ГЛАВА 10 БУРЖУАЗИЯ МАНЕВРИРУЕТ
Объявление Одессы «вольным городом». Ошибка местных большевиков. Слово моряков о «вольном городе». Меньшевики подбираются к Красной гвардии.
Игнорируя справедливые требования Совета Народных Комиссаров РСФСР, предъявленные в манифесте к украинскому народу, Центральная рада установила на Украине жестокий террор. Ее войска разоружали красногвардейские отряды и революционные воинские части, разгоняли Советы, арестовывали и расстреливали большевиков. Рада запретила вывозить хлеб в северные губернии страны, где победила Советская власть, задерживала войска, посланные Советским правительством для разгрома калединской контрреволюции на Дону. Украинские буржуазные националисты пытались посеять рознь и недоверие между русским и украинским народами, отвлечь трудящихся Украины от борьбы за власть Советов.
Партия большевиков возглавила героическую борьбу украинских рабочих и крестьян против буржуазно-националистической Центральной рады. В Одессе и других городах юга Украины эта борьба протекала в очень сложных и тяжелых условиях. Здесь по указке иностранных империалистов произошло объединение националистической и белогвардейской контрреволюции. Совместными усилиями буржуазные националисты и белогвардейцы пытались разгромить большевистскую организацию и не допустить установления в Одессе власти Советов. Сломить сопротивление объединенной контрреволюции можно было лишь силой оружия. И Одесская партийная организация готовилась к вооруженной борьбе.
В самый разгар подготовки к вооруженному восстанию против националистических и белогвардейских войск неожиданно возникла новая трудность. Часть сил и внимания Одесской большевистской организации в этот ответственный момент была отвлечена на обсуждение вопроса о «вольном городе».
Как возникла мысль об объявлении Одессы «вольным городом»? Кто и в чьих интересах выдвинул эту идею?
16 декабря на объединенном заседании президиумов Советов рабочих, военных и крестьянских депутатов, на котором обсуждался вопрос о власти в Одессе, выступил прибывший из Киева представитель Центральной рады Голубович. Он намекнул: не спорьте о власти, объедините все общественные силы, подумайте о самоопределении Одессы, создайте в городе власть, опирающуюся и на Советы и на раду. Голубович подчеркнул, что Центральная рада, мол, тоже включает в себя Советы [25].
Петр Старостин дал отпор Голубовичу.
— Если бы это было правдой,— говорил он,— то рада участвовала бы в работе II Всероссийского съезда Советов, не разоружала бы советские войска и красногвардейские отряды, не помогала бы царскому генералу Каледину душить Советы.
Не вступая в дискуссию о самоопределении, Старостин отметил, что раз предложение о самоопределении Одессы исходит не от Советского правительства, а от Центральной рады, то оно и выгодно ей.
Меньшевики, эсеры и националисты ухватились за высказанную Голубовичем идею. В газетах стали появляться заметки о «вольном городе», обсуждаться его «конституция», историки и экономисты начали разрабатывать условия самоопределения.
21 декабря объединенное заседание президиумов Советов утвердило резолюцию: «Принимая во внимание высказанное Центральной радой мнение, что Одесса может самоопределиться вольным городом, а также то, что это вполне совпадает с мнением Одесских Советов, они находят полезным по условиям момента объявить Одессу вольным городом Украинской народной республики. Для создания автономной власти в городе и определения взаимоотношений ее с Центральной радой отправить специальную делегацию в Киев» {51}.
22 декабря был утвержден состав делегации для поездки в Киев во главе с большевиком И. Орловым и назначена коллегия по управлению городом. Газеты опубликовали состав комиссии по выработке «конституции» Одессы. Членами этой комиссии значились кадет Брайкевич, сенатор Блюменфельд, представители соглашательских партий.
Среди большевиков мнения разошлись: П. Старостин, В. Юдовский были решительно против участия в буржуазной затее, другие, во главе с председателем общегородского комитета А. Хмельницким, высказывались за «вольный город», вместе с соглашателями участвовали в обсуждении подброшенной националистами «идеи», втягивали в это обсуждение рабочих, солдат, матросов.
На заседании президиумов Советов 23 декабря было утверждено специальное «Положение об Одессе — вольном городе». Создавался секретариат, который был правомочен решать все вопросы, в том числе военные и дипломатические, выпускать займы, облагать население налогами. Доходы поступали в распоряжение секретариата и Центральной рады. Высшие учебные заведения содержались Центральной радой. Рада же должна была финансировать заводы, имеющие общегосударственное значение.
Положение о «вольном городе» зачитывал и обосновывал И. Орлов. Он утверждал, что самоопределение Одессы даст возможность быстрее устранить продовольственные трудности, уменьшить вмешательство Центральной рады в жизнь города. «Хотя мы и поступаемся некоторыми принципами Советской власти, но и в вольном городе другой власти, кроме Советов, не будет»,— утверждал Орлов.
Петр Старостин возражал Орлову. Он считал, что при осуществлении предложенного проекта от Советской власти, в сущности, ничего не останется.
Против идеи «вольного города» выступил также большевик Фридрих Земит из латышской группы. Он заметил, что Совет занимается не тем, чем он должен заниматься в сложившейся обстановке.
— Жизнь идет мимо Совета,— говорил Земит,— массы теперь считают Совет говорильней.
Представитель моряков торгового флота большевик Н. А. Кремлянский утверждал, что не только Совет, но и политические партии плетутся в хвосте у масс.
С разоблачением маневра буржуазии выступал большевик К. Горелов. Он призывал рабочих к усилению борьбы за свои права, предложил прекратить переговоры с Центральной радой.
Все же большинством голосов объединенное заседание президиумов Советов утвердило «Положение о вольном городе Одессе».
Центральная рада благожелательно приняла официальное предложение делегации Одесского Совета. В адрес комиссара Центральной рады подполковника Поплавко 1 января 1918 года была направлена телеграмма: «Генеральный секретариат признал возможным создать коллегиальный секретариат как полномочную гражданскую власть в Одессе» {52}.
После возвращения комиссии из Киева началась усиленная подготовка к осуществлению автономии Одессы. В своих выступлениях Орлов подчеркивал, что не следует обострять отношений с Центральной радой. По его мнению, представители рады на местах пересаливают, они, мол, «больше роялисты, чем сам король». Отсюда следовал вывод: Центральная рада не так уж плоха, с ней надо сотрудничать.
«Правительство» автономного «вольного города» Одессы, созданное 6 января 1918 года, немедленно уведомило Центральную раду о своем появлении на свет. Но, как говорится, гладко было на бумаге, но забыли про овраги. Идея «вольного города» не пользовалась популярностью среди одесских рабочих. Не поддерживали ее и военные моряки. На «Синопе» и «Ростиславе» по вопросу создания «объединенного секретариата» были приняты отрицательные резолюции. На «Алмазе» доклад об объявлении Одессы «вольным городом» сделал эсер офицер Куликов. Его засыпали вопросами:
— Кто от этого выиграет, если Одесса станет вольным городом?
— Почему другие города не объявляют автономии?
— Кому будет подчиняться власть в Одессе: Советам или Центральной раде?
Вразумительного ответа на вопросы докладчик дать не смог. Команда «Алмаза» единогласно признала, что обсуждение затуманенной идеи об объявлении Одессы вольным городом является несвоевременным и что сначала надо по примеру Петрограда взять власть в Одессе народу, а потом обсуждать другие дела.
Резолюции «Алмаза», «Синопа» и «Ростислава» явились поддержкой для той части Одесского большевистского комитета, которая считала, что вопрос об объявлении Одессы «вольным городом» отвлекает внимание рабочих от борьбы за власть Советов, сеет ложные иллюзии о возможности сотрудничества с буржуазной Центральной радой. С этим не могли согласиться ни рабочие, ни матросы. Их неблагожелательное отношение к идее «вольного города» нашло свое выражение в требовании референдума. По предложению Хмельницкого исполком Совета вынужден был создать комиссию для выработки плана проведения референдума.
Под шум словопрений о «вольном городе» меньшевики из Совета не оставляли надежды прибрать к своим рукам руководство Красной гвардией. На одном из заседаний исполкома Совета меньшевики Боркун и Фрид официально предложили устранить Чижикова с поста начальника Красной гвардии и вместо него назначить меньшевика Красного — члена культурно-просветительной секции Совета. Но это предложение не прошло.
Соглашатели всячески мешали Чижикову и другим большевикам готовить Красную гвардию к предстоящим боям с контрреволюционными силами. В частности, когда Чижиков решил оборудовать грузовой автомобиль для перевозки скорострельного оружия, исполком Совета вызвал Чижикова на заседание и потребовал, чтобы этот автомобиль был передан частному предпринимателю. На это Чижиков ответил, что он «костьми ляжет, а автомобиль Совет не получит».
Когда меньшевикам из Совета стало известно, что моряки передали Чижикову для вооружения Красной гвардии три тысячи винтовок, они всполошились и поставили этот вопрос на заседании исполкома. Докладчик Фрид потребовал, чтобы немедленно были возвращены захваченные винтовки. Это предложение поддержали другие члены исполкома. Заседание приняло решение: «Никакие выступления не могут иметь места без исполнительного комитета». Двум членам исполкома было поручено расследовать вопрос о винтовках. {53}
Меньшевики пытались протащить в Совете проект постановления о расформировании Красной гвардии, считая, что «вольному городу» не нужна вооруженная сила. Но коварный замысел соглашателей разоблачили большевики, и проект о ликвидации Красной гвардии был снят с повестки дня.
Пока меньшевики и эсеры пытались оставить рабочих Одессы безоружными и бездеятельными, подполковник Поплавко, выполняя указание Центральной рады, прилагал все усилия для разоружения воинских частей гарнизона, которые заявили о признании Советской власти. В эти воинские части являлись представители Войсковой рады, объявляли солдатам приказ о демобилизации и предлагали им разъехаться по домам.
Но и здесь контрреволюцию ожидала неудача. Солдаты воинских частей, подлежавших разоружению и демобилизации, решили оставаться на своих постах. Приближалось время решительной вооруженной схватки с буржуазией. Красногвардейцы, солдаты и матросы готовились к ней.