VIII

VIII

В кабинете майора Бородина собрались работники милиции, вернувшиеся с проверки. Все посмотрели на Никулина, как будто давно ожидая его появления.

— Ну, что? — сразу бросил Бородин.

— Есть, товарищ майор. Нашел, — и передал весь разговор с Галиной.

— Что вы еще смогли узнать? — спросил прокурор Лысов.

— По-моему, это тот грузчик, с которым я должен был поговорить раньше, — откровенно признался Никулин.

Но никто не обратил внимания на эти слова.

— А вы сказали этой женщине, чтобы она немедленно шла к нам?

— Да, товарищ майор. Раздался телефонный звонок.

Бородин медленно поднял трубку. Звонил дежурный.

— Товарищ майор! Прибыл какой-то Скворцов Петр.

— Кто, кто? — переспросил Бородин.

— Скворцов Петр с улицы Гоголя. Говорит, что у него дома был работник милиции и спрашивал о нем. Вот он и явился выяснить, в чем дело.

— Скажите, что произошло недоразумение, и отправьте поскорее домой. Он уже трое суток не был дома.

Майор положил трубку и посмотрел на присутствующих. Они молчали. Затем перевел взгляд на дверь, за которой послышался шум. В этот момент дверь отворилась. На пороге показался дежурный, а сзади него стояла женщина.

— Товарищ майор, — начал дежурный. — Вот пришла, — он указал на женщину, — и рвется только к вам.

— Сейчас нельзя! Вы же знаете, что у меня совещание.

Дежурный хотел что-то сказать, но женщина отстранила его и ворвалась в кабинет.

— Мне нужно сейчас, немедленно! Я требую, чтобы меня выслушали сейчас.

Все присутствующие увидели женщину лег сорока, одетую в серый макинтош с большим отложным воротником. Широкополая шляпа чудом держалась на голове. Серые тусклые глаза, спрятанные под густыми низко опущенными бровями, неестественно блестели.

— Успокойтесь. Расскажите, что случилось?

— Петьку, брата моего, злодеи убили, — зарыдав, проговорила женщина.

Все переглянулись. Слова эти прозвучали, как гром среди ясного неба.

— Откуда вам это известно?

— Откуда? — повторила плачущая женщина, утирая платком обильно льющиеся слезы. — Я своими глазами его видела.

— Где вы видели его?

— Где? — вновь переспросила женщина. — В часовне областной больницы, у судебного врача лежит родненький братик мой.

— Как фамилия вашего брата? — решив увериться в правдивости женщины, спросил Бородин.

— Кирик Петр Дмитриевич.

— А вас как зовут?

— Александра Дмитриевна… Хочу знать, — всхлипывая, говорила она, — кто убил братика моего и за что?.. Неужели есть еще на свете люди, которые могут пойти на убийство, — женщина истерически зарыдала.

Майор Бородин дал знак, чтобы все вышли из кабинета.

— Пил он очень много, — рассказывала сестра. — Из-за этого и жена бросила его. Но я смотрела за ним, квартиру ему выхлопотала, думала, что это поможет.

— А с кем он дружил или ссорился?

— Да, кажется, не было у него ни особых друзей, ни врагов. Он был тихий, любил работать, но за водку мог на край света пойти. Вот и погубила она его, проклятая. А ведь какой хороший был человек…

— Как вы узнали, что он убит?

— Мне сказала Грибова…

«Слухами земля полна», — подумал Бородин.

Представлялась еще одна возможность узнать о Петре Кирике больше, чем все знали. Майор уже не сомневался в том, что последнее трагическое происшествие имело связь с хищением тканей в товарной конторе. Теперь он пользовался каждым случаем, чтобы узнать о работе Кирика, о его знакомых.

— Скажите, — спросил он, — на работе у него все было ладно?

— Чего же там неладному быть? Грузил, да и все.

— С кем вы видели его в последнее время?

— Не помню, — она волновалась, ей трудно было собраться с мыслями.

— Постарайтесь припомнить, — настаивал Бородин. — Это очень важно.

Александра Дмитриевна сосредоточенно смотрела на Бородина. Майор терпеливо ждал. Окаменелое лицо женщины вдруг оживилось.

— Федя Шульгин, — произнесла она неуверенно. — Он заходил к нему и помогал переселяться.

Майор вздрогнул — Шульгин был известен милиции. Чтобы не подать виду, он спросил у женщины, где живет Шульгин.

— Не знаю, — ответила она.

Но в милиции был адрес Федора Шульгина.

Бородин поблагодарил Александру Дмитриевну, постарался успокоить ее и проводил до выхода.

Теперь уже он твердо был уверен, что и этим трагическим происшествием они будут заниматься вместе с Никулиным.

Как только лейтенант Никулин показался около дома Шульгина, толпа ребятишек гурьбой окружила его.

— Дяденька, дяденька, — кричали они наперебой. — А кого вы ищите?

— Федю Шульгина проведать иду, — улыбаясь шумной детворе, отвечал лейтенант.

— А-а, рыжего. Вот его дом, — и, перегоняя друг друга, они ватагой побежали впереди. Никулин подошел к калитке и постучал. Во дворе залаяла собака. Через несколько минут послышались шаркающие шаги, а затем раздался голос пожилой женщины, загоняющей собаку. Никулин стоял и ждал. Наконец, женщина подошла к воротам, отодвинула задвижку и открыла калитку. Увидев работника милиции, она растерялась, не зная, что сказать. Ее сын, Федя Шульгин, уже отбывал наказание за кражу, два раза арестовывался за мелкое хулиганство. «Наверно, опять набедокурил», — подумала она.

— Скажите, Федор Шульгин здесь живет? — нарушил молчание Никулин.

— Да, а что? — испуганно произнесла женщина. — Или опять натворил что?

— Да нет, не волнуйтесь, — успокоил ее Никулин. — Мне просто с ним необходимо поговорить.

— Да он спит еще.

— Что же это он так долго спит? — произнес Никулин так, как будто его и не интересовало это обстоятельство.

— Бог его знает. Всю ночь где-то шлялся. На рассвете только домой явился.

— Придется его потревожить.

Следом за женщиной Никулин прошел в квартиру.

— Вот он, полюбуйтесь, — сказала мать, указывая на сына.

Федор Шульгин, уткнувшись лицом в подушку, крепко спал в верхней одежде на неразобранной кровати.

На полу были разбросаны носки, туфли, валялись окурки папирос «Казбек»… «Там были окурки папирос «Казбек». Но, возможно, те принадлежали другому».

— Федя, к тебе пришли, — толкая спящего сына, проговорила мать, — проснись… Да проснись же, говорят тебе, — повторила мать.

Шульгин открыл глаза и, увидев работника милиции, вскочил.

— Что надо? Чего спать не даете?

— Прошу привести себя в порядок и пройти со мной, — спокойно и вежливо предложил Никулин.

— Значит, натворил-таки, — побелевшими губами прошептала мать.

Шульгин наскоро оделся и пошел за Никулиным.

В милиции он долго отпирался, пока, наконец, сознался, что вечером вместе с Петром Кириком пил пиво.

— Ну, пил, — со злостью проворчал он, — так что здесь плохого?

— Когда вы с ним расстались?

— Часов в девять.

— Но он убит! — неожиданно произнес Никулин.

— Перестаньте ерунду говорить. Этим не шутят, — серьезно ответил Шульгин. — Он в парке с парнем одним остался.

— А вы?

— Я же вам сказал, что часов в девять с ребятами ушел, в ресторане были, а потом у дружка ночевал. Валерку-боксера спросите. Он слышал, как мы договаривались.

Посоветовавшись с Бородиным и прокурором Лосевым, Никулин решил задержать Шульгина в милиции, а сам отправился на поиски Валерки-боксера.

Долго искать его не пришлось. Улица, где он живет, была известна. И как только Никулин пришел на эту улицу, первый встретившийся ему юноша указал дом «боксера». Открыв калитку, — она оказалась незапертой, — Никулин увидел плотного юношу, который во дворе занимался тренировкой.

— Вы Валерий Линьков? — спросил Никулин.

— Я. Чем могу быть полезен? — не обращая внимания на Никулина, он наносил тяжелые удары по «груше».

— Мне нужно поговорить с вами.

— Кончу тренировку и поговорим…

«Этот не причастен к преступлению, — подумал Никулин. — Уж очень спокойно себя ведет».

Никулин достал папиросы, закурил. Проделав все упражнения, Линьков принял душ, потом сделал обтирание, оделся и подошел к Никулину, который сидел за столиком под развесистой яблоней.

— К вашим услугам, — все тем же спокойным тоном произнес Линьков.

— Мне нужно выяснить, где и с кем вы были вчера вечером, когда расстались с друзьями и пришли домой?

— Охотно отвечу, — улыбаясь, произнес Линьков. — Придя после работы домой, умылся, отдохнул и вечером пошел в парк. Там встретил своего напарника по работе Федьку Шульгина.

— Шульгина? — переспросил Никулин.

— Да. Мы походили немного. Потом к нам подошли Ваня Тыквин и Сеня Бирюков. Они настояли пойти выпить пива. Я не очень охоч до пива, но оставить товарищей было неудобно. Я согласился. Около киоска Шульгин встретил своего знакомого, кажется Петром его звали, и какого-то Ваську. Поздоровались, все вместе сели за столик. Потом они решили взять водки и пойти на берег. Я отказался и ушел домой. Вот и все. Разве с ними что-нибудь случилось? — поинтересовался он.

— Та-ак, — неопределенно протянул Никулин. — Вот вы занимаетесь спортом и, наверное, считаете себя сильным человеком. Вы и действительно сильный. Но сила эта, увы, только для себя. Вы отказываетесь пить. Но заставьте отказаться других пить. Вот тогда ваша сила окажется полезной.

Линьков смущенно поглядывал на Никулина: ему нечего было ответить.

Возвратившись к себе, Никулин сразу же пригласил Шульгина.

— Оказывается, вы рассказали не все, — сказал он, глядя прямо в глаза Шульгину. — Валерий-боксер был с вами, но ушел.

Шульгин понял, что Никулин уже беседовал с боксером.

— Лишних ребят не хотел впутывать, — не поднимая головы, отвечал Шульгин.

— Ну, а кто же с вами был еще?

— Сеня Бирюков и Ваня Тыквин.

— Правильно. Расскажите, что же вы делали после того, как попили пива?

Шульгин вздохнул и положил на стул фуражку, которую до этого мял в руках. Вид его был жалким, но он решил говорить откровенно.

— Выпили по бокалу пива. Петр Кирик предложил выпить водки, хотя уже и выпивши немного был. Васька, его друг, и еще какой-то парень поддержали, ну и мы согласились. Собрали по десятке, купили водки и пошли на берег. Там выпили, потом ссора началась. Кирик драку затеял. Он вообще, когда выпьет, меняется до неузнаваемости, шумит, дерется. Слышим, милиция бежит. Мы и разбежались. Я с Бирюковым и Тыквиным в одну сторону, они в другую.

— А дальше?

— Что дальше? Время было позднее. Они в ресторан предлагали идти. Я не согласился и ушел. Куда они пошли, не знаю.

«Это уже ближе к истине, — подумал Никулин. — Нужно немедленно задержать Бирюкова и Тыквина».

Вскоре и эти двое были в милиции. У Тыквина под глазом красовался синяк, небольшая царапина была заметна на носу. У Бирюкова же поцарапаны руки. Посланные для обыска квартиры работники милиции доложили, что ничего подозрительного не обнаружено.

— Где ваше оружие?

— О каком оружии речь идет, гражданин начальник? — не без ехидства спросил Тыквин, — может, вы нам объясните…

Держался он нагло, вызывающе.

— Вы знаете, о чем речь идет… — проговорил Никулин и тут же подумал: «Такие не признаются… А оружие, вероятно, выбросили».

— Почему у вас поцарапаны руки? — спросил неожиданно вошедший майор.

— Собака все наделала.

— Какая? Ведь после парка вы собирались идти в ресторан?

— Мы действительно собирались. Но потом передумали. Пьяные были и в какой-то дом забрели. Вот нас и отметила собака.

— А в какой же дом?

— Не знаю, был пьян.

— Обычные приемы жуликов: был пьян и ничего не помню, — заявил Никулин, когда увели задержанных.

— Может быть они и виновны, но спешить с выводами не следует, — сказал Бородин. — Все нужно проверить, товарищ Никулин. Семь раз примерь, один раз отрежь… Всех этих мы, конечно, отпустим. Надо действовать осторожно, не вызывая особой тревоги. Откровенно вам скажу, они не внушают мне никаких особых подозрений. Надо вам, товарищ Никулин, поговорить с соседями Кирика. Кто приходил за ним вечером — это очень важно. Тому, кто приходил, Кирик был нужен не для выпивки. Вы меня поняли? Мы ищем не только убийц, но и похитителей ткани.

— Понял, товарищ майор…

В душе Никулин не со всем соглашался. Он снова подумал о какой-то особой манере Бородина искать еще чего-то, когда было рядом достаточно необходимых фактов. То он уводил от Крамова, теперь считал не интересными задержанных, в то время, как они сами сознались, что пьянствовали вместе с Кириком. Просто надо еще отыскать того самого недостающего «Ваську», и делу конец.

Он пошел выполнять задание майора.

Галина Пешкина убирала квартиру, когда раздался стук. Она открыла дверь и увидела уже знакомого ей Никулина. Он попросил ее пройти вместе с ним в квартиру Кирика.

— Разве он вернулся? — волнуясь, произнесла она.

— Нет, но мы вскроем без него.

Взяв понятых, Никулин открыл квартиру, осмотрел ее, переписал все имеющиеся вещи, перечитал все записки и письма, которые были обнаружены. Ничего интересного. Никулин попросил Галину Пешкину пойти с ним вместе в милицию.

Галина внимательно относилась к каждому вопросу. Она искренне хотела помочь милиции во всем. Рассказывала по порядку, как пришел Кирик к ним впервые в квартиру, как его встретили, как потом к нему в окно постучали и он вышел.

— Недалеко от дома его ждал какой-то парень. Это видел мой муж, и я тоже видела. Кирик подошел к нему, затем они пошли по переулку. Больше я его не видела. Квартиры-то наши рядом, я обязательно увидела бы его, или услышала стук, если бы он возвратился.

— А кто этот «Васька», которого вы называли раньше?

— Да парень один, я его, кажется, знаю.

— А точнее, где живет, работает?

— Этого я не знаю…

— Вот что, товарищ Пешкина, — сказал Никулин, веря в правдивые слова Галины, — сосед ваш убит.

— Как убит? — испугалась Пешкина, не желая верить услышанному.

— Убит из пистолета.

— Кто же это сделал?

— Пока нам неизвестно, — отвечал Никулин. — Но убийцу мы обязаны найти. Вы должны помочь нам найти «Ваську».

— Я сделаю это, товарищ следователь.

Как только Пешкина вышла из кабинета, Никулин доложил майору о ее показаниях.

— Ищите «Ваську» сами, не ожидая, пока это сделает Пешкина, — распорядился Бородин.

— Будет выполнено, товарищ майор.

Долго Пешкина ходила по улицам поселка. Теперь уже не такой счастливой, как обычно, встречали ее люди. Она не могла скрыть своей взволнованности и ужаса. Заглядывая в дома, одним она говорила, что ищет квартиру, у других спрашивала мужа, у третьих искала знакомых, выдавая себя за приезжую, но везде спрашивала своего знакомого грузчика из «Чермета» — Васю.

— Вы к буфетчице подойдите, — посоветовали ей в одном доме. — Она такая, что всех знает.

В буфете-закусочной в этот час было малолюдно. Буфетчица, разложив на стойке зачитанную книгу, углубилась в чтение. На первый вопрос Галины она буркнула недовольным тоном:

— Никакого Васьки не знаю.

— Да вспомните, небольшой такой, в клетчатой рубашке ходит, грузчик он.

— Я сказала: никакого Васьки не знаю. Отстаньте вы с вашими расспросами.

Сидевшие недалеко люди обратили внимание на рассердившуюся буфетчицу.

— Пристала — «Вася, Вася-грузчик», где я возьму его. Другая придет, еще Колю спросит, — сердито отчитывала смутившуюся Галину буфетчица.

— Кто, кто ей нужен? — раздался чей-то голос. — Вася-грузчик?

— Да, Вася-грузчик, — обернувшись на голос, произнесла Пешкина.

— Бокал пива, и Вася будет.

— Пожалуйста.

Галина попросила недовольную буфетчицу налить бокал пива и поставила его на стол перед отозвавшимся.

— Не советовал бы я тебе искать такое сокровище, — сказал тот охрипшим голосом. — Но, видно, крепко он тебя за сердце взял. Вася, грузчик, по фамилии Кошкин, мой сосед. Иди на улицу Пухова, 27. Это его дом. Только смотри, у него жена ревнивая.

Галя уже не слышала и этих слов, и глупого смеха, которым они сопровождались.

Она нашла, наконец, где живет Кошкин, и увидела его. Удалось это ей скорее, чем Никулину, и значительно повлияло на весь дальнейший ход поисков преступников.

Но об этом позже…