Паспорт для агентуры

Очень часто Москва поручала Заботину и его помощникам задание достать фальшивые канадские паспорта для агентов в США. Вот один из примеров. Важный советский агент в Калифорнии путешествовал по Соединённым Штатам под именем «Игнатия Витчака». Его настоящее имя было Залман Литвин. В Москве полагали, что настоящий Витчак, канадский гражданин, погиб в гражданской войне в Испании. Фото советского агента было искусно вклеено в старый паспорт Витчака. Оказалось, однако, что настоящий Витчак вернулся в Канаду из Испании в феврале 1939 года. Ему было разрешено въехать без паспорта, и он обосновался в родных краях под Лимингтоном, где работал на ферме. Фальшивый Витчак — Залман Литвин, человек «с гладким, невыразительным лицом, напоминающим восковую маску, с близко посаженными глазами и чопорно надутыми губами, более похожий на суетливого школьного учителя, чем на советского агента», поступил в университет Южной Калифорнии, где изучал общественные науки.[262]

После семи лет шпионской работы фальшивому Витчаку потребовалось заменить паспорт, и военная разведка в Москве приготовилась дать взятку в 3 тысячи долларов продажному канадскому чиновнику за новый документ. По настоянию военного атташе, действуя против своих правил, Сэм Карр заплатил требуемую сумму, и в августе 1945 года паспорт фальшивого Витчака был обновлён. Однако его владелец недолго наслаждался своим легальным положением. Через шесть дней после того, как паспорт был доставлен, Игорь Гузенко начал делать признания канадским властям, и ФБР установило слежку за фальшивым Витчаком в Калифорнии. Но однажды шпион исчез вместе с женой и ребенком, а потом секретная служба Соединенных Штатов выяснила, что он благополучно прибыл в Польшу.[263]

Паспортные дела Литвина-«Витчака» и переговоры между советскими агентами в Канаде и Сэмом Карром совпали с прибытием в страну очень важных персон из Москвы, чей инспекторский визит наделал большой переполох в кругах советской разведки. Одним из этих лиц был Михаил Мильштейн («Мильский») — заместитель Федора Кузнецова, руководителя советской военной разведки («Директора»). Другим был Григорий Косарев, который занимал такое же положение, как и Мильский, но в аппарате НКВД. Разъезжая под видом скромных дипломатических курьеров, они совершили в военное время очень интересное путешествие через США, Мексику и Канаду. Сначала они приехали в Нью-Йорк, оттуда отправились в Мексику, из Мексики — в Калифорнию (где агенты военной разведки и НКВД занимались «атомными исследованиями»), а затем — в Канаду.

Так случилось, что они попали в Нью-Йорк как раз в тот день, когда Гузенко «выбрал свободу» и опубликовал свое вызывающее письмо советскому правительству. Не обратив на это внимания, оба шефа, судя по информации, которой располагали американские власти, были очень недовольны операциями своих подчинённых в США. Многим официальным советским лицам было приказано вернуться в Россию, чтобы понести наказание за «потерю бдительности».

В Канаде инспектора были полностью удовлетворены работой сети под руководством Заботина и Павлова — человека из НКВД. Их обнадёживали большие перспективы, которые открывались для советской разведки в этой стране. Не подозревая о том, что этим накликает на себя гибель, Мильский послал в Москву телеграмму, в которой высоко оценивал работу Заботина и его штаба. Это случилось всего за несколько месяцев до того, как Заботин был отозван в Москву и весь его аппарат разогнан.

Честь встретиться с высокими советскими представителями выпала далеко не всем канадским агентам. Только Сэм Карр был вызван для обсуждения с Мильским вопроса о фальшивых паспортах. В конце июля инспектора возвратились в Россию.

На следующий год в Канаду приехали двое других инспекторов. Одним из них опять был Григорий Косарев, а второй член этой команды, Сергей Фомичев, занял место своего несчастного коллеги по военной разведке Мильштейна (Мильского). Но теперь обстановка изменилась — в Канаде все советские агенты были встревожены и каждый день ожидали ареста.