Ревизия Тевтонского ордена

Ревизия Тевтонского ордена

Негласный перенос столицы в Мариенбург и тайное перемещение ордена в Пруссию не выпало из поля зрения заинтересованных лиц. Канцлер Филиппа Красивого Гийом де Ногаре весной 1312 г. предложил еще один проект реорганизации ордена иоаннитов и Тевтонского ордена. В проекте говорилось, что иоанниты и тевтонцы могут оставлять себе деньги только на пропитание, богослужение и содержание замков. Все остальные суммы должны были откладываться на крестовый поход под французским водительством[344]. Видимо, у де Ногаре были причины подозревать ордены и он хотел найти повод для ревизии их финансов с целью отыскать сокровища тамплиеров, уплывшие из рук французского короля. На особом подозрении был Тевтонский орден, который тоже это понимал и засекретил все финансовые документы того периода. Только к середине XIV в., когда ситуация вокруг ордена коренным образом изменилась, появились официальные финансовые документы.

В Пруссии Зигфрид фон Фойхтванген отошел на второй план, доверив бывшему ландмейстеру (земельному магистру) и новому Великому комтуру Генриху фон Плоцке вести дела правления. Должность ландмейстера была упразднена. Вскоре (в декабре 1310 г. или январе 1311 г.) хохмейстер, благодаря которому произошел коренной перелом в истории Тевтонского ордена, умер[345].

Следующим хохмейстером неожиданно был избран ландкомтур Лотарингии Карл фон Трир, что нарушило негласное правило в орденской карьере. Дело в том, что на должность хохмейстера за период с 1245 г. по 1311 г. в основном выбирали ландмейстеров Германии, Ливонии или Пруссии. Исключением был Бурхард фон Шванден (1282–1290), который управлял орденскими баллеями[346] Тюринген-Саксония и Марбург[347]. С 1291 г. доминировали орденские рыцари из Франконии, все бывшие Немецкие ландмейстеры.

Каким образом имя Карла фон Трира попало к выборщикам, неизвестно. У него не было преимуществ перед Немецким ландмейстером Эберхардом фон Зульцбергом, а тем более перед Генрихом фон Плоцке, человеком весьма влиятельным в Пруссии, некогда бывшим ландмейстером, а теперь Великим комтуром, вторым человеком после хохмейстера. Еще в апреле 1311 г., за несколько недель до смерти Зигфрида фон Фойхтвангена, Генрих фон Плоцке одержал триумфальную победу над великим князем Литвы Витеном. Учитывая его военно-политические успехи, он являлся идеальным кандидатом на пост хохмейстера.

Таким образом, избрание Карла фон Трира выглядит загадочным; объяснить его лишь аналитико-эмпирическим методом в достаточной степени нельзя[348]. Что же это был за человек?

Ландкомтур Лотарингии родился в городе Трир около 1265 г., время его вступления в орден неизвестно. Но уже в 1291 г. его имя встречается в документах в качестве комтура в Шампани. С 1295 г. он занимает должность ландкомтура Франции (Franzein). В конце этого года в его подчинение переходят также провинции Лотарингия и Бургундия, а в декабре 1296 г. он подписывает грамоты и как комтур Саарбрюккена. После отречения хохмейстера Готфрида фон Хоенлое (1297–1303) в 1303 г. он принимает участие в Генеральном капитуле в Эльбинге, на котором был избран преемник Хоенлое – Зигфрид фон Фойхтванген. Во время путешествия нового хохмейстера из Эльбинга в Венецию Карл фон Трир сопровождал его. Для нового руководителя ордена присутствие фон Трира было необходимым, ибо он знал практически все европейские языки. К тому же его организаторские способности вкупе с солидным для рыцаря образованием произвели на Фойхтвангена сильное впечатление. Хохмейстер оставляет его при себе на должности Великого комтура. Формально фон Трир по-прежнему считался ландкомтуром Лотарингии, где во время отсутствия его представлял родной брат Якоб фон Оерен-Трир [349].

На Генеральном капитуле во время избрания нового хохмейстера в обязательном порядке должны были присутствовать ведущие орденские руководители и прежде всего три ландмейстера: Пруссии, Германии и Ливонии.

В статутах ордена, в так называемых «обычаях ордена», за 1244 г.[350] содержатся примечательные правила. Согласно правилу номер один, хохмейстер имел право, предвидя свою близкую смерть, назвать своего преемника. Последний вел дела ордена после его смерти, до выбора капитулом нового хохмейстера. Ему доверялась печать хохмейстера и его кольцо-печатка с изображением малой печати. Это была одна из важнейших регалий хохмейстерского звания. Печать являлась чем-то бо?льшим, чем просто символом власти. У иоаннитов во время выборов нового магистра печать выставлялась в центре выборного конвента. В Немецком ордене исполняющий обязанности олицетворял авторитет умершего и мог своим единоличным решением определить исход выборов[351]. Он имел право (правило 4), посовещавшись с конвентом, назвать выборного комтура (прецептора). Выборный комтур являлся ответственным руководителем выборов, с него начинался подбор активных выборщиков. Прецептор называл второго члена. Затем они вместе называли третьего, втроем четвертого, и так далее. Любого из представленных кандидатов капитул имел право отклонить. Всего выборщиков было 13, из них 8 братьев-рыцарей, 4 полубрата (серые плащи) и один орденский священник. Затем они в отдельном помещении обсуждали кандидатуры. Придя к общему согласию или большинством голосов они избирали одного из орденских братьев.

На этот раз преемником был назначен верховный трапиер Марквард фон Мэссинг, соратник Зигфрида фон Фойхтвангена еще по венецианским дням[352]. Он наверняка был посвящен в тайну тамплиеров. Фон Мэссинг был именно тем человеком, который активно способствовал переезду в Мариенбург. У него было достаточно опыта и авторитета, чтобы провести выборы в соответствии с пожеланиями усопшего Зигфрида. Только благодаря ему стало возможно выбрать Великим магистром лотарингского ландкомтура Карла фон Трира, абсолютно незнакомого с прусскими условиями[353]. Почему же выбор умершего хохмейстера пал на него? Как известно, Карл фон Трир больший период своей активной деятельности в ордене провел во Франции. Там у него наверняка были прямые контакты с храмовниками. В результате общения он, скорее всего, познакомился с идеей государства будущего и стал ее горячим сторонником. Естественно, во время своего пребывания в Венеции он неоднократно говорил об этом с Зигфридом и конечно же знал о получении наследия ордена Храма, а может быть, даже сам принимал в этом непосредственное участие. Зигфрид по прибытии в Пруссию как бы отошел от дел, с тем чтобы заниматься проблемами будущего орденского государства, разрабатывая перспективную программу деятельности ордена. Когда встал вопрос о наследии идеи, Зигфрид и Марквард пришли к выводу, что лучше всех с этой ролью справится Карл фон Трир. Марквард для этой цели был слишком стар, и вскоре после выборного капитула 1311 г. он оставил службу. Он умер 17 июня 1315 г. в очень преклонном возрасте[354].

В своей новой должности Карл фон Трир с самого начала столкнулся с попыткой Гийома де Ногаре добиться ревизии орденских финансов. Предлогом для этого послужили события в Ливонии. Начиная с 1297 г. между Ригой, являвшейся членом Ганзейского союза, и орденом сложились напряженные отношения, вскоре перешедшие в вооруженные столкновения. Ставленник папы Бенедикта XI – архиепископ Рижский Фридрих[355], давно конфликтовавший с орденом, выступил на стороне горожан. В результате он был изгнан орденом из города. Оскорбленный архиепископ, хорошо известный при дворе папы, обратился к нему с жалобой на рыцарских братьев. Климент V долго медлил с расследованием этого события. В 1305 г. Фридрих опять обратился к папе с обвинением руководства Тевтонского ордена в Ливонии, а после событий, связанных с храмовниками, с 1307 г. постоянно пребывал при дворе папы. Воспользовавшись процессом тамплиеров, он решил заодно покончить и с Тевтонским орденом. Но папа, находившийся под постоянным давлением Филиппа Красивого, был занят сложным процессом тамплиеров. С другой стороны, он надеялся, что Тевтонский орден активно поддержит новый крестовый поход.

К этому времени разочарованный Филипп IV понял, что добиться от тамплиеров показаний о пропавших сокровищах невозможно. Но негласный переезд магистра Немецкого ордена в Мариенбург вызвал у него обоснованные подозрения. Узнав о проблемах Фридриха Рижского, король решился через папу проверить свои догадки.

Климент V призвал к себе Фридриха. В беседе с ним он посоветовал ему собрать как можно больше компромата на Немецкий орден и подать его на рассмотрение Святому престолу. Окрыленный архиепископ, заранее радуясь ликвидации ненавистного ему ордена, в 1311 г. возвращается из Авиньона в Ригу. Не дожидаясь результатов расследования, он отлучает от церкви орден в Ливонии и приступает к сбору информации, компрометирующей его. Фридрих, пользуясь поддержкой самого папы, посчитал, что с этим вопросом уже все решено и дело только в формальностях. Он задумал уничтожить орден количеством компрометирующих фактов, не обращая внимания на их качество. При этом он всерьез обвинил ливонскую ветвь ордена в продаже оружия язычникам. Бесцеремонности его выпадов поспособствовало и данцигское событие 1308 г., в результате которого, возможно, погибло около сотни человек. При этом он обвинил орден в убийстве мечом более десяти тысяч человек, в том числе и младенцев[356]. К этому он добавил информацию о якобы совершенных орденом аналогичных преступлениях в ливонском епископстве Эзель-Вик. Всего ордену предъявлялось обвинение по 230 пунктам. Первый и важнейший тематический комплекс обвинений касался разрушенных отношений между орденом и рижским архиепископством. В этих обвинениях указывались многообразные злоупотребления орденских рыцарей в отношении епископов, случаи насилия по отношению к членам соборного капитула и длительное лишение архиепископства его доходов. Второй комплекс касался взаимоотношений ордена с рижской городской общиной. Орден обвинялся в убийстве отдельных горожан, разрушении укреплений и торговой войне против города. Третий комплекс обвинений касался миссионерской политики ордена. Орден упрекали в неоказании помощи миссионерам и в принуждении языческих народов, принявших христианство, к вероотступничеству. Одним из тягчайших обвинений христианского ордена являлось то, что будто бы тяжело раненных в бою рыцарей добивали их товарищи, а затем вместо христианского погребения сжигали. В связи с этими обвинениями Тевтонский орден мог повторить судьбу тамплиеров[357].

Папское расследование застигло Немецкий орден неподготовленным. Прусское орденское руководство, узнав о назначенном папой инквизиционном процессе, предприняло последнюю попытку доказать несостоятельность и ложность упреков и обвинений с помощью заявлений прусских епископов и других духовных лиц[358]. Но это не помогло предотвратить инквизицию.

В результате «дипломатического» успеха Фридриха весной 1312 г. в Ригу прибыл папский инквизитор Францискус де Молиано.

Перед папским посланником стояла трудная задача: предстояло опросить свидетелей по всем 230 пунктам обвинения. В сохранившихся документах следствия среди поименно известных свидетелей упомянуты только лица духовного сословия. О возможном допросе рижских бюргеров ничего не известно. Братьев Тевтонского ордена в списках тоже нет; но все же, возможно, их приглашали для дачи показаний[359]. В конце концов намерение архиепископа Рижского дискредитировать орден множеством обвинительных статей сработало против него[360]. Результаты допросов были разочаровывающими, а множество пунктов обвинения отнюдь не способствовало детальному расследованию[361]. Если бы Фридрих был более осмотрительным с фактами, вероятность его победы над орденом была бы больше. Свою слабость в аргументации он пытался возместить тесными отношениями с папой. Но у папы, как и у Филиппа Красивого, в Ливонии не было политической власти. Поэтому силовые методы, примененные к тамплиерам во Франции, здесь были невозможны.

Итоги первой попытки ревизии ордена оказались крайне незначительны. Францискус де Молиано приговорил магистра и прусских орденских братьев к отлучению от церкви. В качестве обоснования такого приговора судья приводит не доказанную вину ордена, связанную с обвинительными пунктами Фридриха, а приобретение орденом у цистерцианцев монастыря Дюнамюнде. Благодаря обладанию этим монастырем[362] орден угрожал независимости архиепископа и города Риги. В любой момент он мог перекрыть доступ в Ригу с моря. Папа предписал в своем рескрипте переподчинить Дюнамюнде Святому престолу.

Тем не менее отлучение ордена от церкви нанесло большой урон его репутации и могло вызвать самые тяжелые последствия. В этой ситуации хохмейстер Карл фон Трир проявил чрезвычайную активность на многих уровнях. Генеральный прокуратор ордена[363] Конрад фон Брюль старался склонить римскую курию в Авиньоне к отмене отлучения. При этом он не жалел денег на подкуп: только папа Климент V получил подарков на 4000 флорентийских гульденов[364] (что в десять раз превышало сумму, потраченную орденом на приобретение Дюнамюнде). Кроме того, значительные суммы были израсходованы на кардиналов[365].

Все это помогло ослабить давление папской курии, и уже в начале 1313 г. папский легат Якоб фон Колонна объявил о временной отмене отлучения под соответствующее денежное поручительство. В начале октября 1313 г. Францискус де Молиано полностью отменил отлучение от церкви прусских епископов и интердикт над орденским государством[366]. Первая попытка ревизии ордена закончилась для него благополучно.