Князь Рожинский ссылается с Дмитрием в Орле

Князь Рожинский ссылается с Дмитрием в Орле

Князь Рожинский, не мешкая, выступил к Орлу. Одних лишь товарищей [50] ехало с ним до двух сотен, да своей пехоты он вел с собой три с половиной сотни. Все наши выехали из Орла ему навстречу (было это в пост[51]). Мы вошли в Орел и переночевали, а на следующий день князю Рожинскому передали, чтобы он ехал к царской руке. Когда же мы собрались и уже тронулись с места, вдруг приказали вернуться и подождать, пока царь займет свое место: он, мол, еще моется. Такая у него была привычка — каждый день мыться в бане. Он говорил, что так сбрасывает свои заботы; короче, нежился и оберегал здоровье. Князь Рожинский, не желая возвращаться, продолжил путь. Пришлось нам войти в царские покои до начала приема. Потом завязался спор между нами и царскими урядниками: они требовали, чтобы мы вышли из избы, пока царь войдет и займет свое место, мы же для приветствия должны были войти после. Князь Рожинский уступить не захотел, так что после долгого спора царь вынужден был пройти мимо всех нас. И шел он, стараясь не смотреть в ту сторону, где стоял князь Рожинский. Когда царь сел на свой табурет, князь Рожинский обратился к нему с речью и поцеловал руку, за ним пошли к руке и другие. После приветствия царь пригласил князя Рожинского и всех нас на обед. Рожинский сидел с ним за одним столом, а мы за другими. Во время и после обеда царь много беседовал с нами: спрашивал он и о рокошах, и о том, были ли среди нас рокошане. Наслушались мы и таких речей, и эдаких, даже и богохульства: говорил он, что не хотел бы быть у нас королем, ибо не для того родился московский монарх, чтобы ему мог указывать какой-то Арцыбес[52], или по-нашему — Архиепископ. Наши отвечали ему на это, кто как мог. Этот день завершился пиром, а на следующий день Рожинский потребовал встречи с царем с глазу на глаз. Царь медлил день, медлил и другой, после чего Рожинский собрался уезжать; уже вышла его пехота, выезжали и мы. Тем временем прибежали ротмистры и товарищи старого набора, они просили Рожинского и всех нас подождать до завтра и сказали: «Мы соберем у себя круг и, если царь по-прежнему не выкажет вам уважения, мы тоже уйдем, а Меховецкого низложим. Нашим гетманом будешь ты, князь Рожинский, — веди, куда хочешь наше войско, мы на все готовы». Вняв их уговорам, мы выехали из города и до утра остались в предместье.

На следующий день они, верхом на конях, собрались на круг, вызвав князя Рожинского и нас: сместили Меховецкого, наложив на него и на некоторых других bando [53] (те должны были покинуть войско, а если кто ослушается, любой волен будет их убить). Князя Рожинского выбрали гетманом, составив при нем список, а царю от себя передали: если он хочет, чтобы войско осталось с ним, пусть назовет тех, кто обвинял в измене князя Рожинского и его людей. Царь не захотел назвать их имена послам, а предложил приехать в круг лично. А перед этим приехал князь Рожинский (ибо на круге он уже всем распоряжался) и попросил всех нас быть терпеливыми и речь его не прерывать, сказав: «За вас во всем буду отвечать я».