Дьявольский фотоглаз
Дьявольский фотоглаз
Приведу некоторые сведения о съемочной группе отряда. Эта группа входила в состав исследовательского отдела хозяйственного управления и насчитывала 8 человек. За исключением начальника группы, делопроизводителя и стажера, непосредственно фотографированием занималось 5 человек. Из них один был постоянно прикомандирован к группе Ариты. Съемочная группа располагала самой новой и совершенной по тем временам техникой, и прежде всего 16-миллиметровыми кинокамерами, 8-миллиметровых тогда еще не было. Всего в отряде имелось 10 кинокамер американской фирмы «Синэ-кодак спешл» и японской фирмы «Аро». Группа, кроме того, имела в своем распоряжении три 35-миллиметровые фотокамеры «Лейка», две фотокамеры «Контесса», три 75-миллиметровые фотокамеры «Роллей-код», а также пять зеркальных фотоаппаратов японской фирмы «Минолта-флекс». Если учесть и другую аппаратуру, то в отряде постоянно были в полной готовности до 20 кино- и фотокамер. «Этими фотоаппаратами мы снимали ужасные эксперименты над живыми людьми. Не очень-то приятный объект для съемки», — говорит бывший сотрудник группы. Далее он вспоминает:
«Почти все поступавшие в отряд заключенные были молодыми людьми, лет двадцати. Прежде всего их направляли в корпус 7. Раздетые донага, со следами пыток, худые от недостатка питания, они представали перед тюремщиками. Русские заключенные были, как правило, в гражданской одежде. С первого взгляда можно было понять, что это обыкновенные горожане.
Насколько я помню, женщин-заключенных иногда помещали не в корпусе 8, а на первом этаже корпуса 7. В 1944 году в корпусе 7 находились три женщины и один ребенок. Две из них были русские, одна китаянка. Ребенок — русская девочка лет четырех-пяти. Я знал, что женщин подвергали вскрытию заживо или же экспериментам с использованием ядовитых газов».
У сотрудников съемочной группы было в основном четыре рабочих места. Первое — полигон Аньда, второе — рентгеновский кабинет в корпусе 7 и находившаяся здесь же специально оборудованная комната. Третьим рабочим местом был секционный зал и, наконец, четвертым — «экспериментальная камера», впервые упоминающаяся в этом повествовании. О первых трех я уже писал ранее. «Экспериментальная камера» тоже была страшным местом. Подробно о ней я расскажу несколько позже.
Сотрудники съемочной группы через видоискатели камер следили за ходом экспериментов над живыми людьми и фиксировали все на пленку. «Съемка опытов над живыми людьми была самым мучительным занятием», — свидетельствует бывший сотрудник съемочной группы. Кинокамеры были с ручным пружинным заводом. Операторы должны были постоянно следить за объектом съемки, держа в руках тяжелую камеру и время от времени подзаводя пружину.
Был такой эпизод. Однажды новый сотрудник группы присутствовал при вскрытии заживо. Подопытному, лежащему на операционном столе, дали наркоз… Вскрытие началось…
Внезапно у оператора обмякла рука, которой он заводил пружину, в глазах потемнело. Его стало мутить, ноги подкосились, и он сел на пол. «Эй, оператор, черт побери! Что ты там мешкаешь? Сейчас важный момент, пошевеливайся!» — закричал руководитель эксперимента, и этот крик был последнее, что услышал оператор перед тем, как лишился чувств.
Бывший сотрудник съемочной группы говорит: «Десятки и сотни раз мы вдалбливали себе в голову, что подопытные не люди, а всего лишь материал, и все равно при вскрытиях заживо у меня мутилось в голове. Нервы нормального человека этого не выдерживали».
С работой съемочной группы в корпусе 7 связан еще один случай. Иногда эксперименты на заключенных, проводимые в специально оборудованной комнате, затягивались, и сотрудники съемочной группы оказывались на некоторое время свободными. Некоторые из них, кто мог немного говорить по-китайски, брали в рентгеновском кабинете маленькие стульчики, садились в коридоре и, чтобы как-то скоротать время, украдкой от сотрудников спецгруппы разговаривали с заключенными.
Приблизив лицо к окошку, через которое подавалась пища, они спрашивали у заключенного, откуда он и т. д. Некоторые узники весьма охотно отвечали на эти вопросы.