долгопрудненских, бауманских. А теперь еще затеяли зачистку у себя. Бибиков решил завязать, надумал переехать на новую квартиру, его приговорили и сделали. У них еще много таких же намечено.

И информатор назвал по именам и погонялам будущих жертв.

На Гиляровского картина убийства подтвердила услышанное сыщиком. Бибиков, нагруженный пакетами, выходил из подъезда и, видимо, столкнулся во дворе с убийцей, которого хорошо знал. Он бросил поклажу и кинулся наутек, но его застрелили из пятнадцатизарядного бразильского револьвера. Кто-то из свидетелей видел, как после расстрела с места происшествия сорвалась «четверка» белого цвета.

В МУРе к тому времени было известно больше: есть какая-то группа выходцев из Кургана, «молотят» они в Москве немерено. Но анализа, точных данных на них никто сообщить не мог.

Неделя плотного поиска помогла сыщикам МУРа и ЦАО. Замелькали имена Колигова и Нелюбина, но ясной картины все равно не получалось.

Воз тронулся, когда перед сыщиками возник сержант патрульной службы и рассказал полезные вещи. Патрульных насторожила белая «четверка» с тонированными стеклами, что несколько дней маячила во дворе на улице Гиляровского. Едва милиционеры направились к машине, сидящие в ней загородились газетами. Проверили документы. В небрежных записях сержанта сыщики с трудом разобрали фамилии Роменского, Кобецкого, Сафрыгина, каракули четвертой фамилии разобрать не удалось… Все не москвичи — кто из Владивостока, а кто из Архангельска или с Урала.

Но теперь была хоть какая-то зацепка. Можно начинать поиск. И вскоре подтвердилось: бравые ребятки, попавшие в тетрадку сержанта, связаны именно с курганской группировкой. Значит, она существует наяву. Установить — еще не найти. Много просеяли сыщики человеческой породы, прежде чем попался Михаил Кобецкой из Владивостока. Помогали москвичам владивостокские

оперативники. Месяц его «кололи» московские сыщики, но он держался в «упорной стойке». Против него ничего набрать не смогли, и прокуратура решила его выпустить. В последний день пребывания под стражей Кобецкого доставили в МУР. Разговор вели с ним отвлеченный, просто так, о жизни. Пили кофе как с хорошим знакомым. Время клонилось к вечеру. И когда собрались попрощаться, случилось такое, что бывает только в сказке. Кобецкой заговорил. Заговорил от души — так, как если бы мечтал освободиться от тяжкого груза, что придавил душу.

Потом Кобецкой объяснил свой странный поступок — устал, хотел покончить со всем разом и навсегда, но побаивался.

Братва уверяла: менты все продажные. Смотрел на сыщиков и сомневался, будут ли громить банду, если все расскажет, или лучше уйти сейчас на волю и снова закружиться в воровском колесе? И в последний момент решился…

В очередной раз сыщики удивились непознанным тайникам человеческой души…

В банду Кобецкой угодил «по рекомендации» своего земляка, владивостокца-телохранителя у самого Колигова: пять раз простреленного в разборках, но преданного хозяину и пользующегося у него полным доверием.

Сам Кобецкой у курганских был в роли «водилы», но структуру организации усвоил хорошо и передал ее сыщикам МУРа в подробностях.

Потрясло сыщиков то, что в последнее время Кобецкой был личным водителем даже Александра Солоника, совершившего побег из-под стражи и числящегося в милицейских учетах в розыске. Оказалось, что пока Солоника искали по всей России, он разъезжал по Москве с личным шофером и надежными документами.

Ценнейшая информация, полученная от Кобецкого, помогла МУРу отрабатывать один жилой массив за другим.

Вещдоки, улики, свидетели накапливались с каждым днем. Но вот одно из показаний Кобецкого казалось особенно интересным. Круг знакомых Солоника был весьма обширным. Среди прочих впечатляла колоритная фигура депутата, приближенного к вождю ЛДПР, все время мелькающего в те годы на телеэкранах. В прошлом, между прочим, сотрудника правоохранительных органов. Кобецкой частенько доставлял к этому депутату своего патрона.

Где-то во Владимирской области находилась дача, куда любил наведываться Солоник. Точный адрес дачи Кобецкой не запомнил, но примерное место на карте показал.

Эту дачу решили найти во что бы то ни стало. Объехали местность, показывали жителям фотографии, все напрасно. Пошли по пустым домам, осматривая углы и участки, и, наконец, нашли, что искали: двор одной из дач усеян стреляными гильзами от автоматов, пистолетов и мелкокалиберного оружия. Видимо, Солоник, кому молва приписывала звание первого киллера, тренировался за этим забором.

Сыщики знали, что «гости» из Москвы могли появиться в любое время, и решили не упустить час и провести обыск. Рядом с дачей околачивались два парня, смотрели, перешептывались.

— Вы чего здесь вынюхиваете? — спросили москвичи. — Давайте-ка сюда понятыми,

Обыск ошеломил: гора оружия, мастерская по металлообработке, где Солоник придумывал приспособления для ремонта своих орудий смерти.

Сыщики провели тщательный обыск, описали найденное оружие, и уже начали было оформлять протокол, как один из понятых вдруг заметил:

— Ребята, вы еще не все оружие нашли.

— Как не все?! Ты-то откуда знаешь?

— А я здесь сторожем служу. Приезжают сюда молодые ребята вместе с Валеркой (Александр Солоник в последнее время жил под именем Валерия Попова), пока их нет, я охраняю — вот, Валера даже ружье мне подарил.

И парень гордо продемонстрировал сыщикам неплохую мелкокалиберную винтовку.

Он повел сыщиков на чердак, где между швами вагонки почти невозможно было увидеть дверцы тайников. Оттуда достали еще две сумки. Полные оружия. Их потребовалось немедленно внести в описи.

— Чего же ты, зная обо всем, в милицию не заявил? — спросили сыщики у парня.

— Чего тут особенного, у нас здесь все такие.

— Ты знаешь, что тебе будет за укрывательство? Мы тебя задержим и передадим местным органам.

Парень надулся:

— Я на вас дяде пожалуюсь!

— Кому, кому? Кто он такой, твой дядя?

— Он полковник ФСБ.

— Как его зовут?

— Александр Литвиненко.

Сыщики переглянулись…

Имя Литвиненко в криминальной милиции было знакомо многим. Этот сотрудник ФСБ поддерживал оперативные связи с МУРом и часто появлялся на Петровке.

— Это интересно! А ну-ка, давай подробнее. Оказалось, Александр Литвиненко, дядя парня,

частенько бывал здесь в гостях у Солоника, вместе пили водку, стреляли по мишеням, мыли машины и вообще проводили время… Бывали с ними и другие молодые люди.

— Уж не эти ли?

Александр Литвиненко «Подберезовый» сотрудник ФСБ Александр Литвиненко, как оказалось, был другом Александра Солоника

Александр Солоник

Сыщики достали фотографии курганцев во главе с Колиговым и показали парню.

— Точно, они. И вот этот бывал… и этот…

Парень тыкал пальцем в Колигова, Нелюбина, Игнатова, Зелянина и других курганцев. На фотографии Литвиненко не было, но парень так красочно описывал, как все здесь «оттягивались», что казалось, на снимке Литвиненко выглядывает из-за спины курганских бандитов.

— Так ты что ж, не знал, кто такой твой Валерка?

— Ну, так, слышал, он сам говорил: «Скоро обо мне все узнают».

О парне сообщили в местную прокуратуру. А вот как полковник Александр Литвиненко вытаскивал своего родственника из неприглядной истории, разговор отдельный, не имеющий прямого отношения к приключениям курганской группировки.