28) В. И. МЕЖЛАУКУ 25 апреля 1936, Москва
28) В. И. МЕЖЛАУКУ 25 апреля 1936, Москва
Многоуважаемый Валерий Иванович,
Строители не поправляются. Тот график работ, по счету уже четвертый после Нового года, и который мы составили 19-го на совместном совещании, <...> — сорван по многим пунктам. По жилому строительству так же скверно. Обещанных двух смен нет. Сегодня днем, например, работает всего пять маляров. К полам не приступлено. Стекла в разбитые окна и не собираются вставлять и т. д. и т. д. Ясно, что срок окончания лаборатории — 1-го мая и жилстроительства — 25-го мая выдержан не будет. Мы готовы приступить к работе, приборы в основном получены, мастерская есть, основной кадр людей есть, и вся задержка в строителях. Я не знаю, что мне делать? Если бы тут касался вопрос внутренней жизни института, где я хозяин и за всякие недостатки я ответственен, то я уверен, что я смог бы найти способы навести порядок и добиться того, чтобы работа выполнялась; и если у нас будет институт плохо функционировать, то Вы, конечно, будете иметь полное основание это поставить мне, как ответственному лицу, на вид.
Но кто ответственен за строителей? Я лично затратил массу сил, но ничего не получилось. Я обращался к Вам, результат тот же. В чем же тут дело? Скажите мне вообще, как Вы рисуете себе тот механизм в Союзе, который может заставить строителя соблюдать сроки? В капиталистической стране это, конечно, всем известный метод, сперва break of contract[41], потом неустойка, суд, банкротство. Такая судьба предстояла бы перед Borissenko and Co Ltd[42]. Конечно, такая система у нас нелепа, так как противоречит духу эпохи и свелась бы просто к лишней возне и бюрократии, связанной с перекачиванием денег из одного кармана государства в другой. Что же у нас в стране является силой, обязывающей выполнять планы в сроки? А ведь при плановом ведении хозяйства точное выполнение сроков во много крат важнее, чем при спонтанном капиталистическом. Чем же Вы считаете возможным заставить, скажем, Borissenko and Сo Ltd выполнить сроки? А ведь сроки-то они срывают не немножечко, а здорово. <...>
Научить Borissenko and Сo Ltd работать как надо, [это] лежит, конечно, за пределами моих возможностей как директора института. Я только обязан доводить до Вашего [сведения] обо всем этом, и это Вам решать, что делать. Только я могу сказать одно — что так я свою научную работу развивать не могу.
Теперь я задаю себе вопрос: почему Вы, правительство, ничего сделать не можете? Я могу себе ответить на этот вопрос двояко:
1. По существу, Вы не считаете <...> мою работу как ученого достаточно важной и нужной стране, чтобы ее обеспечить должными темпами строительства и таким образом дать мне возможность начать работать по возможности скорее.
Но зачем тогда Вы меня задерживали? Ведь вот я уже почти два года оторван от моей научной работы. Кажется, чего проще построить лабораторию и [жилой] корпус для научных работников. Манией грандиозо я не страдаю, все делается в маленьком масштабе. Ведь мой институт чуть не самый маленький в Союзе. Ведь это же не Магнитогорск, не Кузнецк, не Дпепрострой, ведь всего нужно несколько десятков маляров, штукатуров, плотников. Ведь это же для государства крупинка. Это такое незначительное зернышко, что товарищи Борисенко и Венециан только и говорят, что им бы браться не хотелось. <...> По-видимому, в таких настроениях и заявлениях они отражают мнение партии и правительства, и это, конечно, мне очень обидно слышать, так как, к сожалению, я испорчен тем, что привык, что мою работу уважают.
2. Вторая возможность не лучше — это прямо то, что Вы, правительство, <...> не в силах заставить Borissenko and Сo Ltd Вас слушаться. Но тогда, какое же Вы правительство, если Вы не можете заставить построить к сроку двухэтажный домишко и привести в порядок 10 комнат после монтажа? Тогда же Вы просто мямли.
Я ведь совсем извелся. Сейчас, после двух лет, можно было бы начать работать. Может быть, даже неплохо. Только меня страх разбирает со снабжением. Но помощники хорошие, в особенности хорошо мне помогает тов. Стецкая. Она прекрасно заводит дисциплину и порядок в институте. С ней удастся получить от подрядчиков куда лучшее качество, чем прежде. И казалось, все налаживается, кроме этих строителей. Видеть их флегматичность, бесхозяйственность, постоянное надувательство со сроками прямо гнусно. И я не могу попять, почему это Вам нравится, так как Вы их по головке гладите. <...>
...Что сейчас получается? Мне уже больше года приходится <...> воспитывать строителей! 2/3 моей энергии идет в это русло. Ведь это же не то, за что меня ценили, к чему я приспособлен. К тому же, хотя случайно [я] и имею знания в этой области, но меня ведь не слушают и не боятся. Ведь что я для Borissenko and Сo Ltd? Абсолютно ничего. Чтобы отделаться, они сообщают сроки и на следующий же день их не выполняют, и я бессилен заставить их выполнить.
Вот Вам картина того, что происходит. Представьте себе, что Вы увидели у соседа скрипку. Вы нашли возможность ее у него отнять. И что же Вы делаете вместо того, чтобы играть на ней? Вы в продолжение двух лет забиваете ею в каменную степу гвозди.
Может быть, Вы оправдываетесь тем, что у Вас нет молотка под рукой, а вот скрипка, та крепкая, пожалуй, не развалится. Может, и не развалится, но тон ее, без сомнения, станет хуже. Конечно, скрипка — это я, и забивание гвоздей в каменную стену — это занятие, равносильное тому, как заставить Borissenko and Сo Ltd работать в срок. И пока что скрипку-то Вы силой отняли, а играть не умеете даже «Чижика».
Итак, если Вы действительно хотите, чтобы скрипка заиграла, а не развалилась бы на щепочки, то Вы должны заставить Borissenko and Сo Ltd привести лабораторию в порядок, как они подписали — к 1 мая, а жилой дом к 25-му, и ни на час позже. Если Вы этого не добьетесь, то либо Вы не хотите, чтобы я работал, либо Вы просто мямли. И Вы не обижайтесь и не сердитесь, так как это будет правда[43].
Ваш П. Капица